просто я до сих пор вижу сны, в которых мы

раньше я думала, что у нас будут дети.
что я выйду замуж за м, а ты найдешь себе художника-импрессиониста.
я думала, что мы будем вспоминать это время с улыбками и переглядываться,
когда маленькие чертята будут пробираться на очередную крышу.
и что они будут любить играть на чувствах, любить французский,
любить уходить по-английски, любить горный воздух, любить париж,
любить променады по набережным, но не уметь любить людей.

в париже мне тебя не хватало и я писала трепетные открытки
с обещанием пройтись по ночным улочкам.

и были нежнейшие сообщения и горели глаза.
только-только начиналась зима.
и мы радовались первому снегу вместе.

я могу писать об этом бесконечно.

 ты грубая, отвтратительная. п
и никакого сценария, никакого плана. ничего этого не было. мы просто живем, чувствуем, не спим, курим, плачем, пьем.
нет никакой гениальной аферы. пусто. я искала, не нашла. ты ее зачем-то выдумала. видимо, тебе так проще
и мы никого не обманываем. ты продолжаешь играть, я продолжаю играть. только новые роли, только уже не в одной пьесе
это ни к чему ни приведет. если тебе легче - думай, что мы гениальны, думай, что все это не просто цепочка случайностей.
думаешь, я не играю с тобой предрассветными смс-ками? я запуталась в себе, в многоликости этих дней...
но я уже не прячусь, как раньше, не ухожу в сон и болезнь, сбегая от проблем, от повисшей в воздухе неизвестности...
понимаешь, ты кончилась во мне.
глупые эти игры... грубая ты. я устала. раньше у тебя дрожали руки и ты пребывала в экстазе от упаднечески декадантских рассказов об аристократах.. раньше ты была нежной, была милой, была моей... кажется.. и я была твоей...
только я устала говорить о прошлом, знаешь ли.

Посмотреть под другим углом,
Улыбнуться сквозь слезы,
В ловушке для снов - сладкие грезы.

Придумать безумный план,
Сжиться со своей ролью,
Ловить взгляды наполненные болью.

В сумерках в пыльной москве,
Улыбаясь лежать на траве
И считать звезды.

некая извращеная форма мазохизма:
доводить себя до истерики,
читая нашу переписку, слушая наши песни.
изводить себя воспоминаниями,
заставлять выплакать все,
не спать ночами, открывая окна и впуская морозный воздух
выхолаживая душу, остужая горячее сердце.

а потом беспомощно отвечать на твои предрассветные смс..
близко-близко к счастью

Ты просила любить тебя до последнего.
Вылюбить без возможности выжить.
Вне времен, вне мест, вне игр.

А мне было наплевать.
Я играла в вымышленном мире
на струнах твоей души.

А теперь уже поздно.

В невесомости таят границы.
Рваное небо, белоснежные птицы.
Нечто несбыточное сниться.
И так легко забыться... 

В клубах дыма,
(для меня он туман)
Свобода нашептывает
-Все это обман.

 мое море, прошу тебя

сегодня хотелось попробовать всего. запретного/гадкого/мерзкого/вызывающего зависимость/отвращение

сигареты, наркотики, алкоголь, ответственность за разгромленную квартиру, нюхательный табак.. разве что забыла про цикломед.

и понять, что рядом с тобой все это ерундистика. совершенно неинтересно, скучно и противно, примитивно, ущербно.

все хуйня, кроме тебя.

мне понадобился этот феерически говянный день чтобы понять, осознать, насколько сильно ты мне нужна.

понять что закончился февраль. что началось что-то новое.

и я продолжаю думать о тебе. мечтать. любить. 

умоляю, я буду опять биться в истерике, если вдруг.. 
все мои стены покроет кровь бесчувственных моделей глянца, если..

 

помнишь, как люди уходили. когда "через 15 минут приедет мама" и закрывали двери.
прошу тебя, не закрывай дверь. ты же знаешь, насколько это больно.

я люблю тебя безмерно и слушаю плейлист otoño.

