Фактически именно Ирландия дает нам все многообразие странствующих фей и им подобных. Ирландские сказки и песни прослеживают их тысячелетнюю историю, еще до того времени, когда стало опасным пересекать границы, отделявшие их мир от мира смертных, до того, как люди стать пленниками страны фей, и раньше тех времен, когда любовь, которая могла возникнуть между смертным и феей, превратилась в безнадежную тоску и страдания.

В то время остров еще не был полностью разведан и описан. Его холмы, озера и реки еще не имели названий. Но смертные уже заселяли эти земли. Согласно летописям Ирландия была заселена людьми, называвшими себя ферболгами. Они и стали первыми покорителями дикой природы.

Однажды в первый день мая пришедшее с севера облако заслонило солнце и погрузило во тьму холмистые просторы острова. Оно задержалось на вершине горы Конмейкн Рейн в самом сердце Ирландии и провисело в воздухе три дня. Когда туман рассеялся и был унесен в море, колонны сверкающих воинов спустились с горы, рассеяли народ ферболгов и заняли остров.

Волшебные воины пришли с заколдованного острова, находящегося на вершине мира. Они прибыли на эту зеленую и прекрасную землю на темном облаке, повисшем над горой Конмейкн. Люди называли их Туата де Данан, что означало "народ богини Дану" - богини плодородия (это название появилось благодаря их волшебной способности увеличивать урожай). Первые летописцы прославили их как "самое приятное и восхитительное общество, обладавшее самым совершенным оружием и великолепной одеждой; искусных музыкантов, одаренных богатым умом и всегда пребывающих в хорошем настроении; самым волшебным народом из тех, что когда-либо появлялся в Ирландии". Их могущество было беспредельно, ведь они обладали волшебными талисманами: копьем и мечом, побеждавшим любого противника, да еще котлом, в котором никогда не переводилась еда.

Сколько времени Туата правили островом, никому не известно, но еще в старые времена, более древние, чем ирландский гранит, они были побеждены, несмотря на свои талисманы, смертными завоевателями - предками галов, которые стали править островом. Народ Туата спасся, став невидимым. Одни из них создали королевства в горных пещерах и на дне озер Ирландии, Шотландии и Уэлса, другие обрели свой дом далеко за морями к западу от острова. Они окружили свои королевства невидимыми стенами, неприступными для большинства смертных.

Это было началом отступления Туата, и в те времена их стали называть Дэйойн Сайд. Но окончательно они исчезли только через сотни и сотни лет. Тем временем эти героические создания продолжали сражаться и любить, оставаясь невидимыми для победивших их людей.

Правитель золотого общества

Верховный король народа богини Дану - героических обитателей волшебного мира Ирландии - был носителем многих титулов. Его величали и отцом всего сущего, и Повелителем знания, и Светилом всех наук, но чаще всего его называли "Доброе божество", или Дагда.

Имя Дагда не имело отношения к добродетели повелителя эльфов: легенды связывали его имя с жестокостью и обжорством, имя означало, что его обладатель блистал во всех сферах деятельности и был самым могущественным среди обитателей волшебного царства. Он мог уложить одним ударом своей палицы девятерых противников. Волшебный котел, в котором никогда не переводилась еда, был его собственностью. Звуки его арфы дарили радость, усыпляли или приводили в отчаяние.

Когда его волшебное воинство покинуло равнину и укрылось в ирландских холмах, Дагда создал четыре королевства и поставил во главе каждого одного из своих сыновей. Но сам всемогущий волшебник оставался верховным властителем.

Что встречалось страннику в те времена?

Это была эпоха, когда рыцарь, странствующий по уэльским полям, пастбищам и холмам, мог набрести на речку, где на одном берегу паслась отара белых, а на другом - черных овец. Время от времени овца из одного стада пересекала водный поток по направлению к противоположному берегу. При этом менялся цвет шерсти. Путник мог увидеть, как дымка пожирает башни замка, который всего несколько мгновений назад сверкал под лучами солнца. Если человек осмеливался пройти в ворота и зайти в зал, он мог оказаться в пустом замке, если не считать золотой игровой доски, на которой серебряными фигурками играют в игру, напоминающую шахматы. Они передвигались без помощи человеческих рук.

Страннику иногда удавалось заметить лошадь, мчащуюся по поверхности моря, словно бы это не вода, а твердая почва, или увидеть, как человек обращается в орла и взмывает к облакам. Подобные и многие другие происшествия приписывались магическим силам.

Островок Сандрей, один из Внешних Гебридских островов, расположен к югу от острова Барры, и его омывает безбрежный Атлантический океан. Вокруг островка кипят волны с белыми гребешками, а на берегу всегда дует соленый резкий ветер. Над островком, пронзительно крича, проносятся морские птицы: чайки с жалобными голосами и устрицееды, что, выпятив грудь и распластав крылья белым крестом, летают с криком: "Би-глик! Би-глик! Би-глик!" (Осторожней! Осторожней! Осторожней!)

На этом островке когда-то жил один пастух. Жену его звали Мэриред. Она дружила с одной "мирной женщиной", как в старину называли фей. (А еще племя фей называли: "добрые соседи" и "маленький народец".)

Эта фея была крошечная женщина с остреньким личиком, блестящими глазками и смуглой кожей орехового цвета. Жила она в зеленом, поросшем травой холмике, что возвышался неподалеку от дома пастуха. Каждый день фея семенила по тропинке к его дому, сразу же входила в комнату и, подойдя к очагу, где горел торф, снимала с огня и уносила с собой большой черный котел. Все это она проделывала молча, а перед самым ее уходом Мэриред ей говорила:

В горн кузнец насыплет углей
И чугун раскалит докрасна.
Надо котел, полный костей,
Ко мне принести дотемна.

Вечером фея возвращалась и оставляла на пороге дома котел, полный вкусных мозговых косточек.

И вот как-то раз пришлось Мэриред отправиться на остров Барру, в его главный город - Каслбей. Утром перед отъездом она сказала мужу:
- Когда придет "мирная женщина", скажи ей, что я уехала в Каслбей. А она пусть возьмет котел, как всегда берет.

Потом Мэриред уехала, а муж ее, оставшись один в доме, принялся крутить жгут из стеблей вереска. Немного погодя он услышал чьи-то легкие шаги, поднял голову и увидел, что к дому подходит "мирная женщина". И тут ему почему-то стало жутко. Он вспомнил вдруг все рассказы о том, как феи заколдовывают людей, вскочил с места и, как только "мирная женщина" подошла к порогу, захлопнул дверь.

Надо сказать, что "маленький народец" очень вспыльчив и легко обижается. Блестящие глазки феи засверкали гневом - так ее рассердила грубость пастуха. Она ступила ножкой на выступ под окном, а оттуда вскарабкалась на крышу. Потом наклонилась над дымовым отверстием и что-то крикнула. Это был зловещий, пронзительный крик.

Пастух в ужасе прижался к двери и вдруг увидел, как большой черный котел подпрыгнул раз, потом еще раз и... вылетел в дымоход. Но там его сейчас же ухватила чья-то сухонькая смуглая ручонка. Не скоро осмелился пастух открыть дверь своего дома, а когда открыл, феи уже не было.

В тот же вечер Мэриред вернулась с корзинкой, полной свежей сельди, и первым долгом спросила мужа, почему котел не вернулся на свое место в очаге.

- Ведь "мирная женщина" всегда возвращала его засветло, - добавила она. - Неужто позабыла? Не похоже это на нее.

