В один момент кто-то выключил время. Вспоминая такие моменты, невольно представляешь, какой хороший вышел бы фильм по мотивам нашей важной молодости. Удачные кадры. Фокус сбит, размазаны лица. Счастливейшие до потери сознания (нет, нет, не отключайся, ты ещё сможешь) улицы даже не били тревогу. Мы просто потеряны в ночи. Нам так нужно быть.

Пожалуйста, давай уедем на море. Так банально обманем всех.  Я буду любоваться твоими спутаными волосами. Буду фотографировать закаты, пока ты будешь яростно что-то записывать в своем блокноте.  Я не буду отвечать на звонки и сообщения. Я честно попытаюсь научиться плавать. Может, и ты тоже.  Тогда я буду считать понедельники, ладно?

Выдыхай. Уже можно. Жить весной.

Солнце бы сгорело от боли, но нужно уметь начинать жить снова и снова, улыбаясь мерзкому дождю.

Просто никому не рассказывай. На крыше творятся чудеса. Пока ты размазан по луже дождём, прохожие хвастаются зонтиками и вымышленными успехами. Ты бы любил март, если бы знал, что он сентиментально играет джаз по пятницам и как пёс с рваным рыжим ухом, которого обожают дети, ждёт именно тебя, чтобы протянуть лапу?

Пока шумные поезда мчатся к морям, я тайно вздыхаю с непередаваемо искрящимися днями, так ярко искрящимися, что впору загадывать желания. Новый год же скоро.

Ты моя осенняя депрессия. Часто просматриваемая фотография. Ты моя иллюзия и надежда.

Моя тайная надежда пульсирует как сломанное сердце, неестественным ритмом, отскакивая от дряной погоды и навязчивых мыслей.
Ты за тысячи поездов и микрорайонов.
А я всё жду, когда свет вспыхнет в твоём окне напротив.

Не то,чтобы она влюблялась в неподходящих парней. Это безусловная истина. Просто она любила тех,кто слишком хороши,но не идеальны. В общем,сложная белиберда и косматое звёздное небо с надеждами на чудесный исход.

Она не хотела быть смурной или плакать навзрыд. Она подошла к нему сказать, что скучала всю жизнь до этого самого нелепого момента,но он отмахнулся случайно, а не сказанные слова,воплотившись в вязкий воздух, упали оземь, словно сырые листья осенью.

Это как выпрыгнуть в открытый космос и сойти с ума.

Заблокируйте расстояние между городами, "зафотошопьте" воспоминанания и напрочь разделите нас на сотни смешных молекул.
Нам же было так хорошо.
На высоком этаже, помнишь, мы улыбались.
Делали фотокарточки на берегу,всё как всегда. Холодно-мутные зеленые волны шипели на нас,когда но тихонько, дружелюбно.
Кто-то с красивыми скулами очень скоро поднимался в лифте.
А мы юные бежали за руку в эти болезненно приятные ассоциации, с головой, с глубиной, напролет.
Из ночи в утро, полусолнечное, душное перекатывались повседневные глупости.
Удивления, как алкоголь, так быстро опьяняли.
Вернуться бы.
Я вроде бы остыла, ведь здесь так холодно. Но я вру вам.

Именно в этих самых мгновениях мы были счастливы. А мы не знали. Совали по карманам буднишние проблемы, танцевали в то  время, в которое врачи велят спать,тонули в суете лиц и впечатлений. Но было же так круто, неправда ли? Так неправдоподобно круто, что непременно стоит запомнить эти истории и рассказывать их в старости каким-нибудь юнцам. 2012, спасибо тебе!

Мы жили быстрее, чем шел снег.
В октябре. Ну, ты же помнишь. Грелись в цветочном магазине. Так неритмично бились сердца, и мы разбивались наугад.
Мы танцевали. Так по-дурацки смешно. И нелепо прощались. скомкано, неуверено. Навсегда? Мы смеялись, захлебываясь улыбками друг друга.
Мы тонули в этой невесомости. Приятно.

Неправдоподобно складывалсь события, а мы чудили. Эх. Чудаки и чудачки на крыше мгновений. Мы так позабыли про все остальных,
что едва не упустили
возвращение к будням.

Мы скучаем. Мы так сильно скучаем, что ломаются души, так просто, как неисправность в магазине детских игрушек.

Я люблю твои скулы. Я чертовски люблю твои скулы. Пой мне песни ещё.

Давай начнём. Давай по-другому. Я буду пафосно серьёзной. Наигранно умеренной.
Ты будешь поить меня кофе и улыбаться.

