— Девочки, вы зря начали с виски. Есть же ещё шампанское.
— Ты жертва стереотипов! 
    С такого прекрасного диалога я начну повествование об открытии персональной выставки Александра Ройтбурда. Конечно же, был бы я второсортным пиарщиком, написал что-то иное. Например, такой диалог (цитата из многостраничного, на вид дорогого, цветного иллюстрированного пресс-релиза):
— Ройтбурд это бред...
— Ройтбурд это бренд!
    Я не бренд-менеджер, но экспортное будущее у этих работ очень туманное. Скорее всего, раскупят местные за пару сотен тыщ. И дело тут не в том, что граждане европейцы не успеют за дефицитом, а в том, что свой мифорелигиозный сюрреализм они скупали ещё лет двадцать-тридцать назад у себя.
    Для отечественных коллекционеров коммерческий блеск поддерживали приглашённые коллеги господина Ройтбурда, как то: Маша Шубина (на автопортретах она почему-то лучше, нежели в жизни в разы), Илья Чичкан и куча как бы арт-критиков. Ах, ну и СМИ с камерами.
    Продолжая цитировать прелестную брошюру-панегирик: «Ройтбурд — живой классик современного искусства». Устроители рассудили, что место классикам в музеях, поэтому для выставки выбрали пафосные, но обшарпанные залы Киевского музея русского искусства. В нагрузку они получили ещё и демонических бабушек-охранительниц, растыканных по углам. Разглядывая наехавших гостей, они, видимо, никак не могли взять в толк, что же охранять: эти «монументальные» (цитата оттуда же) полотна или полуживой интерьер музея. Бабульки делали правильный выбор, и стоило мне прислониться к стене, одна из фурий тут же вскакивала и всем своим видом демонстрировала, что меня ожидает персональный рагнарек.
    Кстати, очень показательно: как только закончился алкоголь на баре, вся пайеточно-стразовая публика рассосалась вмиг. Мы как бы тоже туда шли не особо насладиться искусством.