ЮЛИЯ ЛАТЫНИНА

О МИННЫХ ПОЛЯХ И СЕЛЬСКИХ КИНОТЕАТРАХ

 

 

Перед войной грузинское правительство выстроило в грузинском анклаве между Джавой и Цхинвали около 20 объектов: рестораны, гостиницу, кинотеатр. «Я дивлюсь на грузинские села, — пишет Дмитрий Стешин из проправительственной «Комсомолки» накануне конфликта, — Здание из стали и тонированного стекла — кинотеатр с танцзалом. Нарядная красно-белая заправка известной российской фирмы. («Лукойла» — прим. Ю.Л.). Аптека-дворец, гостиница. Спортплощадка с пластиковым покрытием. Бассейн...»

В отличие от остальной Грузии, переживавшей бурный экономический рост, объекты в селе Курта были, конечно, потемкинскими деревнями. Если ополченец, который сидел в окопах у Кокойты, получал пять тысяч рублей, а расписывался при этом за девять, перебегал к Санакоеву, он получал двухкомнатную квартиру в новом доме и 500 дол. оклада за работу в администрации. Но суть в том, что эта потемкинская деревня оказывала самые настоящие услуги. Когда в селе Курта выстроили больницу, жители Цхинвали впервые за 15 лет получили возможность пройти медицинское обследование. После этого Кокойты перекрыл границу.

Кроме этих социальных объектов, грузинский анклав вдоль Транскама был превращен в укрепрайон. Там были вкопаны танки. Там были сделаны доты. Даже при сильнейшей поддержке артиллерии и полном господстве в воздухе наши танки не могли пройти Транскам два дня. Российские военные говорят об укрепрайоне только в частных беседах, возможно, даже преувеличивая размах укреплений, а грузинские категорически отрицают, ибо по соглашениям не имели права вкапывать там тяжелую технику. Наличие этого укрепрайона, как мы увидим — ключевой вопрос для понимания того, что случилось в ночь на 8-ое августа.

Вместе с тем, если вы взглянете на фотографии Цхинвали, вас поразит не только степень разрушений в городе, но и полное отсутствие вывесок, не говоря уже о супермаркетах и пр. Куда девались деньги, выделенные Москвой — неизвестно. Впрочем, Эдуард Кокойты накануне войны провел несколько пресс-конференций, на которых заявил, что обеспечил уровень жизни в Цхинвали «выше, чем на Западе».

Я хочу подчеркнуть, что режим, который возводит в селах объекты «из стали и тонированного стекла», очевидно, строит свою текущую политику не на агрессии, а на полной дискредитации соседней крошечной квазитоталитарной территории. А режим, который не строит ни бомбоубежищ, ни водопроводов, ни супермаркетов, но постоянно рассказывает о зверствах грузинских фашистов, не просто так готовится к войне — у него нет другого выхода. Рано или поздно режим должен был ответить осетинскому народу на вопрос, почему в Цхинвали, на который Россия выделяет миллионы, нет ни воды, ни работы, ни супермаркетов, а рядом, в километре, за перекрытой границей, начинаются «здания из стекла и стали»?

 

МАЙ. КОДОРИ

Пару лет назад я проезжала по Кодорскому ущелью в компании импортного убыха, приехавшего в Абхазию воевать против грузин и попавшего, как и все иностранные добровольцы, в отряд Шамиля Басаева. Убых только что ушел с поста главы батальона, который стоял в Кодори, разделяя абхазов и грузин, и объяснял мне причины своего решения.

«Вот видишь горка? — говорил мне по-русски убых с непередаваемым чеченским акцентом, — там я вижу человек. Он не сван, не грузин, не абхаз. Кто он? Он стрелять — я отвечать».

Субтропическая, раскинувшаяся у моря Абхазия — перспективный курортный край, вдобавок примыкающий к Сочи — действительно считалась приоритетной сферой интересов Кремля. «Абхазию решено не отдавать», — сообщили будто бы президенту Саакашвили в Кремле.

Для того чтобы «не отдавать» Абхазию, для начала нужно ее подчинить. Ведь Абхазия хотя бы формально независима, а президент Багапш и вовсе пришел к власти против воли Кремля. В Абхазии достаточно популярен рассказ, как после выборов Багапша вызвали на Лубянку, к Патрушеву, и предложили уйти. И как в ответ Сергей Васильевич Багапш будто бы послал Патрушева на три буквы. Когда я спросила Сергея Багапша, правда ли это, он ответил, что на три буквы никого не посылал, но разговор такой имел место.

