Многое случилось со дня моего рождения. Я бы хотела рассказать всё, что произошло, дабы никогда не забыть больше этого.
Третьего Мая день крайне не задался. А всё из-за голода. Я ходила весь день практически не поев. Насколько помню, состояние было не из лучших- чувство дурнусти, в бошке шумит. Попросила у бабушки сделать похавать, потому что сама готовить не умею, да и не собираюсь. Бабушка сделала хавчик, и тут-то началось. Я страдаю гипохондрией, и посему, когда бабушка собиралась положить еду в мокрую тарелку, а, понятное дело, завопила, дабы её остановить (потому что еду из ЭТОЙ тарелки я бы не ела ни за что) и начался на меня наезд со стороны отца. Вобщем, слова сейчас не припомню, но его вопли состояли только из мата. Я психанула, отказалась от еды, ушла в свою комнату и, хлопнув дверью, закрылась в ней. Через минут пятнадцать приходит моя бабушка с едой, попросила открыть ей дверь. Открыла. И тут вопль отца снизу: "Хули ты ей еду носишь! Пусть не жрёт!" Меня это окончательно взбесило. Вышвырнула тарелку с едой нахрен из комнаты и опять-таки закрылась. Затем приходила мама, просила открыть дверь. Я собственно отказалась. И тогда, ещё задолго до сна поняла, что последующий день для меня- обречён.
Четвёртого Мая- мой День Рождения. Я не особенно его ждала, но неприязни к собственному празднику у меня так же не было. Мне казалось, что это будет особенный день. Своего рода странное предчувствие не покидало аж до момента, когда я Третьего Мая уснула. Просыпалась ночью раза три, окончательно пробудившись в 04.13. Посмотрела на часы, никакой торжественности не ожидалось. Я знала, что этот день окончательно испорчен предыдущим днём. Но всё же, порадовалась шариками, прикреплёнными к занавеске, и стала ожидать, когда же меня начнут поздравлять звонками, ибо я всех попросила поздравлять меня именно в тот момент, когда я родилась. В итоге я дождалась всего лишь одного звонка. Звонил человек, на которого возлагалась надежда в роли спасителя моего дня рождения. Мне казалось, что моё день рождения можно спасти. Как же я ошибалась.. Звонит, короче, мне этот кретин, поздравляет с днём рождения. Просит открыть шкаф, порыскать рукой по полке с нижним бельём. Нахожу я его "подарок", благодарю и ложу трубку. Так и хотелось сказать "Чёрта с два, не этого я от Тебя ждала!". Этот придурок и правда был моей последней надеждой, пока я не получила от него смс с пояснением, что у него нет ни сантимы, дабы приехать. В тот момент мне хотелось переехать его трактором. Прекрасная ситуация, не так ли? Мой день рождения, который должен был стать единственным светлым праздником за весь мрачный год, превратился в День Абсолютной Непроглядной Тьмы. Я мечтала о том, что бы как ти каждый год, ко мне с самого утра пришли родители, поздравили, подарили подарки + пришёл бы этот идиот... Но фиг Тебе. Подарок найдёшь сама под нижним бельём. Отлично, нечего сказать. Долго я маялась, ибо уснуть не могла. Обида душила как никогда. Потом пришла мама и попросила открыть дверь, на что я ответила тем, что нет у меня никакого праздника, что бы можно было бы поздравить. Где-то в семь часов утра я тихонечко собралась и убежала незаметно из дома, взяв кошелёк, что бы купить поесть, ибо уже сутки голодала. Решила сходить к Катерине (она моя подруга и торгует на рынке цветами). Поговорила с ней, купила себе цветок в знак подарка самой себе. Этот цветок воистину такой же, как и моя жизнь- маленький и невзрачный. Потом пришла домой около девяти. Бабушка хотела поздравить, но и её я отшила. Расстроенная я завалилась на кровать и просто тупо уснула. Затем, когда я была в полусонном состоянии, постучался отец, я ему открыла, он меня поздравил, я ещё поспала минут пять и проснулась. Сходила впервые за сутки вниз (потому что проживаю на втором этаже), там меня поздравили бабули. В итоге, пришла к маме в комнату и сказала: "Где мои подарки?" Мама меня крайне холодно поздравила. Прошёл час, мы с родителями нашли примирение и начали собираться в дорогу. Уже месяца два как я просила их свозить меня на мой День Рождения в Тракай. Съездили, здорово отдохнули, исследовали тракайский замок от "А" до "Я", затем пошли, посидели в кафе, что находилось на противоположном берегу замка. Отлично отдохнули, приехали домой и я, более менее довольная легла спать. Стоит упомянуть, что мне понравилось даже то, что мы в Зарасае заглянули в Максиму xDD. Так прошёл мой День Рождения. Но что сказать... Всё равно совершенно не так, как бы мне хотелось и как я себе это представляла.
После Четвёртого Мая я окончательно решила, что больше не хочу иметь ничего общего с Сердцем. Знаете, мне теперь даже сложно писать это слово- Сердце. Ничего, кроме отвращения, злости и ненависти я к этому существу больше не чувствую. После всего этого мне просто хотелось бы вмазать ему кулаком в лицо со всей дури. Знаете, а теперь этот кретин играет в группе? Как приятно не так ли? Вчера, узнав это, я почти раздробила себе руку на мелкие куски. Такой злости, какова нахлынула на меня вчера, я ранее не испытывала. Хотя, разве не плевать? Да пошёл он нахуй,- не побоюсь я этого выражения в его адрес. Пусть играет себе в группе со своим "заебенным женским вокалом". Пусть переебутся между собой, меня это совершенно не волнует. Он ведь всегда этого хотел. Пусть наслаждается, сука, репетициями. В свою очередь, когда я его задерживала у себя после уроков, он всё время ныл, что у него дела и всё прочее. А на репетицию он бежит охотно. Боже мой, как же мне даже теперь хочется ударить его! Знаете, больше всего я теперь хотела бы увидеть его с какой-нибудь мелкой по росту идиоткой в обнимку. Моя ошибка лишь в том, что я надеялась на то, что он изменится. Станет мужественнее, станет таким, каким бы я хотела его видеть. Но не тут то было- всё та же гримаса, лоховский прикид и отношение к жизни. Я себя не настолько не люблю, что бы быть вместе с тем, что вот это вот (а иначе его не назовёшь) из себя на данный момент представляет. Я просто хочу его избить, вот и всё. Вернула сегодня все его вещички. Пусть подарит своей будущей девчушке под видом нового, неиспользованного товара. Мне совершенно не жаль этих вещей. Когда они были в моей комнате, я была окружена отвращением. Теперь, когда в комнате нет ничего, напоминающего о нём, я чувствую себя прекрасно. Надеюсь, он будет счастлив с какой-нибудь идиоткой. Идиот идиоту пара. И больше никогда никаких вопросов, типа: "Сердце, а во сколько Ты сегодня уезжаешь?" Только обида и злость, время по времени покрывающие меня с головой.
Что ещё нового? Сегодня ходила к врачу. У меня уже недели два как болит колено. Я думала, что это сущая фигня, но каким был мой испуг, когда меня отправили на рентген! О_О Я, честно говоря, думала, что мне всего лишь припишут какую-нибудь мазь, но не тут то было. Сходила на рентген, хорошо осознавая,что всё должно быть в норме, потому что никаких травм у меня не было. Это колено начало болеть просто само по себе. После того, как снимок был готов и я с ним отправилась обратно к врачу, врач мне сказал, что необходимо наведаться к специалисту по коленям, возможно пойти на магнитный резонанс и ещё, и ещё, и ещё... Вобщем, аут у меня был конкретный и таковым остался до сих пор. Отец мне нарасказывал, что этот Доктор-По-Коленям вытворяет с коленями, и я сейчас раздумываю, идти ли мне к нему вобще. О_О"" Хорошо лишь то, что теперь у меня освобождение от спорта на две недели и этого вполне хватает,что бы в этом учебном году не ходить больше на спорт вобще. Yokatta. ^^
Уже вторую неделю хожу домой пешком и совсем не жалуюсь на это. Вот сегодня к примеру, когда поднималась по лестнице к мосту, напротив меня шла компания из троих парней. Один из них, такой симпатичный, длинноволосый парниша даже улыбнулся мне! :3 Соответственно, я улыбнулась ему в ответ. Я надеюсь, что ещё как-нибудь встречу его и улыбнусь так, что он уже просто не сможет пройти мимо, не познакомившись со мной. ^^ И между прочим, пойду на Дни Молодёжи вместе с Вероникой и её подружками. Надеюсь там подцепить кого-нибудь или хотя бы отметить для себя. В конце концов, наконец-то я могу вытворять что заблагоразумиться. Уже во второй раз говорю это- берегитесь, парнишки Мёртвого Города.)) В пятницу иду покупать одежду, пора научиться считать себя красивой и что, как ни обновки первый шаг к этому?
Ещё, когда я шла домой, около магазина меня встретил Котя. Котя это бездомный кот, живущий у магазина, неподалеку от моего дома. Иногда он сидит на окнах магазина. В таком случае я обязательно(!) захожу в магазин и покупаю ему хавчик. У него, кстати, похоже нет одного глаза.. Вобщем, всё чаще и чаще я мечтаю, что бы Котя (я правда не знаю, как его по настоящему зовут, но такое имя я дала ему) обрёл домой. Раньше я мечтала о том, что бы Сердце отвело Котю к ветеринару, вылечило бы его и по возможности поселило в своём доме, ибо Сердце (отныне- Кретин) живёт на деревне и лишний кот не доставил бы ему неудобств. Но блядь, это всего лишь мечты. Этот долбаёб ради меня абсолютно ни на что не способен. Пора завернуть эту, пока я не перешла к перечислению того, почему он так ненавистен мне.
В школе по программе мы проходим Шекспира. Хотя на уроках мы много смеёмся, а точнее выстёбываем его творения, "Ромео и Джульетта" действительно понравилось мне. Я частично читала данное произведение ранее, но воистину размышлять начала только сейчас. Любовь Ромео и Джульетты такая наивная, такая, я бы сказала, шаблонная.. Но всё же, читая каждое слово, что якобы произносят сие влюблённые, невольно начинаешь задумываться- А хотел бы я так же? "Хотел бы," скажу я вам. Я бы действительно хотела бы такой трогательной любви. Хотя они оба и бездонно любят друг другу, но всё же постоянно держат дистанцию. А не это ли сохраняет их любовь? Они так близки, но всё же так далеки. То, что они говорят друг другу, я предполагаю, хотел бы услышать каждый романтик. Разве есть девушки, не желавшие хоть раз, дабы к ним отнеслись как Ромео к Джульетте? Меня поразило отношение Ромео. Он считает свою Джульетту словно хрустальным, прекрасным цветком, который при прикосновении разобьется на множество осколков. Он восхищён ею. Разве есть девушка, не желавшая никогда, дабы ею восхищались? Я хочу. Я действительно хочу. Но как говорится- нет рыцарей за неимением дам. Возможно это суровая реальность. Но вернёмся обратно к пъессе. Помоему, показатель их любви, пик эмоций данной пъессы- погибель этих влюблённых, молодых людей. Как же они любили друг друга, если так прекрасна была их смерть! Их предсмертный слова влияют на меня каждый раз, когда я их читаю. Помоему, нет лучше пищи для раздумий, чем эти слова:

