Несколько часов просидела под дверью, не решаясь позвонить в дверь. Я просто очень боялась, что мама от меня откажется, так же, как это было два года назад. И я ушла. Впервые обратила внимание на то, что ночной город всё же безумно красивый. Шёл дождь и, идя по тёмным переулкам, я ступала в глубокие лужи. Пожалела, что обула кеды.
Зашла к Жене. Я часто к ней прихожу, когда мне плохо. Тем более, что она единственный человек, который не отвернулся от меня после того, что было раньше. Её мама, младшая сестрёнка и собака меня очень любят. А вот отчим на дух не выносит, хотя и старается не показывать этого. Конечно, пусть заикнётся только, я ведь о нём слишком много лишнего знаю,… Женя заболела, осложнённый бронхит. Вся на нервах сидела, пока её мама меня горячим чаем отпаивала. Ненавижу чай… Когда мама вышла, та сразу выложила, что она попала на деньги и теперь не знает, что делать. Хм, опять.… Как же это всё не оригинально. Сумма поражала, я в очередной раз отдала ей все деньги, что были. Я на днях только получила зарплату, точнее расчёт.
Я пошла, гулять с Фаби (собака). Очень часто, когда я прихожу к Жене, то забираю на несколько часов Фаби. Мы сидели с ней в моём любимом парке. Я вертела в руках телефон: звонить, не звонить.… Собралась с духом, набрала.
- … - молчание. Оно ломает меня.
-Мама, можно я приду сегодня? – тихо, я даже не была уверенна, что она меня услышала.
-Приходи, - бросила трубку.
Стояла под окнами. Свет не горел.
В квартире, как я и ожидала, никого не было. Открыла дверь в свою комнату и просто сердце сжалось. Всё осталось на своих местах, по приличному слою пыли я поняла, что сюда за последние полтора года редко кто заглядывал (вероятно, только если я, если мне вдруг понадобится какая либо вещь). Старые плакаты Tokio Hotel и Тома в частности, детские фотографии, приколотые к стенам. Любимый плюшевый мишка German. Мои рисунки, разбросанный по столу, плакат с автографами Panik. Ненавистная люстра, которую я когда-то завесила чёрной тканью и любимый ночник над столом. Под диваном всё так же лежали старые ролики и скейт. Огромное количество сувениров с разных стран, в которых я была и моя гордость – маленькая копия Эйфелевой башни.
- Я всё сохранила так, как ты оставила. Чтобы ты потом не кричала, что я без спросу взяла твой простой карандаш, потому что ты его только что заточила, - она стояла в дверях и улыбалась. – Я знала, что ты вернёшься, Томи. Прости меня за ту ошибку, я действительно была не права.
Я обняла её и расплакалась. Я уже давно простила её за то, что она хотела меня бросить, что впоследствии сделала я сама. Мама усадила меня на диван и попросила рассказать ей то, что я считаю нужным о том, что произошло за это время. Несколько часов мы провели так просто сидя и разговаривая. Мне казалось, что и не было того дня, когда я ушла из дома к Филу.
Засыпая, я поняла, что за эти 2 дня я ни разу о нём даже не подумала. Надо будет обязательно позвонить ему. Если он вообще захочет со мной разговаривать, в чём я, правда, очень сомневаюсь…