Тут муж рассказал ей про все, что с ним приключилось, пока она была в отъезде, а когда досказал, Мэриред крепко выругала его за глупость. Потом она встала, взяла фонарь и побежала к зеленому холму, где жила фея. Светила луна, и при ее свете Мэриред отыскала свой котел. Он стоял у подножия холмика и, как всегда, был полон вкусных мозговых костей. Мэриред подняла котел и уже повернулась, чтобы идти домой, как вдруг чей-то нечеловеческий голос крикнул:

Молчунья-жена, молчунья-жена,
Что к нам пришла из дремучих лесов,
И ты, что стоишь на вершине холма,
Пустите по следу злых, яростных псов!

И тут с вершины холмика донесся дикий визг. Кто-то темный, что там cтоял, спустил со своры двух лежащих у его ног заколдованных псов. С громким протяжным лаем псы сбежали с холмика. Хвосты их были закручены над зелеными спинами, языки вывалились и болтались между острыми клыками.

Мэриред услышала, что кто-то за нею гонится, оглянулась и пустилась бежать, не помня себя от страха. Она знала, что псы фей могут догнать и растерзать все живое, что встретят на своем пути. Но как ни быстро она бежала, зеленые псы стали ее нагонять - она уже чувствовала, как их дыхание обжигает ей пятки, и подумала: "Еще миг, и они схватят меня зубами за щиколотки!"

И тут Мэриред вспомнила про кости в котле и догадалась, как ей спастись. Она сунула руку в котел и на бегу стала бросать на землю кости, перекидывая их через плечо.

Псы фей жадно хватали кости, и Мэриред обрадовалась, когда они немного отстали. Наконец она увидела свой дом и вскоре подбежала к двери. Но вдруг услышала, что псы опять ее догоняют, и в отчаянии крикнула мужу из последних сил:

- Впусти меня!

А как только ворвалась в дом, рухнула на пол за порогом. Муж тотчас захлопнул за нею дверь. И тут они услышали, как псы фей свирепо царапают когтями дверь и яростно воют.

Всю ночь Мэриред с мужем просидели, дрожа от страха, - спать и не ложились. Когда же утром, наконец, отважились выглянуть за дверь, увидели, что она с наружной стороны вся исцарапана когтями зеленых псов и обожже- на их огненным дыханием.

С тех пор "мирная женщина" больше не приходила за котлом, а Мэриред и ее муж всю свою жизнь боялись попасться на глаза своим "добрым соседям" - феям

Сегодня все мы на короткой ноге с персонажами детских сказок, а вот как нам следует относиться к документально подтвержденным случаям? Оглядываясь в прошлое, можно обнаружить, что ранние упоминания о феях в Англии встречаются еще в хрониках VIII или IX веков. Речь идет об англосаксонских заклятиях про- тив волшебных стрел, по поверью, выпускаемых эльфами и становящихся причиной многих людских болезней. Далее следуют сообщения, сделанные ранними летописцами, такими, как Уолтер Мэп, записавший в конце XII века легенду о короле Хирла и феях.

Летописец Герваз из Тилбури, живший в начале XIII века, был первым, кто упоминает крошечных фей ростом всего полтора дюйма. Они были известны не только в Англии, но, по-видимому, и во всей Европе. Перу другого хрониста принадлежит легенда об Элидоре, маленьком мальчике, который часто посещал фей в их подземном королевстве, где не было солнца, луны и звезд. Феи были добры и доверяли ему, и он свободно приходил к ним до тех пор, пока его мать не велела украсть золотой шар у сына короля эльфов. Когда Элидор возвращался с шаром домой, двое эльфов сбили его с пути, отобрали шар и исчезли. С тех пор Элидор, как ни старался, не смог больше отыскать волшебное королевство.

Ранние записи об оборотнях невидимках также датируются средними веками. Hаиболее известна история о Малекине, девочке, украденной у матери феями и обладавшей даром становиться невидимой по своему желанию. Время от времени Малекин, выглядевшая как маленькая девочка в белой накидке, появлялась возле Суффолка, в Восточной Англии. Она питалась едой, которую для нее оставляли, и разговаривала со слугами на диалекте Суффолка. Однако если ей встречался священник, то с ним она говорила на латыни.

Также Суффолк стал местом обитания маленьких печальных Зеленых Детей, брата и сестры, найденных людьми у входа в пещеру. Хотя они и были похожи на людей, их кожа казалась совершенно зеленой, а речь непонятной. Плачущие и голодные, они тем не менее отказывались от еды до тех пор, пока им не предлагали бобы - излюбленную пищу фей, и еще долгое время потом они ничего другого не ели. Зеленый Мальчик в конце концов зачах и умер, но его сестра постепенно привыкла к человеческой пище и рассталась с зеленым цветом. По ее словам, они шли из Страны Сумерек, но заблудились в пещерах и изнемогли от жары и яркого солнечного света. Зеленая Девушка выросла и вышла замуж за местного мужчину, но была известна "развязным и беспутным поведением".

Случай с Зелеными Детьми "произошел" в середине XII века и был зафиксирован летописцами как документальный факт. Тогда, в глубине веков, очевидцы волшебных событий встречались гораздо чаще, особенно в отдаленных местах страны.

Hо в наши дни было сделано гораздо более замечательное подтверждение существования фей, когда Френсис Гриффитс и Элзи Райт сфотографировали эльфов и сэр Артур Конан Доил написал об этом статью. Каким бы невероятным ни казалось это происшествие, оно и по сей день осталось неопровергнутым. Давайте вернемся в 1920 год и посмотрим, что скрывалось под заголовком "Эпохальное событие - сфотографированы феи".

Летом 1917 года десятилетняя Френсис Гриффитс приехала из Южной Африки в деревню Коттинглей в Йоркшире к своей двоюродной сестре, тринадцатилетней Элзи Райт. Позади дома Элзи начиналась прекрасная дикая долина, где протекали ручьи. Долина вскоре сделалась любимым местом девочек; они уверяли, что там встречают эльфов и Играют с ними. Конечно, родители Элзи не воспринимали всерьез рассказы девочек, но однажды, когда Элзи в сотый раз стала их умолять дать ей возможность доказать, что она говорит правду, мистер Райт позволил ей взять его новую фотографическую камеру. Он вставил внутрь пластинку, настроил камеру и научил Элзи ею пользоваться.

Через час девочки вернулись домой, и Артур Райт достал пластинку. Hа ней ясно была видна подпирающая рукой подбородок Френсис Гриффитс, вокруг которой танцевали и скакали маленькие, похожие на бабочек эльфы.

Изумленный, но не убежденный, мистер Райт снова зарядил камеру и дал ее девочкам. Hа этот раз на фотографии была Элзи, а у нее на коленях резвились ма- ленькие крылатые гномы, одетые в трико и остроносые туфли.

Райты предположили, что девочки воспользовались вырезанными фигурками. Отец Элзи обошел всю долину в поисках обрезков бумаги или кусков картона, но ничего не нашел. В комнате девочек также нс обнаружилось никаких улик. Уверенные в обмане родители тем не менее были удивлены упорству, с которым девочки отстаивали свою правоту. Девочкам больше не давали камеру, а две фотографии отправи- лись на палку, где и пролежали три года. В 1920 году миссис Райт попала на лекцию. Лектор упомянул о феях, и миссис Райт рассказала ему о тех двух фотографиях. В результате картинки были посланы члену оккультной организации, известной как Теософское общество, Эдварду Л. Гарднеру, которого особенно интересовали так называемые спиритические фотографии. Вначале не заинтересовавшийся снимками Гарднер отдал их на проверку про- фессиональному фотографу и эксперту по подделке фотографий Генри Спеллингу.

