Оригинал сообщения
Комментарии:

Сравнение, которое соблазняет банкиров с Уолл-стрит своей простотой: 2011-й — это повторение 2008-го. История финансового шторма снова повторяется. «Ощущение дежавю настолько сильное, что уже тошнит», — бросает на ходу управляющий большим фондом, готовясь к бурному трудовому дню.

У тех, кто уверен, что «2011» это сиквел «2008», есть теперь и полагающийся в сиквелах повтор переломного момента. В 2008-м таким моментом было банкротство Lehman Brothers, теперь эту роль играет снижение кредитного рейтинга США. И при таком взгляде действительно сравнивать день сегодняшний с событиями трехлетней давности легко и просто. По крайней мере, в понедельник инвесторы в Азии, Европе и США выглядели напуганными ровно так же, как три года назад.

Падение вчера прервалось, да и сама распродажа на рынках — недостаточное доказательство того, что история повторяется. Тут нужно вспомнить классическую фразу, с которой начинаются все инвестиционные пузыри: «На этот раз все будет иначе». Банкиры, инвесторы и менеджеры, рассматривающие текущие проблемы через призму событий 2008 г., рискуют неверно оценить ситуацию, сложившуюся в мировой экономике.

У нынешних событий есть три фундаментальных отличия от финансового кризиса трехлетней давности.

Начнем с самого очевидного: у этих событий абсолютно разные причины. Пожар кризиса 2008 г. распространялся снизу вверх. Началось все с неоправданного оптимизма покупателей жилья, перекинулось на рынки благодаря уоллстритовским мастерам красивой упаковки плохих активов, которым помогли рейтинговые агентства, и закончилось заражением всей мировой экономики. К спаду привел провал финансового сектора.

Сейчас же проблемы, напротив, идут сверху вниз. Правительства оказались не способны навести порядок в собственных домах, стимулировать свои экономики и утратили доверие делового и финансового сообщества. Из-за этого резко сократились расходы и инвестиции в частном секторе. Образовался порочный круг негативных сигналов, приведший к росту безработицы и застою в экономике. Рынки и банки на этот раз жертвы, а не преступники.

Второе отличие еще важнее: во время экономического подъема 2007-2008 гг. финансовые компании и домохозяйства наслаждались дешевыми кредитами. Когда пузырь лопнул, нехватка средств и попытки компаний и граждан снизить долговую нагрузку привели к резкому спаду. Сейчас проблема прямо противоположна тому, что было в преддверии краха-2008. Экономический застой заставляет всех копить деньги и освобождаться от долгов. Итог — хилый рост инвестиций и потребления.

Третье, последнее, отличие является прямым следствием первых двух. У катастрофы 2008 г., учитывая ее причины, было простое, хотя и болезненное решение. Властям пришлось вмешаться, чтобы обеспечить систему деньгами с помощью снижения процентной ставки, финансовой помощи банкам и вбросу денег в экономику.

Чиновники ФРС в то время называли это операцией «Шок и трепет». Метод совсем не дешев: власти разных стран влили в оборот около $1 трлн. Эти действия еще и несправедливы по отношению к налогоплательщикам, которым пришлось платить за чужие прегрешения. Но благодаря щедрости государств депрессии глобального масштаба удалось избежать.

Сегодня такого решения в меню уже нет. Напряженность вызвана не дефицитом ликвидности — американским компаниям некуда девать наличность. Недавно Bank of New York попробовал пойти на беспрецедентный шаг и начать брать комиссию за открытие больших депозитов. Настоящая беда — в хронической нехватке доверия в финансовой сфере и отсутствии веры в способность правительств перезапустить экономический рост. Если вам требуются доказательства, взгляните на кровеносную систему перераспределения ресурсов — рынок межбанковских кредитов. Или спросите экспертов Standard & Poors или покупателей итальянских и испанских облигаций, верят ли они в то, что политики способны вычистить авгиевы конюшни в своих странах.

Специфическая природа текущего кризиса означает, что применение методов, сработавших в прошлый кризис, на этот раз не принесет облегчения. Бессмысленны требования к монетарным властям провести новые интервенции, в том числе в форме вброса ликвидности (т. е. третьего раунда «количественного смягчения») ФРС или Европейским центробанком. Это мода 2008 г.

Нескольких новых миллиардов, отчеканенных Дядей Сэмом или его франкфуртским родственником, явно недостаточно, чтобы убедить нервных инвесторов вернуться на рынок. В 2011 г. финансовый мир уже не может ждать подачек в приемных президентов и премьер-министров. Чтобы выбраться из нынешнего тупика, рынкам придется положиться на свои внутренние ресурсы или же ждать, пока политики предпримут радикальные шаги, чтобы подстегнуть экономический рост.

Рыночное решение не кажется совсем уж невозможным. В какой-то момент активы подешевеют настолько, что и у компаний, и у инвесторов снова проснется жажда жизни. Уоррен Баффетт как-то написал своим акционерам, что самые лучшие приобретения его управляющие делали в разгар опасений по поводу каких-либо глобальных потрясений.

Другой вариант — надеяться, что американские и европейские политики проведут налоговые реформы и либерализуют рынки труда, что оживит спрос и перезапустит инвестиционный рост. Но даже если они отважатся на эти шаги, это займет время.

Как часто бывает, прошлое кажется проще настоящего. Сегодня все сложно. Реальность такова, что в отличие от 2008 г. деньги государства не помогут успокоить бурю.

WSJ, 9.08.2011 Автор — редактор отдела «Деньги и инвестиции» The Wall Street Journal Ведомости

Я сейчас нахожусь: Israel
Мой настрой: Good
Я слушаю: Radio

LIci WP