Фух, погнали!     

 

Часть 1

 

***

 

-Что?- с недоверием промолвил Джерард и приземлился за кухонный стол со стоном. - Бля... что, серьезно?

 

Было слишком рано. Небо едва озарилось первыми предрассветными лучами, а его брат и мать уже каким-то образом успели и душ принять, и приодеться, и получить утреннюю дозу кофеина. Это было нечестно. Джерарда вытащили из постели, он все еще был в пижаме и к тому же даже не выпил свою первую чашку кофе. Он был просто не в состоянии рационально и решительно противостоять просьбе его матери, хотя считал это необходимым. Майки приподнял бровь и сделал еще один глоток кофе. Мать склонилась над кухонной раковиной, потирая свои виски.

 

- Это всего в нескольких кварталах, Джерард. Не нервничай, у нас нет времени, - сказала она и взглянула снова на часы. - Ты сможете пройти несколько кварталов, это не убьет тебя.

 

- А могло бы, - серьезно сказал Джерард глядя в столешницу. Он почувствовал запах кофе, но оно было так далеко. Он издал звук бессилия.

 

- Хорошо, позвольте мне выразить по другому. Ты идешь пешком до школы несколько кварталов в 8 утра или вы встаете на 2 часа раньше, и каждый день ждешь на стоянке, пока школа открывает. Выбор за тобой.

 

Джерард недовольно пробурчал что-то в ответ, и мать кивнула, приняв невнятное сопение в качестве некой формы согласия. Он хотел было разразиться новой порцией ворчания, но мама уже одела пальто и наливала кофе в кружку-термос, спрашивая Майки, все ли он взял с собой: айпод, ботинки и собранную накануне сумку.

 

Майки спрятал лицо за кружкой с кофе, но Джерард мог поклясться, что тот ухмылялся. Джерард нахмурился и нерешительно отвернулся от него, склонившись над кофейником. Парень чертовски ненавидел школу. Мало того что, его заставили начать выпускной класс в новом учебном заведении, пропустив первые четыре недели четверти, так к тому же вынуждают добираться до места пешком. Он не был в этом городе еще и дня, а уже ненавидел его.

 

Они приехали в Глен Фелл, штат Вермонт, вчера поздним вечером, с золотистым солнцем, прячущимся за холмами и отбрасывающим длинные тонкие тени на улицах. Город располагался в 45 минутах езды от федеральной автострады, укрывшись от остального мира лабиринтом двухполосных дорог. Как минимум три раза их автомобилю пришлось повернуть обратно, что заставило сидевшую за рулём мать изрядно понервничать, пока Джерард, украдкой посмотрев на распечатку карты, не предложил дельный совет.

 Изначально прибытие планировалось на субботнее утро, дабы имелось возможность и время спокойно осмотреться на месте. Данная затея была обречена на неудачу по ряду причин, но главным образом из-за странной уверенности матери в том, что ее сыновья уберут свои комнаты до приезда арендодателей и начнут паковать вещи не в самый последний момент. Это, спущенное колесо, а также Майки, объявивший робким голосом где-то в середине Делавера, о забытом дома тостере, заставило Джерарда подумать, что они счастливчики, имея в своем распоряжении еще и воскресенье.

 

Тот факт, что Глен Фелл был так далеко от проторенных путей, не помогало с решением вопросов. Казалось, они ездили кругами, беспрестанно наблюдая всё туже картинку «поля-леся-холмы-леса» словно особенно тоскливый скринсейвер. Было не так уж и много других машин на дороге; они проехали серый универсал, двигавшийся в противоположную сторону, так больше никого и не встретив. С каждой минутой Джерард убеждался, что никакого Глен Фелла на самом деле нет, и все это было искусным розыгрышем, но потом они подъехали к дамбе через реку, а за ним уже виднелся город.

 

Он оказался чертовски мал, даже компактней, чем Джерард ожидал. С возвышенности городишко виднелся как на ладони: Глен Фелл растекался по холмистым лугам, выделяясь кое-где пятнами кленовых рощ, и упирался в особо темный участок густолесья. Здесь был белый шпиль церкви с колоколом, главная улица, именуемая Мэйн Стрит, универсальный магазин, чертов универсальный магазин, и, слава богу, кофейня. Все было окутано тенью позднего полуденного солнца, и люди на тротуарах поворачивали свои головы, наблюдая, как автомобиль проезжал мимо. В общем-то и всё. На этом город закончился. Джерарду не составляло труда разглядеть шпиль церкви и колокол с переднего дворика их нового дома.

 

Он подумал, что на самом деле было бы замечательно, если бы у них в распоряжении была бы еще и суббота, потому что сейчас все происходило слишком быстро. Он вышел из машины и направился в их новый арендованный дом, в сумерках сбивая колени о незнакомые предметы, прежде чем его мать поняла, что им надо покрутить какой-нибудь автоматический выключатель или что-нибудь в этом роде. Но даже после этого половина светильников в доме казалась мертвыми.

 

Майки заснул почти сразу после ужина, бледный и очевидно измотанный, но Джерард все никак не мог устроиться. Он провел свою первую ночь, мрачно смотря в окно, слушая отсутствие сирен и шума дорожного движения. Обычно он засыпал под ток шоу или рекламные ролики, но в его новой спальне не было телевизора, только пустая книжная полка и зеркальный шкаф. Все что он мог слышать - это пугающие звуки сельской местности и шум крови, циркулирующей в его голове.

 

Было как-то ужасающе тихо и невыносимо шумно в одно и то же время. Ветви деревьев, словно костлявые пальцы, царапали окно, что впрочем, окей, было даже прикольно, но уж чертовски громко в тишине комнаты. Сам дом кряхтел и стонал, и лестница время от времени поскрипывала, как будто кто-то медленно крался на второй этаж. Может быть, все дома так передвигаются и вздыхают, но только в зловещей тишине маленьких городков можно на самом деле это услышать.

 

Всё же, это был не просто жуткий саундтрек. Это был настоящий физический страх: мерцающий свет в холле, дрейфующие паутины, темные, заплесневелые пятна на стене в гостиной. Джерард уже успел споткнуться три раза о западающие доски пола, прищемить пальцы выдвижным ящиком и ошпарить руку в ванной – кран видимо имеет только два режима подачи воды: «холодная как смерть» или «горячая как из ада». Этот дом был чертовски недружелюбным.

