Снова о Йоле, более раннее, конца февраля. Предвесна тогда чувствовалась прекрасно.

Запах весны щекочет ноздри.

Йоль отрывает взгляд от грязного снега и растерянно оглядывается. Люди идут, как и шли три секунды назад. Но маятник реальности сменил ход. Это что, весна? Нет, правда весна?
В воздухе разливается густой аромат расцветающего мира – наполняй бокал и пей до дна. Йоль отвешивает шутливый поклон: за тебя, зеленокрылая, – и глубоко, до кружащейся головы, вдыхает.

С каждым глотком-вдохом тесные кольца проблем, сжавшие кругозор до одной-единственной точки, рассыпаются ржавым пеплом. Губы Йоля растягиваются в улыбке, сначала неуверенной, но потом всё более и более яркой. Люди косятся на него и укоризненно вздыхают: «Это же Йоль, вечно со своими причудами, что с него взять?»
Весна струится по венам, весна грохочет в висках. Йоль останавливается и хохочет. Сейчас он жалеет об утраченной гитаре – совсем чуть-чуть. И гораздо больше – о невозможности разлететься миллионом солнечных брызг, восторженно заполнить собой мир и собраться заново – совершенно иным.
Остаётся лишь устраивать дикие танцы в предвесенней лихорадке и размахивать зелёным шарфом.

Славься, зеленокрылая, славься!