И вот в апреле в Абхазии резко начинает возрастать напряжение. Грузинские беспилотники, летающие над республикой, засекают появление на базе в Очамчире российских десантников. В Ткварчели появляются гаубицы Д-30. Грузинский беспилотник засекает РЛС «Каста-2Е2». Сбивает его российский МиГ, поднявшийся с базы в Гудауте. На основании данных, полученных беспилотниками, Грузия обвиняет Россию в подготовке вторжения в Верхнее Кодори. На это указывает сам характер сосредоточения войск: гаубица из Ткварчели как раз бьет по Кодори. Телеканал «Звезда» заявляет, что Грузия вторгнется в Абхазию в ночь с 8 на 9 мая.

Парадокс состоит в том, что Верхнее Кодори — это последнее, что нужно абхазам. С точки зрения международного права, Верхнее Кодори, как и сама Абхазия — это часть Грузии. Там живут «по понятиям» сваны. Сваны — это сваны. Сваны — это не абхазы и не грузины. Сваны — это гигантский горный склон, на котором стоит крошечный домик (думаешь, да как он туда забрался и как он там живет?). И лучше всего психологию сванов иллюстрирует история одной семьи, жившей в таком домике, над которым проходила высоковольтная ЛЭП. Время от времени, когда семье не хватало денег, мужчины выходили и стреляли по проводам, а грузинский президент Шеварднадзе после этого издавал указ: «Выдать семье такой-то денег, чтобы не стреляли по проводам».

Нападение на Верхнее Кодори, навязываемое Россией, означает для Абхазии, что она окончательно потеряет и без того небольшие шансы на международное признание и окончательно подпадет под власть Кремля, который и без того рассматривает ее как колонию.

Грузины превосходно осведомлены обо всем, что происходит в Абхазии. В мае на встрече со мной глава МВД Грузии Вано Мерабишвили зачитывает мне с листа полный список того, что этим вечером пришло в военном эшелоне в Абхазию. У меня такое впечатление, что он знает даже количество туалетной бумаги, которую завезли в Очамчиру.

На следующий день в разговоре со мной замминистра обороны Бату Кутелия заявляет, что в случае удара по Верхнему Кодори грузинские войска перейдут Ингури и ударят по Сухуми. «Война — это наихудшее решение», — возражаю я. «Мы можем оказаться в такой ситуации, что это будет наихудшее решение, не считая всех прочих», — отвечает Кутелия.

Признаться, в тот момент Бату Кутелия показался мне треплом; я не могла понять, зачем так широко оповещать российских журналистов о грузинских военных планах. На самом деле и слова г-на Кутелия, и список, зачитанный г-ном Мерабишвили, преследовали одну конкретную цель: показать абхазам, что России не удастся использовать Абхазию безнаказанно для самих абхазов.

В самом деле, представьте себе ситуацию, при которой грузинские войска заходят в Сухуми (как они потом зашли в Цхинвали), а Черноморский флот гвоздит с моря по этим войскам, а также по всем, кто подвернется под снаряды. Жалеть снарядов при этом незачем: все равно все абхазы, которые убиты в ходе освободительной операции, будут списаны как жертвы грузинской агрессии.

Абхазское руководство, судя по всему, очень хорошо представляло себе, как наши доблестные армия и флот будут сражаться на абхазской земле против Грузии вплоть до последнего абхаза. И к началу июня ситуация в Абхазии, благодаря поднятому Грузией шуму и посредничеству Запада, начинает успокаиваться.

И тут, 15 июня, в половине первого ночи комитет по информации и печати Южной Осетии заявляет «Интерфаксу» о четырех жителях Цхинвали, раненых в результате обстрела со стороны грузинского села Эргнети. Согласно комитету, Цхинвали обстреляли из гранатометов и минометов, и обстрел начался в 23.35.

Это было удивительное сообщение. Представьте себе, Грузия только что приложила максимум усилий для предотвращения российско-грузинской войны, которая последовала бы за высадкой российского десанта в Верхнем Кодори. Грузия ходила в ООН и ОБСЕ, Саакашвили звонил Путину, Буш — Медведеву, в Абхазию зачастили самые высокопоставленные международные чиновники, включая Хавьера Солану — и войну отсрочили. Напряжение спало. Саакашвили встретился с Медведевым.

И тут эти гады грузины вдруг взяли и обстреляли Цхинвали. (Правда, утром командующий миротворческими операциями минобороны Грузии заявил, что интенсивному обстрелу подверглись сначала грузинские села Мамисаантубани, Царгви и Эргнети).

А на следующий день случилась еще более удивительная вещь. В 11.10 утра на сайте президента Абхазии появилось сообщение о встрече в Сухуми президента Кокойты и президента Багапша.

