А однажды, проезжая мимо одного небольшого кладбища в окне дребезжащего трамвайчика и опаздывая на работу и на встречу, никак с этой работой не связанную, одновременно, Ельф подумал вдруг - отчего так много деревьев растет на том кладбище? Высадила ли их когда-то давно крохотными зелеными росточками заботливая рука неведомого и не вспоминаемого уже планировщика, или по чистой случайности семенами далеких стран занес сюда ветерок? И выросли же они - ого-го как выросли! - прямо до самых облаков вытянулись.
- Может, эти деревья - лестницы в небеса, по которым поднимаются души упокоенных здесь людей? - подумалось Ельфу.
- А может, вымахали на мертвечинке, как на компосте? - подражая кретинически-мечтательному тону Ельфа, продолжил мысль Даркмен.
- Вечно всё опошлишь, гад, - расстроенно заметил Ельф. - Ладно, ладно, признаю, лестницы - это глупо как-то. Всё равно всё не просто так. Я вот верю, что эти деревья - инкарнация живших когда-то давно людей. Помнишь, как в той песне?.. Так вот души людей вовсе не уходят неизвестным нам путём, они обретают покой в шелесте зеленой листвы и пении ветра в ветвях высоко-высоко над землёй.
- Очень может быть, очень может быть... - как-то подозрительно серьёзно проговорил Даркмен.
- А ещё.. я вот часто думаю.. если бы я... ну, если бы вдруг не был Ельфом.. и вдруг не стал бы больше быть... каким бы деревом я стал... - задумчиво и как-то тревожно полуспросил-полупроговорил Ельф, обращаясь скорее к проносящимся за окном домам, чем к Даркмену.
Но Даркмен взглянул на Ельфа и беззлобно ответствовал:
- Дубом, сладкий мой, дубом, - и выразительно постучал костяшками пальцев по твердому переплету книги, покоившейся у него на коленях, - и только так!
Ельф надулся, он крайне не любил, когда кто-то опошлял его романтическо-идиотические размышлизмы:
- За что ты так? бака.
Даркмен, казалось, пошел на попятный.
- Ладно тебе обижаться, ладно! Не хочешь быть дубом, не надо. - примиряюще начал он.
Эльфы существа теоретически незлобливые, если не считать отдельных особей, к чьим потомкам Ельф себя вроде пока не причислял. Так что всё бы на том и закончилось, но Дарк с самодовольным видом продолжил:
- Н-да, не дуб, определенно не дуб.. Но, памятуя о том, как бездарно ты расстаёшься с деньгами, и что стало с нашей действительно последней стипендией, смею утверждать, что обдирают тебя, зая, как липку. Н-да, как липку. Ну как, такой вариант тебе больше подходит?
Ельф задохнулся от такой наглости и вмиг сделался пунцовым до основания косичек от гнева. Ещё бы - надо же было испоганить такое романтическо-идиотическое настроение! Не миновать бы потасовки, но в этот раз всё обошлось достаточно мирно. Просто кое у кого сдали нервишки.
- И когда же, наконец, вы оба заткнетесь, мать вашу?! - возопил LeRuss тем известным Ельфу и Дарку тоном, что не предвещал ничего хорошего и приятного. - Какого хрена вы тут опять устроили?! Всё бубните и бубните, аж музыку мне в телефоне перекрываете! А ваше драгоценное кладбище было, промежду прочим, пять остановок назад. И я бы предпочел, чтоб вы оба там и вышли. А еще лучше, чтоб вас обоих там вынесли! И, совсем хорошо, чтоб вперёд ногами! Усё! Shut Your F*ckin Mouthes! Не Гавкать!
- Ну ты, зая, и зануда, - ухмыльнувшись, ответствовал на сию тираду Даркмен и показал LeRuss-у язык.
Что было крайне опрометчиво.
- А за ту стипендию вы будете отвечать мне оба, солидарно. И чтоб ни копейки на интернет без моего ведома! – прошипел позеленевший LeRuss.
Ельф, обиженный на всех и вся, нахохлившись, разглядывал заоконный пейзаж. Даркмен притворился, что глубоко погрузился в чтение [хотя Макар его знает, вдруг и вправду погрузился? ^___~]. Оба словно и не заметили последней фразы. Хоть смутно и догадывались, что теперь отвертеться от материальной ответственности им полюбому будет трудновато ^___^

Настроение сейчас - патологическая нехватка времени. и денег
В колонках играет - Paul Mauriat - Love is Blue