Нет. Вопреки обыкновению речь пойдет не о Леше. Мелисса, одна из моих лучших подруг, прислала мне нижеприведенные рекомендации по убиваню времени в своем последнем письме. Вы знаете, именно благодаря ей, ее искристому уму и потрясающему чувству юмора, мне всегда было чем заняться в Европейке. Может быть поэтому я так любила эту школу.

Прочтите - не пожалеете.

Ездили в Поречье проверить ребенка. По потребительскому отношению к нам поняли, что ребенку хорошо в лагере и порадовались за нее. Какой там воздух! 150 км от Москвы, запах столетнего леса, лужайка, в которой можно утонуть, спрятавшись под покров из кашки и незабудок. Уваровы вообще знали толк в отдыхе: такое поместье!

Вот. Довольно большую часть своей жизни я провела в машине, но последнее время мы редко выбираемся в долгие поездки, поэтому два с половиной часа показались мне значительным промежутком времени. По дороге туда я просто мечтала, так как с непривычки меня начинало тошнить. Но зато на обратном пути оторвалась по-полной. Сначала легла поперек заднего сидения и, представив, что мне не приходится поджимать ноги и погрузившись в голос Челентано, впоминала то время, когда я была единственным ребенком в семье. Порой трудно пережить появление второго ребенка , но я как-то спокойно всегда относилась к сестре, даром что мы совсем не похожи.

На самом деле я только два раза в жизни хотела вернуть все на свои места после ее рождения. В первый раз тогда, когда мне приснилось, что я тону в зеленом бассейне, мама стоит на краю и убивается, а ее подруга говорит ей: "Ничего страшного: у тебя еще один ребенок остался." Второй же случай произошел в машине. Мы слушали мою любимую песню, а когда она закончилась, Маша попросила включить ее заново. Я пожалела ее заранее, так как знала, что папа не включит: четыре года тому назад, когда о ней не было и мыслей, я точно также попросила папу поставить заново ту же самую песню, но тогда он от меня отмахнулся. И что вы думайте? Он выполнил ее просьбу! Как я тогда ненавидела и его и сестру! А впрочем, надо отдать должное моим родителям: они замечательные педагоги и всегда старались сделать так, чтобы нам с Машей хватало родительской любви на двоих.

Вот так бывает в жизни. Вчера допоздна стремалась с информатикой, прошла самостоятельно всю школьную программу и легла спать во втором часу, осознав, что не продвинула свои знания в области умных машинок ни на йоту. Сегодня утром наверное упала бы в обморок от недосыпания и нервов, если бы не Леша с его поэтичностью. (Спасибо ему) И в итоге у меня пять! Поверить не могу.... За что?

Как он и предупреждал, его квартира оказалась «не мажоровской», а именно, полной той домашней атмосферы и того уюта, который можно найти исключительно в тех домах, где люди долго живут. Десять лет, подумать только! Дом, как и воздух, входит в разряд тех вещей, которые начинаешь ценить только в их отсутствие. И кому как не мне, человеку, который не жил в одном месте больше трех лет, который мыкался всю жизнь по съемным и казенным квартирам – в том числе и красивым, но не обжитым, – оценить атмосферу гнездышка, в котором тепло и мягко независимо от времени года и настроения.

            Я заранее знала, что он живет вместе с братом и их комната называется детской. Но кто мог предположить, что это будет настолько прекрасно.… Тот антураж истинной детскости, над которым я трудилась довольно долго и тружусь до сих пор, окружая себя игрушками и старыми фотографиями, устраивая волшебный лес на подоконнике и собирая вокруг себя  ковку из замка маленькой принцессы, никогда не сравнится с комнатой, которую устраивает любящая мать для своих чад. А как хочется чувствовать себя ребенком дома в нашем возрасте, в котором волей-неволей приходится взрослеть!

Представляю вашему вниманию некоторые записи, завалявшиеся в памяти у мистера Грея. Вместо того, чтобы готовиться к экзамену по английскому, я публикую всякую белиберду в сети. Ну и что?

 18 мая 2006г.

 Сижу в поликлинике. Уже два часа. Должен был пойти еще Леша, но он позвонил (заметь - заранее) и сказал, что чувствует себя отвратительно и пойдет завтра. Впрочем, завтра мне тоже светит тут развлекаться. Вот.

            С Лешей нам последнее время хорошо вместе. И вообще он хорошо влияет на мою жизнь.

 6 июня 2006г. 

            Картинно и трогательно уронив пару слезинок в горшок с объедками папируса, объяснила себе, что мне все равно: пусть я не нужна ему, пусть он занят делами - I don't fkin care! 

