Раз в два года можно и простудиться, решил дорогой организм. Можно, согласилась я, но только ненадолго, пожалуйста.

С тех пор прошло три дня. Или, может, четыре, но точно не больше. А вот по внутренним ощущениям – целая вечность.

Выспаться за эти три дня я уже выспалась. На три года вперёд. Теперь можно и выздоравливать. На счёт три. Раз, два,…

 

 

Я умираю от скуки, когда меня кто-то лечит. (с)

А когда не лечит никто – загибаюсь просто так.

Когда я болею - я сплю. Сутками. Мысль о том, что хотя бы раз в эти сутки нужно что-то съесть и напиться лекарств, мне в голову при этом, естественно, не приходит. Поначалу. Вам бы тоже не приходила, если б вы спали почти летаргическим сном. А когда всё-таки приходит – мир уже кружится перед глазами так сильно, что тут уж не до поисков съестного и таблеток.

Ну, да. Мой здравый смысл, который, вопреки мнению широкой общественности, всё-таки существует, на меня не распространяется.

Не удивлюсь, если в один прекрасный день выяснится, что полуобморочное состояние, которым неизменно оборачивается для меня любая простуда, - оно не столько от самой простуды, сколько от голодовки, обезвоживания и того самого сна на грани беспамятства. Зато посмеюсь от души.

 

 

Ах, да пока не забыла. Мне всегда хотелось знать: дорогое мироздание создало человека таким хрупким и уязвимым по глупости из вредности?

Дорогое мироздание, сегодня Рождество, а значит – надо говорить правду. Отвечай! Мне ведь действительно интересно.

А я тебе потом тоже что-нибудь любопытное расскажу. Можно даже – страшно любопытное.