Будем неприлично странными.

 

А кто-то там далеко скучает. Не то, чтобы постоянно, но время от времени всплакнет, промокнет салфеткой глаза, ну и да ладно. Кто-то там далеко, знаете ли дурочка. Кто-то там с вырванным сердцем принимает солнечные ванны и читает умные книжонки. Кто-то там далеко, ждёт.

Вы бы прислали письмецо, что с вами всё распрекрасно .

 

Кто-то там далеко ведь всё ещё верит. А Вам-то что?

Мы терзаем это лето. А оно любит нас такими. Мы питаем ся чувствами. Мы сорим эмоциями. Мы смотрим, как умирают счастливые дни, в которых мы не были счастливы. Но это просто кажется. Именно там we feel happy ( Ну, вы же знаете английский). Мы давимся сердцами, издающими вопли разнообразной музыки души. Выплюнь или съешь. Мы идём, а куда? Мы тонем вместе. Мы угощаемся вкусом киношных страстей. Мы снимаем ролик «Саша любит Машу, Машу любит Петю, а я Фредерика». Мы наивничаем. Мы играем. Мы, да. Мы живы. Мы молоды. Мы, ну да, мы.

Эй, дура не плачь. Там на берегу веет страстями и чем-то неприличным. Никому не говори. Ты же знаешь, я пью много кофе. А ещё я танцую. Да,да, танцую. Кстати, не хотите ли? Сударь приглашает.
Поплаваем?

 

В один миг всё стало относительным. Совсем простым. Таким чистым. Прозрачным.

До неприлия смешным и ненадёжным.

И пока тебе говорят, что «ничего не выйдет, умирай, надежда», ты пытаешься выжать сок из слёз и не захлебнуться в своей такой невыносимой безмерной тоске. Ещё немного и ты утонешь, только пальцы над водой виднеются. Но ты борешься, чтобы добить себя или узнать, что билетов на рейс нет, раскупили. Расхватали люди в белых панамках с огромными чемоданами.  А вдруг кто-то передумает, сдаст. Плацкарт. Верхняя полка. Плевать. Лишь бы ехать, лишь бы идти вперед, лишь бы верить, понимая, что тебя обманули, лишь бы не упустить этот крохотный шанс.

-Эй, ты, на берегу, я тебя слышу!

 

Это бывает. Периодами.  Ты сдаешься. Вот раз и всё. 

Просто устаешь ждать  чего-то прекрасного или как там. Сидишь со своим кофе на балконе или тихонечко плачешь под одеялом в два часа ночи, неважно, так жалко себя. А утром снова все цветное.

Но вот ты сдаешься. Может, зря. А может….

А может все у тебя будет хорошо или как там.

Это одинаковое чувство, чувство молодости. Когда просыпаешься, весь мир ждёт, пока ты выпьешь чашку кофе, огромную такую чашку. Включишь бесшумно работающий компьютер. Поставишь бодрую песню. И снова начнёшь жить. Заново.

Ты стараешься. Ты бежишь. Ты всё знаешь.


-Привет! Ты мне нравишься!
-О, как здорово! Пойду чаю попью.

Смешные лица совсем не улыбаются. Смотрят подозрительно. Машут рукой люди в розовых куртках. Нежные девочки по законам жанра ждут весну и сидят на подоконниках под стук дождя, похожего скорее на снег.
-Давай напьёмся в пятницу!
-Может быть.
Ты так странно говоришь. Полутона. Полунамеки. Или просто мой мозг пытается обрабатывать совсем не ту информацию. Я дико скучаю.
-Послушай, я просто хочу с тобой дружить.
-Так мило.
Всё. Я больше не могу. Ещё день потерплю, а потом, а потоооом. Нет, ну по-дурацки же.
«Давай. Давай. Давай» - голова такая тяжелая. Мысли смывает волной эмоций. Чувства? Да ладно!
-Я тебя люблю.
-Что?

Или просто приснилось?

Я всё знаю. Потому что уже сейчас.
Ну же.

Я не помню день, когда упал первый осенний лист, когда за окном стало жёлто-цветно, когда томно начали греть батареи, когда ночи стали скучать по зиме. Пролетали мгновения счастья, радости, эйфории, надежды, острого отчаянья и ожидания. Так быстро пролетали, что даже глаза не успевали взглянуть на небо.
Я хорошо запомнила лишь один день. Тот самый, такой важный, такой обычный, который бывает у каждого в жизни, который проходит незаметно, в тиши. Стало немного холодно.