 Ромео: Любовь моя! Жена моя! Конец
 Хоть высосал, как мед, твое дыханье,
 Не справился с твоею красотой.
 Тебя не победили: знамя жизни
 Горит в губах твоих и на щеках,
 И смерти бледный стяг еще не поднят.
 И ты тут, в красном саване, Тибальт?
 Какую радость я тебе доставлю!
 Смотри: сразившею тебя рукой
 Сейчас сражу я твоего убийцу.
 Прости меня! Джульетта, для чего
 Ты так прекрасна? Я могу подумать,
 Что ангел смерти взял тебя живьем
 И взаперти любовницею держит.
 Под страхом этой мысли остаюсь
 И никогда из этой тьмы не выйду.
 Здесь поселюсь я, в обществе червей,
 Твоих служанок новых. Здесь останусь,
 Здесь отдохну навек, здесь сброшу с плеч
 Томительное иго звезд зловещих.
 Любуйтесь ею пред концом, глаза!
 В последний раз ее обвейте, руки!
 И губы, вы, преддверия души,
 Запечатлейте долгим поцелуем
 Со смертью мой бессрочный договор.
 Сюда, сюда, угрюмый перевозчик!
 Пора разбить потрепанный корабль
 С разбега о береговые скалы.
 Пью за тебя, любовь!
 (Выпивает яд.)
 Ты не солгал,
 Аптекарь! С поцелуем умираю.

 


 Джульетта: Что он в руке сжимает? Это склянка.
 Он, значит, отравился? Ах, злодей,
 Все выпил сам, а мне ни капли не оставил!
 Но, верно, яд есть на его губах.
 Тогда его я в губы поцелую
 И в этом подкрепленье смерть найду.
 (Целует Ромео.)
 Какие теплые!

Так и хочется воскликнуть: Во имя любви!
В картине самым драматичным я нахожу то, что даже будучи мёртвыми, они вместе. (Особенно вдохновляюще- руки Джульетты, которыми она приобнимает Ромео.)

Я любила Тебя когда-то и теперь- не остаётся ничего, кроме сожаления.