 Он представлял, будет ли старый дом скучать по ним, наклонившись немного вперед и одиноко всматриваясь вдаль улицы своими глазами-окнами, ожидая, когда Уэи вернутся домой. Может быть, шкафы угрюмо гремели на новых арендаторов или сломался душ, или…

 

 И тогда он, видимо, заснул, пока его мать не начала неожиданно ломиться в дверь; и, черт, жизнь, определённо, малоприятная штука. Еще рано, и он должен был идти в школу, и Майки снова собирался уходить, а Джерард даже не мог пожаловаться, как следует, потому что это заставляло его чувствовать себя полнейшей скотиной.

 

 Этот год мог стать вторым в школьной жизни Майки в Белльвилле, но вместо этого он здесь, его забрали из школы, чтобы он провел этот семестр в специализированном центре по изучению астмы, подвергаясь уколам и различным тестам легиона жутких исследователей каждую неделю. Он оставил всех своих друзей – Пита и Гейба, эту странную гиперактивную шайку детей, что прятались вокруг их дома и лепетали Майки об их пиратских DVD дисках империи Диснея. Черт с этим, Джерард должен быть неунывающим маленьким солдатиком. Он должен идти в эту гребаную школу и ему должно это понравиться. Ад.

 

-Блядь, - пробормотал он, подавляя желание снова потереть глаза. - Хорошо, всё, что угодно. Может быть, все будет не так уж и плохо?

 

 Майки уставился на него и Джерард выдавил из себя подобие улыбки.

 

 - Чувак, удачи с новым доктором. Ксавьер, да?

 

 -Ха-ха, - ответил Майки, все еще подозрительно поглядывая на него. - Смешно.

 

 - Я просто хочу сказать… - промолвил Джерард. - Они говорили, что возможны побочные эффекты лечения. Ведь так? Побочные эффекты могут включать, ну не знаю, что ты заполучишь себе суперспособности.

 

 - Болван, - с издевкой промолвил Майки, но Джерард принял это за победу, поскольку Майки немного улыбнулся. Джерард повернулся и осторожно склонился над ним, стараясь не пролить кофе. От Майки пахло чем-то теплым и родным, сном, мылом и крепким кофе, и Джерард на секунду закрыл глаза. Снаружи просигналила машина, похоже, соседям придется полюбить слышать эти звуки столь ранним утром. Майки слегка оттолкнул Джерарда, и его кофе в кружке угрожающе заплескалось.

 

 - Возвращайся в постель, Джи, - сказал он и подмигнул. - Получи удовольствие от прогулки.

 

 - Иди ты, - ответил Джерард и вернулся на кухню. Дверь закрылась, и в окно он увидел, как машина выкатилась на дорогу. Небо все еще было темным, темно-синим, и он предположил, что еще мог бы вздремнуть час или два прежде, чем отправиться в школу, как гребаный раб на галеры. Он прилег на несколько минут, но будучи нервным и беспокойным так и не смог заснуть. Не сейчас.

 

Он распаковал и повесил свои книжные полки и постеры, повозился с дико неприятным ящиком старинного комода, который открывался, если только его взять двумя руками, и мало того, после этого еще и грозился упасть и раздавить пальцы на ногах. К тому времени дневной свет начал заполнять комнату, а его настроение было еще хуже, чем раньше.

Все еще надеясь, что его день не был проебан с самого утра, Джерард умудрился сделать эту ужасную вещь с подводкой для глаз, когда он отвлекся и случайно ткнул ею себя в тот самый глаз. Казалось, прошли, по меньшей мере, миллионы лет, прежде чем парень снова смог разлепить веки. Глаз моментально наполнился слезами и покраснел. Джерард даже подумал о том, чтобы не пользоваться подводкой сегодня, на полном серьезе. Но когда он взглянул на себя в зеркало, его лицо выглядело юным, незнакомым и болезненным, поэтому он принял решение, как обычно растушевать угольно-черную подводку вокруг глаз. Что впрочем, оказалось плохой идеей, так как теперь он выглядел, будто мертвец, подхвативший какую-то болезнь.

 

 А день еще только станет хуже, потому что он вынужден идти в школу. Это было чертовски бесчеловечно, независимо от того, что сказала его мать.

 Он тяжко вздохнул, выражая таким образом свое недовольство миром в целом, и это не считается жалобой, если никто не слышит, ведь так? После Джерард пешком отправился в школу, не забыв захватить свой термос с кофе.

 

Он хотел притвориться, что заблудился и дважды вернуться домой, но это ненавистное здание действительно располагалось только в 3х кварталах. Школа виднелась впереди, вырисовываясь в лучах утреннего солнца, низкая, широкая и зловещая. В ее сторону двигался непрерывный поток машин, громыхавших глушителями и выбрасывающих черный смог в холодный утренний воздух.

 

 Стоянка была заполнена пикапами и ржавыми седанами, несколько вольво и универсалов рассредоточились здесь и там. Один безупречно белый фургон немного выделялся из общего ряда машин, припаркованных рядом со входом в школу, и Джерарду пришлось остановиться и уставиться на него, потому что никогда, за всю его жизнь, он на самом деле не видел, чтобы кто-нибудь украшал грузовик мертвыми животными. Здесь была парочка оленьих рогов, приделанных к переднему бамперу, оборванный лисий хвост, болтающийся на вытянутой радиоантенне и целая вешалка из рогов, блокирующая большую часть заднего окна. Джерард раскрыл рот и отшатнулся на несколько шагов назад.

 

- Вот дерьмо, - сказал он, наклоняя голову, чтобы получше разглядеть это. Кто-то, стоящий рядом, с ним угрожающе кашлянул.

 

 -Какие-то проблемы с моим грузовиком, урод? - Ох, ясно. Парень рядом с ним, хмурясь окинул Джерарда с ног до головы из-под козырька своей бейсболки. - Что за херня на тебе надета, а? Это что, мейк-ап?

 

 Джерард на самом деле не чувствовал себя обязанным оправдываться в своем выборе одежды перед тем, кто использует рога как модный аксессуар, поэтому он просто развернулся и пошел в сторону школы. Он должен был получить свое расписание, узнать, где находятся все его классы и как-то избежать взаимодействия с любым обитателем этого ада. Всего 7 часов и он сможет пойти домой, навестить Майки, поработать над своими комиксами. Забаррикадироваться у себя в комнате и никогда больше не выходить. Он уже собирался подняться по лестнице, когда большая рука опустилась на его плечо и дернула его назад.