В августе что-то умирает. Отсыхает с трепетом присоединенная клеем реальность суматошных, свежих, как хлеб, дней. Быстрее птиц улетают мгновения, составляющие такое прекрасное и полное надежд слово «молодость». Внутри души по-прежнему взрываются крошечные заводы по производству эмоций, но нестерпимая жажда познания неисследованных ощущений манит сильнее, чем человек, вкусно пахнущий детством и карамельно-шоколадными конфетами. Всё новое становится бесследно уходящим, а минуты, вписанные в дневник красными чернилами, забываются так же просто, как, если бы они были обычным сном на даче в 30 километрах от города. Так жаль становится лета, которое погибнет, которое все позабудут. Лишь оно будет помнить нас такими юными и глупыми, сегодняшними. Придётся двигаться дальше упорными шагами, открываясь другим и запираясь на шершавый засов от себя самого. Но это позже. А в августе что-то умирает.

В прорези тьмы подглядывать, перемигиваться,
Через небо сердцам перестукиваться.
Не имеют уже направления значений,
Названия цветов не важны,
Навсегда в тумане закутаны.

Мумий Тролль - Такие девчонки

Нас застали врасплох ровно в тот момент, когда чувство смены сезоны начало сдавливать виски. Неожиданно мы начали оказывать сопротивление дождям и темным зонтикам с потрескавшимися ручками. Неправильно обдуманные, но такие важные решения рассыпались от юго-восточного ветра.

Уверенно смешно я рисую мягкое «ты» на непонимающем мониторе компьютера. И жду звонка. Как фантастически тривиальна история. Можно даже заплакать от умиленья, разрыдаться и кричать, громко и истошно всю ночь.

Отвратительно грустные увлечения должны закончиться пусканием розовых воздушных шаров в ясное доброе небо.

А пока слушай тишину в трубке.

 

Я в огромной толпе глазами искала тебя. Когда колонок звук проникал прямо в сердце и по венам перемещалось сжимающее чувство необходимости тебя, пахнущего летом и надеждами, слезы соленой тоской капали из глаз. Хотелось зацепиться нервной рукой за секундомер и начать отсчет. Теплого вечера цветы продолжали сводить с ума. И мечталось поднять бокал счастья за веру, начертать мелом радости звуки.


Давай.

 

В 20 лет, безусловно, трудно жить. Бигборды, пахнущие гнилью и старые мятые газеты с новостями фальшивой давности, терзают глаза, полные усталости суматошного дня, в котором не сбылись незапланированные мечты. А тётки в жёлтых сарафанах упрекают черствостью юной души. Сомнения выдавливаются тремя разноцветными полосками, как из тюбика зубной пасты, наружу. Нарушенные правила движения жизни расстраивают далёкие мысли о лете и спектральных прогулках внутри своего же крошечного мира. Как же хочется, как же нужно уйти в отпуск в дорогие туры, какие не купить даже за миллион потенциально радостных мгновений! А сколько упущенных экономических и не очень шансов, потерь, знакомств, улучшенных на 5 уровне сознания!

Неотправленные открытки с видами Парижа, зонтики, сломанные ветром, лица, фантастически похожие на вас – всё это станет невидимым смыслом открывшегося горизонта.

Всё это станет важным и прожитым тогда, на закате завтрашнего солнца.

Никого не слушай, просто лети. Ни в одной книге не написано, что делать с мечтами.

 

Задыхаясь от перемен, ощути сознание. Черти. Смотри. Раскладывай. Уничтожай схемы. Действуй. Ты сможешь. Впереди морские берега. Нарисованная на песке кардиограмма с цветным излучением и новые корабли, уходящие с гавани. Зелёные картины и сорванные маски. Танцы до упада и день размером с мгновение. Жареное солнце. Воздух между снами. И дурацкие мечты, воплощенные тактично. Только бы дождаться.

Вколите мне немного солнца внутривенно. Дайте прямоугольную таблетку. Ведь ты так безнадёжно мил.

Завтра я расплачусь от умиленья. Буду размазывать слёзы по накрашенным глазам мягким платком с узорчатыми концами. Истерично рассмеюсь. Потереблю слегка завитые локоны. Позвоню в Гидрометцентр. Выпью кофе. А потом всё станет цвета заката. Потому что я влюблюсь в тебя, надолго и всерьез. Понятно?!

 

Треки по погоде умиляют, особенно, когда весна, всё равно такая любимая, обманывает.

Уютными мы будем весьма скоро. Сгоняем за колой и сразу же, да?