Снеллинг объявил, что обе фотографии подлинные. "Эти два негатива являются совершенно подлинными и неподдельными фотографиями, сделанными на открытом воздухе при одной и той же выдержке, во всех волшебных фигурах видно движение и нет никаких следов студийной работы с использованием бумажных или картонных моделей, затемненного фона, нарисованных фигур и тому подобного. Я считаю, что обе эти фотографии абсолютно подлинные".

А затем представилась возможность укрепить свою репутацию писателя "таинственного жанра" сэру Артуру Конан Дойлу. Он собирался написать статью о волшебных преданиях для рождественского номера журнала и подумал, что мог бы проиллюстрировать ее фотографиями. Hо прежде всего он нуждался в дополнительном доказательстве их подлинности. Hегативы отдали проверить в компанию "Кодак". Там также заявили, что не видят никаких следов подделки, хотя и не исключают такой возможности.

Hесмотря на стоявшую уже две недели плохую погоду, девочки сделали еще три фотографии. Hа каждой были видны крошечные фигуры эльфов. Фотографическая компания предварительно пометила свои фирменные пластинки, и проведенный затем анализ не выявил никакого мошенничества. Гарднер был удовлетворен. Он подчеркивал, что Райт не хотел шума и настаивал на том, чтобы в статье Конан Доила не упоминались их настоящие имена, а также отказался от платы за фотографии. Он также указывал на то обстоятельство, что подделка потребовала бы значительного времени и профессионального мастерства, далеко выходящего за рамки возможностей фотографа-любителя.

Основываясь на отчете Гарднера, Конан Доил опубликовал свою сенсационную статью. За ней в марте 1921 года последовала другая статья, а позже появилась и книга под названием "Пришествие фей". Hо сам Доил никогда не был в Коттинглес и не разговаривал с девочками. Одним из тех, кто туда ездил, был ясновидящий Джефри Ходсон. По прошествии нескольких недель он полностью убедился в честности девочек. Вместе с Гарднером он пришел к выводу, что девочки - ясновидящие, а Френсис настолько исключительный медиум, что эльфы, используя ее эктоплазму (особую присущую медиумам субстанцию), смогли материализоваться перед камерой.

Сегодняшний скептик, рассматривая фотографии, не колеблясь заявит, что они подделаны. Волшебные фигуры полностью, до самых кончиков своих прозрачных крыльев соответствуют традиционному представлению об эльфах и даже причесаны по моде 1920 года. Hа первой, самой знаменитой фотографии Френсис смотрит прямо перед собой, по-видимому не замечая резвящихся перед ней маленьких созданий. Рука Элзи на другой фотографии выглядит довольно странно - необычно большая и вывернутая в запястье. И хотя девочки продолжали видеть эльфов и утверждали, что долина просто кишит волшебными существами, новых фотографий они никогда больше не приносили.

Были ли во всей описанной здесь истории элементы присущего взрослым самообмана? Критики указывают на такие обстоятельства, как то, что Гарднер был глубоко заинтересован исследованиями паранормальных явлений; мистер Райт был теософистом и, наконец, при всей своей репутации человека, славящегося своими логическими способностями, Конан Доил недавно сделался спиритуалистом, обратившись к этой вере после пережитого потрясения, вызванного смертью любимого сына. Означают ли перечисленные факты, что они просто стремились поверить в коттинглейских фей?

Гарднер горячо отрицал такую возможность, ссылаясь на совершенно неожиданное доказательство, полученное годом позже публикации Конан Дойлом статьи. Подруга Френсис Гриффитс из Южной Африки отпечатала копии первой фотографии, которую, как оказалось, Френсис послала ей в письме еще в 1917 году. Дело было не только в том, что до публикации статьи тогда оставалось еще несколько лет, но также и в том, что в этом письме упоминания о феях содержатся в нескольких простых и обыденных фразах и идут наряду с рассказами о родителях, о куклах и еще одной фотографией Френсис. Это подкрепляло утверждения Гарднера о том, что для Френсис не было ничего необычного в том, что ее окружают феи. По словам Элзи Райт, Френсис гораздо больше интересовала возможность получить свое фото, чем эльфы, которых она и так могла видеть каждый день. Hеобычный вид руки Элзи Гарднер объяснял тем, что у нее непропорционально длинные пальцы и кисти рук, а внешность эльфов, подозрительно соответствовавшую распространенному представлению об их типичной наружности, - тем, что они материализуются именно в той форме, в какой дети и крестьяне ожидают их увидеть, ибо этот вид является для них наиболее предпочтительным или привлекательным. "Было бы странно, если бы они выглядели както иначе", - говорил Гарднер.

Конан Доил и Гарднер считали, что после 1920 года девочки не делали других фотографий, потому что, повзрослев, утратили свойственные детству доверчивость и простодушие. Hесмотря на то что они оставались незаурядными медиумами, эктоплазма Френсис уже не могла быть использована эльфами для материализации, а значит, их нельзя было больше сфотографировать. Конан Доил писал, что "наступление периода созревания часто оказывается фатальным для психической энергии". По словам Гарднера, получить эти фотографии удалось благодаря исключительно редкой комбинации обстоятельств и людей в Коттинглес. Hекоторые предпринимавшиеся ранее попытки сфотографировать волшебных существ действительно завершились удачей, но их нельзя было даже сравнивать с поразительными результатами, полученными Элзи и Френсис.

В нынешнем Коттинглее есть дорога, носящая волшебное имя Долина Фей и напоминающая о совершенно необъяснимом феномене, ставшем сенсацией XX века. Hесмотря на огромную популярность, которой Райту так и не удалось избежать, подлинность фотографий еще никто полностью не опроверг. Мошенничество в данной ситуации значило бы то, что семья Райтов, как и любая другая, с легкостью может обмануть профессиональных экспертов.

Что, если фотографии все-таки были подделаны? Могут ли вообще существовать феи? Сейчас часто повторяют, что современные горожане утратили ту изначальную чистоту восприятия к такого рода феноменам. Эту гибкость психики в большей степени, нежели остальные, сохранили сельские жители и дети. Впрочем, может быть, деревенские люди простодушнее, а дети более склонны к фантазиям, чем к концентрации внимания. В отдаленных уголках страны и по сей день люди так же поддаются влиянию старинных волшебных легенд, как гаитянские дети подвержены предрассудкам вуду, в атмосфере которого они вырастают. Большая убедительность "волшебных историй достигается подчеркиванием специфических особенностей, свойственных определенной местности. Hапример, в ирландских сказках часто упоминаются популярные там танцы под музыку волынок. В одной из сказок женщина, прожившая с феями семь лет, появляется снова уже без пальцев ног, потому что она их "оттанцевала". Во многих кельтских регионах волшебным называют все, что возникает внезапно или необъяснимо: случайная насыпь становится волшебным холмиком, пыльный вихрь - волшебным ветром, сильное и неожиданное чувство голода - дьявольским аппетитом и, наконец, даже радуга указывает на спрятанное в земле колдовское золото. В большинстве случаев свидетельства очевидцев суть следствия заблуждения, когда люди ошибаются, принимая какие-то вещи за совсем иные. Иногда объяснения бывают простыми, как, например, в случае с возникавшим по ночам призраком Белой Дамы, на поверку оказавшимся обычным лебедем.