 

 - Я задал вопрос, - сказал парень, сокращая расстояние между ними, и практически, сталкиваясь с ним грудью. Ублюдок был высоким, не меньше 6 футов, с выпуклыми бицепсами и дешевым одеколоном, который заставил Джерарда прослезиться. - Ты никуда не пойдешь, пока с тобой кто-то разговаривает, педик.

 

 Было чертовски холодно, и Джерард всего лишь хотел попасть внутрь здания, присесть на корточки и ни с кем не разговаривать, особенно с теми, кто носит камуфляжные штаны и школьную спортивную куртку. Он хотел вернуться домой, но не мог, поэтому он просто уклончиво пожал плечами и попытался обойти парня. Но этот мудак продолжал делать все эти раздражающие вещи, надвигаясь на Джерарда шаг за шагом, тем самым, блокируя ему пути к отступлению и при этом подло ухмыляясь.

 

 - Хорошо, твой грузовик чертовски ужасен, это ответ на твой вопрос? - отчетливо и по слогам произнес Джерард, парень вздохнул и прищурился. Вокруг уже столпилась изрядная толпа местных школьных садистов-зевак, пихающих друг друга, чтобы урвать себе как можно лучшее место обзора и таким образом удовлетворить свою потребность в злорадстве. Отличное начало дня. Боже, Джерарду просто охеренно везло.

 

 -Это не так, - прорычал парень, и Джерард знал, просто знал, что ублюдок был в шаге от того, чтобы утешительно погладить свой грузовик и ласково прошептать ему нежности, поэтому он не мог позволить, какому-то неряшливому педику распространять своей гейскую заразу на его прелесть. - Да что ты вообще понимаешь? Ты носишь розовые туфли.

 

 - Розовые шнурки, - поправил его Джерард, скрестив руки на груди и втянув в себя плечи. Черт, ему правда стоит научиться держать рот на замке.

 

 - Тебе надо выучить кое-какие гребаные манеры, урод, - усмехнулся другой парень. И «фанатик рогов» хмыкнул в знак согласия, его губы скривились от возмущения по поводу оскорбления его грузовика. Он протянул руку и толкнул Джерарда, это был твердый болезненный удар, заставивший его отшатнуться на пятки и выплеснуть кофе на ботинки. Смешок пробежался по толпе.

 

 - Я не думаю, что ты понимаешь, как этот город работает, – парень нахмурился и навис над Джерардом, в пару дюймах от его лица, как будто, ожидая, что тот отступит. О, черт.

 -Черт возьми, - растягивая слова, произнес Джерард, глядя из под ресниц на мудака и сжав губы в саркастической ухмылке. - Какое счастье, что у меня есть ты, такой большой сильный мужчина, который сможет меня этому научить. Ты такой милый, – и для пущего эффекта он прикрыл глаза, и «рогатый» сразу отшатнулся назад с таким ошарашенным видом, будто Джерард только что засунул ему руку в штаны и схватил его за достоинство.

 

 - Вот дерьмо! - промолвил парень из толпы, а другой юноша в такой же спортивной куртке поднял свои брови почти до линии роста волос. Все смотрели на главного задиру, так уставившегося на Джерарда, как словно тот в любой момент может атаковать его с подводкой для глаз и покрасить его шнурки в розовый. Джерард спокойно приподнял бровь, но в глубине души он уже давно окоченел от страха и «обделался». Они собираются распять его тут нахрен. А затем, быть может, придать огню. И потом, черт, Джерард, не имел ни малейшего представления, как они «прибираются» тут. Вероятно, забьют до смерти черепом оленя.

 

 - Что… что за хуйню ты о себе возомнил, - произнес «рогатый», на повышенных тонах, но затем прозвенел звонок, заглушая все угрозы о неминуемой смерти. В суматохе студентов у двери Джерарду удалось протиснуться мимо «рогатого» и его дружков и войти в школу, прежде, чем кто-либо смог действительно хоть как-то на это отреагировать. Это будет худшим днем за все время. Джерард уже точно мог это сказать.

 

Оказавшись внутри, Джерард как будто очутился в неформальном эпизоде улицы сезам. Где одна из кукол не похожа на других. Она носит подводку, все черное и рюкзак с вышитыми черепами, в то время как остальные носят джинсы, клетку, футболки JohnDeereи камуфляж. Джерард не поднимая головы, где угодно чувствовал на себе пристальный взгляд других учеников и их приподнятые от удивления брови. Черт.  Он был так обречен.

 

Пытаться ориентироваться в переполненных коридорах, и хоть где-нибудь найти главный офис, было практически невозможно – вокруг не было никаких указательных знаков, только идентифицирующие таблички дверей и сероватые стены, как в чертовом лабиринте. Доска рядом с главным офисом была так же злонамеренно маленькой. Он прошелся три раза по коридору, прежде чем наконец-то заметил ее, хотя, когда прозвенел звонок на первый урок и коридоры опустели, ему хотя бы не приходилось уворачиваться от учащихся. Внутри был ученик за стойкой для регистрации и заспанный секретарь в углу, подпиливающая ногти и смотрящая «Дни нашей жизни», тот идиотский эпизод с русской балериной и переодеванием.

 

Студент неожиданно веселым голосом сказал: «Ты должно быть Джерард Уэй!»

 

- Да, это я, - с осторожностью ответил Джерард. Парень выглядел на удивление не злобным. Он носил футболку с Ramones и улыбался, и у него была действительно впечатляющая шевелюра.

 

- Я Рэй Торо! У меня твое расписание, а так же план школы. - Рэй передал шуршащие отпечатанные листы и, сияя, посмотрел на Джерарда. - Твой первый урок – геометрия с миссис Холл, это наверху, комната 205. Просто иди вверх по лестнице, что слева, когда выйдешь отсюда, и как только окажешься наверху - первая дверь справа от тебя то, что нужно.

 

- Спасибо? - неуверенно произнес Джерард. Парень продолжал улыбаться. Джерард был в недоумении. Кроме того, черт возьми, его первым уроком была математика, и он должен, опоздав, прийти на нее, и все взгляды будут прикованы только к нему. Ладно, похуй. Отлично. Майки был прав. Возможно, розовые шнурки и худи с IronMaiden сегодня были плохим выбором.

