Запомни меня надолго,

Как лучшую из набора,

Как лучшую из брюнеток,

Как лучшую из ненужных…

Запомни меня и только…

Я вместе сложу приборы,

К губам приложу салфетку,

И кончится этот ужин.

Запомни меня по стонам,

По вспоротым бритвой нервам,

По странным мечтам о клетке,      

По чистому цвету кармы.

Из тысячи лжеисторий

Мою напечатай первой,

Читай её очень редко

И плачь вне предела камер.

Запомни меня дикаркой,

Запомни меня своею,

(Я в чём-то твоей останусь…)

Читай мою переписку…

Запомни меня подарком

Кому-то на день рожденья…

Мне кажется, я теряюсь

И больше не буду

Близко…

Чужая женщина всегда

Красивее твоей.

Её не портят ни еда,

Ни зеркало в фойе.

Её стремишься обаять, 

Любить и украшать.

Чужая дама – не твоя,

А значит – хороша.

Твоя – совсем уже не то

И в жизни, и в Сети.

Ты покупаешь ей пальто,

Оно не так сидит,

Нелепо сфоткалась, поёт

Противным голоском.

Она твоя – но не твоё...

Не тёлка, а мяскО.

Чужая! Вот где красота,

И грация, и стать,

Свою попробуй воспитай –

Своей такой не стать.

И жалко для неё теперь

И сердца, и руки.

Твоя не нравится тебе...

Но нравится другим.

Он холодный, он такой холодный –

На его ресницах снег не тает.

У природы нет плохой погоды,

Но его природа непростая.

То ли я ему совсем чужая,

То ли отключили батареи –

Я с ним постоянно простужаюсь

И потом недели две болею.

Людям очень нужно с кем-то греться…

Все уже себе понаходили.

Только у него другое сердце –

Маленькое сердце-холодильник.

Холодильник – славное местечко,

Чтоб хранить любовь, надежду, веру,

Но когда его подносишь к печке,

Сильно уменьшается в размерах.

Я и он по-разному ранимы.

Близость не подходит для далёких –

И когда он всё-таки обнимет,

Я умру от воспаленья легких.

Мой влюблённый, чувственный мужчина    

Просто так не может оробеть.

Раз не пишет – значит, есть причина,

Значит, гибнет в классовой борьбе.

Значит, бури, смерчи и цунами,

И другой природный форс-мажор

Пролегли жестоко между нами.

Я молюсь! Всё будет хорошо!

Интернет беспроводной и вольный

Обошёл мужчину стороной –

Верю, как досадно и как больно   

Знать, что он не свяжется со мной.

Я справляюсь. Я молюсь ночами:

"Отче наш, еси на небеси,

Береги его, ведь он же – чайник,

Хоть за "Мак" сажай, хоть за "ПиСи",

Научи, пускай поднатореет –

Разблокируй взломанный профайл,

Замени бедняге батарею,

Выведи к источнику вай-фай,

Логику и действенный анализ

В голову любимую вложи.

А ещё вложи оригинальность,

Чтобы врал хотя бы как мужик!

Вы мне писали,

Что в городе первый снег

Посеребрил соборные купола,

И почему Вам легко и удобно с Ней...

Я не читала – я себя берегла.

Пишете снова, 

Что возле Неё всегда –

Не разлучаетесь даже на перекур...

Глупость такая – читать, а потом страдать...

Я не читаю – я себя берегу.

Что будет дальше?

Рисуночки на полях

Или стихи с предложением тайных встреч?

Может, Вы даже станете умолять?

Я не узнаю – я буду себя беречь...

[Буквы порой смертоносны, как древний яд...

Сердце одно – у него небольшой резерв. 

Вот отчего никогда не читаю я

Письма ушедших любовников и друзей...]

Довези меня, Рикша, до Агры – даю изумруд.

Посмотри, как сверкает, как глаз нападающей кобры.

Довези меня, Рикша, я в этом Джайпуре умру

От тоски по прекрасному. Рикша, я знаю, ты добрый.

В Агре люди темнее, но меньше под кожей греха,

В Агре ауры чище, хоть Библией мерь, хоть Кораном.

И не тронутый солнцем стоит над рекой Тадж-Махал,

Белый-белый, как плечи несчастной принцессы Дианы.

Инкрустаторы-персы вживили в фасад сердолик,

Первобытные свёрла в шлифованный мрамор вонзая.

Император был очень умён  и, конечно, велик,

Но повысил налоги в стране ради этих мозаик…

Не суди его, Рикша, ведь был Император влюблён,

Был он трижды женат, но одну почитал среди прочих.

И страну разорил, но страну разорил для  неё.

Для её усыпальницы, Рикша, ты чувствуешь почерк?

Довези меня, Рикша, мне хочется эту Любовь 

Ощутить всеми пальцами. Утром мы будем на месте.

В этом нищем Джайпуре все чувства со вкусом бобов –

Никакой Кама-сутры, а только тычинка и пестик.

Довези меня, Рикша, даю ещё пару монет…

Если купишь свой опиум, станешь силён и вынослив…

Счастья хочется, Рикша! Большого! Которого нет!

Очень хочется счастья! Сейчас! И нисколько не после!!!

Но поморщился Рикша: «Властитель подобен рабу,

Если речь о Любви. Но Любовь не потрогать руками…

Драгоценные камни на самом роскошном гробу –

Только камни...»

Когда не носишь серьги две недели,

То надеваешь снова через кровь.

Прокол души ведёт себя как в теле –

Ни на секунду не снимай любовь.

А если снял, то положи в местечко…

Для внучки, чтоб однажды под метель

Достать уже винтажные сердечки

И принести капризнице в постель.

Та к зеркалу рванётся, чтоб увидеть,

Разбудит маму, чтобы показать…

Но не поймёт, что у неё могли быть

И волосы другие, и глаза…

А жениха мы найдем тебе нежного-нежного,

Будет туфельки покупать, пяточки целовать.

Ну а пока – пару шагов по манежу,

Ну а пока – первые ласковые слова.

Выйдешь из комнаты... и незаметно – замуж...

Вечно бы девочка, вечно бы на руках...

Ну а пока – ложку за папу и ложку за маму...

И за того... сказочного жениха...

Он, наверное, где-то есть,

Далеко, там, где нет меня,

Гладит рыжей собаки шерсть

У тускнеющего огня.

В его комнатах полумрак,

Смотрят грустно портреты в зал,

У него несчастливый брак

И искрящиеся глаза.

А за окнами тот же век,

Тот же месяц и тот же Бог.

Незнакомый мне человек

С рыжим псом у согретых ног

Пьёт горячее молоко,

Отдыхая от желчи дня.

Очень жаль, что он далеко,

Далеко, там, где нет меня.

а над городом – ночь, и какой-то неопытный бог 

разложил свои карты и ждёт, кто же станет молиться. 

карты врут [карты врут сорок тысяч веков].

город спит, и у спящих такие красивые лица. 

а над городом – мы [на каком-то своем этаже].

мы на уровне бога, но мы не раскрыты, как карты.

город стар, как любое земное клише, 

город монументально нанизан на оси Декарта. 

а над городом – ночь... 

а над городом – бог, он не верит в каноны наук, 

у него короли между пальцами крутятся вёртко! 

город стар, он всего лишь творенье земли,  

а любое земное однажды становится мёртвым.

а над городом мы занимаем свои этажи, 

и нам хочется верить во что-то, что просто не лживо.

мы вдвоем, будем верить друг другу и жить, 

потому что у города с богом пока не сложилось... 

а над городом – ночь...