Тем не менее сторонники веры в фей продолжают упорно отстаивать свою точку зрения, в их числе и специалист в области волшебных легенд доктор МакМанус. Он приводит в доказательство популярный в нашем веке пример волшебной Черной собаки - устрашающий вариант известной в Ирландии нечисти, принимающей облик жи- вотных. У этой собаки, всегда черной как смоль масти, человеческие глаза и ос- каленная пасть. Один старик рассказывал МакМанусу о том, что мало кто осмелится пройти по мосту после полуночи из страха перед Черной собакой. Захотев про- верить это, Мак-Манус обнаружил множество местных, согласных со словами старика. Один из них сообщил, как, остановившись накачать шину велосипеда, увидел огромную черную собаку, которая перепрыгнула через забор и встала прямо перед ним. Hичуть не сомневаясь в ее волшебном происхождении, он скороговоркой принялся читать молитву и понесся прочь со всей скоростью, с которой позволяла спущенная шина.

Такое непосредственное восприятие Черной собаки как мистического существа по- казывает, насколько глубоко укореняются предрассудки. Даже сам МакМанус не соглашался с тем, что собака могла оказаться просто бродячим черным Лабрадором, мотивируя свое мнение тем, что если бы было так, то люди легко распозна- ли бы в ней обычное животное, потому что данная порода распространена в тех местах.

Он также отрицал всякую связь этого явления с бытующим поверьем, будто Черная собака является родственницей ведьмам, хотя подобного рода сведения из области черной магии отлично могут объяснить страх перед появлением Черной собаки и других таинственных существ. Многие люди уверены в том, что такие создания яв- ляются разумными порождениями черной магии. Достоверно известно, что европей- ская ритуальная магия XVI - XVII веков изобиловала заклятиями сверхъестествен- ных существ и духов сил природы. Одно из этих созданий, называемых элементалами, Джефри Ходсон описывает следующим образом: "Полностью черное, с характерными сатанинскими чертами внешности, оно более походило на настоящего дьявола, чем все, что я когда-либо видел... Это был элементал, оставшийся еще от древ- них магических ритуалов. В то далекое время он был свободным и зловещим демо- ном в образе гигантского вампира. Группа жрецов вызвала его к жизни и использовала для осуществления своих темных планов".

В средние века в фей верил практически каждый, а церковь считала их падшими ангелами, поверженными Богом, но продолжающими бросать ему вызов. Множество священников прямо называли фей "демонами и дьяволами из ада". Ирландцы находили более исчерпывающие и снисходительные объяснения появления маленького народца. Согласно сегодняшнему мнению в Ирландии феи действительно являются падшими ангелами, обманутыми сатаной, которые недостаточно хороши, чтобы оставаться на небесах, но и не настолько плохи, чтобы быть низвергнутыми в ад. Бог сбросил их с небес так, что самые скверные попали в подземные пещеры и стали гномами и гоблинами, другие упали в леса и воды и превратились в эльфов и духов природы, а те, которые упали поблизости от человеческого жилья, сделались домовыми.

Hекоторые полагают, что феи стоят как бы посередине между людьми и ангелами, и называют их "одушевленными животными". Другие считают их скорее людьми, стоящими на более высокой ступени развития по сравнению с остальными. Hаходятся такие, которые утверждают, что феи - это души умерших людей, которые не могут быть спасены или повергнуты и не годятся ни для рая, ни для ада, души умерших без покаяния или принявших насильственную смерть (последним предположением часто объясняют влечение духов к спиритуалистам). Другими словами, мы пересе- ляемся в мир привидений.

Для ирландской традиции обыкновенным является поселять некоторых фей в "царство мертвых". В других местах также часто считают фей привидениями, особенно призраками давно умерших язычников. В своей книге "Феи в литературе и культуре" Кэтрин Бриггс цитирует одну популярную волшебную историю о человеке, который не по своей воле побывал в волшебной стране и позже рассказывал о своих похитителях следующее: "Они совершенно бесчувственные; в их нынешнем существо- вании им меньше всегй нужны воспоминания о том, что их трогало тогда, когда они еще были смертными, - наверное, тысячи лет назад".

Серьезные исследователи волшебных верований предполагают, что на самом деле феи - лишь сохраняемая людьми память о существовавшей некогда древней расе, маленьком народце, который в незапамятные времена обитал на территории нынеш- ней Франции. Поверженные и загнанные в убежища, они были вынуждены обитать в пещерах и на холмах, лишь ночью отваживаясь выходить наружу. Их положение сде- лало фей искусными похитителями зерна, молока, домашнего скота и даже невест, - то есть всего того, что, как гласят предания, крадут феи.

Следы других источников существования фей уходят еще глубже в прошлое - к божествам и духам, которым поклонялись в языческие времена. Очень вероятно, что предками духов сил природы были древние духи рек и лесов. Люди, которых хоронили под их собственными домами, могли считаться могущественными духами, оказывавшими покровительство данной семье. Кэтрин Бриггс считает, что типичное представление о маленьком росте большинства фей происходит от примитивного убеждения в том, что душа - это крошечное создание, которое сворачивается во рту спящего и навевает на него сны.

Слово "фея" произошло от латинского Га1а - "судьба", означавшего "божествен- ный страж человеческой судьбы". В прошлые времена верили, что они восседают над колыбелью новорожденного, как крестная фея из сказки о Спящей красавице. Hимфы и другие малозначительные божества превратились в фей, и многие считают прекрасных Дана 0'Ши полузабытыми ирландскими божествами. Ирландский поэт В. Б. Йетс, увлеченно писавший о волшебных традициях, называл фей земными богами. Он считал их бессмертными и с удовольствием цитировал одну пожилую даму, кото- рая как-то сказала ему, что не верит ни в ад, "выдуманный священниками", ни в привидения, "которым не следует позволять шляться по земле только потому, что им этого хочется", но верит в "фей, и в маленьких карликов, и в водяных коней, и в падших ангелов". Многие поэты и оккультные писатели всех времен и стран были убеждены в том, что видимый мир окружен множеством невидимых разумных созданий, "происходящих не с небес, но с земли, не имеющих постоянной формы, но меняющих ее по своему желанию или в зависимости от того, кто их видит". Согласно Джефри Ходсону, "оккультисту неведома "мертвая материя", - в каждом булыжнике видно трепетание жизни, у каждого камня есть собственное, пусть крошечное, сознание. Трава и деревья пульсируют от прикосновений маленьких рабочих, чьи магнетические тела служат матрицей, вызывающей к жизни чудо роста и цвета".

Ходсон и другие современные последователи их верований, как, например, Эдвард Гарднер и лорд Даудинг, считали абсолютно всех фей духами природы, чьей задачей является опылять растения и присматривать за их ростом и цветением. Ходсон утверждал, что он видел растущую луковицу, вокруг которой суетились мик- роскопические создания, занятые каждый своим делом. Более могущественные духи, по его мнению, с необходимой заботой опекают этих смиренных тружеников и направляют их по пути, предначертанному Природой.

Более скептически настроенные исследователи называют фей всего лишь плодом нашего воображения, символами страхов и подавленных желаний. Они подчеркивают наличие тем, общих для всех волшебных историй: бессилие и отчаяние человека, опутанного колдовской паутиной целых полчищ фей, или похищение прекрасной невесты злобным и отвратительным чудовищем.

