Святослав

                
вятослав матери не слушал - в христианство не вступал. Да и дружина его варяжская его бы не поняла. Так он и княжил, бросив Киев на произвол судьбы, - едва печенеги Киева раз за разом не разоряли. Святослав был одержим военной службой. Слава троюродного деда Олега спать ему спокойно не давала, и он всё порывался на Царьград! Тем более, что все земли до Греции он уже завоевал.
        Пошел Святослав на Константинополь проверить мамины рассказы. Император привычно испугался. Поставили греки эксперимент - а пошлем-ка ему денег и вещей и посмотрим, как он их примет. Послали. Не глядя на тряпки, велел Святослав всё это принять и свалить на склад. Достали именное оружие. Стал Святослав каждую саблю рассматривать, каждое копье гладить. 

        - Дело дрянь! - поняли греки. Послали дипломатов уладить дело миром на любых условиях. Временно уладили, а сами, по обычной христианской верности договорам собрали огромную армию и стали Святослава с его малочисленной гвардией по Болгарии гонять. Болгары тоже мстили Святославу за привычку к геноциду, впитанную с молоком матери. Они и предупредили печенегов, что Святослав возвращается в Киев с "несметными богатствами" (приврали, конечно).
        Святослав, забыв преданья старины глубокой, пошел вверх по Днепру через пороги! Застрял. Печенеги его окружили, осадили в ближайшем городке. Долго сидел там Святослав - всю зиму 972 года. Ели лошадиные головы - вспоминали Вещего Олега. Стыдно было Святославу у Киева помощи просить - от Руси он отрекся, предал её. В Киеве давно правили его сыновья. Не дождавшись помощи и спасаясь от голода, вышли дружинники Святослава на последний бой. Все легли с князем и за князя. Но святыми их не называют...
        При описании деяний Святослава наш Писец по-серьёзному отличился. Впервые он дал развернутый, криминалистически четкий портрет своего подопечного. И правильно сделал! Фотоаппаратов тогда на Руси не было, живописного искусства за классовыми боями еще не постигли. Так и остались мы без портретов Рюрика, Олега, Игоря и Ольги. А Святослав был, - пишет наш наблюдательный друг, - среднего роста, плечистый и крепкий, нос имел плоский (ударили, наверное, где-то), глаза голубые, брови густые, усы косматые и длинные, бороду - жиденькую. Волосы на голове его были выстрижены, кроме одного клока, разложенного на две стороны, якобы в знак княжеского достоинства. Шея у него была плотная, все остальные члены - стройные. Дальше Писец отмечает, что даже на его вкус Святослав имел мрачную и свирепую наружность, в одном ухе носил серьгу с жемчугами и карбункулом. А было Святославу в последнем бою ровно 30 лет.
        Князь печенежский Куря велел сделать из черепа Святослава кубок, окованный золотом! Любил потом Куря потягивать из этого кубка византийское креплёное и рассуждать о значении пропорций черепа в княжеской судьбе, о соотношении черепов и судеб - княжеских и лошадиных...

Сергей Кравченко