 

- Я тоже выпускник, - сказал Рэй, очевидно заметив отчаяние и растерянность Джерарда, при этом откинувшись на спинку стула и закинув ногу на ногу. Он все еще улыбался. Это было совершенно противоестественно для 8-30 утра. Джерард покосился на него подозрительно. - Я разобрался с геометрией еще в прошлом году, так что теперь на это время вместо нее я работаю за стойкой регистрации. Но мы все равно увидимся потом на английском. Это кабинет 207, между прочим. Эй. А ты не рассматриваешь свое участие в школьном оркестре? Мы потеряли почти половину группы в прошлом году, так как они окончили школу, и поэтому нам нужна свежая кровь.

 

-Хах, - Джерард случайно засмеялся, издав при этом странный гортанный звук, который он решил в оставшуюся часть дня больше не повторять. - Нет, ух, вы, вероятно, мне еще сами заплатите, чтобы я не присоединился к вашей группе.

 

- Отлично, бля, - грустно сказал Рэй, а потом замер, опасливо поглядывая на секретаря в углу, которую, в соответствии с золотым тиснением на табличке, звали Пруденс Хамфторн. Но она была так поглощена своей мыльной оперой, что очевидно не обращала внимания на ругань студентов и на весь мир в целом, поэтому Рэй повернулся к Джерарду и засиял опять.

 

-Хорошо, увидимся позже, Джерард! Приятно познакомиться! – прощебетал он и помахал рукой.

 

-Пока, - сказал Джерард, немного приподняв бровь – серьезно, тот чувак сидит на чем-то, но тем не менее почувствовал себя не таким безнадежным на весь оставшийся день. По крайней мере, хоть один человек в этом городе не был полным мудаком, даже если его поведение и граничило со степфордским весельем.

 

Впрочем, оказалось, что весь его оптимизм был опрометчивым, потому что как только он вошел в комнату 205, класс сразу же зашептался и одна сволочь из глубины класса, свистнула и сказала достаточно громко, чтобы ее услышали три ближайших ряда: «Бля, что за херня, мы теперь берем трансвеститов?» Замечательно. Затем миссис Холл заставила встать его перед всем классом и представиться. Джерард был вынужден понизить ее с «милая старушка» до «темного лорда Мефистофеля». И затем она сразу же доказала, что это решение было верным, вызвав новичка к доске, потому что она, видимо, еще не достигла ее уровня зла к 8 утра или что-то в этом роде.

 

Затем он должен был сесть на свободное место в классе, которое, конечно же, оказалось перед чертовым «фанатом рогов», который уставился на него с отвращением. Остаток урока прошел за вытряхиванием из волос маленьких липких бумажных шариков, которыми плевалась в него эта обезьяна, при этом все время нашептывая: «О, красивый и слишком умный, городской мальчик? Особенный, не так ли?» и всякие другие хвалебные эпитеты каждый раз, когда миссис Холл не смотрела в их сторону. Джерард старался игнорировать его и сосредоточиться на дуэле единорога и демона, которую он рисовал для Майки в своей записной книжке. В ретроспективе, это было плохой идеей, потому что мудак позади него увидел это и, загудев от восторга, стал называть его принцессой до конца урока.

 

По крайней мере, на следующей паре был Рэй Торо, обнадежил себя Джерард, но, к сожалению, миссис Холл (завтра он принесет в класс распятие, серьезно) задержала его после звонка, чтобы обсудить с ним, его присоединение к команде математиков и заодно дать учебник по предмету и домашние задания, которые он пропустил. К тому времени как он прибежал на урок, все места в классе английского были заняты. Кроме, мистическим образом, одного перед этой обезьяной.

 

Остаток дня прошел более менее терпимо; большинство студентов оставили его в покое, но, тем не менее, в каждом классе находились такие мудаки, что указывали на его парту и выкрикивали обязательные для них и невообразимые оскорбления. Не то чтобы Джерард не слышал этого раньше, но он, по крайней мере, был дома, на знакомой территории. В Белльвилле у него даже были друзья. Друзья Майки, Пит и Гейб, стали сидеть с ним на обедах в прошлом году. Затем их отношения прогрессировали до «кражи» его номера телефона и оккупирования его подвала по выходным для просмотра фильмов с ним и Майки. Это было круто. Он на самом деле будет скучать по ним, особенно сейчас, когда застрял здесь, в этой адской средней школе.

 

К счастью, последним уроком было изобразительное искусство, с четырьмя другими учениками – четырьмя девочками, полностью игнорирующими его, что в принципе было хорошо для Джерарда. Он потратил время на эскиз натюрморта, установленного учителем, и добавление к нему крошечных вампиров и бешеных обезьянок, цепляющихся за спицы велосипедного колеса. Мистера Фелтса это, видимо, не впечатлило.

 

-Неприемлемо, - мрачно сказал он, указывая карандашом на крутых кровососущих обезьянок-велосипедистов. - Нарисуй это еще раз, пожалуйста. И придерживайся на этот раз задания. Потому что незачем отбывать занятия по арт классу с его актуальным искусством и при этом весело так выделываться.

 

Когда школьный день наконец-то подошел к концу, Джерард обнаружил себя на стоянке, окруженным группой парней в школьных спортивных куртках, которые, видимо, решили, что лучшим способом восстановить свою мужественность это столпиться вокруг новенького гея, попинать его и стащить рюкзак.

 

 Главный придурок этого утра начал свой местами бессвязный монолог об уважении, суках и бейсбольной команде ну или о чем-то в этом роде. Его зовут Тед Сиковски, и, судя по всему, Джерарду «лучше не забывать этого, пидор», что впрочем, не прибавляет ему очков за оригинальность. Это была не самая запоминающаяся вещь сказанная Джерарду так громко. Тед сильно толкнул его о грузовик, прижав лицом к горячей краске достаточно сильно, чтобы в глазах Джерарда потемнело. Это было хреново. Но как только Джерард сплюнул кровь на тротуар, Тед, видимо почувствовал, что его самолюбие было достаточно потешено. Джерард осторожно наклонился и схватил свой рюкзак, и, черт, его плечо так болело. Замечательно.

 

Он осторожно обошел кольцо из самодовольных зрителей, а затем закрыл глаза на мгновение. Он не хотел возвращаться домой. Его мать будет суетиться вокруг него, уголки ее рта опустятся и взгляд станет строгим и расстроенным. В последнее время у нее часто бывает такое выражение лица. А еще он, чертовски, уверен, что не хочет ждать пока эти придурки уйдут со стоянки, так как они в любом случае блокировали ему пути к отступлению.