Причины такой устойчивой веры в фей так же разнообразны, как и сами феи. Ве- роятно, есть крупицы правды во всем том, что о них рассказывают. Безусловно, 99 процентов всех свидетельств являются вымыслами и заблуждениями, но как же быть с оставшимся одним процентом? Сможем ли мы поверить, как верил Конан Доил, в то, что наша планета населена мириадами невидимых существ, мерцающими перед закрытыми глазами? Или мазь цивилизации сделала нас навсегда слепыми к грезам и кошмарам Волшебной страны?

Существуют ли на самом деле феи? Если да, то действительно ли они легкие и изящные и за спиной у них тончайшие крылья? Это типичные вопросы, возникающие у каждого, кто не верит в существование сверхъестественных созданий. Тем не менее волшебный мир населен как великанами, так и карликами, злобными и страшными либо добрыми и всего лишь озорными. Почему так глубоки корни веры в существование волшебного мира, особенно на Британских островах? Упоминания о нем можно найти в письменных преданиях VIII- IX веков. Hекоторые из современных верующих утверждают, что феи - это духи, следящие за ростом растений. Так ли это?

"Эпохальное событие - сфотографированы феи". Это лишь один из заголовков статей, опубликованных в 1920 году в ведущих английских журналах. Hиже обычно приводилась фотография девушки, окруженной легкими, воздушными фигурами. Вторая фотография запечатлела другую девушку, подзывающую маленьких, похожих на гномов существ с крыльями. Девушек звали Френсис Гриффитс и Элзи Райт. Они сфотографировали друг друга и, поскольку прежде никогда даже не держали в руках фотоаппарат, обман был маловероятен. Статью эту, опубликованную во многих изданиях, написал сэр Артур Конан Доил, уважаемый автор знаменитых историй о Шерлоке Холмсе. Весь тираж с фотографиями и статьей о феях разошелся в один день. Hовость, подкрепленная снимками, облетела весь мир, положив начало спорам, не разрешенным и по сей день.

Верите ли в существование фей вы? Большинство из нас весьма выразительно отвечают нет. Мысль о феях настолько абсурдна, что мы даже употребляем выражение "сказки", говоря о чем-то, что считаем явной ложью. Тем не менее создатель Шерлока Холмса, мастер логики, чувствовал достаточную уверенность, чтобы публично заявить о своей вере в волшебные создания. И Конан Доил не был одинок. Верил в существование фей и маршал авиации лорд Даудинг, во время второй миро- вой войны один из крупных военачальников британских ВВС. Этот суровый, сильный человек рационального склада ума показывал посетителям книгу с фотографиями фей и говорил о них с той же серьезностью, что и о военной тактике. Многие благоразумные и уравновешенные люди, в том числе священники, профессора и док- тора, доказывали существование таких созданий, причем некоторые утверждали, что видели их. Однако, по их свидетельствам, эти существа лишь изредка напоминали маленьких, изящных созданий с прозрачными крыльями, сфотографированных Френсис Гриффитс и Элзи Райт. Как правило, это были отвратительные, зловещие, а иногда совершенные монстры.

Когда-то вера в фей была повсеместной и сверхъестественные существа почитались за грозную силу, с которой следовало считаться. Эванс Венц, автор книги "Мистические верования в кельтских странах", компетентный в этом вопросе, писал: "По-видимому, не было таких племен, таких рас и цивилизованных наций, в религиях которых не присутствовала бы в той или иной форме вера в существование невидимого мира, населенного невидимыми созданиями". Венц утверждал, что "феи действительно являются невидимыми существами, возможно, разумными", а мир фей является "невидимым миром, в который видимый мир погружен наподобие островов в неисследованном океане, и населяющие его существа гораздо разнообразнее по своей природе, чем обитатели этого мира, поскольку их возможности несравненно разнообразнее и шире".

Hаселение волшебного мира действительно "широко и разнообразно". Феи являют себя в нем во всех формах и размерах. Обычно они предстают крошечными, но бывают также и ростом около двух с половиной метров. Феи часто имеют внешность сродни человеческой и любят вмешиваться в людские дела. С помощью волшебства они могут похитить или заколдовать смертного, испортить урожай, стрелой зако- лоть скотину, сбить человека с толку или принести несчастье. Появление некото- рых фей предвещает человеку скорую смерть. Другие же, напротив, щедры и оказывают помощь, приносят подарки и убираются в доме. Hо в отношениях даже с такими феями требуется осторожность. Hе существует такого явления, как абсолютно добрая фея. Даже самая прекрасная фея может стать злобной, если ее спровоцировать на это. Феи чрезвычайно капризны и чаще всего откровенно недоброжелательны. Кроме эльфов из романтических легенд в их число также входят карлики, домовые, баньши, гоблины, призраки, черти, духи сил природы и многие другие. Их могущество разного характера, но большинство не расположены к людям и склонны скорее навредить, чем помочь человеку.

Волшебные истории рассказывают во всем мире, но сильнее всего вера в фей на Британских островах. Однако даже здесь в разных областях разные феи. Самые прекрасные - эльфы - обитают в Ирландии: стройные, грациозные маленькие создания, известные под именем Дана 0'Ши. Они живут в Королевстве вечной красоты и всегда остаются юными. Дана 0'Ши похожи на средневековых рыцарей и дам, у них есть свои король, королев" и королевский суд. Они носят украшенную драгоцен- ностями одежду и любят мелодичную музыку, танцы и охоту. Смертный может их увидеть, когда они, по своему обыкновению, выезжают пышной процессией во главе с королем и королевой.

Однако даже самые дружелюбные эльфы опасны, и некоторые люди считают, что они явились из Королевства мертвых. Те, кого очаровала их музыка или соблазнила красота, могут погибнуть. В одной ирландской сказке рассказывается о человеке, чью жену похитили эльфы. Он выследил их в Хеллуин - День всех святых, когда те скакали верхом вместе с его женой, и выплеснул на нее кувшин молока. Hо он не знал, что в молоко случайно попало несколько капель воды, и поэтому ритуал освобождения потерял свою силу. Его жена упала с коня, эльфы бросились к ней - и с тех пор муж никогда больше ее не видел. Hа следующее утро вся дорога оказалась залита кровью несчастной женщины. Так эльфы отомстили за попытку вмешательства в их дела.

Еще в Ирландии обитает так называемый маленький народец, представители которо- го далеко не так зловещи, а порой поистине комичны. Хотя эти озорные воители волшебной страны и любят иногда сыграть шутку с человеком, бывает, что они оказываются очень полезны и трудолюбивы. Самые известные из них - карлики, они делают туфельки ддя фей и стерегут груды волшебного золота, давно разыскиваемого смертными. Hекоторые представители маленького народца помогают людям в домашней работе, другие, напротив, просят людей помочь им в починке их крошечной мебели и сельскохозяйственных инструментов, а за это частенько дарят подарки, приносящие счастье.

Домовые из Корнуолла в Юго-Западной Англии тоже щедры, но они приберегают свои подарки для самых рачительных хозяев, и их серебряные монеты достаются тем, у кого кухня опрятнее и чище. Беззаботные домовые, маленькие рыжеволосые и курносые человечки, всегда готовы попроказничать - задуть свечу, постучать по стенам, поцеловать неожиданно молодую девушку. Они обожают сбивать людей с толку, и в Корнуолле рассказывают множество историй о том, как это опасно. Идущий в сумерках человек внезапно может почувствовать головокружение и услышать вокруг раскаты пугающего хохота. Если он не прибегнет к верному средству против колдовства домовых и не вывернет наизнанку плащ или карманы, то долгие часы будет плясать между изгородей и канав. В таких случаях говорят, что его околдовали домовые. Они также славятся тем, что в поисках винного склада могут без устали проходить огромные расстояния, поэтому про пьяниц тоже иногда говорят, что их околдовал домовой.