Что тут удивительного, спросите вы?

А вот что.

По карте от Цхинвали до Сухуми, конечно, недалеко. Но надо полагать, что Кокойты ехал не по территории Грузии. А если ехать по России, пересекая Главный Кавказский хребет, то это больше тысячи километров, и половина — горными дорогами. Мне не раз приходилось ездить по этой трассе. Помню однажды мы ехали из Сухуми в Нальчик. Ехали всю ночь, трасса чудовищно сложная, после Сочи — горный серпантин. Но то Нальчик — а там еще Владикавказ, а там еще до Рокского тоннеля, и от тоннеля — опять же горами, по ущелью Большой Лиахвы, а потом по Зарской дороге, которая больше всего похожа на ввинчивающийся в облака штопор, проложенный так, чтобы миновать грузинские села.

То есть прикинем. В 23.35 минометы бьют по Цхинвали. Пресс-служба президента Кокойты с фантастической оперативностью выдает информацию в эфир, а президент Кокойты прыгает в машину и едет в Абхазию. Тысячу километров. По горным дорогам. Не жалея сил.

Вы скажете мне, что, возможно, президент Кокойты не ехал на машине. Возможно, он летел на вертолете. Но, опять же, он летел не через территорию Грузии. По какой-то причине российские военные или спецслужбы сочли нужным тут же организовать для президента Кокойты срочный перелет. В тяжелых горных условиях. С промежуточными посадками.

Вы скажете мне, что президент Кокойты, возможно, в момент обстрела был на территории России. Тогда еще удивительней! Почему президент республики, которую обстреляли из минометов и гранатометов, рванул не в Цхинвали, к раненым и убитым, а в Сухуми?

Очевидный ответ заключается в том, что планируемая Россией война Абхазии не нужна. Военное вторжение в Верхнее Кодори означает для Абхазии потерю независимости в пользу российских «освободителей» и Лубянки, которая вряд ли простит абхазам выборы, на которых победил неугодный России Сергей Багапш.

А вот ОАО «Южная Осетия», занимающемуся освоением денег на борьбу с Грузией, эта война необходима. И сразу после перестрелки президент Кокойты едет туда, где в тот момент сидят генералы, разрабатывающие планы отражения грузинской агрессии: вы хотели отражать ее в Абхазии? А вы знаете, ее можно отразить в Южной Осетии!

 

ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ: ИЮНЬ-АВГУСТ

 

 

«Это для вас война началась восьмого, а для нас она была всегда, — сказала Тисана Таташвили, беженка из села Тамарашени, — наши дети настолько привыкли к обстрелам, что они ходили под ними в школу».

Начиная с 15-го июня, перестрелки в Южной Осетии начинают нарастать.

Одновременно интенсификация перестрелок сопровождается несколькими громкими попытками политических убийств. 3 июля возле села Сарабуки подрывают кортеж Дмитрия Санакоева, главы Южной Осетии по грузинской версии. А 1-го августа во Владикавказе домой к Алану Чочиеву, бывшему зампреду Верховного Совета Южной Осетии и политическому врагу Кокойты, приходят киллеры.

Алан заранее уехал из дома, и поэтому киллеры в масках, походив по дому, выходят и караулят несколько дней в машине под домом. Г-н Чочиев утверждает, что это были люди из личной охраны президента Кокойты. В минуту национального кризиса, когда подлые грузины вот-вот нападут, логичней было б послать свою охрану на передовую, но она почему-то дежурит у дома оппозиционера.

С 1 августа возрастает калибр перестрелок: сначала до 120, а потом до 122 мм. Комитет по печати и информации республики Южная Осетия шлет панические сообщения: грузинские снайперы уничтожают мирных жителей! К информации прилагается фото: на перевязочном столе лежит молодой парень в камуфляже.

6 августа «Интерфакс» передает, что осетинские ополченцы подбили два грузинских БТРа и вытеснили грузин с высоты над селом Нули. «Происходит молчаливая аннексия территории Южной Осетии», — так комментирует эти события президент Кокойты.

3-4 августа президент Кокойты начинает эвакуацию республики. «Вчера последняя колонна с женщинами и детьми покинула села Южной Осетии», — сообщает 6-го августа «Комсомолка». Заметим, что грузины не объявляли эвакуации. Беженцы из Никози, Эргнети, Каролети, с которыми я беседовала, покидали села только после интенсивных российских бомбежек, начавшихся утром 8-го числа.

