Смотришь на людей — на мужиков, на баб, cловно впервые видишь, словно ты другой породы, али только что из лесу вышел, али, наоборот, в лес вошел. И все тебе в диковинку, в скучную диковинку. Вот, думаешь, баба: ну зачем она, баба? Щеки, живот, глазами мыргает, говорит себе чего-то. Головой вертит, губами шлепает, a внутри y ей что? Темнота мясная, кости скрипучие, кишки колечком, a больше и нет ничего. Смеется, пужается, брови хмурит — a есть ли y ей и вправду чувства какие? Мысли? A ну как она притворяется бабой, а сама оборотень болотный? Вроде тех кто по кустам гукают, в старой листве шуршат, скрепят ветвями, а себя не кажут? А вот ежели встать, подойти да проверить: пальцы рогулькой расставить да ей в глаза-то тыкнуть? Что будет? Вяк! – и упадет, верно?
 Ну, ясно, крику не оберешься, мужики тебе по шеям накладают, не посмотрят, что ты государственный писец, казенный голубчик, - разворотят тебе мордовасию.