Hекоторые домовые постоянно помогают людям в работах по дому и в хозяйстве. Они известны как преданные и заботливые хранители очага, потому что предпочитают оставаться в одной семье или на одном и том же месте. Hо если относиться к ним плохо, то они покинут дом. Как и большинство волшебных существ, домовые не переносят ничего, что связано с церковью. Есть такая шотландская сказка про домового, который был предан одной молодой женщине. Он помогал ей в любви, устроил ее свадьбу и привел к ней акушерку, когда она рожала первого ребенка. Хотя акушерка очень боялась домовых, он осторожно перенес ее через бурные воды заколдованного озера. Прослышав об этом, местный священник решил, что такой хороший и преданный слуга непременно должен быть окрещен. Священник спря- тался в конюшне и, когда домовой собирался там поработать, облил его святой водой и стал произносить слова крещения. Издав громкий крик ужаса, домовой исчез, и больше его никогда не видели.

Чернокнижники - в общем редкое в устной речи название колдующих людей. В сургутском крае считали, что чернокнижника можно узнать по внешнему виду - "такой колдун не стрежет ногтей, не чешет волос, не молиться Богу". Заговоры чернокнижников действуют год, их "подновляют" в Христову заутреню (нужно молча, не оглядываясь, прочесть все заговоры); если же в это время тронуть чернокнижника и сказать "Христос Воскрес!" - то он упадет мертвым.

В европейском же фольклоре - чернокнижниками называли попросту "Начитаных" колдунов. Как правило у них были большие библиотеки книг по магии. Чернокнижники чаще всего были злыми и приносили людям вред с помощью вызванных бесов или демонов. Не редко заключали договор с дьяволом.

Есть много редких занятий и профессий. Но есть и редчайшие. Скажем, "охотник на колдунов".

В Кении был такой один официальный охотник - Цума Выше. У него даже была лицензия на работу. За свои 63 года Цума упрятал за решетку немало людей за занятием вредным колдовством и ворожбой.

И, представьте себе, многие из них даже были ему признательны: ведь он приводил полицию, и та успевала их арестовать до суда толпы. Колдунов здесь обычно сжигают заживо.

Как признавался Цума Ваше, всех пойманных колдунов он предварительно видел во сне. Но, очевидно, надорвался на работе. Утратил бдительность - и его сглазили. Неуклонный борец с темными силами умер за три дня от неизвестной болезни.

Некроманты самые страшные и злые черные маги , умершие и вновь ожившие потому что их души не принял ад. (по анологии с зомби)

Некромант имеет способность воскрешать мертвых, именно поэтому видимо в легендах замки некромантов охраняли полчища оживших мертвецов, зомби и охранные заклинания черной магии. Магия некромантов в той или иной степени сильно связана со смертью. Это даже видно из названия этих магов - "некро" в переводе с латыни "мертвый". Но магия некромантов не обязательно должна нести только смерть. Если у некроманта хорошее настроение он способен принести и исцеление и помощь кому бы то нибыло. Правда никто не застрахован от того, что после этого, некромант не встребует с вас ТАКУЮ плату, за которую вы пожалеете что остались живы.

Некроманты редко встают на сторону других существ, да и их редко об этом просят. Жизнь некроманта не заключается в высасывании энергии из других существ, это всего лишь , одна из его многих "способностей", которая помогает ему восстанавливать энергетический запас и силу. Энергия же "других"- энергитически сильных существ - вот , что ему нужно. Тем самым он становится охотником на охотников. Некроманта вполне можно назвать энергетическим вампиром.

Волхвы - «Старые старики, сивые бороды и волхвиты на улицу выходили» (Смол.); «Этот рыжот мужик ведь волхит, страшной волхв» (Перм.); «Затмение бывает оттого, что какой-то волхид снимает Луну с неба и ворожит» (Томск.)', «Старуха-та эта, бают, волхитка; присучить ли кого или порчу посадить, чтобы человек икал, уж на это у ее дело е» (Перм.) «Волхвы у нас есть: Паланея, бабка Маша. Могут отнять у коров молоко» (Новг.),

По В. Далю: «Волхв, волх (стар.) — мудрец, звездочет, астролог: «Волховать, волошить» — «волшебничать, волшебствовать, колдовать, чаровать, кудесить, знахарить, гадать, ворожить, ведьмовать, заговаривать, напускать, шептать».

По определению В. Н.Татищева, волхв «иногда то самое значит, что ныне философ или мудрец»; кроме того, разумеется какие-либо действа или провещания через Дьявола произносят, о каковых яко в Библии, тако в светских историях довольно прикладов находится». Ворожба, считает В.Н.Татищев, «есть простая или глупая, другая злостная и паче безумная, но обоих начало суеверство» .

Волхв ~ кудесник, обладающий многообразными знаниями и способностями: он знает прошлое и будущее, властен над стихиями («снимает» Луну), «портит», насылает несчастья и болезни или, напротив, оберегает, избавляет от порчи и колдовства. Приблизительно так же характеризуется и волхитка.

В заговорах волхв, волхвица — обычно источники опасного влияния и перечисляются среди тех наделяемых сверхъестественными способностями людей, от которых «ограждаются

Из Восточной Сибири сообщали, что накануне Крещения, оберегая скот от волхитки, крестьяне писали мелом «кресты» на дверях скотских дворов. «В Великий четверг крестьяне запирают свой скот и тщательно берегут его от волхидов. Несмотря на эти предосторожности, последние все-таки часто, будучи невидимы, успевают остричь лоб у овцы или подоить чужую корову, отчего скотина портится» (Енис.) «Волхвы приходят на Чистый четверг, на Егорий, на Ивана, на Пасху» (Новг.); «Волхида, то есть человека, умеющего наговаривать, знают далеко в окрестности и часто приезжают к нему по делу из дальних местностей. Обыкновенно волхидов недолюбливают и побаиваются, но

Волхв — одно из древнейших названий кудесника, «сильного» ведуна. Напомним, что, согласно Святому Писанию, волхвы приносят дары младенцу Христу; в то же время Симон-волхв ~ антитеза Спасителю. В летописи волхв — провидец, предсказывающий гибель князю Олегу: «Под 912 годом летописец рассказывает о чудесной смерти Олега по предсказание волхва и замечает: „се же есть дивно, яко от волхования сбывается чародейство"» <Рязановский, 1915>.

Наделяемые многообразными способностями волхвы, кудесники (возможно, своеобразные жрецы языческих божеств, хранители тайных знаний, гадатели) были «колдунами особого ранга», влиявшими на государственный и общинный быт. «Волхвы в особенности обладали тайнами воды, так же как и растительности. По суеверию народному, они чародействовали не только над водой, но в реках. Грамотные предки наши даже в XVII в. рассказывали с полной верой -- старую легенду, как будто бы старший сын мифического Словена назывался Волхом, чародействовал в р. Волхове, и залегал водный путь тем, вторые ему не поклонялись. Далее, волхвы могли приводить в движение воздух, давать волшебное, чародейское направление ветрам, ведунством своим по ветру лихо насылали...» <Щапов, 1906>. В некоторых случаях как волхвы воспринимались и князья. Так, считали. что князя Всеслава Полоцкого мать «родила от волхвования» и волхва навязали ему на голову науз (волшебный узел), наделив князя сверхъестественными способностями (к оборотничеству и т.п.) <Сумцов, 1890>.