„Bet kādēļ šis vailorvs ar tik dziļu necieņu izturējās pret Noru? Nors taču ir jūsu dievība, vai tad nē, Drou?” pilnīgā sašutumā apvaicājās Trīne. „Jā, tev ir taisnība, Keterīn,” atbildēja Drou. „Vai tad šis bezkaunīgais vailorvs nebīstas no sava paša dieva dusmām? Un vai tad viņu neizraidīs no viņa pašu tautas sabiedrības?” vēl joprojām neko nesaprotot vaicāja Ūdens burve. „Ja esi pamanījusi, šis vailorvs iegāja šajā templī,” Drou sacīja un paskatījās uz tempļa pusi, „un tas ir Leāras templis.” Visi klātesošie likās neko nesaprotam, izņemot Morgīnu, kurai bija vērtīgas zināšanas par jebkuru Impērijas tautu, tomēr viņa nebilda ne vārda, atstājot stāstu tam, kurš varētu pastāstīt visu situāciju nemaldīgi. „Kā redzu, jūs tiešām neko nesaprotat. Tātad,” iesāka Drou, „ ja tiešām nešaubos, tad vailorvi ir vienīgā tauta, kurai Aelārs piešķīra divas dievības. Viņu vārdus jūs zināt- Nors un Leāra. Jūs taču atceraties, ko Aelārs bija sacījis viņiem? „Tomēr arī šajās jaunizveidotajās zemēs izcelsies strīdi. Kad tas notiks, pie varas nāks Tumsas un Kara dievs, par ko izredzējos tevi, Nor. Kareivīgi un spēcīgi būs tavi aizbildņi- vailorvi, kuru valsti Eirinoksu tu sargāsi,” un „Tev, kā Nora jaunākajai māsai, uzticu līdz ar brāli rūpēties par vailorvu tautu. Tomēr arī kaut ko ļoti svarīgu uzticu tev, Leāra. Tu būsi Laika Ritējuma dieviete. Tev vajadzēs sekot tam, lai nakti nomainītu diena, lai ziemu nomainītu pavasaris. Tomēr tev nebūs mainīt laikā kaut minūti.” Aelāra vārdos sadzirdams tas, ka pamata vailorvu dievam jābūt Noram, bet Leāra ir izvēlēta kā viņa palīdze. Tomēr laikam ritot mainījās vailorvu tauta un līdz ar to pieauga arī Leāras nozīme. Leār\    a atšķiras no sava brāļa ar praktiski absolūtu bezjūtību, stipru atriebes kāri un dziļu nežēlību. Leāra bieži vien panāk uzvaru ar viltu, gods un cēlsirdība viņai ir sveši. Savus pielūdzējus viņa tur milzīgā stingrībā, bieži vien soda tos un raisa viņos nežēlību un neiecietību, kā arī absolūtu godbijību. Ir jāveic daudzi šaušalīgi darbi, lai iemantotu šīs cietsirdīgās dieves labvēlību, jo tikai īpaši bezjūtīgi un bezgodīgi vailorvi iegūst viņas simpātijas. Tostarp, Leāra pārstāv asiņaino un izsmalcināto vailorvu maģiju. Viņa nav slikts karotājs, tomēr galvenā viņas nozare ir maģijas, tādēļ viņas pielūdzēji parasti ir magi, burvji un sievietes. Leāra burtiski ir vailorvu maģijas atspoguļojums. Viņa ir burvestību vērpēja, vailorvu maģijas Māte. Turpretim Nors ir pilnīgi pretējs savā domāšanā un rīcībā attiecībā pret māsu. Viņa prāts ir vēsāks, viņš cēli nes vailorvu tautas godu un cieņu. Nors ir nežēlīgs pret visiem, kas stājas pretī viņa aizbilstamajiem, toties paši vailorvi pilnībā izjūt viņa žēlsirdību un aizgādnību. Savā valdīšanā Nors ir līdzīgs gādīgam, bet neapšaubāmi stingram tēvam. Viņš nav mīlestības un lološanas iemiesojums. Nors ir asiņains kareivis ar nocietinātu sirdi. Viņam ir pa prātam asiņainas un īpaši nežēlīgas cīņas, viņš ir godkārīgs, toties savā būtībā viņš ir godpilns un slavas pilns Lords. Nepadomājiet vis, ka viņa sirds un domas būtu gaišākas par Leāras būtību. Tieši tas padara viņu par Tumsas dievu. Pār saviem aizgādņiem viņš valda stingru un nocietinātu roku, tieši tas padara viņa tautu tik izturīgu un varenu. Nors savā būtībā ir meistarīgs kareivis. Arī maģija nav viņam sveša, viņa burvestības ir graujošas un nāvīgas, tomēr atšķirībā no viņa māsas burvestībām, tām nepiemīt īpaša izsmalcinātība vai viltība. Tie ir virzīti tieši uz naidnieka iznīcināšanu, tādēļ tiem pārsvarā ir precizitāte un graujošs spēks. Nora pielūdzēji pārsvarā ir karotāji un vīrieši.” Kādu brīdi viss bars stāvēja nekustīgs, līdz mūždien zinātkāres dzītā Kriandra tomēr neapjautājās: „Vai ir iespējams kompromiss starp šo abu dievu pielūdzējiem?” Drou apmeta ar skatu templi un ierunājās, skatoties tieši uz Kriandru: „Pārāk dažāds skats uz dzīvi ir Leāras piekritējiem, kas tiek saukti par leāriešiem, un Nora piekritējiem- noriāņiem. Viņiem ir dažāds dzīvesveids un dažādi skatījumi uz dažādu ikdienas uzdevumu atrisināšanai. Pat saukļi, ko viņi izkliedz kaujas laukā ir pavisam dažādi. Leārieši kliedz: „Leāras spēks!” ar to lūdzot, lai Leāra sniegtu viņiem drusciņ savu spēku, tā izpalīdzot kaujā, tostarp noriāņi piesauc Noru kliedzot „Nors ir ar mums!” tādējādi parādot, ka Tumsas dievs ir spējīgs cīnīties plecu pie pleca ar saviem aizbilstamajiem. Tas savukārt norāda uz to, ka Nors ir tuvāks saviem pielūdzējiem nekā Leāra- savējiem. Leāra ir pārlieku lepna dieviete, lai cīnītos kopā ar saviem pielūdzējiem. Retumis viņa sniedz savu izpalīdzības roku, nemaz nerunājot par nolaišanos līdz savu aizbilstamo līmenim. Tādēļ, es teiktu, ka šeit, Eirinoksā, vienā mājā leārietis ar noriāni nevar būt sastapts. Leārieši it īpaši agresīvi izturas pret Noru un noriāņiem kopumā. Šis savstarpējais naids ilgst jau gadsimtiem ilgi un diez vai varētu būt apslāpēts. Vismaz līdz tam brīdim, kad viens no vailorvu dieviem gūs virsroku.” Pavisam nejauši Leas galvā iešāvās pavisam loģiska doma un viņa iebilda: „Drou, pie kādas ticības pieturies Tu?” „Garāmejošie skatās uz mums. Es domāju, ka pienācis laiks pārtraukt sarunas un doties uz drošāku vietu, nekā viena no sablīvētākajām šīs pilsētas ielām.” To pasacījis, Drou uzmeta sev galvā kapuci, tā parādot, lai visi izdara tāpat un seko viņam.

