Конституционный суд России рассмотрел запрос депутатов Госдумы по поводу конституционности положений закона «О митингах», серьезно ужесточенного летом 2012 года.

На слушаниях выступил писатель и политик Эдуард Лимонов, которого новый закон лишил права выступать даже заявителем массовых мероприятий. Представители власти ничего страшного в этом не видят.

Конституционный суд 27 ноября выслушал представителей группы из 102 депутатов Госдумы от партий «Справедливая Россия» и КПРФ, сомневающихся в конституционности обновленного закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях». Это уже третий запрос депутатов, касающийся законодательных новшеств, введенных Госдумой (то есть парламентским большинством) минувшим летом. Ранее были рассмотрены запросы о «муниципальном» и «президентском» фильтрах на выборах губернаторов и о процедуре, позволившей принудительно лишить мандата депутата Геннадия Гудкова.

В июне 2012 года с подачи депутата от фракции «Единая Россия» Александра Сидякинав закон «О митингах», а также в Кодекс об административных правонарушениях были внесены ужесточающие поправки. В частности, до 300 тысяч рублей были повышены штрафы для участников и организаторов несанкционированных акций, увеличен срок давности для привлечения к ответственности по делам о нарушениях порядка проведения таких акций, введено новое наказание в виде обязательных работ. Регионам дали право определять места, где проведение массовых акций разрешено.

Кроме того, запретили выступать заявителями массовых акций людям, которые неоднократно в течение года привлекались к административной ответственности за нарушения, установленные законом «О митингах». Олицетворением вредоносности этой нормы на слушаниях служил писатель и политик Эдуард Лимонов: московские чиновники припомнили ему старые нарушения и выписали соответствующий запрет — как только начала действовать новая норма. Лимонов все равно выходил на улицу и в результате уже трижды был оштрафован судами — больше чем на 30 тысяч рублей.

Группу депутатов в КС представляли депутаты Елена Мизулина (СР) и Вадим Соловьев (КПРФ). Лимонов приехал с адвокатом Глебом Лаврентьевым. Мизулина, по словам председателя КС Валерия Зорькина, поставила рекорд по продолжительности выступления в этом суде. «Для меня честь, и я рада работать здесь. Но я совершенно не рада причине, по которой я оказалась здесь 20 ноября (когда рассматривалась процедура лишения депутатского мандата — прим. «Ленты.ру») и сегодня. [Причина] — это полное попрание конституционных норм», — печалилась в ответ Мизулина.

Заявители настаивают на признании нового закона «О митингах» неконституционным как в целом, так и из-за содержания его отдельных положений. В ходе принятия закона Госдума нарушила нормы регламента, вытекающие из Конституции, считают заявители. Это дает основание для признания закона неконституционным в целом. Закон был принят в рекордные сроки, вся процедура уложилась в 26 дней, хотя обычный срок превышает 115 дней, указала Мизулина. Сокращение сроков, в частности, было достигнуто за счет того, что закон не направляли в регионы, хотя он содержит поправки в КоАП и, следовательно, относится к совместному ведению Российской Федерации и регионов.

Кроме того, в ходе голосования за закон во втором чтении думское большинство вопреки регламенту дважды сокращала время, отведенное на представление поправок: вначале с трех минут оно было сокращено до одной, а затем до 30 секунд. Речь идет о попытке думской оппозиции организовать «итальянскую забастовку», чтобы затянуть принятие драконовских поправок в закон «О митингах». Сокращение времени на представление поправок позволило единоросам отклонить все поправки оппозиции до полуночи и обеспечить вступление закона в силу накануне июньской акции протеста оппозиции.

Вопреки регламенту Госдумы между первым и вторым чтениями закон был изменен концептуально, считает Мизулина. Изначально предполагалось, что будут внесены небольшие поправки в КоАП, а вместо этого на первое место вышел закон о митингах, а КоАП оказался «дополнительной деталью». «Никогда и ни один закон не принимался с таким количеством нарушений!» — заявила депутат.