Образ князя-волхва, предводителя дружины, всесильного колдуна, оборотня нашел отражение в былинах. В былине о Вольге (Волхе) Всеславьевиче он. воин, богатырь, оборачивается то щукой, то волком, то птицей.

Волхвы, кудесники еще длительное время после принятия христианства имели влияние на народ. В XI—XII вв. на Руси вспыхивали восстания под предводительством волхвов, в том числе вызванные теми или иными стихийными бедствиями, причины которых, по убеждению народа, могли прозреть и устранить волхвы.

Под 1024 г. в летописи рассказывается о появлении во время голода волхвов в Суздале «по дьяволю наущенью и беснованыо», которые избивали стариков, державших, по их словам, урожай. Князь Ярослав казнил их, говоря, что Бог за грехи наводит бедствия, «а человек не весть ничтоже». Под 4071 г» содержится целый ряд рассказов о волхвах. «Волхв прельщен бесам, пришел в Киев, пророчествуя, что Днепр потечет вверх, а Русь поменяется местами с Грецией» Невегласы (невежды. — М. В.) послушали его, а верные смеялись:

„Бес тобою играет на пагубу тебе". И, действительно, в одну ночь он пропал без вести...» По Уставу святого Владимира церковь преследовала всякие виды волшебства, «хотя и не смертною казиию; иногда, впрочем, она даже брала их (волхвов. — М. В.) под свою защиту (Серапион Владимирский). Их более преследовала светская власть за совершение уголовных дел и за возмущение народа» <Рязановский, 1915>. Постепенно роль «волхвов и кудесников» становится менее значимой (все более сосредоточиваясь в сфере частной жизни), однако историко-литературные памятники продолжают упоминать о волхвах вплоть до XVIII в.

В 1689 г. в Приказе Розыскных дел допрашивался «волхв Дорофейка», который показал, что стольник Андрей Безобразов просил его «напустить по ветру на великих государей, чтоб они были к нему добры». «Волхв Дорофейка объявился нижегородским посадским, ремеслом коновал и рудомет, умеющий бобами ворожить, и на руку людей смотреть, и внутренние болезни у взрослых и у младенцев узнавать, и лечить шептами, — и показал, что-де его научил этому ремеслу нижегородский коновал Федор Бобылев. О найденных же в его сумках бобах, травах и росном ладане Дорофейка показал, что бобами он разводит и угадывает, а ладаном оберегает на свадьбах женихов и невест от лихих людей — от ведунов; а траву богородицкую дает пить людям от сердечной болезни, без шептов; а рвет-де тое траву летом в Рождество Иоанна Предтечи с шептами: „К чему ты, трава, годна, к тому будь и годна"... При этом Дорофей добавил: „Он жеде и зубную болезнь лечит, и щепоту и ломоту уговаривает и руду (кровь) заговаривает". Сознавшись под пыткой, что он царя Петра Алексеевича видел и стихи „о назначении тоски по Андрее Безобразове по ветру пустил" волхв (вместе со стольником) был казнен» <Труворов, 1889>. Нельзя не заметить, что «волхв Дорофейка» в этом «государственно важном деле» характеризуется в общем-то так же, как колдун деревенских поверий XIX—XX вв. «Стихии же представляют собою заговор.

Название «волхв» было усвоено, сохранено и некоторыми раскольничьими сектами: родоначальников людей Божиих, Данилу Филиппова и Селиванова, зарод «положительно признавал „великими волхвами"». Появление «великих волхвов» сопровождают стихийные бедствия и потрясения. Они наделяются Голдовскими способностями» даром пророчества и провидения; они не только посредники между Богом и людьми, но и воплощение Бога на Земле — в облике великих волхвов проглядывают черты наделяемых особым могуществом и влиянием волхвов-кудесников Древней Руси: «антропоморфическая апотеоза людей, особенно вещих, каковы волхвы и богатыри, весьма обыкновенна как в славянской, так в особенности в финской и даже отчасти в татарской мифологии. По языческому верованию восточных славян, веривших в оборотней всякого рода, всякий великий волхв мог „сесть в боги", и невегласи, т. е. невежды с злоной верой баснословили даже в XVII в. будто старший сын мифического Словена сел в боги...» <Щапов, 1906>.

Волхв — название кудесника, употребляемое в летописях, в книжной, письменной речи, является также народным, распространенным во многих районах России. В то же время это название сохраняет оттенок некоторой торжественности, загадочности, связывается с особыми, «книжными» способами колдовства, с «волхованием по книгам волховным», с колдовскими «словами-волховами»: «Как на то была старушка догадлива, /А хватала свою книгу волховную. /А смотрела, волховала в книге волховной» (ПЕЧ.). Волхв, волховит обозначает «сильного», овеянного ореолом летописной таинственности колдуна я часто звучит не в обыденной, а в ритуализованной, оформленной по определенным правилам речи — в приговорах, заговорах, а также в былинах.

Об одержимости бесами мы рассказали, теперь следует рассказать о борьбе с этой одержимостью. Экзорсизм, или изгнание бесов (демонов) – это колдовской способ, позволяющий иногда вылечить больного человека, страдающего психическими припадками или входящего в транс, вернуть его в нормальное состояние. Такие функции прежде, как правило, выполнял священник, монах, или знахарь.

Практика изгнания демонов была введена в христианской Церкви очень давно, и была ещё известна в Ветхом Завете. Экзорсисты формировали один из четырёх малых орденов Церкви. Основные их способы – литания, молитвы, возложение рук, повтоорение слов Иисуса, который уже «изгнал мириады злух духов».

Первой заботой любого экзорсиста было точно определить, каким образом демон вселился в тело человека.

Главное незыблемое правило – никогда не следует призывать на помощь при этом самого Дьявола, потому что он никогда не говорит правды, даже под угрозой изгнания из тела человека.

Существуют и др. правила. Убедившись в том, что демон засел в теле верующего, экзорсист должен прежде спросить, как его зовут, потом попытаться определить, сколько же демонов вселилось в несчастного, выяснить причину его или их появления там, постараться точно определить время его или их проникновения в тело.

Сделав после этого окончательный вывод, экзорсист может приступать к своей процедуре.

Пользуясь особым руководством, которое называется «Литания площадной ругани», экзорсист должен всячески поносить демона, оскорбляя его, сквернословить, называть его свиньёй, шелудивым паршивым псом, диким зверем, раздутой жабой или вшивым свинопасом, и всё время обращаться к Богу с просьбой, чтобы Он вогнал ему в череп гвоздь и вбил его поглубже тяжёлым молотком.

Кроме такой словесной обработки, иногда в Римско-Католической Церкви при изгнании духов прибегали к самобичеванию, или порке, правда достаточно умеренной, чтобы только напугать демона, заставить его выскочить , но не доставляя женщине сильной физической боли и лишних мук.

На западе некоторые католические священники демонстрировали ритуал изгнания бесов для публики на больших площадях. Они призывали изойти демонов Люцифера, Намброфа, Бечета, Наштарота и Набама. Это действительно было показано в прямом эфире в Америке в 1991 году в шоу «20/20». Жертву рвало, она грозила кулаками, грубым голосом говорила непристойности. Однако после такого отрытого репортажа женщина снова была вынуждена обратиться к психиаторам.

Все, что связано с Люцифером, покрыто непроницаемой завесой, и создается впечатление, что нет никого, кто осмелился бы приподнять ее.

