МЕЛКАЯ ФИЛОСОФИЯ НА ГЛУБОКИХ МЕСТАХ

Превращусь         не в Толстого, так в толстого,— ем,   пишу,       от жары балда. Кто над морем не философствовал? Вода.  Вчера     океан был злой,              как черт, сегодня       смиренней             голубицы на яйцах. Какая разница!             Все течет... Все меняется.  Есть    у воды         своя пора: часы прилива,         часы отлива. А у Стеклова           вода              не сходила с пера. Несправедливо.  Дохлая рыбка         плывет одна. Висят    плавнички,            как подбитые крылышки. Плывет недели,             и нет ей —                      ни дна, ни покрышки.  Навстречу       медленней, чем тело тюленье, пароход из Мексики,                   а мы —                         туда. Иначе и нельзя.             Разделение труда.  Это кит — говорят.             Возможно и так. Вроде рыбьего Бедного—                   обхвата в три. Только у Демьяна усы наружу,                         а у кита внутри.  Годы — чайки.         Вылетят в ряд — и в воду —         брюшко рыбешкой пичкать. Скрылись чайки.             В сущности говоря, где птички?  Я родился,          рос,            кормили соскою,— жил,   работал,         стал староват... Вот и жизнь пройдет,              как прошли Азорские острова.