Не берусь говорить о главном или о второстепенном. Хочется легкости – кому ее не хочется. Хочется облаков, неба, звезд, надежды и надежности. А есть лишь ощущение потерянности и призрачное обещание – быть.
Казалось бы, так много выбираешь сам. Из выбираемого часть – призраки, а часть – способность не помнить. Не брать, не верить, забыть, заняться, устать, отвлечься.
Живи, как можешь, а там посмотрим – вот моя формулировка, ибо упираешься вечно в двери, выдвери, тщери, выщвери. И хорошо, когда в двери – почему бы и не войти, лучше/хуже чем сейчас не будет. Это мой дзен – как бы ни было, чтобы ни случилось, все невероятно, и не лучше, и не хуже.
Противоречивость – вот мой конек. Вот мое счастье – говорить одно и утверждать другое. Принять третье и простить четвертое. Потому что я не знаю, как правильно. И потому имею право.
Мы имеем слишком много прав и мало страха. Мало, но емко. Во всех нас живет один единственный страх – страх умереть, пропасть, остаться в полном одиночестве, чтобы ни утверждали мы сами.
Мы завидуем, в сотый раз слушая рассказы о берсеркерах, о людях, презревших смерть ради какой-то, на наш взгляд, ерунды, - мы считаем, что они более свободны. «Там вас ждет бессмертие, берите его!» - хорошо сказано, но не для нас, жителей метро и автомобилей, жителей домашнего уюта и загородных коттеджей. Проще всего было бы сказать, что нам не оставили место для подвига, но на самом деле нынче подвиги имеют другой вид, другой образ. И никто ничего нам не оставлял. И ничего не стоит оставлять тем, кому это не нужно. Я не знаю, среди кого мое место.