Слушай, как поёт ветер. Ещё чуть-чуть подождать. В этот сезон.

Унылость завтра станет беспечностью. Я знаю.

Медленно. Хрупко. Нелепо. Вымокшими солёными берегами, вкусными снами, несолнечными утрами.
Лицами. Брызгами. Гудками разноцветных, плотно прижатых друг к другу машин.

Усталостью. Колючестью. Апельсинами в плетёной корзинке, сделанной стариком с сухими, бледно-голубыми глазами, видевшими жизнь умиротворенной и грозной, разной.

Вечером цвета розового, как будто нарисованного детской рукой в альбоме, неба.

35768 тысячами слов, сказанных кому-то почём зря.

Тюльпанами. Тюльпанами.Тюльпанами.

Завтра к нам придёт весна.
 

Эмоции грели как раскалённые батареи. На мелкие атомы раскалывались улыбки. Мило и тепло, как весной, которую мы так ждём виртуально и не очень, было среди нас. Мы уничтожали застывшую тоску.

Дни, набирали обороты, ускорялись и готовы были взорваться разноцветным фейерверком в любую минуту каждого дня. Удалённые воспоминания в виде фото, музыкальности и Word документов не беспокоили. Звонил телефон, своими многочисленными пикселями компьютер горел по вечерам.

Завтра тоже.

 

Занавес.

Быстро, неправда ли?? Да Вы знаете, о чём я.

Время никогда не разочарует. Тонкими спицами свяжет тёплый свитер зелёного цвета. Будет тепло и уютно, когда холодно. Будет прекрасно. И по-новому. Ведь завтра наступит день, когда все начнут другую, НОВУЮ жизнь. Заманчивое предложение. И, главное, бесплатное. «Это какой-то подвох, - скажете вы, - так не бывает слишком просто. Мы сотни раз пытались всё поменять, но не выходило. Почему сейчас должно получится?»
Ничего не произойдёт. Можете не пытаться.
А наивные мечтатели сожгут желания и жадно запьют шампанским пепел.
И самое интересное, что у них всё будет прекрасно.
Не верите? И правильно делаете, но будет прекрасно. У нас. У всех.




 

Ситуация ситуативна.

Как ржавая грязная дождевая вода, что тонким течением создаёт движение в жестяной водосточной трубе, стал похож момент осознания этих будней. Гонимые тяжёлыми менее массивные мысли начали бередить остывшие от пожара ожоги. Стало страшно и пыльно, как в дыму без спасательной маски.

Люди, очень сильно стучавшие костяшками пальцев в светлую ореховую дверь, избегали звонка, имевшего сиплую мелодию. Кто-то сонный открыл дверь на чердак, хранивший в себе, как обычно полагается, тайны прошлого и детские игрушки. Удивлённо вздохнули картины, нарисованные в чьей-то голове. Идеальные пейзажи начали смываться солёным морем. Рассветы разбились на сотни фальшивых зеркал. А узкая полоска света, за которым нужно идти, медленно исчезала.

 

Придётся что-то делать.

Перечитывая письма, холодные далёкие берега моря ликовали. Им никто не писал, разве только я.

Безнадёжные лопались впечатления. Даже незаметная радость утонула на глубине ледяного тёмного дна и затянулась тиной.

Милые снежинки дотянулись до лица. Замерзаем. Совсем. Навсегда ли?

А вы пейте, пейте горячий чай, всё  лучше, чем кофе.

 

А что, если 1500 триллиардов секунд назад кто-то в светлых джинсах ошибся. Сделал не тот выбор в городе, где слишком быстро ходят трамваи и тихие глаза решают больше, чем огромный чёрный зонт во время дождя.

И февральское лето с тех пор играет свой джаз только по праздникам.
И море как море.
И эти совпадения просто математическая случайность.
И сны - это всё по Фрейду.
И на фото из пикселей нет никого.

А вдруг всё правильно?
Вдруг.

Очень тёмная сырая ночь казалась мягкой и уютной. Человек с огромной чёрной сумкой на плече поравнялся со мной, едва уловимой улыбкой поздоровался, и мы двинулись в сонную осень пешком. Прошло около миллиарда секунд прежде, чем мы заговорили. О том о сём, да ни о чём. Спокойно и властно смотрела на нас луна. Она слышала каждый слог, который так чётко проговаривал мой спутник. Она (луна) знала о нас всё, знала, что ровно через полторы минуты я проснусь и забуду этот сон. А меж тем мы продолжали нашу беседу, которую так давно начали в реальности.