            А он еще спрашивает, почему я считаю, что нам нельзя жить вместе! Понятно почему: мы друг для друга наркотик, а не спутники жизни. 

            И должна признаться, этот наркотик меня затягивает все больше и больше. Я живу от дозы до дозы, сделалась раздражительнее и капризнее. Но зато какой  кайф, когда он рядом! 

            Все это невовремя, мешает, усложняет жизнь... Хотя... Скорее я усложняю себе жизнь такими мыслями. Кстати, именно о том, что нельзя усложнять себе жизнь, а нужно просто любить, беззаветно и естественно, я написала свое выпускное сочинение. Получила высший балл!

7 июня 2006г 

            Небо окрашено красивой градацией от ярко-синего до почти зеленого. Оно похоже на цветное стекло, подсвеченное изнутри небольшой свечкой. Золотисто-серые облака сгрудились в левом верхнем углу небосвода и неслышно жужжат там, похожие на рой пушистых сонных пчелок. 

             Жизнь подарила мне эту красоту для того, чтобы я отвлеклась от мыслей о Леше и утонула в теплых волнах небесного моря.
            Не выйдет! Я люблю его. Люблю, пожалуй, сильнее, чем люблю это прекрасное небо. И потому отвлекаюсь от мыслей о нем всего на пару минут для того, чтобы послушать мелодичный перезвон небесных сфер. Раньше я была уверена в том, что рассказы о них -  не более, чем бред недотраханных средневековых алхимиков-теистов. Теперь же мне совершенно ясно, что христианские мифы сродни египетским: не нужно стараться найти логику там, где перед носом восхитительной силы поэзия. 

            Это правило применимо и к жизни вообще. Смотреть на окружающий мир нужно не через узкие прорези трафарета - логического мышления, а через распахнутые настежь окошечки души. 

            А это, между прочим, и есть ответ на волнующий меня вопрос! Мы пытаемся подогнать наши отношения под рамки своего и чужого опыта, хотим дать чувствам, рождающимся в душе, рациональное толкование и подобающую оценку. В погоне за этим мы не только теряем бесценные секунды нашей молодости, перегружаем голову комплексами и забрасываем душу хламом - мы портим то прекрасное, то чистое и девственное, свободное от предрассудков что-то, что загорелось между нами так неожиданно и так слабо еще. Этому маленькому огоньку, этой светленькой звездочке, которая светится в наших глазах, когда мы рядом, нужно дать разгореться. А для того, чтобы маленькая искорка превратилась в костер, необходим воздух, необходима свобода. 

            Освободим же себя, и пусть цветет любовь, не стесненная прошлогодним сухостоем, не залитая сверх меры жидкими эмоциями, раздутыми до объема ведер; в стороне от посторонних глаз, от равнодушных ног, которые могут растоптать и не заметить, от чрезмерно любопытных рук, которые могут сорвать, дабы порадоваться и бросить, пусть растет она; под покровом прозрачного неба, опыляемый пчелками-тучками, пусть цветет наш цветочек и радует нас так, как радует меня сейчас красота теплого летнего неба!

8 июня 2006г

            Сегодня я лежала, свернувшись клубочком, у Леши под мышкой. Как приятно понимать, что ощущаешь вновь то чувство защищенности, о котором я вздыхала все те годы, которые утекли со времени моей любови к Саше. 

             Но все-таки сравнение с чем-либо неуместно, когда речь идет о наших отношениях с этим чудом, этим милым и нежным худющим существом - моим Солнцем. Об этом я и собираюсь писать. 

            Второй день я расчитываю на одно, а получаю другое, ясно понимая, что такая альтернатива меня устраивает больше, чем та, о которой думала я.(Кстати, это еще раз доказывает все, сказанное мною вчера.) 

            То, что проклевывается  между нами не похоже ни на одну связь, которую я могу припомнить. Все совсем по-другому. Порой нам даже кажется, что мы проходим эту тропку впервые. Наше постепенное сближение порывисто и спонтанно, часто оно приостанавливается, а порой удивляет нас стремительными скачками. Сюрпризов уймища. 

            Да. И неспроста я пишу мы. Чем больше я говорю с ним на эту тему, тем больше я убеждаюсь в том, что я не одинока в своих страданиях и переживаниях. Он испытывает все то же.

11 июня 2006г

            Независимо от того, как интересны и насыщенны были ваши выходные, по возвращении домой вы почувствуете то же чувство телячьего восторга, что и я сейчас. 

            Мне хорошо. Вернувшись от Ани с массой мыслей в голове, голубой тетрадкой Atoma и новыми голубыми носками в сумочке я прежде всего увидела Лешу, томно прислонившегося спиной к одной из серых колонн на станции метро "Воробьевы горы". 