Krēslas stundas saule pārklāja grezno namu jumtus un tostarp arī stāvošo pie neliela, tomēr krāšņi veidota loga, Drou. Savā cilvēka izskata acīm viņš pārmeta pāri skatu visam saredzamajam, dziļi iegrimstot paša pārdomās. Viņš jau sen bija saklausījis tuvojošos cilvēku un noteicis viņa personību, tomēr joprojām vērās pa logu, pat nepakustoties. Galu galā nākošais nevarētu izdarīt viņam nekā ļauna, pat ja būtu to vēlējies. „Tu tā arī neatbildēji uz Leas jautājumi. Kā to var neuztvert par savādu? Šķiet, ka kaut kas tiek neapšaubāmi slēpts. Vai vismaz tas ir kas tāds, par ko tu nelabprāt runā. Jebkurā gadījumā tas tā vairs ilgi neturpināsies,” bilda atnācēja puslīdz vēsā balss. „Tajā nebūt nav nekā slepena. Ja vēlies, es pastāstīšu Tev visu, ko vien Tu vēlēsies. Šķiet, ka tas interesē tevi tiktāl, ka esi atnākusi pie manis,” viņš atbildēja un uz mirkli pagrieza galvu sānis, lai ieskatītos atnācējas pelēkajās acīs. Mirkli valdīja klusums, tiklīdz atnācēja saprata, ka ir viņas kārta kaut ko sacīt. „Atbildi uz Leas šī rīta jautājumu, un es būšu mierā,” viņa teica. Vēl kādu mirkli viņu abu lūpas bija ciet, līdz, pavērsis skatu tālu prom uz krēslaino horizontu, Drou sacīja: „Redzi, Brīza, vailorvu tauta nelīdzinās nevienai citai Šarrahas tautai. Vien par to, ka esmu ievedis jūs šajā pilsētā, ikviens vailorvs pieprasīs manu tūlītēju nāvessodu. Mēs dzīvojam noslēgti no visiem. Tā ir vienīgā iespēja, kā saglabāt mūsu tautu nemainīgu savā spēkā un skaistumā.” Viņš atkal apklusa, bet blakus stāvošā meitene klusēja vien tādēļ, ka zināja to, ka savu stāstu blakus stāvošais vailorvs tūdaļ atsāks. Tā arī bija. Drou lūpas atkal sakustējās viņa pieklusinātajā balsī: „Mēs esam attiecīgi brīvi. Mēs esam lepna, spēcīga, cildena tauta, tomēr tas maksā mums pašiem ļoti daudz. Ļoti bieži savā dzīvē mēs sastopamies ar lietām, kuras mēs esam vienkārši spiesti darīt, lietas, kurām jāpakļaujas bez ierunām. Tas ir neticami smagi, bet mums nav citas izejas. Arī ticības ziņā daudzi mūsu zemēs ir nebrīvi. Būt par Leāras priesterieni ir vislielākais gods, kuru vien augstdzimusi sieviešu dzimtes pārstāve varētu gūt. Tomēr šis gods tiek gluži piespriests, nevis pašas izvēlēts. Dažreiz īpaši ievērojamas sabiedrībā ģimenes, maigi sakot, ziedo vienu no savām atvasēm tiešai kalpošanai Leārai. Šo pilsētu, kurā mēs šobrīd atrodamies, sauc par Leanšāru. Savu nosaukumu tā guvusi pateicoties tam, ka pārsverošs daudzums iedzīvotāju ir leārieši. Vienpadsmit dienu braucienā no šejienes atrodas pilsēta ar kuras nosaukumu vien varētu biedēt jaunas meitenes. Tās nosaukums ir Lear Ilirita. Gluži pilsēta tā nav. Drīzāk to varētu nosaukt par milzīgu mācību iestādi, kurā ikdienā cieš prāvs skaits vailorvu sieviešu. Kad es vēl biju pavisam jauns, vienu dienu manu jaunāko māsu, kura atradās absolūtā neziņā, tēvs uzcēla zirgā un kopā ar pāris pavadoņiem aizsūtīja prom. Viņai bija lemts kļūt par vienu no augstākajām Leāras priesterienēm. Divdesmit četrus gadus viņai bija jāatrodas Lear Iliritā, kuras teritoriju nedrīkstēja pamest ne uz daļu no sekundes. Divdesmit četrus gadus viņa redzēja sev apkārt tikai citu priesterieņu sejas, kuru dzīves mērķis un uzdevums nu bija kļuvusi kalpošana Leārai. Lielākā viņu daļa neizvēlējās sev šādu likteni un tikai attiecīgi neliela daļa no viņām bija apmierinātas ar šādu dzīvi, tomēr viņām visām nācās samierināties ar to. Īpaši neapmierinātajām lauž garu pirmajās dienās, ko viņas pavada tajā moku kambarī. Leāras priesterienes gūst milzīgu zināšanu apjomu, daudz spēcīgāku varu nekā lielākā daļa vailorvu-cīnītāju, viņiem ir pieejamas visiem pārējiem nepieejamās burvestības un citas lietas, tostarp viņas pieder tikai un vienīgi Leārai un tās gribai. Viņām nekad nebūs ļauts nodibināt ģimenes vai veltīt vismaz ieinteresētu skatu uz kādu jaunekli. Iedomājies, cik maksā divdesmit četri nebrīves gadi vien. Kirala, mana māsa, vien astoņpadsmit vasaras atpakaļ ieelpoja gaisu, kas neielenc Lear Iliritu. Viņas apmācības iesākumā daudzas reizes esmu redzējis viņas asarām salietās vēstules ar lūgumiem ņemt viņu atpakaļ tēva mājās, vai labāk vismaz nogalināt. Protams, kādam neilgam laiciņam paejot arī viņas būtība tika apspiesta. Augstākās priesterienes lieliski izrāda Leāras neiecietīgo, nežēlīgo gribu. Kad tēvs sūtīja Kiralu prom, viņa bija tikai 20 gadus veca. Viņai bija cerības un sapņi, vēlmes un fantāzijas, ko aplauza skaitītās stundās vien kādu varenāku vailorvu mahināciju un intrigu dēļ.” Gita klusēja, sagremojot saņemto informācijas daudzumu. Viņai bija grūti aptvert tās šausmas un stāvokli, ko nācās izciest kā ikdienu „izredzētajām” vailorvu meitām. Viņas pārdomas uz kādu mirkli pārtrauca Drou: „Tu vaicāji man par manu reliģisko piederību. Šajā ziņā es biju brīvāks nekā mana jaunākā māsa. Vismaz neviens nenoteica to, kā priekšā man noliekt galvu. Tagad es atbildēšu tev- es krītu uz ceļa Nora priekšā un lūdzos Leārai. Spēks, kas ir manī, un meistarība ir Nora doti, maģija, ko es pielietoju, nāk no Leāras. Ja man būtu pienācīgā vara, es liktu visai Eirinoksai dziedāt slavas dziesmas abiem dieviem. Viņi abi savā varā ir nepārspējami. Gan Naksnīgajam Karotājam, gan Pusnakts Stundas Pavēlniecei es kalpoju , jo es esmu vailorvs un tā tam ir jābūt.”

"Kad Aelārs devās prom no Antaras Ša, viņa ceļš gulēja caur auglīgām, neiespējami daudzveidīgām zemēm. Apraudzījis šīs zemes malu, Aelārs nespēja saprast, kādēļ antarieši šo zemi nebija apdzīvojuši. Tad, no visām sev piederošajām zemēm Aelārs veda sev līdzi savas būtnes, kas drīzumā sāka apdzīvot nezināmo zemi, kurai Aelārs deva nosaukumu Šarraha, kas no antariešu valodas nozīmējusi „jaunā impērija”.

Drīz vien atvestie ļaudis sāka veidot nelielus ciemus, tomēr dzīvoja atšķirti no pārējiem, atsevišķajiem ciemiem. Zeme bija tik daudzveidīga, ka Šarraha attīstījās diezgan ātri.

Tad, redzot kā dzīvība piepilda Šarrahas zemi, Aelārs sauca pie sevis četrpadsmit klejotājus, kurus uzskatījis par saviem bērniem un sev līdzīgām būtnēm. Ar saviem rādītiem Šarrahas izveidotājs bija ticies starp Antaras Ša un Šarrahas robežām, Pūķu kalnu grēdas serpentīnā, pie milzīgā Fēniksa Ezera, Liesmojošajā Krastmalā. Kad visi, kas Aelāram šķita tuvi, bija klāt, Antaras Ša līdz šim vienīgā un augstākā dievība sacīja viņiem: „Šīs jaunās zemes es esmu radījis un devis tām vārdu Šarraha, kurai būs stāvēt savā varenībā līdzās Antarai Ša. Un jūs, kas esat līdzīgi man savā varenībā, tiksiet iecelti dievību godā un valdīsiet šeit līdzīgi man, kas valdu Antarā Ša.” To izdzirdot, sanākušie no sākuma izbrīnījās, bet atsacīt augstākajai dievībai nespētu neviens no izvēlētajiem Aelāra bērniem. Saskatoties, tie pamāja ar galvām, ar to arī dodot savu piekrišanu aizsargāt un pārvaldīt Aelāra jaunās zemes.

