смотри - у неё из-под юбки сыпется розовый снег,
она роет в сугробах могилы-подкопы - планируй побег;
кровь на снегу не засохнет.
слышишь, как плачет под чьим-то балконом щенок?
холод дезинфицирует, прошлое отомщено,
но в словарях больше слов нет.

она обнимет тебя по-сиамски, врастёт грудью в грудь,
снимет одежду, словно прогнившую насквозь кору – 
вьюга  возьмёт тебя  голым.
собирай слово «вечность» из осколков бутылок, сердец,
когда минус сорок, можно ходить по воде.
можно петь гимн во весь голос.

смотри – она плачет и катится жидкий азот,
не надейся, безумец, герда тебя не спасёт,
вынь зеркальный осколок из глаза.
тебе хорошо, ведь не замерзает спирт,
и легче решать, кого или что в нём топить.
а она не потерпит отказа.

она тебя снегом под кожу залюбит до язв,
но ты обнимаешь в ответ, как всегда не боясь,
ни во что не вникая.
а под утро она зацелует кровавый твой след,
и заморозит тебя в себе на десятки лет – 
будь ты хоть кай, хоть каин.

сладко ли, горько ли, долго ли, коротко ль -
выговоришь дотла.
схватит за горло надорванный колокол,
за пеленою глаз

ветрено станет, туманно и трепетно,
будет расти прилив.
помнишь, как верила, да не ко времени?
помнишь. 
да помнишь ли?

тени в кругу не догнали друг друга и
спрятались за углом,
алая, тёплая, острыми рунами
вскрыла бумажный лоб. 

дай же мне, дай, безымянное, страшное,
виденное во сне.
не пожалею ли - даже не спрашивай.
не пожалею. 
нет.

Закину тебе голубей почтовых,
На открытках пафосный штемпель - Ницца,
Засыплю стихами, впрочем, не ново… 
Как ты захочешь, так и откликнется.

Так аукнется – душу всю вытрясет,
Вывернет, тихо прикрепит на гвоздик,
И за окошко вечером вывесит
Замерзшие слезы, снежные гроздья.

Согреть в ладонях душу хорошую,
Поставить на полку, как фото в рамке,
Имя катать во рту, как горошину,
Вернуться в то лето, где ты в панамке.

Я теперь взрослый, и дети малые
По лавкам – семеро, по жизни – в планах,
Ловишь мысли ненужные, странные,
И носишь кусочки луны в карманах…

Умереть бы...
Собакой... 
Не той, 
что, в отрыжку сытая, 
жир свой прячет
 в ошейника кружева, 
а той, 
что дракой давно убитая, 
верит тому, что еще жива... 

когда засыпают лотосы, 
она отпускает волосы,
по пятницу модный кэжуал и снежные кружева.
вцелуясь по пятки, ломится,
страдает моей бессонницей...
а привкус её полуночи и сладостен, и островат.
вшиваясь ногтями-спицами,
скрывается за ресницами...
змеиным изгибом нежится, уснёт у моей руки.
когда воскресают лотосы,
она прибирает волосы
и душат до истощения неприторные духи.
она отравляет голодом,
не слышит, как это дорого,
не верит и не надеется, не видит мои стихи.

в моей голове реют бабочки,
и гусеницы окрыляются -
с ботинок испачканных в тапочки
при входе в чертог обуваются.

в моей голове посекундные
минуты длиннее, чем сутки, и
ночные, дневные и скудные
узоры меняются в сумерки.

в садах темноты и беспамятства,
воюющего с незабудками,
кружат, погружаются в таинство 
и плачут над Божьими шутками.

"и Боги страдают от участи." -
ремарка на каждом надгробии...
"и люди - не мошки..." - по глупости
замешано в нашем подобии.

в полёте мерцают гирляндами
зависшие в воздухе бабочки
над кладбищами и полянами,
с ловцами играются в салочки.

Однажды доктор Хаус и Шерлок Холмс встретились в кафе, чтобы пропустить по рюмочке коньяка(такое случается редко, чаще вообще не случается, всё-таки парни живут в разных веках) и их взгляд привлёк мужчина, сидящий с женщиной, за соседним столиком:
- мне кажется, Хаус, этот человек – политик.
- с чего вы взяли, Холмс?
- это же элементарно, Хаус. Этот человек умеет улыбаться, говорит то, что можно трактовать двояко, а главное, выполнит он или не выполнит своё обещание – люди всё равно останутся недовольны.
- по-моему, описание больше подходит астрологу или экстрасенсу.  И то, что он без свитера, бороды и очков, ещё не говорит, что он не астролог.
- да, но он не разглагольствует об этом на каждом углу, а значит и сам не до конца верит.
- проще говоря, экстрасенсы верят в то, что не имеет пользы, политики не  верят в то, что могло бы принести пользу…
- и те, и те – идиоты, Хаус.
- и мне такой расклад подходит… кстати, Холмс, а может, он просто парень из рекламы Чупа-Чупс?