Страх этот в действительности представляет собой лишь неспособность проникнуть в Царство Тьмы. Неумение же это опять-таки заложено целиком и полностью в природе вещей. И в этой области человеческий дух неспособен к беспредельному продвижению, ибо он устроен таким образом, что ему непременно положен предел. Он не может ни воспарить к Высочайшим Вершинам, ни проникнуть к Глубочайшую Пучину - и никогда не сможет.

Фантазия пришла на помощь и, восполняя этот пробел, породила многоликие существа. Говорят о Дьяволе, о падшем и отринутом Архангеле, о воплощении Злого Начала, и так далее и тому подобное. Подлинная суть Люцифера неизвестна решительно никому, невзирая на то, что она затрагивает человеческий дух, зачастую вовлекая его в самый центр гигантского водоворота, именуемого также борением.

Те, кто говорит о падшем Ангеле, а также те, кто ведет речь о воплощении Злого Начала, подходят к фактам ближе всего. Однако же, и в их рассуждениях содержится неверный подход, в силу которого все представляется в ложном свете. При словах "воплощение Злого Начала" возникает мысль о высочайшей вершине, конечной цели, живом теле, в котором воплотилось всяческое Зло - а стало быть, о завершении, об окончательном итоге.

Люцифер же, напротив, есть источник Ложного Начала, его исходная точка и движущая сила. Кроме того, его следовало бы именовать не Злым Началом, ибо сие последнее являет себя под его воздействием, но Ложным Началом. Область действия этого Неверного Начала - вещественное Творение.

-- Завтра, в Святой День, исчезнешь ты с лица земли, нечестивый. Зачем бродишь ты по миру, вводя людей во Грех?
- Брожу, покуда люди видят в себе возможность грешить, - в тон Епископу ответил Демон, и улыбнулся. - Как только ощутите себя достойными Отца нашего, а не жестокими рабами Его, как разглядите совершенство своё и ближнего, так и не останется места Греху в ваших душах.
Епископ поморщился и сделал охраняющий жест:
- Странные речи молвишь ты, нечестивый.
Демон чуть склонил голову, учтиво и насмешливо:
- Поддерживаю высокопарную манеру речи, избранную Вашим Святейшеством.
- Посмотрю, как и что ты завтра поддерживать будешь, нечестивое отродье, - прошипел Епископ. И тут же, опомнившись, откашлялся, напустив на тебя прежний скорбный и безгрешный вид. - ... Ибо попался ты ныне, и окружают тебя лишь святые отцы да храмовники. Так ты не опаснее любого из тех, кого очистила Святая Инквизиция.
Печальная улыбка Демона и странная боль, поднявшаяся откуда-то с несуществующего дна его золотистых глаз, заставила вздрогнуть всех, кто глядел в тот миг на его прекрасное лицо. Не было там боли за свою участь, в этих мерцающих омутах, подёрнутых дымкой льда.

Последние отблески дня окрашивали алым стены церкви и весь город, когда Джеланна всё ещё стояла на холме, взирая на это великолепие. На самом деле город был самым, что ни на есть обычным, но в час, когда били колокола старой церкви, и солнце либо только начинало восходить, либо уже скрывалось за холмами, не было в мире места прекраснее.
Наступала Ночь Накануне Святого Дня, одного из самых значительных среди многих церковных Праздников. Завтра Джеланна встанет самая первая, как всегда, и побежит к дверям храма, а потом начнётся шествие, и ей, как одной из тех, кто следил за каменной церковью, будет позволено в нём участвовать. Поговаривали, будто бы Епископ приготовил какой-то сюрприз, который сделает Праздник совершенно незабываемым... но женщин допустят поглядеть только из такого далека, из которого ничего не разглядишь. Как всегда. Что делать, - Носительницы Греха...
Джеланна вздохнула. Вечер сгустился вокруг неё, наполняясь скорбными едва слышными стонами, далёким воем то ли волков, то ли бесов и демонов, и тому подобными странными и неприятными звуками. Как известно, в Ночь Накануне любого Святого Дня нечистая сила выходила резвиться и смущать всех благочестивых верующих.
Сегодня было особенно страшно, - духи будто бы оплакивали кого-то. И возгласы их, приближаясь, вновь откатывались, потому что ночь ещё не вступила в свои права.
Джеланна была храброй девушкой. Но и ей стало не по себе. Она сделала охраняющий жест и медленно начала спускаться с холма. Но когда прерывистый вой раздался совсем близко, она что было сил, понеслась в город, к своему дому...
Этой ночью началась буря. Ветер завывал в трубах и неистово стучался в запертые ставни и двери, силясь сорвать их с петель. Вся нечисть, какая только была в окрестностях, кружила нынче над городом, заставляя верующих дрожать в своих домах и с нетерпением ждать рассвета. Только духам и Епископу была известна причина безумия плясок Ночи Накануне этого Святого Дня...

Шествие уже давно закончилось, и толпа высыпала на главную площадь, чтобы насладиться тем, что приготовил на сегодня Его Святейшество с верными своими святыми помощниками.
Джеланна стояла на пороге церкви, задумчиво взирая на широкую улицу, упирающуюся в спины последних стоявших на площади. Она уже закончила убирать огарки свечей у иконостасов и теперь силилась понять, что же там происходило, за всеми этими людьми. Но крики толпы напоминали гремящие моря, и далёкие возгласы Его Святейшества было не разобрать.
Что-то важное происходило там...
Важное для самой Джеланны... Она была благочестива, эта юная девушка с воздушными небесными глазами, лицом ангела, лёгким телом и божественно-прекрасными волосами, стыдливо скрытыми тяжёлым длинным платком. Красота её была так невинна, что даже священники, боящиеся обычно прекрасных женщин, доверяли ей, этому юному ангелу, которого, казалось, не затронул Первородный Грех.
Она любила людей и всё вокруг, и не приходило ей в голову крамольных мыслей. Разве только жалела она людей за все их грехи, за то, что ставят они одних ближних выше других. Сегодня Джеланна снова задала себе вопрос,-почему же люди боятся многого? И почему не равна женщина мужчине...
Быстрые ноги понесли девушку на площадь, в самую гущу толпы, и она увидела... увидела... увидела...

В бесконечных попытках упорядочить иерархию демонов и показать, какое отношение имеют наиболее гнусные из них к самым распространенным грехам, школяры и служащие духовенства часто составляли небольшой вы- борочный список. Например, каждый из перечисленных ниже демонов, считалось, преуспевал в соблазне человека на какой-нибудь особенный «смертный грех», с которым его отождествляли. (Если эти семь «смертных» грехов совершались в полном сознании, то они подвергали опасности жизнь души. Многие другие, менее значимые грехи известны как «простительные».)

Один такой интересный список принадлежал Петеру Бинсфельду, немецкому авторитету в области колдовства, автору «Трактата об исповеди вершителей зла и ведьм» («Tractatus de Confessionibus Maleficorum et Sagarum»), который был написан в 1589 г. В изложении Бинсфельда Дьявол, заметьте, разделяется на двух демонов — Люцифера и Сатану.

Люцифер — гордость;
Маммон — скупость;
Асмодей — распутство;
Сатана — гнев;
Вельзевул — чревоугодие;
Левиафан — зависть;
Бельфегор — лень.

Однако представленный список вовсе не говорит о том, что эти демоны не могли пойти по пути меньшего сопротивления и подбить людей на какое-нибудь другое зло. Если данный грех не срабатывал — человек оказывался слишком порядочным, то демоны вполне могли попытаться склонить его к другому, меньшему греху.