- Уже много лет с наступлением холодов и первого снега я выставляю свечи по периметру комнаты и зажигаю их по вечерам – сказала она, мерно проводя ладонью над огнём, так что крохотное пламя едва касалось кожи, слегка покалывая, но не обжигая.
- Но почему? – спросил гость, подперев голову рукой и всматриваясь тёмными глазами в огонь – неужели, тепла от свечей хватает, что бы согреть комнату?
- Разумеется, нет! - Женщина рассмеялась, и хитро взглянула на путника. Он нравился ей, в нём было что-то очень необычное, но в то же время, он задавал слишком много вопросов. Да и само его появление здесь, в это время, трудно было назвать случайностью - слишком уж хорошо она знала здешние места, что бы поверить, в то, что он просто сбился с дороги. Особенно если учесть, что ближайший тракт проходил в девяти милях к югу от лесной опушки, на которой расположился её дом.
- Просто так делала моя бабушка – лукаво произнесла она. – И её бабушка.. и все женщины в моём роду, так что можете считать это.. семейной традицией. По женской линии, разумеется.
- А что же мужчины? – явно не удовлетворённый ответом, с интересом спросил гость.
Женщина закусила губу. «Вот ведь назойливый» - подумала она. Однако, это было даже забавно, он как будто пытался что-то угадать, или загнать её своими вопросами в угол.
- А мужчины.. – внезапно, её неуверенность сменилась вновь лукавой улыбкой, и, передразнивая своего собеседника, она продолжила – А мужчины всегда считали, что тепла от свечей не хватает, что бы согреть комнату. Так что, мирились с женской непрактичностью и не вмешивались.
Ветер за окном усилился, и очередной порыв ударил в раму так, что она не выдержала – скоба на щеколде выгнулась и створки распахнулись. Метель ворвалась в дом, сметая письма со стола, с бешеной скоростью перелистывая страницы оставленных открытыми книг и наметая в комнату ковёр из мелких колких снежинок. Молниеносно вскочив со стула, на котором сидел, путник схватил раму и попытался свести её со второй и закрыть окно. Но только он стал сдвигать их вместе, как удивился, насколько сильным был ветер! Рама трещала и не поддавалась, так и норовя вырваться из рук. Путник стиснул зубы, и, прищурившись от летящих в лицо снежинок, с огромным усилием соединил створки, закрыв оконный проём. Он уже было уверился в успехе, когда новый порыв ударил в окно, да так, что беднягу отшвырнуло от окна к противоположной стене. Пролетев через комнату, и сильно ударившись о стену, он без чувств сполз на пол, уронив голову на грудь. Мир стремительно удалялся от него, пока не превратился в точку, что бы исчезнуть вовсе, и путника окутала тьма.
Хозяйка дома, наблюдавшая за происходящим, тяжело вздохнула, когда тело её гостя с хрустом врезалось в стену. Она пристально посмотрела на окно и что-то прошептала. Пламя свечей стало подниматься и разгораться ярче и ярче, и вся комната озарилась ослепительным светом…
Сознание возвращалось к нему постепенно. Первой пришла боль. Болело всё так, что в пору было подумать о самоубийстве. Но постепенно боль отступала, и ему удалось открыть глаза и осмотреться. Первое, что он увидел – красивое лицо женщины, сосредоточенно перевязывающей ему руку бинтами. Он закрыл глаза, потом вновь открыл их: женщина никуда не делась. «значит, не мираж» - заключил он, пытаясь припомнить где он, и почему у него всё так болит. немного поблуждав по комнате, взгляд его упал на окно, и в голову протяжным воем ворвались воспоминания. Теперь же за этим самым окном не торопясь, тихо опускались на землю хлопья первого снега. Оконная рама почему-то была обуглена и кое-где оплавлено стекло. Под окном, как и везде вокруг, мерно горели свечи. Оторвавшись от окна, он перевёл взгляд на женщину, которая теперь пристально смотрела на него. Театрально окинув глазами комнату, намекая на общий беспорядок и обожжённое окно, он вопросительно взглянул ей в глаза. Женщина улыбнулась, и отведя взгляд продолжила накладывать бинты.
- Уже много лет с наступлением холодов и первого снега я выставляю свечи по периметру комнаты и зажигаю их по вечерам – почти шёпотом произнесла она.