 

Он проскользнул мимо нескольких оставшихся машин, пригнув голову, в сторону леса, граничащего с территорией школы. Сквозь высокую траву едва виднелась тонкая тропинка, и Джерард отправился по ней, пытаясь остановить кровь на губе с помощью рукава его худи. Он мог слышать смех и громкие голоса на парковке позади него. Он старался не прислушиваться, но почувствовал, как его плечи понуро опустились.

 

Трава тихо шуршала, пока он шел по заросшему пути, шаркая ногами, опустив голову вниз. Его губы окрасились в красный цвет от крови из разбитой губы. Он был уверен, что выглядел эпически трагичной фигурой, в ужасе сбегающей в свое лесное убежище прочь от цивилизации, под синевой небесного купола.

 Яркое, солнце, конца лета, было еще достаточно жарким, чтобы его майка стала мокрой от пота, хотя ветер уже был пооктябрьские прохладным. По ту сторону границы леса было на самом деле приятно и не только потому, что он намеревался развалиться в тени деревьев и наблюдать пока троллям с парковки не станет скучно, и они не уйдут, что-то еще заставило его продолжить трудный путь. Опустив голову, он пробирался сквозь опавшие листья, желая раствориться в вечности. Лес самоубийц, Черный Лес для отбросов средней школы в макияже. Может быть, здесь есть даже оборотни.

 

Старинная каменная стена, граничащая с одной стороны с тропинкой, была кривой и наполовину разрушенной. Скрипя сердцем, он признавал, что было нечто крайне привлекательное в осеннем лесу, что-то неуловимое и сверхъестественное. Когда он посмотрел наверх, деревья смыкались над его головой, выгибая свои ветви как опоры кафедрального собора на фоне голубого свода неба. Все листья были окрашены в красный и золотой, потерявшие изначальную форму от сухости и шуршащие при дуновении ветра.

 

Блуждая по лесу, Джерард продолжал мучить свою многострадальную губу, не давая ранке затянуться. Вероятно, это станет проблемой, так как он постоянно обдирал корочки с болячек и набивал синяки. Он прижимал свой рукав к губе да тех пор, пока кровь не перестала идти, потом порылся в карманах и достал пачку сигарет, при этом то и дело все время натыкаясь на случайные, злонамеренно торчащие из земли, корни деревьев.

 

 Первая сигарета за день почти успокоила его нервы. По крайней мере, Джерард занял чем-то свои руки. Дым тяжелыми клубами висел в воздухе. Пожалуй, если он потеряется, то сможет идти по своим собственным следам, современный Hansel в комплекте с раком легких. Он предполагал, что должен вернуться обратно в ближайшее время до того, как успеет заблудиться на самом деле. Он затянулся в последний раз, и порез на его губе должно быть открылся снова, поскольку бумага приклеилась к окровавленной губе, липко цепляясь к коже.

 

- Черт, - сказал он с сожалением в пустоту леса, трогая губу ногтями с облезшим черным лаком. – Курю собственную кровь.

 

- Извращенец, – ответил ему пустой лес, и Джерард отпрыгнул назад, отчаянно размахивая руками и падая на задницу в какие-то сильно колючие недружелюбные кусты. Он издал смущенный странный звук, похожий на звук вскипающего чайника.

 

- Вот дерьмо! – встревожено и удивленно промолвил парень, стоящий позади него. – Я не хотел пугать тебя до смерти, чувак.

 

-Гнааахххх, - Джерард хрипел, безуспешно пытаясь подняться. – Что за хуйня…  Как тебя… Откуда ты вообще здесь взялся?

 

Неизвестно откуда появившийся парень смотрел на него испепеляющим взглядом, ну или пытался смотреть, а затем взорвался радостным смехом, хотя это, впрочем, было не смешно, окей. Чертов куст был одержим или что-то в этом роде. Джерард выдернул свою руку снова и завизжал, потому что шипы впились ему в плечо, но затем неожиданно прохладная рука оказалась на его запястье, уверенно убирая ветки прочь, выпутывая соринки из волос Джерарда и поднимая его на ноги.

Джерард вытряхнул сухие листья из волос, откинул ветку, и отошел от куста, на случай, если тот решит напасть на него. Черт, его сердце все еще билось 11 миллиардов ударов в секунду.

 

-Так, ух… все в порядке, чувак? – покачиваясь на пятках, спросил парень. – Все еще дышишь? Кстати, я Фрэнк. И это мой лес.

 

- Твой лес? – спросил Джерард, безнадежно пытаясь оттереть гигантское грязное пятно на джинсах. О, его день определенно становился все лучше и лучше. По крайней мере, пульс постепенно приходил в норму. Наверно, его сердце все-таки не взорвется, хотя оно было на грани. Он бросил обвиняющий взгляд в направлении Фрэнка.

 

Фрэнк, казалось, не особо обратил на это внимание, пристально уставившись на ноготь пристально разглядывая свои ногти. Он бросил беглый взгляд на Джерарда и сразу же опустил глаза вниз.

 

 - Я имею в виду, эээ… как бы так? Теперь он мой… Люди… как правило не ходят сюда. Но ты пришёл! – сказал он, оживившись. – И это здорово. Ты, наверное, крутой.

 

 Джерард всё еще выпутывал из своих волос шипы, сучки и другие случайные атрибуты леса. О чём он только думал, решив сюда прийти? Природа – это чёртова пасть с окровавленными клыками и когтями, и… листьями. Хотя вряд ли кто-либо смог бы ему ответить на этот вопрос. И сейчас, когда он не умирает от сердечной недостаточности или преждевременной смерти от дерева, его, наконец, озарило, что Фрэнк оказался весьма привлекательным парнем. Ну ладно, нереально привлекательным.

 

 Фрэнк улыбнулся, теребя языком колечко в своей губе. Он был еще бледнее, чем Джерард – бледный как китайский фарфор, почти прозрачный. Татуировки сворачивались красивыми узорами сквозь дыры его футболки и спускались вниз по внутренней стороне рук, и Джерард испытывал непреодолимое желание зарисовать их чернилами в блокноте. Господи, он не мог поверить, что не заметил такого парня в школе.

 

- Черт, - от неожиданности Джерард засмеялся, поморщившись, когда его губы приоткрылись чуть шире. – Я думал, все в этом городе носят спортивные безрукавки и рубашки в клетку, чувак.