Brīdi paklusējis, Aelārs vērsās pie gaišās būtnes, spicām ausīm un sacījis tai: „Vindranī, tu atbildēsi par pilnīgi visu Šarrahu, jo tev būs jākļūst par Dzīvības dievieti. Tava vara būs par katru no viņa dzimšanas līdz par miršanai. Tāpat tev nāksies aizsargāt elfu tautu. Kopš šī mirkļa tu esi viņu aizbildne. Veifa kļūs par tavu aizbilstamo zemi.” Tālāk viņš vērsās pie jaunekļa ar riņķi, ievērtu viņa degunā, un ar važām uz katras rokas: „Kad Vindranī vara par kādu beigsies, nāks tavs laiks, Eakol. Tu būsi Nāves dievs, un atbildēsi par mirušajiem. Tava vara iestāsies ar pēdējo elpas vilcienu un sirds sitienu. Par taviem aizbilstamajiem kļūs minotauru ciltis, kuras tu apvienosi valstī, kurai dosi nosaukumu Tekara.” Pagriezies pret jaunieti, kurai mati bija sarkanāki par uguns mēlēm, Aelārs sacīja: „Tu, Nesserina, būsi Saules dieviete. Tava vara Šarrahā sāksies ar saullēktu un beigsies ar tās rietu. Tu atbildēsi par Šarrahu dienas laikā, un dienas laikā tās iedzīvotāji tiks tavas gaismas sildīti. Tev būs jāaprūpē udrini, kuru ciltis savienojušās valstī ar nosaukumu Sentarī.” Kad tas bija pateikts, Aelārs paskatījies uz blakusstāvošo jaunieti, pelēkiem matiem līdz elkoņiem un sacījis tam: „Tava vara sāksies līdz ar Nesserinas aiziešanu. Par Mēness dievu izraugos tevi, Greon. Kad pāri Šarrahai uzausīs mēness un kaut viens tā stars skars tās zemi, tavās rokās būs visas šīs zemes. Naktīs, kad Nesserina atpūtīsies, tu aizsargāsi visus nakts klejotājus. Aizsargā gerfāru tautu un visu to valsti-Mu’untāli.” To pasacījis, Aelārs vērsās pie zaļmatainas jaunietes: „Paskaties, cik skaisti ir Šarrahas meži, upes, kalni un ielejas, Kseona. Par tiem tev būs jāatbild, Dabas dieviet. No rīta līdz vakaram, no vakara līdz rītam, tu vērosi Šarrahas ārējo izskatu. Tajā pat laikā tu kļūsi par zarfiju aizsargātāju, kuru valsts nes vārdu Zeāra.” Tad Aelārs sacījis visiem: „Šīs tautas kļūs izglītotas, un pēc pāris laikmetiem spēs savā gudrībā un varā pārspēt Antaru Ša, manu pirmdzimto zemi. Maģijai viņus jāapmāca.” Pagriezis acis uz daiļu jaunieti gariem, sniegbaltiem matiem un baltām zīlītēm, Aelārs sacīja: „Tu, Kvarinna, apmācīsi baltās tautas baltajai maģijai, jo ieceļu tevi par Baltās Maģijas dievieti. Ar tavu palīdzību Šarrahas tautas spēs apgūt visas maģiskas iemaņas, kas vienmēr būs gaismas pusē un kas lauzīs tumšās maģijas varu. Parūpējies arī par vinejiem, kas sniegos radījuši Koridāli.” Pēcāk Aelārs paskatījies uz jaunekli, piecdaivanu baltu sniegpārslu zīlītē, un pasacījis tam: „Bet Šarrahā, gluži kā visā pasaulē, būs līdzsvars. Tu būsi Kvarinnas pretsvars. Kopš šī laika tu esi Tumšās Maģijas dievs, Talmor. No tevis jauno zemju tautas mācīsies tumšo maģiju, kas stāsies pretī baltajai. Ļaunas un nežēlīgas būs tavas burvības. Tavās rokās nododu arī festijus. Ved viņus un pieskati to valsti Orūru.” Ar labo roku Aelārs norādījis uz sadriskātās drēbēs ģērbtu jaunekli, kam uz pleca sēdējusi vārna un sacīja tam: „Tu savienosi Kvarinnas un Talmora spēkus, jo par Gudrības dievu padaru tevi, Sikvuir. Tieši tu palīdzēsi apgūt visām manām jaunajām tautām zināšanas. Visi Šarrahas gudrie teiks tavu vārdu, jo būsi līdzējis tiem ar savu varu. Laimīgiem jābūt karnariem, kuru aizbildnis tu būsi. Rūpējies par Krounāru.” Nolaidis galvu uz leju, Aelārs turpinājis: „Tomēr arī šajās jaunizveidotajās zemēs izcelsies strīdi. Kad tas notiks, pie varas nāks Tumsas un Kara dievs, par ko izredzējos tevi, Nor. Kareivīgi un spēcīgi būs tavi aizbildņi- vailorvi, kuru valsti Eirinoksu tu sargāsi.” Jauneklis gariem, melniem matiem, pilnīgi melnām acīm un bālu ādu pamāja ar galvu, dodot savu piekrišanu. Tad Aelārs teica zilmatainajai jaunietei: „Tomēr es neļaušu kariem iznīcināt Šarrahu. Pat ja iedegsies strīds, kas aptvers visas Šarrahas valstis, tu, Elepsij, kā Miera dieviete, spēsi pārtraukt Nora varu un pārtraukt karus. Tavā aizbildnībā atradīsies marinri, kas upju baseinos un ezermalās izveidojuši Urtenu.” Aelārs uzlika roku uz maza, bārdaina vīrieša pleca: „Tu, Delhalf, līdzēsi Šarrahas tautām, kad tās nonāks smago laiku periodā. Tu, kas būsi Spēka un Izturības dievs, vienmēr palīdzēsi šarrahiešiem izciest visus dzīves pārbaudījumus. Tostarp, būsi atbildīgs par rūķiem un to nepieejamo valsti Endoholmu.” Aelārs paskatījies uz meiteni, kurai runājot skatam pavērsās daži ilkņi, un teica tai: „Tu, Eikon, būsi tā, kas rūpēsies par to, lai šarrahieši nekad nenonāktu nebrīvē. Ieceļu tevi par Brīvības dievieti, kas dāvās Šarrahas tautām to, ko visvairāk vērtē Antarā Ša. Tomēr seko arī vilkuru tautai, kuru atrast spēsi to valstī Orijā.”

