Больше всего на свете он любил её руки. Только спустя годы он понял, что она была безумно красива, но тогда он не видел этого. Да и что он мог видеть? В его возрасте казалось, что чем ярче платье, тем прекрасней девушка. Глупец...
Что он помнил о ней? Из памяти стерлось всё - лицо, глаза, привычки. Лишь иногда смутный образ являлся к нему во сне: её белые нежные руки с длинными пальцами музыканта, святящиеся от чистоты, закрывают ему глаза.
Давно это было. Восьмидесятые годы, двадцатое мая - его День Рожденья. Помнится, все до последнего момента пытались заставить его отвернуться и не портить какой-то сюрприз. Он всегда был капризным ребенком. " Мой День Рождения, не хочу и не отвернусь!" Маленький упрямый карапуз... Он помнил, как она подошла к нему сзади, обняла и закрыла ладонями глаза. Тогда он впервые ощутил запах её рук - мята и клубничное мыло, столь любимое всей их семьей.
Как часто потом он приставал к ней с глупыми играми, требуя взять себя за руки, желая вновь почувствовать нежность её пальцев. Как весело смеялась она, когда он стягивал с  неё кольца и отшвыривал перчатки. А он один понимал, что её руки не нуждаются в украшениях.
Как мало воспоминаний о ней осело у него в памяти. Лишь один момент закрепился прочно: ... сынок, попрощайся с сестрой,- голос матери непривычно чужой и глухой. - Мам, а она ещё вернется, правда? - грустные глазки, наивный вопрос. - Конечно, вернется, ты главное - тихонечко, не разбуди её, ей надо отдохнуть. Поцелуй сестру на прощание, вы ещё долго не увидитесь...
Ему семь лет. На самом деле это уже очень много - человек пошел в первый класс, научился писать и считать до ста, узнал, что земля круглая и выучил несколько стихов Пушкина. В этом возрасте он уже многое понимает. Многое, кроме одного - почему человек, которого ты любишь больше всех на свете вдруг бросает тебя? И почему, черт возьми, нельзя с громким визгом повиснуть на шее у сестры и попросить остаться, а вместо этого нужно тихонько стоять в толпе одетых во все черное людей, держать свечу и случать заунывное пение священника?
Он тогда долго ждал, что она проснется. Он держал её за руки и в сотый раз целовал в щеку. Он всегда будил её так. Всегда. А она, обычно, не открывая глаз, хватала его за воротник ночнушки и валила на кровать. Они долго возились, пока родители с шутливой руганью не прогоняли их на кухню... А теперь она спала. И никакие поцелуи уже не могли разбудить её. Он ничего не понимал. Позже... Когда-нибудь она обязательно проснется. Проснется и расстроится,из-за того, что так с ним и не попрощалась. Он не мог допустить этого.
Отвернувшись от сестры, он побежал в свою комнату. В тот момент он считал себя уже совсем взрослым - он написал свое первое в жизни письмо. Он писал, что когда ему исполнится двадцать лет и он станет совсем большим, в день своего рождения, он будет ждать её под их деревом, в том месте, о котором не знал никто кроме них двоих.
Он еле успел - гости уже уходили из зала. Двое мужчин зачем-то пытались поднять его сестру  в воздух. В последний раз, прикоснувшись к её рукам, он подложил под них записку. "Сестре" - корявая надпись на обороте спряталась под её тонкими пальцами.
Похорон он уже не помнил. Быть может ему просто не дали на них присутствовать... Он не знал.
А сегодня он выполнил свое обещание. Прошло тринадцать лет. Двадцатое мая. Он снова здесь - в деревне, куда не возвращался ни разу после смерти сестры. Он стоит один под огромным деревом и всё ещё зачем-то ждет девушку, которая уже никогда не придет.