красавчик.
Никаких слёз, никаких сомнений, никаких сожалений. Никто не мог играть с её чувствами. Никто, кроме него. Непонятно как, непонятно, зачем он делал это. Ломал ледяное равновесие своими сильными жесткими пальцами, крушил хрустальное сердце, осколками раня руки. Был всецелым властелином её маленького мира. Мира, который она тщательно скрывала от посторонних глаз. Мира, где не было опостылевшего слова «надо».
А он смеялся, смеялся, закидывая голову назад, хохотал над её слабостями, над глупыми, ненужными словами, сорвавшимися с губ. Мучил её, драл жилы, рвал нервы. Непонятный, необузданный человек. Человек, который наводил на неё ужас, и который манил одновременно.
Она задыхалась, жадно ловила полуоткрытыми губами воздух, сходила с ума от того, что внутри что-то сжималось. Сжималось так сильно, что ногти уже давно глубоко вошли в мягкую обивку кресла. Его запах, его взгляд, голос – всё это было ей на погибель.
Но он не мог слышать её немой мольбы, не мог видеть, как побелели скулы, как глаза на минуту наполнились горькими слезами обиды, и она попыталась спрятать их за спадающими на лицо волосами. Зачем он ведет так себя? Зачем заставляет её смущаться и чувствовать себя маленькой глупой девочкой, оказавшейся рядом со взрослым, сильным мужчиной и не нашедшей, что сказать. Слишком большая между ними была пропасть, слишком разными были они людьми. Наверное, ему доставляет удовольствие пугать окружающих своим безумным взглядом, своим развязным поведением, нарушением правил и общепризнанных законов. Наверное, ему нравится быть таким. Жестоким, язвительным, холодным, непреступным.
Сколько рядом с ним было девушек? Скольким было позволено касаться его обнаженной кожи, проводить пальцами по мягким волосам, безбоязненно смотреть в глаза, не страшась увидеть там насмешку и похоть. И были ли рядом с ним такие девушки? «Да, да, я поверю всему, что ты скажешь. Всему. Абсолютно» - однако, холодный голос разума пришёл как никогда вовремя, чтобы разрушить иллюзию совершенства. Иллюзию чувств. Нужен другой. Тот, в ком она нуждается, кто для неё является смыслом жизни, её спасительная соломинка из мира, повелителем в котором был он.
Глупые, бессмысленные оправдания, ненужные, никчемные, жалкие. Кому же она лжёт? Как она смешна, как наивна.
Шаг.
Ну, давай же, докажи. Докажи, что у тебя ещё жива сила воли, докажи, что ты не беспомощна.
Шаг второй.
Выразительные карие глаза, темные волосы, атлетичная фигура. Он словно был сотворен лучшими мастерами, словно над каждой чертой его лица природа трудилась, не покладая рук. Не удивительно, что девушки падают к его ногам.
Шаг третий.
«Боже, дай же мне сил». Вот он. Совсем рядом, стоит лишь протянуть руку. Она едва заметно покачнулась, слабое головокружение эхом отдавалось во всем теле, словно оно стало зыбким и прекратило подчиняться законам гравитации.
- Как ты? Ничего погода? - резковато осведомилась она, искренне веря, что голос её не дрожит, и, кивая в сторону окна. Неба она не видела – слишком высок и широкоплеч был он, но стоило переместить разговор в другое русло, выиграть время, чтобы успокоить бешено стучащее сердце.
прости за мое глупое поведение. я все рассказала.