Президент Эдуард Кокойты заявляет: его мирный народ вот-вот подвергнется агрессии. В этих условиях логично было бы взывать к ООН, ОБСЕ; логично было б спешно копать бомбоубежища. Расставлять минные поля. Делать в городе запасы воды, еды и медикаментов, вкапывать танки, раздавать ополченцам гранатометы и ПТУРы — ведь у Кокойты все взрослое мужское население сидит в окопах. Если поверить заявлениям Кокойты, что в Южной Осетии живет 70 тыс. человек, то количество этих ополченцев превышает всю грузинскую армию! Это храбрый народ, это прирожденные воины, они способны устроить грузинам Грозный! Но минных полей нет. Бомбоубежищ нет. Запасов воды и питья в городе нет.

На мирную маленькую Осетию вот-вот нападут, однако Эдуард Кокойты отказывается от всех переговоров и не готовится к обороне. Он заявляет, что нанесет ответный удар.

Вам это ничего не напоминает: государство, которое заявляет, что на него вот-вот нападут, и которое в ответ готово сокрушить врага малой кровью на его собственной земле? К какой же войне готовится Кокойты, если к оборонительной войне он не готовится?

 

«У НАС ЕСТЬ ЧЕМ ИХ ДОСТАТЬ»

«Мы оставляем за собой право ударить по грузинским городам, у нас есть чем их достать», — заявляет Эдуард Кокойты «Интерфаксу» 1-го августа. Но чем именно? И в интернете начинают появляться данные о вооружении осетинской армии. Согласно этим данным, на вооружении армии ЮО состоят 87 танков 80 ед. БМП-1 и БМП-2; 90 ед. БТР-70 и БТР-80; 23 ед. РСЗО БМ-21 «Град»; свыше 200 ПЗРК «Игла», свыше 200 ПТУР и т.д.

Если верить этим данным, степень военизации Южной Осетии превосходит степень военизации Северной Кореи. Однако никаких следов этих «Градов», танков и «Фаготов» в руках осетинских ополченцев во время боев не наблюдается. «У нас были только автоматы», — говорят участники боев за Цхинвали. «Многие бросали автоматы и переодевались в гражданское, потому что нам нечем было сопротивляться».

Кто же должен был сыграть роль «осетинской армии», которая «нанесет ответный удар по грузинским городам»?

Может быть, добровольцы?

И действительно, в начале того же августа со всех сторон России в Южную Осетию на помощь осетинам стекаются добровольцы. Туда будто бы едут из Дагестана и Ставрополя, туда едут ростовские и иркутские казаки, президент Кокойты сообщает «Интерфаксу» о приезде 50 представителей «федерации ветеранов афганской войны».

Удивительно, но факт: Россия, панически боящаяся вооружать свой народ, пропускает через свои пограничные посты вооруженных и никем не контролируемых людей, большая часть которых мало обучена, не дисциплинирована и годна больше на то, чтобы грабить, нежели воевать против регулярной армии.

Но самое удивительно не это! А то, что вышеупомянутой «федерации» не существует в природе. И что свидетельства жителей Цхинвали, собранные официальной проправительственной группой по документированию геноцида, не упоминают ни одного случая, когда в Цхинвали сражались незнакомые им добровольцы.

Кто же те добровольцы? Где же те «Грады»? Чьи же те танки и БТРы?

 

58-АЯ АРМИЯ

 

 

Ответ на это легко дать, если знать, что в Джаве уже стояли передовые части 135-го и 693-го полков.

12-августа «Комсомолка» публикует статью о 23-летнем лейтенанте Александре Попове, раненом под Цхинвали. «Он же мне еще примерно за неделю до начала военных действий говорил: «Я вижу, как они стреляют по Цхинвали, — рассказывает мать лейтенанта. — Они где-то в горах на учениях были, и Цхинвали, по словам сына, оттуда видно прекрасно».

Учения, на которых был лейтенант Попов, как раз и отрабатывали отражение грузинской агрессии на территории Южной Осетии. На учениях военным даже раздали отпечатанные типографским способом листовки. «Воин! Знай вероятного противника!». Вероятным противником была именно Грузия: солдаты знали, что эти вашингтонские прихвостни вот-вот нападут и готовились бить врага малой кровью на чужой земле.

«Слухи о том, что, скоро будет война, стали ходить в полку в начале августа, — рассказывает «Комсомолке» солдат 693-го полка Александр Плотников, — Никто официально об этом не говорил. Но мы все поняли, когда две роты нашего полка переправили в горы, недалеко от Цхинвала. А 8 августа в три часа утра подъем по тревоге».

