Сижу босиком. В комнате прохладно. Замерзают руки. Пытаюсь согреться…

Мы сидели на втором этаже в теплых креслах, накрытые спальными мешками и одеялами.
На даче у ****.
В углу горел камин.
Сергей подбрасывал дров.
Огонь то и дело разгорался, лениво потрескивая, взрывались сосновые поленья, языки пламени грели, иногда вырываясь из кирпичной коробки, дающей этим людям тепло.
Было часа 4 утра, в комнате было темно, ставни были закрыты, и единственным источником света был этот догорающий камин.
На стенах мерцали тени, кто-то спал, а мы сидели, тупо смотря на огонь, пьяные и немного уставшие.

Завязался разговор. Не помню о чём, но мы почему-то долго смеялись. Закончились дрова. Кто-то принёс горячего чая, потом дров, а мы всё разговаривали.
Потом встал вопрос про наркотики, таблеточки, грибочки, порошочки и так далее…

-Я не употребляю и другим не советую.
-Кать, ты не понимаешь, это же свобода!
-Я свободна.
-Ну, это не та свобода!
-Я свободна по всем степеням свободы.
-Это офигительная гиперчувственность.
-Спасибо я лучше алкоголь.
-Так клево танцевать под таблеточкой!
-Я неплохо танцую и так. Причем всем окружающим от этого хорошо. Рекомендую как и я немного поучиться бальным танцам. Помогает.

...и так далее...
А потом начала рассказывать она, про то как в клубе ели грибы, про то как было офигительно, про то, как всё казалось нереальным, про глюки потом в квартире, и на улице, про то, как она три часа давала свой телефон, а потом не могла одеться и трахалась с кем попало. . .
Мне хотелось взять ее за тонкие плечи и трясти, и ударить по лицу, и кричать: «… ракушка вместо мозгов что ли? ДУРА, что ты с собой делаешь????………..»


Мы лежали и долго не могли уснуть. Она плакала.