в ледянящем душу и руки замке.
Ты и я. И Шерлок - старый спаниэль с печальными шоколадными глазами.
Мы, наверное, путешественники во времени.
Или главные героини средневекового кино.
Или забылись, и все это лишь фантазия.
Но главное - мы вместе.
Мы вечно молодые, идеальные наследницы.
Может быть, даже сестры.
С отточенными элегантными движениями.
Бокалы багрянного в бледных пальцах.
И тонкая смерть в деревянной оправе.
Пряный дым и твои губы.

Мы любили друг друга на светлом мраморе
И на шкуре диковиного зверя. Впивались друг в друга и сгорали.
Длиные свечи и тусклые огоньки совсем не согревали. Мы искали тепло в телах.

Я испугалась от того что мы слишком заигрались. Я слишком вжилась в роль, точно.
С восьмым марта тебя. Что делать если ночью ты смотришь сериал?

Мы станем эпохой

поиграем в упадок с последним снегом, угнетающим небом и страстными нами?
распределим сразу роли
мы аристократы. смотрим свысока.
куришь дорогие, пьем в удовольствие изредка.
тяжелые веки, усталость от повседневности.
слишком отстраненные, слишком чужие.
общаемся лишь на вы, миледи.

в библиотеках, возле камина,
в огромных холодных залах,
в негостеприимных замках,
в шикарных бархатных спальнях.
el escenario - по испанки не сценарий, а место, в котором разворачивается действо.


а потом, страстными пальцами по коже,
и губы везде.
любить очень нежно, запретно и страстно.
так чтоб до дрожи, так чтобы страшно
забыться на миг, будто бы на час или два.
и время бежит и кружиться голова от тебя.

ты так нужна мне, моя девочка, моя любимая
ты всегда оказываешься права, моя хорошая

пряный дурман, немного – коньяк, ещё – сиреневато-лиловый невыносимый туман, тянущий в омут, заставляющий бредить наяву. ты святое безумие. лишь мое

днем - приглушенное пламя в полуночных глазах, сонная кошка, преддверие лиловых дурманных грёз.
ночью - лишь дикость,ядовитый цветок, звезда, режущая руки
какого дьявола, скажи мне, ты стала столь безжалостной убийцей?

а бархатном подполье переплетены мы.

Повесть о Самосожжении.

я дышу тобою,

сгорая до тла, превращаясь в пепел.

 

будто ты убийственная отрава,
быстро/медленно действующая
сваренная искусным зельеваром;

будто тлеющий уголек
на концах сигарет стервбабеноксук,
которые радостно тушат, выкидывают бычки;

будто самолет над москвой,
случайно показавшийся звездой,
лишь бы убить надежду горожан;

будто снег в июне,
столь неожиданно выпавший,
сколь быстро пропавший;

будто нечто иноземное
со вкусной кровью и небесными глазами
помогающее страждущим и кидающее сильных;

 

я дышу тобою, умирая, проклиная создателя,
как когда-то кого-то (будто так уже было), но сильнее.

я дышу тобою, потому что не могу не дышать,
без воздуха долго не протянешь.

я дышу небом твоих глаз, дымом твоих слов и сладкой патокой прикосновений.

не могу не дышать.

просто давай только по субботам.
(от перенасыщение кислородом кружится голова и замирает сердце)
просто давай только после заката.
(днем все видно четче, без тумана, дающего волю фантазии)
просто не умрем в один день. не получится никогда
(ни от передозировки, ни от чего бы то ни было)

 

а вообще все не просто, но я все равно люблю тебя.
(не припомню, чтобы не любила с сентября)

пальцы обезображены открытыми ранами, забытыми шрамами;
в забытых местах, несбыточных мечтах
прячутся тени прошлого, забывая про совесть, про честь;
будто им сладка эта гадкая ложь, будто без нее нет февраля;
а у меня в ушах затычки, а на глазах повязка (рванная, вся в крови);
вас не могу заметить я... и только по запаху, запаху прошлого, прелых листьев и переменчивого ветра,
ощущаю ваше присутствие

тяжесть век давит на стены
сужается мир всего лишь
до глаз цвета неба;

острая игла еле-еле до вены
быстро улетишь
в края где еще не был.

как на ладони мир
в глазах, которые не могут плакать
во сне, в которым мы еще живем
и в тех мечтах, которые разрушены давно

забудь совсем не забыть