В том же самом 693-м полку служит уроженец Перми, интервью у матери которого берут 15-го августа «Пермские новости». «Мы там с 7 августа, — говорит солдат матери, — Ну, вся наша 58-я армия». Того же 7-го числа, по свидетельству газеты «Вечерний Саранск», в Джаве оказывается уроженец Саранска Юнир Биккиняев из 135-го полка. И солдат Виталий из Вятского края. «Позвонил лишь 6-го августа. Сказал: «Отправляемся...». А 7-го подтвердил: «Едем в горы».

13-го августа «Известия» публикуют статью об уроженце Казани Евгении Парфенове, служившем в 22-й отдельной бригаде спецназначения ГРУ и погибшем под Цхинвали. «За несколько дней до смерти Евгений предупредил родителей, что до него будет трудно дозвониться», — сообщает статья.

Но самое удивительное не это, а то, что 135-й полк имел в своем составе большое количество уроженцев Цхинвали. «Залим сообщил нам, что едет в Цхинвали, еще до начала войны», — говорит мать старлея Залима Геграева, замкомроты по воспитательной работе в 135-м полку, «Газете Юга» 28 августа 2008 г. А сам Залим добавляет: «Мы целый месяц до этого были на ученьях в тех краях. Они закончились, но нас почему-то не выводили».

В том же 135-м полку служит контрактник Леван Хубаев, чей жизненный путь описан «Красной Звездой» в материале «Осетинское сердце русского солдата». В той же статье упоминаются «земляки Левана, его боевые товарищи — Вячеслав Балатаев, Ирбек Валиев и др.».

«Все знали, что в Джаве стоят наши, которые служат в 58-й армии», — так говорят сами осетины.

И вот в ночь на 7-ое грузины наносят удар по Цхинвали. И тут происходит информационное чудо. Всю предыдущую неделю мы слышали о том, что Кокойты нанесет «ответный удар». Что в Южную Осетию стекаются добровольцы. Про «87 танков», про «23 установки «Град», про то, как осетинские ополченцы взяли высоту над грузинским селением Нули. А 8-го мы услышали про то, что грузины нанесли неожиданный удар по мирному и беззащитному Цхинвали.

Это уже не Булгаков. Это Оруэлл. Та сцена, в которой главный герой наблюдает за изъявлениями народной радости по случаю увеличения нормы выдачи шоколада до 20 грамм в неделю. «Странно, — думает он, — ведь еще вчера норма была 30 грамм».

«Мы думали, что Кокойты знает что-то, что мы не знаем», — говорит мне человек, который в начале августа, бросив все, приехал из Москвы защищать Цхинвали (он осетин, а не иркутский казак).

Что же знал Кокойты? Чем он собирался «наносить ответный удар»? Куда делись фантомные танки и ПТУРы? Очевидный ответ заключается в том, что роль «партизан, наносящих ответный удар», должна была сыграть 58-ая армия, передовые части которой уже находились в Джаве.

 

«КОКОЙТЫ ВЫШЕЛ ИЗ-ПОД КОНТРОЛЯ»

3 и 4 августа очевидцы наблюдают железнодорожные эшелоны с техникой, следующие в Абхазию; 4 и 5 — войска идут из Ботлиха. Это в дополнение к тем, кто «целый месяц был на учениях в тех краях».

Можно предположить цель готовящейся операции: двумя ударами с двух фронтов южноосетинские и абхазские партизаны громят обнаглевшую грузинскую военщину. Более того, можно предположить дату ее начала — ночь на 9-ое августа.

Во-первых, на это указывает скорость развертывания войск. В Джаве находятся только передовые части 135-го и 693-го полков, большая часть армии еще на подходе. «Еще 6 августа я видела нашу армию в полной боевой готовности у грузинской границы», — пишет Марина Перевозкина из «Независимой газеты».

Во-вторых — это вопрос политический. 9 и 10 — выходные, ООН и ОБСЕ — отдыхают, и что бы ни случилось к 11 числу, им останется лишь осуждающе качать головами. В-третьих, и это важнее всего — 9-го числа Владимир Путин, Джордж Буш и Михаил Саакашвили должны быть в Пекине. И в случае ответного удара «осетинских партизан» по грузинским городам премьер Путин мог бы ответить Саакашвили и Бушу, что «Кокойты вышел из-под контроля».

Согласитесь, это очень приятно лично ответить этой американской подстилке, этому ставленнику вашингтонского обкома, этому негодяю, который растоптал грузинскую демократию, отравил Жванию и арестовывал офицеров ГРУ, преступно подозревая их в шпионаже, что «Кокойты вышел из-под контроля».

Это, я бы сказала, чисто по-пацански.

Это не менее приятно, чем во время ареста Гусинского сказать, что не получается дозвониться генеральному прокурору.

Продолжение следует...