На вершине его пятиконечных звезд зреют гнезда противоречий. Мы наследники этой земли, родившиеся на переломе двух эпох, говорим этому миру, "Здравствуй!"



"Здравствуй!" - говорим мы тем, кто против нас. Кто молит как завороженной на величия этих зданий, созданий иной эпохи.



"Здравствуй!" - говорим мы пролетающему над нашими головами течению времени. «Мы приветствуем тебя наше время! Время противоречий и мрака!»



"Здравствуй!" - говорим мы людям, чье сознание как под гипнозом сковано и закреплено договорами, кредитными соглашениями, пластовыми картами, и собственными цифрами вместо имени.



"Наберите, нужный код! » - говорит автомат, болтающийся у него место головы. На таблоиде мелькает черная полоска.



«Да, вот, пожалуй, код!»

Автомат говорит "Ошибка. Попытайтесь еще раз"



«Да, вот, пожалуй, код!»

Автомат слегка затрясся, " Ошибка! Ошибка! Ошибка!" бежит строка на таблоиде.



«Да, вот, пожалуй, код!»

Автомат забился в конвульсиях, из него полетели искры и сопли. Кровь потекла ручейками по таблоиду, бегущая строка сменилась на улыбочки:

«Вас рад приветствовать менеджер среднего звена, Дмитрий Селиванов» - говорит автомат.
На таблоиде отобразились таблицы: "Дмитрий Селиванов, может; вылизать вам жопу, Дмитрий Селиванов готов на все условия».

"Здравствуй!"- говорим мы Дмитрию Селиванову, просто и без цели, мы говорим ему,
« Здравствуй!", не прося не чего взамен.

Автомат, что болтается у него место головы, теряет контроль и взрывается в переходе на Пушкинской, накрывая взрывной волной прохожих.

"Здравствуй!" - говорим мы лысому человеку, что взбирается на трибуну, подобно тому, как червь карабкается на Голгофу. Взобрался кое-как, отдышался, облизывая своим огромным языком свое потное лицо. Язык его столь огромен, он как змеиное тело шевелиться, и шипит на толпу зевак. Языком он приглаживает свой дорогой костюм, облизывает до блеска ботинки, но главное не это. Языком своим он говорит, и от каждой фразы произнесенной им, в мире происходит что-то, что-то не так важное как его речь. В мире умирают от страха и боли.

" Меня зовут Петр Млемлин, говорит он. Я пришел, чтоб помочь Вам!"

"Здравствуй!" - говорим мы Петру Млемлену. Просто так без цели мы говорим, ему

«Здравствуй!». Язык его начинает пухнуть и покрываться гайками и болтами.

"Здравствуй" говорим мы Петру Млемлену.

Язык его распухает сильней и взрывается около станции Рижская, взрывная волна накрывает прохожих, трибуна рушится и превращается в пыль.