 

 - Не вижу ничего плохого в клетчатых рубашках, – ответил Фрэнк, приподнимая бровь, и затем засмеявшись высоким и восторженным смехом, забросив руку на плечо Джерарда и сжимая его. – Это так круто, еще никто такой забавный не приходил сюда.

 

 - Хм,- сказал Джерард, вытаращив на него глаза. Он хотел тайком ущипнуть себя, но нет, не мог, потому что его рука была прижата к телу каким-то случайным горячим парнем, обнимавшим его и считавшим классным. Он изо всех сил старался перезагрузить свой мозг. – Эээ, что?

 

 -Чувак,- сказал Фрэнк, откинувшись назад и отпустив плечо Джерарда, но при этом оставаясь все еще слишком головокружительно близко. Лицо Фрэнка достигло уровня веселья Рэя Торо: он выглядел так, будто ему только что предложили Нобелевскую премию или пройти за кулисы Bonnaroo. Джерард дрожал, рассеянно потирая свои руки.

 

 - Серьезно, так охеренно круто! Давай, ты должен потусоваться со мной, не хочешь немного прогуляться? У тебя есть имя? – подпрыгивая и сияя, спросил Фрэнк. – И, ох, я могу угоститься сигаретой?

 

Может быть, все волнение Фрэнка было из-за того, что парень хотел курить? Если это так, Джерард мог определенно ему посочувствовать. Там, дома, он знал все лучшие места, где можно было незаметно покурить на школьной территории – здесь, не так много. Многочасовое ожидание первой затяжки было настоящей пыткой. Он нащупал пачку Мальборо, свою зажигалку и осторожно передал все это.

 

- Ах, да,- сказал Джерард, осторожно наблюдая за тем, как Фрэнк пытается подкурить сигарету, при этом подпрыгивая. - Я Джерад? Джерард Уэй.

 

 - Приятно познакомиться с тобой, Джерард Уэй! – сияя, произнес Фрэнк. По-прежнему опираясь на него как пьяный, он затянулся в первый раз, и его плечо уперлось в руку Джерарда, его волосы щекотали щеку Уэя, что впрочем, не было похоже на заигрывание или флирт, или что-нибудь в этом роде. Джерард знал это наверняка, но потом Фрэнк блаженно закрыл глаза.

 

 - Боже, Джерард,- хриплым голосом произнес Фрэнк, и Джерард уставился на него. – Я у тебя в долгу, вечность не курил.

 

 - Ты можешь, взять всю пачку, ну если хочешь? – тихо предложил Джерард. Он догадался, что родители Фрэнка были антитабачными фашистами или что-то в этом роде. – В любом случае у меня есть еще одна в сумке.

 

 - Чувак, - сказал Фрэнк, и его лицо засияло. – Ты чертовски крут, Джи – я могу так тебя называть? – это так охеренно замечательно, что ты здесь. Я имею в виду здесь, в лесу, не в Глен Фелле, Глен Фелл на хрен сосет. Ты новенький здесь? Почему вы переехали в центр долбанного никуда, чувак?

 

 Джерард призадумался над этим, воспользовавшись моментом. Он с трудом собрал мысли, пока Фрэнк все еще издавал счастливые тихие звуки по поводу его сигареты.

 

 - «Джи» - нормально, - наконец заключил он, кивая головой. – А, ну да, мы только что переехали в минувшие выходные.

 

 Казалось, Фрэнк ожидал более подробного объяснения, чем это, и по некой причине Джерард продолжил. - Ты знаешь Тримбулский медицинский институт? Мы не могли… эм… позволить себе арендовать дом в городе, а это ближайший поселение к нему, так что.

 Он сделал паузу, ожидая вопроса, но Фрэнк только попыхивал своей сигаретой, выглядя при этом сияюще и насмешливо.

 

 – Это мой брат, Майки, - Джерард, наконец, выдавил из себя. – У него астма. А у них есть какое-то экспериментальное лекарство, и они могут попытаться помочь ему. Вот почему мы здесь.

 

Джерард действительно мог отчеканить весь список скучной статистики о струе распылителей и бета-2-агонистов длительного действия, но он полагал, Фрэнк не захочет всего этого услышать. В любом случае он не особо хотел еще что-либо сказать. Еще слишком свежи были воспоминания, как прошлой осенью его брат, задыхаясь, рухнул на лестничной клетке замертво. Джерард бил его в грудь и ругался. Затем прибыла скорая помощь, и большую часть реанимационных действий Джерард уже не помнит. Только Майки в отделении интенсивной терапии позже. Единственным признаком того, что его сердце было перезапущено, был устойчивый звуковой сигнал аппарата, так как сам он был неподвижен. Бледный и интубированный, безжизненный, опутанный словно змеей линией пластиковых трубок, идущих вверх к его ноздрям и легким. Он был таким в течение нескольких дней. Если бы Джерард позволил своему разуму блуждать, он бы всегда возвращал его туда, к тому месту, так близко насколько это возможно. Насколько близко это все еще может быть.

 

- Прости чувак,- Джерард испуганно вскочил, и посмотрел вверх. Фрэнк серьезно смотрел на него своими темными глазами. – Это херово.

 

-Он будет в порядке,- уточнил Джерард, прикусив щеку. – Майки, я имею в виду. С ним все будет хорошо.

 

Фрэнк ничего не ответил, только сжал плечо Джерарда, и тот наклонился к нему прежде, чем осознал, что делает. Он должен был отстраниться, ведь он даже не знал этого парня, но Фрэнк играл с веревочками на его худи, при этом что-то тихо напевая, и Джерард не смог.

 

 В любом случае Фрэнк носил только футболку, и было ужасно холодно, так что возможно он пытался забрать хоть немного тепла тела Джерарда или что-то в этом роде, и поэтому было бы неправильно его оттолкнуть, не так ли? Хотя, блять, все, что он знал, только то, что Фрэнк был сумасшедшим серийным убийцей живущем в лесу и собирающим скальпы невезучих детей, чтобы сделать из них пальто. Правда, он слишком невысок, чтобы быть серийным убийцей

 Фрэнк уже докурил одну сигарету и теперь блаженно подкуривал другую.

 

- Правда, я имею в виду, если это дерьмо имеет место, не буду врать, я рад, что ты пришёл. Мне было так чертовски скучно все это время. На самом деле, мне не с кем было поговорить годами, - сказал он уголком своего рта, затем прикусил губу и посмотрел на него с широко раскрытыми глазами, как, быть может, так, словно сказал лишнее. Джерард фыркнул. Как кто-то может признаваться в том, что он больший одиночка, чем сам Джерард.

