Будущее оказалось не совсем таким, каким его видели апостол Павел или Григорий Двоеслов. Отцам и Учителям Церкви оно представлялось гораздо менее продолжительным и не обещало особой новизны. После проповедования Евангелия по всей земле миссия истории должна была подойти к концу; вся мирская деятельность человека, науки и искусства – естественным образом прекратиться; со дня на день ожидались неизбежный распад земного мира, пришествие Антихриста и Страшный Суд. Вместо этого мы видим, как человеческая история продолжается и длится уже две тысячи лет, а содержание наших представлений о мире коренным образом меняется. Никто из отцов не ожидал, что научная практика так глубоко войдет в природу, что реальность станет настолько двусмысленной и разложившейся, такой искусственной и рукотворной, настолько крепко сросшейся с воображением и вымыслом. После двадцати веков развития от христианского учения, пытавшегося объять вселенную во всех ее деталях, остался только богословско-этический фундамент, на котором строится совершенно новое и неожиданное здание – пугающе податливый и зыбкий мир, основанный на генных алгоритмах, виртуальных образах и квантовой механике. Герой нынешнего дня – это ученый-атеист, самодовольно и бесстрастно запускающий руку в сердцевину Божественного творения и создающий абсолютно новое положение вещей, при котором даже безнадежный грешник запросто гуляет по воде, а эластичные верблюды легко проходят сквозь игольное ушко. Потомки Златоуста и Паламы готовятся жить в фантасмагорическом и невозможном мире, где врачи щелчком манипулятора меняют человеку пол, а живого носорога или льва настраивают в мастерской, как стиральную машину.