            Но вот он, мой дом, вот она, моя дверь, мой ошалелый от одиночества кот, моя комната. Родителей нет: они приедут завтра утром. Я готовлю себе талиателле с красным соусом и блаженствую. 

            И voila. Ваша Аня уже сидит в кресле, накрыв костлявые коленки красным шотландским пледом и опустив озябшие и промокшие от прогулок под дождем ножки в тазик с водой, и читает Тургенева. «А через полчаса позвонит телефон», - думает она и ее губы расплываются в улыбке.

На улице воздух густой, душный, влажный и горячий, порой даже кажется, что попахивает морем. Как давным-давно в Италии. Голова болит дико. В довершение ко всему этажом выше делают ремонт и соскребают краску с труб отопления. Звук этот - еще одно изобретение Бога для того, чтобы отомстить нам за все.

Но как это ни странно, настроение приподнятое. Написала дико объемное сочинение и довольна собой. А еще долго болтала по телефону со своей любовью.

Не видела его уже больше суток и дико скучаю. Скорее всего, не увижу до завтра, а может и до послезавтра. Мне в этом году поступать и потому я завалена по уши всякой так называемой работой. А он... он сейчас позирует чуть ли не ню какой-то своей знакомой художнице, мое тезке. Грррр. Нет, я не ревную. И по большому счету мне все равно, где бы она сейчас ни была и с кем бы ни ... что бы то там ни было не делала.  Вот. Я вообще пытаюсь себя уверить в том, что я абсолютно равнодушна к этому и он имеет право общаться с кем угодно и как угодно. В конце-то концов мы ничем не связаны, кроме взаимных симпатий, абсолютно ни к чему не обязывающих.

А то есть такие доморощенные Наполеоны обоих полов: ради меня сделай то-то и то-то. Ты ведь меня любишь?

Семья это очень замечательно. Сегодня, когда мы с моей сестрой ходили по торговому центру и она обсуждала со мной шмотки, я понял, что она быстро растет. Красавица будет, модница...Вчетвером смотрели "Over the Hedge". Забавный мультик. Но суть в том, что мы делаем что-то все вместе. Это создает впечатление, что ты кому-то нужен, ощущение близости.

В тот раз мы помирились, все забыли, все простили - все отлично. Но вот опять.

Ждал ее с утра, чтоб погулять и в полной мере насладиться теплым летним солнцем. Договорились на двенадцать. Без пяти я уже там, жду. Звонок. Она. Что вы думаете? Она дома - собирается. А от ее дома до места нашей встречи добираться не меньше четверти часа.

Дождался. Приходит злая и сонная. Ее можно понять. Я сам тяжело просыпаюсь. Естественно начинаю пытаться привести ее в чувство: смотрю в глаза, шучу, говорю с ней, пытаюсь растормошить. Но все безрезультатно. Угрюмая мина не сходит с лица моего  лучика. Солнышко зашло за тучки. Более того, посидев со мной полчаса, она уходит, ссылаясь на то, что ей позвонила мама.

Нет, все понятно: плохое настроение и прочая, но надо думать еще и о других. Когда идешь человеку навстречу с распростертыми объятьями, а на тебя смотрят, как на назойливую муху, настроение пропадает начисто.

Проходит час, моя радость звонит мне, извиняется за испорченное утро и предлагает встретиться вечером и погулять часок во дворе. Договариваемся на шесть и я, уже заметно приподнятый духом, жду заветного часа.

Без четверти шесть. звонок. Она непонятно где. Гуляет с родителями. Мне предлагается поехать куда-нибудь в центр: в половину седьмого у метро.

А надо сказать, что моя единственная сестра уезжает завтра в лагерь на четыре недели. Мы близко общаемся и никогда не расставались больше чем на две недели. И вот сегодня мы всей семьей собрались в кино на "Лесную братву". Мои хотели в шесть, но я, с большим трудом, правда, уговорил их на половину восьмого, желая все-таки пообщаться нормально сегодня с моим любимым человечком - хотя бы часок.

Вы думаете, она вняла моим аргументам. Нееееёт! Не тут кобыла. Мне было сказано, что раньше половины седьмого она не успеет, а полчаса это не дело и вообще если я не хочу ее видеть, то не надо.

Как вы думаете, какое у меня сейчас настроение?! Правильно. Отвратительное. Вы просто прочитали выше. Я знаю. Взаимопонимание это, безусловно, хорошо. Но оно предполагает, прежде всего, ВЗАИМНОСТЬ. На то оно и ВЗАИМОпонимание.