Размеры штрафов, установленные за нарушение нового закона, заявители считают чрезмерными. Мизулина вспомнила, что единоросы ориентируются на зарубежный опыт, но в других странах размеры штрафов значительно уступают среднему уровню зарплат, а в России они теперь «разорительны». И вообще, задача законодателя — вовсе не в том, чтобы выискивать наиболее одиозные нормы в законодательствах других стран, напомнил адвокат Лимонова Глеб Лаврентьев.

Кроме того, заявители критиковали неоправданное расширение круга обязанностей организаторов акций, на которых ложится ответственность и за превышение заявленной численности участников, и обеспечение их безопасности. В связи с этим Соловьев вспомнил, как во Ржеве на акцию КПРФ вместо заявленных 200 человек неожиданно пришло шесть тысяч: «Просто мэр повысил тарифы вопреки постановлению правительства. И кто виноват? Я, который подал заявку на 200 человек? Или мэр, который вывел людей на улицу?» Обеспечение безопасности митингующих является полицейской функцией, а вовсе не функцией организаторов акций, добавили заявители.

Лимонов, прибывший в КС в черном пиджаке и белой майке и признавшийся журналистам, что чувствует себя как «рояль в однушке на окраине города», судя по всему, решил сыграть роль «простой русской бабы»: он почти не говорил о законах, а рассказывал о своей трудной судьбе. «Я являюсь председателем партии «Другая Россия», а здесь — в качестве пострадавшего от закона», — сообщил он суду. По словам Лимонова, он «если можно сказать, профессионально занимается 31-й статьей Конституции», гарантирующей гражданам право собираться мирно без оружия.

 Затем Лимонов рассказал суду об акциях в рамках «Стратегии-31″, которые он проводит с 2009 года, отметив, что за попытки реализовать свое конституционное право «раз 25 был задержан и наказан» — арестован и оштрафован «бессчетное количество раз». «Ни разу мэрия не санкционировала мои акции, хотя они не политические. Молчаливый протест — люди приходят и ждут, когда их заберет полиция», — описал Лимонов традиционный сценарий выступлений на Триумфальной площади. Власть предпринимала различные меры, чтобы обосновать запрет на проведение митингов на Триумфальной: на одно время со «Стратегией-31″ назначались мотоциклетные соревнования, затем сбор крови, наконец, на площади начались археологические раскопки. «Я, наверное, единственный человек, из-за которого выкопали яму на лучшей площади города», — ехидничал Лимонов.

После принятия нового закона о митингах столичные власти яму обещают закопать, но Лимонову организовывать митинги на площади все равно не позволят. По словам Лимонова, об этом журналистам сказал представитель мэрии Майоров. Причина в том, что Лимонов привлекался к ответственности за нарушение закона о митингах. Этот повод для отказов в согласовании акций власти стали применять к Лимонову сразу после вступления в силу нового закона, хотя обратной силы он иметь не должен, отметил политик. «Поражен в правах. Прошу признать пункт закона неконституционным», — попросил он. Уступать право заявителя другому человеку Лимонов не хочет: «Я лидер политической организации, я должен проводить политические мероприятия — это моя работа. С другими заявителями акции будут бессмысленны».

Остальные заявители поддержали Лимонова, подтвердив, что запрет наказанным по новому закону людям в течение года выступать заявителями массовых акций является «дополнительной ответственностью». Это, по их мнению, также не соответствует Конституции. В свою очередь, всех заявителей поддержал представитель Уполномоченного по правам человека в России Виктор Михайлов.

Власти же считают закон полностью соответствующим Конституции. «Госдума исходила из целей утверждения гражданского мира и согласия, провозглашенного в преамбуле к Конституции, и учитывая, что публичные мероприятия по своей природе затрагивают интересы широкого круга лиц — как участников публичных мероприятий, так и лиц, в них не участвующих», — пояснил полпред Госдумы в КС Дмитрий Вяткин. Ограничивать право на проведение мирных публичных мероприятий разрешает и Конституция РФ, и международное законодательство, напомнил Вяткин. Ограничения могут вводиться в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороноспособности и безопасности государства, указал Вяткин. «Исходя из этих принципов, мы рассматривали и принимали этот закон», — сказал полпред парламента в КС.