 

 - Без шуток, – тяжко промолвил Джерард. – Я не представляю, как собираюсь выживать в Глен Фелле. Здесь вроде как отсутствует понятие человечности.

 

 - Ты, очевидно, осуждаешь меня, – сказал Фрэнк, прищурившись и светясь. Он обернул руку вокруг плеча Джерарда и сжал его, вызывая в животе Джерарда какие-то совершенно глупые, неуместные, парящие ощущения. – Мы можем составить друг друга компанию. Похуй на всех этих недоумков. Эй, ты любишь Misfits, да?

 

 -Да – признался Джерард и ладно, это было даже прикольно, что Фрэнк знал Misfits. - Чертовы Danzigпросто крышу сносят.

 

 - Таки да – согласился Фрэнк. – Ты тоже любишь рок музыку! Смотри, это офигеть как круто. Это вроде как судьба. Ты должен со мной прогуляться немного, Джи.- Он призывно приподнял брови.

- Я знаю все чертовы лучшие кратчайшие пути и бля. Мы можем пойти посмотреть на кое-какие развалины, ты любишь развалины?

 

Джерард потоптался на месте и широко улыбнулся Фрэнку, давая понять, что он против прогулки по лесу с клещами и пауками или еще лучше с парнем, которого он едва знал. Хотя чем он мог ещё заняться, кроме как сидеть дома, пить и ждать, пока мать отвезёт его в больницу. И ему действительно нравились Misfits, но. Блядь. Это был поистине длинный день, и он не уверен, что не будет возможно убит, или не потеряется в лесу или что еще.

 

-Хм. Слушай. Мне на самом деле нужно иди. Я только, эм, прячусь от компании мудаков в спортивных куртках. Просто изучаю, – закончил он неубедительно.

 

Лицо Фрэнка осунулось – Ты уже должен идти?

 

- Да? – сказал Джерард, с неуверенностью смотря на него. Фрэнк отпустил плечи Джерарда и отошел назад на несколько шагов.

 

-О, – сказал он. Фрэнк выглядел таким несчастным. Он ссутулился и лицо его исказилось. – О, хм, хорошо.

 

Джерард чувствовал себя распоследним уёбком. Будто он пнул щенка и затем забрал его мячик. А после сжег. – Мы могли бы позависать завтра?- Нерешительно предложил Джерард и засунул руки в карман-кенгуру на его худи, чтобы не выдать свое нетерпение.

 

-Да? – спросил Фрэнк, и легкая улыбка вернулась на его лицо. - Бля, да! Я имею в виду, только если ты хочешь. Но это было бы круто. Встретимся завтра здесь же в это же время?

 

- Или я мог бы увидеть тебя в школе, - с надеждой промолвил Джерард.

 

- Нет, здесь лучше – сказал Фрэнк, избегая взгляда Джерарда. Может быть, Фрэнк не хочет быть замеченным с Джерардом на людях. Джерард мог посочувствовать – он не хотел бы быть увиденным в общественном месте тоже.

 

- Ну хорошо, – он ответил и, бля, он снова истекал кровью. Джерард пососал свою нижнюю губу и прижал язык к порезу. Он подумал, что, возможно, по возвращении домой ему стоит приложить лед.

 

- Ты уверен, что не можешь остаться еще на чуть-чуть? – выпрашивал Фрэнк, выглядывая из-под челки с надеждой и, может, даже еще более по-щенячьи, чем раньше. Очаровательный щеночек с татуировками и ямочками, что в своем роде было безусловным нарушением конвенции ООН о сокращении арсенала по соблазнению.

 

И странно, даже без горячего парня, любящего Misfits, Джерард действительно хотел остаться. Эти леса были не такими уж и плохими, атмосферными в таком смысле, каком он раньше никогда не ценил. Опадающие листья, пролетающие мимо на ветру, деревья, тянущиеся вверх, трепещущие оранжевым и красным, и Фрэнк, стоявший неуместно веселый на фоне серых стволов и опавших листьев.

Но его плечо и голова болели, и у него действительно был самый длинный и дерьмовый за всю жизнь. Джерард более чем что-либо просто хотел проклятое пиво, спрятаться в своей комнате, пока не стемнело, а потом забраться в постель к Майки и слушать его дыхание.

 

- Да, я должен идти домой, – произнес Джерард, и Фрэнк нахмурился.

 

-Но ты ведь вернешься, да? - он спросил странно молодым и серьезным голосом. – Ты обещаешь?

 

Джерард приподнял бровь, но Фрэнк просто продолжал на него смотреть, и поэтому он неуверенно кивнул. Фрэнк закурил и Джерард, не устояв, улыбнулся в ответ.

 

-Конечно, – ответил он. – Я обещаю, - затем Джерард повернулся, чтобы уйти, оставляя Фрэнка стоящим на тропинке позади него. – Увидимся завтра,- спустя мгновение бросил он через плечо. Джерард оглянулся, но Фрэнк, должно быть, исчез за одним из поворотов или чем-то еще. Он должен был быть где-то рядом, Джерард все еще мог слышать его.

 

-Завтра – ответил Фрэнк, и Джерард почувствовал дуновение прохладного ветерка и октябрьский холод своей щекой.

 

Итак, день не был полностью потерян, подумал он и улыбнулся в воротник худи, покидая лес и направляясь домой.

 

***

 

Было еще не слишком поздно, стул был поставлен близко к больничной койке Майки и, рассказывая ему о том, как прошел день, Джерард внезапно понял, что он, быть может, немного больше взволнован по поводу завтрашней встречи с Фрэнком, чем думал. Он начал рассказывать Майки о Фрэнке, о его татуировках и причудливых проблемах личного пространства, как он, по-видимому, изучал лес и нашел руины, как Фрэнк был единственным по-настоящему дружелюбным человеком за весь день, за исключением активного студента на ресепшн. Он поймал себя на мысли об улыбке Фрэнка и остановился на полуслове немного в ужасе.

 

Майки знающе приподнял бровь.

 

- Слушай, он абсолютно ненормальный!– сбавляя обороты, промолвил Джерард. – Я имею в виду, не то чтобы это плохо, я просто. Я не знаю, он странный. Он мне совсем не нравится.

 

 Рот Майки искривился.

 

- О, замолчи, – фыркнул Джерард. – Он просто интересный, окей? Он любит Misfits! – брови не опускались. Глупенькие маленькие братья, и их всезнающие брови.