 

Он позвонил. Долго шелестел в трубку. Просил не верить. Уговаривал понять. Наставлял. Учил. Ветер.
Ветер знал больше других. Когда до отчаяния сильно хотелось плакать, он всегда приходил на помощь. Он гонял по тёмно-синему асфальту листья, которые давно умерли. Он помнил. Он ждал.
А сейчас уговаривал меня не останавливаться. А я зависла в придуманном мире, и не хотела уходить. Море. Весна. Ты. Что-то ещё, смытое прозрачной водой терзало душу.
Я не верю, что я не верю.


Позвони мне, поболтаем о погоде, а?


 

Когда эмоции превращаются в нули.
Хочется нового.
Хочется яркого
Хочется вкусного.
Весны.
Необычного и дурацкого.
И танцевать.

Вы ни черта не понимаете в людях. Вы думаете, что можете всё решить, разобраться? Приставить дуло к виску, орать, доказывать, искать правду?
Смешно.
У вас ничего не выйдет.
Абсолютно.
Только солнце расплачется, обидится и скроется глубоко за горизонт.
Вы думаете, что всё просто? Чёрные полосы, белые. Бред. Бред истерично сошедшего с ума. Всё идёт по плану, но не Вашему.
Остановите время, вытряхните все внутренности старого звонкого будильника и всё?
Нет.
Не пытайтесь.

Мысли разлетаются вместе с листьями.
Выпивая натощак солнце, мечтаю. Глупо мечтаю, по-детски.
Хочу Нового года. Хочу сильно и с нетерпением. Ожидание вкуснее самого праздника.
Нахожусь в невесомости между летом и зимой.
Пришлите приглашение на встречу чего-нибудь необычного, а не вечеринку, а?
Или хотя бы чуть-чуть тепла.

Листья улетали. Тонкие. Сырые. Одинокие. Люди пинали друг друга зонтами, преимущественно чёрными, мокрыми. Дождь улыбался. Осень ликовала.
В этой сонной тоске решалось нечто важное. Невесомые мысли переселялись в другой район, тот, что потеплее.
Чертовски хотелось горячего кофе и тебя.
Отпустив все слова и идеи, пришло сознание. Стало легко.
Совсем прозрачно.

Скоро танго ударит ритмами в эти холодные дни и сердца.

Я слышу, как бьётся сердце. Чёткими ударами. Чувствую, как затягивает эта осень. И почему-то кажется, что, если выглянуть за окно, там будет зима. Строгая и холодная. Вредная и милая. Моя.

Я боюсь сойти с ума от повседневности.

Никто не смотрит в душу.

Смотрят на пустые мысли, дешёвые слова, глупое поведение, дурацкую причёску, манеру говорить, заоблачные мечты, открытое платье.

Никто не смотрит в душу.

Смотрят в зеркала, на экран телефона и монитор компьютера, сквозь стекло.

Никто не смотрит в душу.

Смотрят фильмы, сериалы, видео семейных торжеств.

Никто не смотрит в душу.

Смотрят на меня, на тебя, на неё, на него, на них.

Никто не смотрит в душу.

Смотрят в глаза.

Никто не смотрит в душу.

Смотрят, не видят, хотят, мечтают, придумывают, достигают, разочаровываются, приходят и уходят, возвращаются, начинают сначала, идут к цели, делают, страдают, любят, фантазируют, едут, спешат, разговаривают, не находят, ищут, теряют, смеются.

Но никто не смотрит в душу.

Лето умирает. Я чувствую, как оно страдает и пытается выжить.

Ему нужна хотя бы анестезия.

Тщетно.

А завтра надо по-прежнему улыбаться.

Все ограничители давно сломаны. Город в бензине. Город ждёт осень. Эти пешки уже расставили. Кто-то должен сделать первый ход. Играю белыми.

Я давно сошла  с ума, слушая море в наушниках.

Наглый дождь ухмыляется и круглыми каплями оседает на лице.

Мы так мгновенны в этих мгновениях радости.

Только смотри мне в глаза.

Мы сможем.

 

Лето, словно чувствуя свою смерть, действует как антибиотик. Набирает обороты. Пульсирует. Вскрывает вены. Раскаляет город до предела. Поджигает душу или то, что глубже нее. Достигает нервов, достигает вершины.
Счастье, размазанное и исхудалое за эти миллиарды минут, распрямляет спину и взрослеет. Рассеянные чувства концентрируются в центре упругих зрачков. Праздность всего фантастически радует. Тёмные августовские ночи с оранжевыми листьями на твёрдом асфальте кричат об осени и тоске.
Не страшно.