Savu acu skatienu Aelārs vērsis uz plikpaurainu jaunieti un sacījis tam: „Tomēr būs arī tādas būtnes, kas savā brīvībā nevienā valstī nespēs atrast mieru. Tādēļ, ieceļu tevi par Klejotāju dievu. Tu sargāsi visus tos, kas klīst mūžīgos meklējumos. Tomēr neaizmirsti rūpēties par drittejiem, kuru valsts Istara kļuvusi par tavu aizbilstamo, Iktron.” Tad, mirkli paklusējis, Aelārs vērsās pret jaunieti, kas ārējā izskatā bija līdzīga Noram, un sacīja tai: „Tev, kā Nora jaunākajai māsai, uzticu līdz ar brāli rūpēties par vailorvu tautu. Tomēr arī kaut ko ļoti svarīgu uzticu tev, Leāra. Tu būsi Laika Ritējuma dieviete. Tev vajadzēs sekot tam, lai nakti nomainītu diena, lai ziemu nomainītu pavasaris. Tomēr tev nebūs mainīt laikā kaut minūti.” Apskatījis visus, Aelārs vērsās pie pēdējā palikušā, kas bija būtne apmetnī ar kapuci, un kam bija tikai acis: „Un visbeidzot tu, Zainor. Tu būsi starpnieks starp mani un Šarrahas dieviem. Tev būs jāseko manis uzliktajiem noteikumiem, kuri jums visiem būs jāievēro. Skaties, lai dievi tos nepārkāpj. Starp Šarrahas dieviem ieceļu tavi par augstāko. Tava tauta, kvepti , jau izveidojuši savu valsti, un no šīs dienas tev būs jārūpējas par Sirtāru, tostarp ne aci nenovēršot no pārējo dievu darba.” Un uz atvadām, augstākā dievība Aelārs sacīja: „Jūsu tautas augs un attīstīsies. Pēc dažiem gadiem visi šie ļaudis kļūst izskatā līdzīgi jums, kā arī līdzīgi jūsu raksturiem. Šī tauta ir jūsu bērni, par kuriem jūs nesat atbildību, tāpat kā es nesu atbildību par jums un visu Antaru Ša. Tik vienu reizi simts gados es atgriezīšos, lai aplūkotu Šarrahu. Katru pilnmēness dienu jums būs saiet dievu sanāksmē, lai pārrunātu visu, kas attiecināms uz Šarrahu. Sargājiet un mīliet manu zemi, ko esmu jums izveidojis un dāvinājis.”

To visu pasacījis saviem bērniem, Aelārs iecēlis tos sev līdzīgu dievu kārtā un pametis Liesmojošo Krastmalu, un tā bijusi Šarrahas esamības sākuma diena, un līksmoja tai dienā visas tautas, kuras ieguva savā aizbildniecībā no Antaras Ša atnākušās dievības."

Мне сложно с чего-то начать. Слишком много слов, слишком мало места, что бы их всех высказать. Но думаю, каждый из нас всех пришёл бы в негодование и полнейший шок, узнав новейшее известие- любовь умерла.

Далее будет изложен ход мыслей неисправимого идеалиста/перфекциониста с крайне наивными, не существующими в природе и древними, как Песня Сотворения Мира, взглядами на некоторые вещи, которыми простым смертным отведено коротать свой отведённый жизненный срок.

Что такое любовь? Любовь это самое чистое, самое ясное людское чувство. Любовь заставляет сердцу биться чаще, так создавая новый такт. Любовь заставляет дыханию замирать, так заставляя почувствовать некое головокружение. На самом же деле абсолютно невозможно передать смысл и суть Любви. О Любви ничего никто не знает, но всего чувствовали её хотя бы раз в жизни. Крайне сложно, скорее всего даже невозможно сформулировать с предельной точностью, что из себя представляет данное чувство. В себе оно несёт много других ясных как дневной свет вещей. Но о этом как-нибудь в другой раз.

Что такое секс? Секс это удовольствие и наслаждение. Вобщем, это всё. И кроме грязи и порока в себе более ничего не несёт.

И тут появляется весьма простой вопрос- как можно сравнивать плотское наслаждение с духовной ценностью? Как можно что-то напросто физиологическое ставить рядом с душой, которую никто никогда даже не сумел потрогать? Почему говоря о любви, разговор тут же перетекает в русло физического контакта? И в конце концов, что за мир, где есть секс без любви, но никак нет любви без секса?

Как уже издавна вещает нам не безызвестный стишочек  "Зачем любить, зачем страдать? Ведь все пути ведут в кровать..Уж лучше сразу лечь в кровать- потом любить, потом страдать!" так устроен мир, в котором мы ныне живём. Зачем брать человека за руку и идти к цели, которой является всего навсего какой-то секс?

Теперь же, мой язык будет верещать кратко, ясно и прямо, хоть и грубо. Какой смысл любить кого-то, если пиком Твоей любви и его чувств будет является секс? Как можно встречаться с человеком, который в идеальном случае от ваших отношений ждёт хорошего, регулярного секса? Может мне заранее себе гроб подкалачивать, ежели такой устав мира и якобы "любви" меня не устраивает? Означает ли мой категоричный отказ от секса (куда там ещё регулярного!) полным финишем любых возможных отношений с человеком, которого я буду любить?

За последние сутки я слышала слишком много. Я поняла слишком много. Я осознала слишком многое. Абсолютно не хотя того, я опять прихожу к своему старому, доброму выводу- любовь вымерла. Что это за любовь, которая не может существовать без секса? Это всего лишь уродливое искажение самых искренних и прекрасных чувств. Мы разбавляем прекрасные краски нашей картины грязью из ближайшей грядки.

Но не поймите меня не правильно. Секс- это не плохо. Более чем омерзительным я считаю так называемую "любовь", которая умирает при отказе выражать её с помощью тела.

Я не тело. Я в первую очередь душа. Не надо любить меня физически. Мне хватит того, что меня возьмут за руку или поцелуют в щёку. Если это сделает человек, любовь которого будет струится сквозь всю его душу, я непременно почувствую это. И мне совершенно не нужно, что бы меня хорошо и регулярно имели как какое-то животное.

Моё тело не развлечение. Зато моя любовь вечна. Но кому она нынче нужна?

Я не могу любить человека, который считает, что я отдам ему своё тело. При всей моей любви, я не потерплю такой грязи по отношению ко мне. Я низачто на стану искажать наипрекраснейшее чувство лишь потому что чьё-то другое тело того хочет. Я категорично против плотского наслаждения. Я не позволю выжимать из моего тела удовольствие.

Я жестоко теряю веру в любовь. Лишь та часть любви, что сохранилась во мне, ещё хранит в себе частичку хрупкой веры в Неё.

Но вы, род мужской, никогда не научитесь любить вопреки тому, что будут подрезать ваши пусть(!) и природные надобности.  То, что вы можете дать Своей душой вовек не сравниться с тем, что вы можете доставить своим телом.

Забирай к чертям своё тело! Я всегда любила Твою душу. Зачем мне Твоё тело, что через десятки лет сгниёт! В раю мы будем вечны! Как Ты будешь любить меня там, когда моё тело будет стёрто с лица земли?!

"Кажись, придётся наконец-таки бросить манеру всё идеализировать." (с) Трагикомедия.