Кто-нибудь знает действенное средство против импульсивности и вспыльчивости?

Блин, когда я бросал трубку, я не ожидал, что мой лучик позвонит мне и скажет грустным, серьезным голосом: "Больше никогда так не делай.  Пока".

И теперь я ненавижу себя, а заодно и все остальное. Хотя, впрочем, было бы плохо, если бы отношение ко мне моего счастья не волновало меня. Наверное это хорошо, что уже полчаса я чувствую себя ... слабым. Просто я абсолютно не умею себя контолировать, когда что-то меня бесит. Я могу наделать кучу всяких наиглупейших поступков, когда я зол, и я не думаю ни о чем в приступах справедливого гнева. Мне, по крайней мере, в такие минуты он кажется справедливым... Но потом я быстро остываю и ...

Че делать?

Когда мы вошли, Николай Васильевич сидел в просторных креслах и скучал. Его глаза безучастно посмотрели в нашу сторону, но очень скоро он опять глядел , не моргая, на розовый кафель. Бабкин с укуренным лицом, полным воодушевления, втирал ему что-то про то, как надо правильно курить ганжу. Судя по лицу Сан-Саныча, им с Гоголем приходилось  уже это выслушивать как минимум по пятому разу. Атмосфера была расслабленной и сонной, только голос Бабкина, ритмичный, воодушевленный, был слышен в тишине.

- Понимаешь, Коля, есть такой остров Ямайка. Далеко-далеко за океаном....

Леша прошел мимо них прямиком в гостиную. Я осталась: все-таки невежливо как-то прийти вот так в гости и не перемолвиться ни словом с хозяевами. Но с их стороны не было даже малейшего интереса к моей персоне.

Перед моим глазом, звонко жужжа, пролетела большая темно-сизая муха. Она сделала три круга под потолком, после чего ловко спикировала на палец великого писателя. Николай Васильевич отреагировал удивительно живо: он всецело погрузился в рассматривание жирного насекомого. Всем известно, что он питает к мухам очень теплые чувства.

Убедившись, что наши друзья не расположены к общению со мной, я решила присоединиться к Леше и прошла вглубь дома через грязную дверь, покрытую белой глянцевой краской, изрядно облупленной. Такие часто встречаются у нас в школьных туалетах и в поликлиниках.

Леша стоял за дверью, облокотившись о стену, выложенную все тем же дешевым розовым кафелем, и задумчиво докуривал сигарету.

Несколько секунд мы стояли молча. Он курил, а я дышала запахом, который всегда окружает его: горячим, полным табака, солнца, поэзии, чего-то еще. Так пахнет только Леша, когда я ласково перебираю его медно-рыжие локоны, когда я прижимаюсь к его плечу. Я дышу его воздухом и знаю, что часа через два я пошевелю пальцами у носа и опять почувствую, как мои щеки разгораются от оставегося на моих руках запаха.

Но вот сигарета в толчке, несколько секунд мы смотрим молча друг на друга. Но как говорил Mr. Wright, "There is nothing as boring as two lovers, looking into each other's eyes". Моему чуду показалось забавным убить меня, расплющив между дверью и стеной. Мило, правда? Но мне было пофиг и пока он ожесточенно боролся с напольным ограничителем, я смотрела, смотрела на него и улыбалаь. Последнее время я вообще много улыбаюсь.

Его голос звучал где-то в отдалении. А может это и не его вовсе, а Бабкина... Суть в том, что кто-то что-то нудно и очень эмоционально твердил неподалеку. А я не знаю ничего противнее, чем чужие эмоции в моменты, когда смотришь приятный сон.

Одно движение - и все смолкло, я закрыла глаза и заснула опять, а мои сновидения, так грубо рассеянные посторонним вмешательством, вернулись, еще более прекрасные, еще более живые.

Первое, что я увидела по пробуждении - пара знакомых глаз, с каким-то странным чувством смотрящие на меня в упор. Лешин голос окончательно привел меня в чувство, неожиданно реальный, немного резкий, как, впрочем, и любой, который первым слышишь с утра, пытаясь проснуться, уже не там, но еще не совсем здесь.

- Заметь, ты сама  это сделала.

Он повернулся и ушел. Я не совсем поняла, в чем дело: видимо, опять проспала все самое интересное. Выглянув из гостиной я поняла, что все остальные тоже уже ушли. Дверь в дом была распахнута и все вокруг казалось каким-то щемяще пустынным. Медленно и неуверенно, все еще сонная, я двинулась прочь с хутора. Мне еще надо было достать свою бумажку с желанием из лампочки на первом этаже.

Вот она - школьная жизнь. Эх...