Бывают моменты, когда чувствуешь себя по-настоящему счастливым. Тогда хочешь поделиться счастьем с другими людьми и не важно, что тебя они не понимают. Тогда хочется смеяться, кричать, обнять весь мир, хоть и кажется на первый взгляд, что это невозможно. Много ли надо говорить о радости? Каждый испытавший поймет меня. Я помню тот вечер, наверное, до мельчайших подробностей...
Вдвоем с подругой, мы, как обычно, опаздывали на концерт хороших людей. Ребята выступали на фесте, проводившимся с вечера и до самого утра, их выступление было назначено на "послеполуночи". Когда мы забежали в клуб уже давно играла музыка, но для нас было еще достаточно рано. В прихожей клуба нас неожиданно охватила неуверенность: мы не знали что делать дальше. Мы могли купить билеты, но у ребят возможно припасены для нас проходки. Мы стояли внизу, в клуб входили новые люди, кто-то выходил, охранники болтали с девушкой-гардеробщицей. Наконец мы разделились: я сдала пальто и куртку, Настасья звонила брату. Он не отвечал, не отвечал и Румик... Мы не сразу заметили, как со второго этажа по лестнице стала спускаться толпа, ребята кого-то несли. В моей голове уже пронеслась куча мыслей с различными болезненными исходами. Вдруг я узнала Ваню и Гречу. "Наверное, кого-то из ребят поранили, и парни-добрая душа, решили помочь". Но поразили выражения лиц: резкие, болезненные... И я увидела КОГО они несут. Мгновенно в голове не осталось ничего. Секунду спустя алым сердцем забилась в подсознании первая мысль:" все будет хорошо, все будет хорошо..." Ребята на руках несли Рума. Они вынесли его на улицу, где уже давно стояла скорая, на которую мой мозг не удосужился среагировать при входе. Несколько сердечных стуков спустя Настасья вихрем вынеслась вслед. Мимо проходили обеспокоенные знакомые. Пробегали ребята наверх за вещами, подскальзываясь на мокром от снега полу. Греча кому-то пытался что-то объяснить с отсутствующим взглядом. Спустилась за курткой заплаканая Маша в сопровождении знакомых девушек. Влетела Настасья забрать свою куртку. Наконец все разбежались, машина скорой увезла Рума и Машу в ближайшую больницу. Ребята поехали вслед. "Мы поедем за ним, все будет хорошо, едь домой." Дрожащими пальцами я застегивала пальто. Мэгги огромными потерянными глазами смотрела на Тихого. Тихий хмуро пытался дозвониться хотя бы до кого-нибудь. Я открыла дверь на улицу, где желтая ночь творила свои истории, здесь во мне хрустнула последняя соломинка, и слезы все-таки выползли наружу. Я терпеть не могу слезы, слезами ничему не поможешь. Но в тот вечер и я не могла ничем помочь им, а может мне просто так казалось. У Румика есть ребят; у Гречи есть Ваня, У Вани есть Настя... Сильнее всего на свете ЛЮБОВЬ
Снег и слезы сделали свое дело и в метро я пугала и удивляла людей. Последние поезда заполняли пьяные и уставшие люди. Кто-то рядом смеялся, кто-то ругался, кто-то пьяно бредил. Я была далеко. Дома меня встретили девчонки, они пили чай и ничего не знали. А мне уже было на все - тридцать минут тупого проезда в общественном транспорте вывели меня из состояния истерии.
В 0 часов 28 минут мне позвонила Настасья. В этот момент я уже все знала и мне было достаточно звонка, однако трубку я подняла. "Все живы,"- улыбаясь проговорил телефон.