Это даже не смешно. Это даже не пустота и не превеликое желание излить содержание души в слезах. Меня просто напросто припечатало в очередной раз, простите за выражение, ебалом прочно к реальности. Со временем я отодвигаюсь от картины настоящего положения вещей, рисую в это мире что-то своё, улучшаю то, что не должно быть улучшено и получаю то, что заслуживает любой, переступающий порог своих возможностей. Называя себя реадисткой, я слишком часто воображаю себе того, чего нет. Проблема лишь в том, что я всего навсего привыкла материализовать свои желания в жизнь. К сожалению, не в желаемое, а всего навсего в иллюзию, что сыпется сквозь мои пальцы хрустальными слезами,  на которых, лишённая их же я, смотрю в очередной раз с тоской и печалью. Но моё сознание со временем удаляет дурной опыт, что крайне неполезно для развивающихся событий в будущем. Мне просто напросто нужно научиться твёрдо держать в рассудке свои промахи, свои неудачи и список вещей или появлений, которые мне не суждены. Меж тем, что-то настолько простое, но и настолько непонятное, прямо как сущность небесного светила- дружба.
В конце концов, как бы я себя не кличила, как бы меня не называли окружающие, я всего лишь мелкий человечишка в большом мире. Во многом мои желания сходятся с одной четвёртой частью населения планеты Земля. У меня извечно было лишь одно желание. Я просто хотела, что бы у меня были друзья. Дело не в том, что у всех они были, а у меня нет. Это особенные люди, которые занимают особенное место в жизни любого человека, к которому они относятся. Но жизнь мне привела множество примеров, почему у меня их не может быть.
13 лет. Долгих, коротких. В глубоком одиночестве они были для меня разнообразными. Слово "друзья" я воспринимала как иностранное слово, значение которого мне было не понятно. Друзья? Откуда они у меня. Сколько я себя помню, я создавала себе целый мир с до боли разнообразными персонажами, населявшими то, что пренадлежало лишь моему вооражению. Для меня было сложным понять суть дружбы. Мне было сложно понять сам процесс.
Чуть позже я поняла, что это то, чего не достаёт в частности мне. Да, именно их! Друзей! Мне хотелось, что бы они были. Я хотела, что бы их было совсем мало, но они были бы со мной. Я очень хотела, что бы мы образовали бы какую-то отдельную от всех группу и просто назывались друзьями. Веселились, творили разные, интересные вещи, развлекались, помогали бы друг другу и всегда, всегда, всегда (!) держались вместе. Я желала, что бы мы никогда не расставались, что бы у нас были похлжие интересы, что бы мы делились разными проблемами, а радость свою делили между собой. Что это за желание вовсе такое? Что ж.  "Банально, но верно," (с) сказал бы ещё Чеширский кот из "Алиса в Стране Чудес. Сказки закончились.". Вот именно. И мои сказки закончились. При чём все. Но не всё сразу.

Буквально за пару лет я встретила пару людей. Наконец-то моя мечта осуществилась. Да, появились люди, которых я с трепетом(!) называла друзьями.  Лишь спустя год я поняла, что всё, что я видела перед собой- было создано моим самовнушением. Никакой дружбы и вовсе не было. Мои "друзья" относились друг другу совершенно по разному, никакого равноправия между нами не было. Скорее всего, то было равнодушие. Одна лишь я горела от желания создать прекрасную дружбу, пыталась держать всех нас вместе. Но попытка моя с треском развалилась. И не зря. Самовнушённые вещи наделены способностью резать глаза, когда открывается их действительная сущность.
Время шло, люди менялись, их было действительно много. Множество раз я наступала на те же грабли с названием "Мнимая дружба". Но неужто Небеса решили сниспослать мне хоть маленькую долю счастья обычного человека? Четыре человека появились буквально неоткуда и резко изменили моё понятие "дружбы". Жизнь показалась воплощённой мечтой. Все мои желания, бережно хранимие ещё с раннего детства, произвелись в жизнь. Все мы были разными, но мы умели быть вместе. Да, ведь это самое главное- держаться вместе. Казалось, это предел желаний. И мне больше ничего не нужно было.
Я не привыкла лить воду. Посему скажу, чем закончилось моё очередное убеждение, что я счастлива.
Мы рассорились. Редко ли такое случается с друзьями? Конечно же, нет. Лишь люди, которые безразличны друг к другу, не ссоррятся. Но так ли это? Двум из нас оказалось всё равно на всех остальных, один остался не при делах, ещё один сдался, и последний из нас устал.
Мне интересно лишь одно- были ли мы друзьями? Это имеет большое значение, ведь то, что мы рассыпались сквозь кусочки найчистейшего кристала, не значит, что мне внезапно стало всё равно. Я просто целенаправленно травлю свою кровь холодом, пытаясь сохранить здравое мышление и сердце воедино.

Мне их будет не хватать в любом случае.
И в любом случае я должна научиться видеть вещи в их правдивом цвете.

На данный момент я просто хочу равновесия. Меня слишком сильно толкнули, ударив головой об собственные желания.

"Wake me until it's too late." (c)






 

Прямо обидно. Сейчас обьясню в чём дело.

Побывала вчера на концерте, да и почитала сейчас некий материал и поняла, что мне обидно. Обидно за себя.

Я помню времена, когда я играла в группе. Это было во истину забавно, хотя то, на чём я играла было весьма неуместно, да и слышно не совсем, плюс ко всему в металл не совсем вписывалось. Но это было интересно- репетиции, сама сцена, да и бэкстэйдж. Чувствовала себя действительно музыкантом, да и что было приятнее всего так то, что ты играешь не для зала, а для таких же людей как и ты, которые под звуки вашей группы трясли хейром, держа пиво в руках. Вот эта атмосфера действительно была моей. Интересные моменты. Не какая-то популярность среди "своих", а именно это забавное, приятное чувство, стоя на сцене и играя, или просто с ребятами базар перед выступлением. Да, это было очень интересно. Интересное, но так же и сложное время. Может группа не та, хотя я склоняюсь к тому, что играла я не на том. Если кому это интересно- то была флейта. На данный момент я уже год не играла на ней и практически забыла как играть. Да и получалось у меня абы как, ибо я никогда не чувствовала к этому тяги.

Как же я завидую гитаристам, ударникам и вокалистам! Да, это так, скрывать тут нечего, особенно не самые прилежные эмоции. Играть и состоять в группе это действительно такое удовольствие! Не буду вдаваться в эмоции, они и так выплеснуты слегка выше. 

Но обида моя на себя саму состоит в слегка ином. Все же мы прекрасно осознаём, что девушки на сцене металла не особенно приветствуются, но те, которые пробиваются, действительно достойны восхищения. Нынче девушки не только играют, но и достигают значимых высот в scream и growl вокалах. Это поразительно! Невольно вспоминается некая группа Ocularis Infernum, выступавшая у нас 23-го августа. Никогда бы не поверила, что солисткой блэк-металл банды может оказаться девушкой. Вот это меня и раздражает во мне самой. 

Но прежде тем, как злиться на себя, стоит задать вопрос- а что я вобще умею? Я никогда в жизни не смогла бы играть на гитаре- струнные инструменты явно не моё. Так же, я бы не смогла сесть за ударные, не буду обьяснятся, почему херовый вышел бы из меня ударник, это излишне. Что касается вокала... Вокал у меня в пару словах просто дерьмовый. Кину камнем в первого, кто скажет, что это не так. Да, кому бы был нужен такой вокал как я. Мне только латышские песенки на государственных праздниках в школе петь, да и всё там.

В чём состоит проблема? Мне бы действительно хотелось бы однажды ещё раз оказаться на сцене. Но к  сожалению, светит мне это только в роли подтанцовки. Да и то херовой.

А жаль. Жаль, что я так ничего и не умею. Есть балда, да и только ради хейра, что бы было чем трясти. И что бы было куда алкоголь заливать.