 

 - Просто сначала я думал, что он серийный убийца, но, скорее всего, это не так. У Пита были проблемы с личным пространством, и он не серийный убийца, верно? Думаю, я мог бы с ним потусоваться завтра. Только из-за руин, ты знаешь. И теперь ты в курсе, куда я собираюсь идти, поэтому если Фрэнк убьет меня и спрячет мое тело, ты будешь знать, где искать.

 

 

Господи, если Майки продолжит закатывать так глаза, он наверно растянет себе там что-нибудь. Джерард немного был обижен, что Майки не так уж и заботится о безопасности своего брата.

 

 В конце концов, Майки задремал, измученный и бледный, не проронив ни слова, ранее этим днем у него видимо случился острый приступ. Случайные медсестры разузнавали беспокоящимся воркующим голоском о его самочувствии. Медсестры, как правило, прислуживали Майки. У Джерарда была теория, что вероятно это была комбинация стоического молчания, больших карих глаз и того факта, что ребенок весил максимум 100 фунтов. Он был чем-то вроде валерьянки для медсестер.

 

Их мать была в больнице с Майки весь день, так что, поцеловав того в лоб, она выбежала и оставила двух мальчиков одних. Вероятно, она опять отправилась терроризировать врачей, которые казались довольно неопытными в борьбе с негодующей мамой из Джерси. Джерард посочувствовал им.

 

 Пока Майки спал, Джерард провел свое время, рисуя нереально крутую сцену с ним и Майки с подбородком Брюса Кэмпбела и бензопилой, патрулирующих захваченное упырями кладбище. Если Фрэнк прячется за надгробной плитой с улыбающимся полумесяцем, то никто об этом не должен знать. Ну. Хорошо, Майки, вероятно, заметит, когда он обнаружит рисунок на его тумбочке утром, но это не в счет. Майки замечал все. Это было круто, но в то же время ужасно раздражало.

 

Джерард старался из всех сил не рычать на ночную сиделку. Огромную брюнетку, чье строгое выражение лица таяло как масло, когда она смотрела на своего подопечного, но с пугающей скоростью снова становилось суровым, когда Джерард возмущался, что его выгоняют. Это было не так, хотя он и мог потревожить Майки или разбудить или еще что. Часы посещения были такой фигней. Он терпеть не мог оставлять здесь Майки.

 

По дороге домой у матери проснулось беспокойство относительно разбитого рта своего сына, чему Джерард был «несказанно рад». Он изо всех сил игнорировал её, когда она снова завела речь о том, что он должен чуть больше стараться вписаться в новую школу. Это было шикарное появление Донны Уэй, которая уехала на работу в парикмахерскую этим утром, надев джинсы с гигантскими вышитыми розами на заднице и в блестящей черной футболке с надписью "queenbitch” на груди. Джерард, наконец, был вынужден ее перебить, случайно обронив, что его попросили присоединиться к команде математиков.

 

- Что?- вопросила его мать, выпучив глаза. – Ты, должно быть, чертовски шутишь, Джерард. Ты завалил последние три теста по математике дома!

 

 -Да, но это было алгебра. Это невозможное дерьмо, – обороняясь, сказал Джерард, и, схватившись за приборную панель, в ужасе завизжал, – блин, смотри на дорогу, мам.

 

Смертельная ситуация стоила того, хотя бы потому, что его мама засмеялась и выглядела немного спокойнее. Джерард расслабился, он чертовски беспокоился за нее, ведь у Донны и так много других дел. Видимо, она провела вечер, крича на врача Майки, доктора Коста, который хотел оставить его под наблюдением в больнице дольше, чем планировалось, вроде бы на месяц. У Майки была плохая реакция на новый бронхорасширитель, который они начали этим утром, и доктор Коста хотел подержать его на кислороде еще немного, перед тем как запустить экспериментальное лечение.

 

Видимо Майки не стало хуже, но и лучше тоже. Это был трудный год для всех них. Мать Джерарда сбросила около 25 фунтов за последние пять месяцев и бросила курить – Джерард знал, он тоже должен. Было достаточно тяжело постоянно следить за тем, чтобы Майки не оказался поблизости, или не курить там, где он может находиться. Однако их мама сумела. Она внезапно превратилась из расслабленной, обычной парикмахерши, которая любила отдыхать с Джерардом в комнате с телевизором, смотря мультфильмы и поздние фильмы ужасов в почти незнакомку, хрупкую и вечно занятую. Было приятно видеть ее шутящей, чуть-чуть, даже если это и длилось всего мгновение.

 

Однако дома его мать сразу же скрылась в своей комнате. Джерард неуверенно постучал в ее комнату, чтобы спросить, не хочет ли она блинчики или тост с корицей, или ирландский кофе. Она не хотела. Джерард ушел в свою комнату, хлопнув дверью, только для того, чтобы услышать шум, эхом отражающийся по всему дому.

 

 Его новая комната не была в подвале, и по утрам она заполнялась солнечным светом, а еще в ней чертовски сквозило, как в аду, но это было единственное место во всем городе, которое было ему отдаленно знакомым. Она была усеяна стопками комиксов и DVD. Запах краски, угольных карандашей и носков сразу же повеял в коридор, едва он открыл дверь.

 

Это был не его дом, но это все, что у него было, даже если он был устрашающе тихим и скрипучим. Джерард закончил доставать свой старый телевизор из кучи нераспакованных коробок в гостиной, хоть что-то способное заглушить тишину. Он неловко оттащил его наверх, только раз задев перила локтем. Успех.

 

 После затянувшейся борьбы со всеми злыми шнурами, вилками и случайными кнопками, он наконец-то плюхнулся на кровать и торжественно направил пульт дистанционного управления на экран. Установив эпизод MysteryScienceTheater****. Он блуждал на краю сна в течение долгого времени, наблюдая сквозь веки, но при этом все еще оставаясь бодрым. Было ветрено, и каждую пару минут ветви деревьев бились в окно. Это звучало почти как кошка, царапающаяся в дверь, будто что-то хотело привлечь его внимание, хотело попасть внутрь. Джерард продолжал ждать Майки, чтобы обыграть того в TomServo, и его мысли становились все путанее, и он думал, что это Майки скребется в окно, прося впустить его. Джерард завернулся в его уродливое старое одеяло и увеличил громкость, но потребовалось еще 2 диска, прежде чем, он, наконец-то, провалился в тревожный сон.