И Вяткин, и полпред президента в КС Михаил Кротов считают, что оспариваемый закон не относился к числу предметов совместного ведения РФ и регионов. Несмотря на то, что речь в нем идет об изменении норм Кодекса об административных правонарушениях (это предмет совместного ведения), сам закон касается прав и свобод граждан — предмета ведения исключительно Российской Федерации. Однако мнение регионов было выяснено на заседании Совета Федерации, отметил Кротов. Он даже процитировал слова сенаторов, выступавших от имени своих регионов против «митинговщины», «ночевок на улицах» и за «преобладание закона над беззаконием».

Процедура согласования законопроектов с регионами вообще необязательна, хотя и предусмотрена законом, выходило из слов полпредов Госдумы и президента: обязательства учитывать их мнение у парламента нет. Нет обязательства реагировать на законы и у самих регионов. Любой из них мог отреагировать на ужесточенный законопроект о митингах, который сразу же был опубликован в специальной автоматизированной системе, где публикуются законопроекты, поступающие в Госдуму. Но ни один не сделал этого, отметил Вяткин.

Концептуальную правку закона между первым и вторым чтением полпреды отрицают, считая, что понимание концепции у них и у Мизулиной — разное.

Кроме того, регламент Госдумы является ее внутренним делом, рассматривать его КС не должен, считает Кротов. Госдума имеет право менять регламент в любой момент, полагает Вяткин. Но даже отступление от регламента не является основанием для признания закона неконституционным — только если нарушение таково, что не позволяет выявить волеизъявление депутатов, заключил полпред Госдумы.

Жесткость требований к организаторам акций представители власти объяснили расширением их полномочий. Организаторы должны «ответственно оценить» актуальность темы акции и рассчитать количество участников, чтобы не причинить вреда ни участникам акции, ни «третьим лицам и организациям», настаивают полпреды Думы и президента. Большие штрафы в России — не только для нарушителей закона о митингах, но и для других правонарушений. К тому же штрафы велики только для тех случаев, когда нарушением был причинен вред, а за простое нарушение суммы «приемлемые». Объяснять, откуда взялись эти суммы, полпреды не стали, хотя Вяткин обещал. Они лишь припомнили, что счет суммам, собранным в интернете на проведение оппозиционных «Маршей миллионов», идет «на миллионы». И напомнили, что организаторы этих акций «несут ответственность за тысячи человек», которых зовут на улицу. А Кротов указал на затраты бюджета при обеспечении безопасности всех этих людей. «Что поделаешь, демократия — вещь дорогая», — парировал Соловьев. «К тому же эти деньги не с неба берутся, это деньги налогоплательщиков, наши деньги», — напомнил депутат.

Лимонову представители властей объяснили, что от него закон защищает Конституцию. «Ограничение обусловлено давней традицией, что предполагает возможность превентивного воздействия на людей, подтвердивших свою неспособность [исполнять закон]«, — объснил Кротов. А «учет имевшихся до принятия закона судимостей» обеспечивает равенство всех перед законом, добавил полпред. «Иначе бы получилось, что лица, не имевшие судимости до вступления закона, не могут быть организаторами, а имевшие — могут», — объяснил Кротов, чем изумил некоторых заявителей. Адвокат Лаврентьев назвал слова полпреда «зловещими», после чего безуспешно попытался добиться от оппонентов ответа на вопрос, чем двухкратный нарушитель закона о митингах опаснее в качестве заявителя человека, совершившего двойное убийство. Полпреды отбивались аргументом о том, что и на осужденных по другим статьям тоже накладываются определенные ограничения. А Вяткин произнес банальность: человек ограничивается в той же сфере, в какой допустил нарушение.

Как и в случае с другими депутатскими запросами, решения КС еще не принял. Оно ожидается в течение месяца, сказали «Ленте.ру» в пресс-службе суда.

http://lenta.ru/articles/2012/11/27/limonov/