Я очень сильно люблю Тебя. И от этой любви я как пьяная.

Ты самое прекрасное, что у меня в жизни было. Возможно, Ты единственный человек, которого я вобще люблю.  Ты хорош абсолютно всем и подобных Тебе нет.

Твои глаза.. Твоим взглядом можно напиться. Они цвета неба- настолько прекрасного и откровенного, что невольно начинаешь считать себя низким грешником. Твой взгляд всегда настолько правдив, что пробивает меня на самый глубокий восторг каждый раз, когда мы сталкиваемся взглядами. Твои глаза цвета моего неба. Они никогда не лгут, они не способны на наигранность. Если глаза человека- зеркала их души, то Твои- бездонные тоннели, в которых я не прочь заблудится, лишь бы только видеть эту красоту постоянно. Твой взгляд настолько пленителен что даже я, что ненавижу яркое и светлое, не способна оторваться. Чего только стоит такой взгляд! Он дурманит как самый сильный напиток или запах. Даже сейчас я ясно вижу его перед собой. Лишь когда Ты грустишь, Твои глаща набираются серости- бесконечно прелестный голубой меняетя на серый, не менее пленительный цвет. Твои глаза... Как же я люблю их!

А Твой голос и манера говорить? Твой голос я бы не перепутала ни с одним другим голосом на всём свете. Он въелся в мою память и я наврядли смогу отпустить его. Звучание Твоего голоса приятнее для меня расхвалённых песен птиц и всего того, чем люди привыкли восхищаться. Чего стоил тот миг, когда с Твоих губ срывалось "Ты моя, а я Я твой,".

Ты был превосходен. Ты терпел мои дурные шуточки, которые сдирали с Тебя кожу живьём. Ты никогда не обижался и не злился, хотя Ты мог вполне ударить меня за такое живодёрство. Я могла поранить Тебя самыми ужасными словами, а затем, следующим утром, печальным взглядом промолвить "Гомен" и Твоё прощение не заставляло себя ждать. Ты всегда прощал меня. И любил такой никчёмной, какой я осталась и по сей день, твердя, что лучше меня нет.

Какие же слова Ты умел находить в самый нужный момент! Пусть говорят, что это качество во всех парнях и оно ложное, как, впрочем, и все их эмоции. Но нет, только не Твои. Пусть меня назовут наивной деревенщиной, но Ты никогда не лгал и не льстил. В Твоих словах не было ни чуточки притворства или лжи. В своих словах Ты был как дитя- говорил всё, что думал и никогда не думал, что бы лучше сказать. А ведь устами ребёнка говорит правда.

Ты был прекрасным во всём. Даже Твои прикосновения отличались от любых других. Такие бережные и безгранично нежные... Крепкие, но при этом до боли заботливые обьятия. Что уж говорить о поцелуях, от которых у меня кругом шла голова..

Ты был бесконечно любящим. Ты отдавал мне себя, не оставляя себе ни долечки. А я, возможно, не смогла оценить это до конца. Оценить до конца Твою превосходность.

Я бы смогла прожить с Тобой всю свою жизнь. И это не просто слова. Такой как Ты... Нигде на это сером свете я не нашла бы такой сгусток цветов. Ты был не палитрой. Ты был цветом моей жизни.

Но моя любовь это горькая, жгучая боль. Меня мучает то, что я творю с Тобой. Я каждый день причиняю Тебе боль. Помнишь, Ты в шутку раз произнёс: "Почему Ты постоянно доставляешь мне боль?" Ты был прав. В этом вся правда. Ты слишком безупречен для меня. Поверь мне, лишь когда Ты забудешь меня, я смогу спать спокойно. Ненавидь меня, презирай, но не люби. Это лишние страдания. Для Тебя и меня, ибо НАС уже нет. И хотя я прогнала Тебя прочь, я буду грезить о том, что мы вместе. В реальном мире этому не бывать. Я не позволю. Я обещаю Тебе, любовь моя, что Ты больше никогда не познаешь ту боль, что я доставляла Тебе как ежедневную дозу.

"..Ты прости меня, что оставлю только боль.." (с)

 

"...ногами вороша покой притихнувших октябрьских листьев,

Она мысли заблудшие пыталась в уме словить.

Она, что раньше была как прекрасная Елена,

Изумительная нимфа и поразительная харита,

Глаза которой мерцали изо дня в день,

Неся всем окружающим полную счастья улыбку,

Голос которой манил как песнь серен,

Позволяя горе, хлопоты и боль забыть.

Этот октябрь был иным,

Этот октябрь стал жестоким-

Когда людям обламывают крылья,

Они вынуждены летать на метле,

Так и ангелу сему обломали крылья-

Утонула в глубинах морских миловидная нереида,

На её месте страховитая Сцилла,

Её песнь больше не радует.

Она поёт лишь о том, что, так как было - больше не будет.

Троя пала, и даже боги не вернут прошедшее!

Забыв обо всём, уже не ворошит листья нимфа,

А печальная муза Мельпомена.." (с) Трагикомедия. Осень 2006.

Это опечаливает меня.  Мне горько, обидно, печально, безутешно, но отнюдь не больно. "Я ничего не знаю о боли," (с). Это в своей мере радует. Но я не могу не печалиться, как бы не обещала.  Может быть я просто заставляю себя быть такой? Кто знает. Важно лишь то, как я чувствую себя сейчас. Я могу расплакаться хоть прямо сейчас, не смотря ни на образ свой,  ни на  то,  кем я являюсь . Если я неформал, в своей какой-то мере даже гот,  (хотя к чему эти глупые  рамки!) , это ещё не причина, по которой я должна быть лишена любых эмоций, что  овладевают каждым человеком  по меньшей мере раз 99 в секунду. Я могу позволить себе печаль и грусть, безвыходность и безутешность. Хотя насчёт третьего я совралась- безвыходность мне незнакома. "Если не можешь найти выход, выйди через вход," (с). Почему я вобще говорю о том, что я могу, а что не могу себе позволить? Я свободный человек, как в выборе своём, так и чувствах (как бы я ненавидела сиё слово!).

Я как всегда начала с правильной ноты, а закончила как всегда левой бредятиной. Впервые за столь длинный период я опять печалюсь. А ведь я уже практически забыла, что такое горечь. Я даже не могу находиться в школе, что и является причиной того, что сегодня с утра после первого урока я ушла оттуда. Мне сложно на данный момент находиться рядом с кем-то. Это давит на меня. Да и смысл? На данный момент я абсолютно не воспринимаю происходящее со мной. Невозможно подавлять свою горечь и печаль, в тоже время находясь посреди массы людей. Какая разница- близки они тебе, либо являются полными чужаками. Я уничтожу любого, подошедшего ко мне сейчас.
Тут и вторая проблемка навёртывается. Все, старающиеся высказать мне, как сочувствуют в данный момент, подвергаются всплеску моей злости и гнева. Я просто неспособна делить своего рода страдания с кем-то. "В своей печали я буду одинока," (с).

Возненавижу того, кто попытается развеселить меня сейчас. На мне нет лица, и пусть оно так и останется. На большее я не способна. Не сейчас.

Всему причиной моя соседка, которая в течении последних десять лет была дорога мне. Она не просто бабулечка по соседству, она успела стать мне подругой. Не важно, что ей 74, а мне 16. Я действительно любила и люблю её.

Сегодня с утра в 7.30 её не стало.