Начинаю с художника DY YINGQIANG.

МЭН ХАОЖАНЬ

(689-740)

Осенью поднимаюсь на Ланышань. Посылаю Чжану Пятому.

На Бэйшане

среди облаков белых

Старый отшельник

рад своему покою.

Высмотреть друга

я восхожу на вершину.

Сердце летит,

вслед за птицами исчезает.

Как-то грустно:

склонилось к закату солнце.

Но и радость:

возникли чистые дали.

Вот я сижу –

идущие в сёла люди

К берегу вышли,

у пристани отдыхают

Близко от неба

деревья как мелкий кустарник.

На причале

лодка совсем как месяц.

Ты когда же

с вином ко мне прибудешь?

Нам напиться

надо в осенний праздник!

МЭН ХАОЖАНЬ

(689-740)

Ночую на реке Цзяньдэ

Направили лодку

на остров, укрытый туманом.

Уже вечереет, -

чужбиною гость опечален…

Просторы бескрайни -

и снизилось солнце к деревьям.

А воды прозрачны –

и месяц приблизился к людям.

МЭН ХАОЖАНЬ

(689-740)

Весеннее утро.

Меня весной

не утро пробудило:

Я отовсюду

слышу крики птиц.

Ночь напролёт

шумели дождь и ветер.

Цветов опавших

сколько, посмотри!

МЭН ХАОЖАНЬ

(689-740)

Провожаю Чжу Старшего, уезжающего в Цинь.

Нынешний путник

в Улин - Пять Холмов – уедет,

Меч драгоценный

всю тысячу золотом стоит.

Руки разняли,

его я дарю на память –

Дней миновавших

одно неизменное чувство!

МЭН ХАОЖАНЬ

(689-740)

Провожаю друга, направляющегося в столицу.

Ты, поднимаясь,

к синей уходишь туче.

Я на дорогу

к синей реке вернулся.

Туче с горою,

видно, пора расстаться.

Залил слезами

платье своё отшельник.

МЭН ХАОЖАНЬ

(689-740)

Провожаю Ду Четырнадцатого, уезжающего в Цзяннань.

Там, на границе меж Цзином и У,

повсюду господство вод.

Ты уезжаешь, - весенней реки

безбрежно широк разлив…

Солнце заходит, а парус вдали

где обретёт причал?

Только взгляну я на край небес –

и оборвётся жизнь!

ЛО БИНЬВАН

(6407-684?)

Провожаю на реке Ишуй.

На этом же месте

прощался он с Яньским Данем.

У храброго мужа

ударили волосы в шапку…

Времён тех прошедших

людей на земле не осталось

Речная сегодня

вода холодна, как прежде!

ЧЭНЬ ЦЗЫАН

(661-702)

Вечером останавливаюсь в Лэсяне

Родимый мой край не виден нигде вдали,

и к вечеру солнце, а я одиноко иду.

Рекою, долиною застлана старая родина,

путями-дорогами в город иду к рубежу.

На дикой границе рвутся поляны тумана,

в глубоких горах – в линию встали деревья.

Вот такова тоска в эти чёрные дни!

"Ау-ау" да "ау-ау" кричит в ночи обезьяна.

ЧЖАН СЮЙ

(VIIIв.)

Персиковый поток.

Неотчётлив, неясен летящий мостик,

застилаем туманом с поля…

Где скалистого острова западный берег,

я окликну рыбачью лодку:

Целый день осыпался отцветший персик,

лепестки плывут по теченью,

И осталось мне только спросить: пещера

на какой стороне потока?

В горах не отпускаю гостя.

Свет гор и очарование вещей

создают сиянье весны.

Зачем же при лёгкой тени уже

торопиться скорей домой?

Ведь даже и в самый погожий день,

без единой капли дождя,

Когда в облака глубоко войдёшь,

всё равно промокнешь насквозь.

Ива.

Эти светлые, светлые в дымке ветви,

подметая землю, свисают…

У стены, рядом с домом высоким, ива

вся полна весенней грустью.

Я хочу, чтобы вы вгляделись получше

в благородство её и прелесть:

Их не меньше, чем в трёх прославленных ивах,

Линхэдянь собой украшавших!

ЦЭНЬ ШЭНЬ

(715-770)

Осенние думы.

Кто может предвидеть,

как наступит расцвета вечер?

Сижу и смотрю я

на холодной листвы паденье…

А сам я не стану

и со сгнившей травой равняться:

В полях разлетаясь,

в светлячков она превратилась.

ЦУЙ ХАО.

(?-754)

На Башне Жёлтого Аиста.

Тот, кто жил прежде, уже, взгромоздившись на белую тучу, исчез…

В этой земле бесплодно осталась Жёлтого Аиста башня.

Жёлтый тот аист однажды исчез и более не возвратится;

белые тучи уж тысячу лет напрасно идут да идут.

Чистые струи одна за другою в ханьянских деревьях видны;

травы пахучие густо растут здесь среди островка Попугая.

Солнце уж к вечеру…Стены родные – где они, где, скажи?..

Волны в тумане на этой реке в грусть меня повергают.

ЛЮ ЧЖАНЦИН

(709-780)

Радуюсь приходу сановника Шиюя Хуанфу в мой загородный дом у Бицзянь - Лазоревого ручья.

Глухая деревня

в лучах закатного солнца.

Опавшие листья,

кружась, ложатся на землю.

На древней дороге

ни где не заметен путник.

На склоне холодной

тебя одного и вижу.

Мост перед деревней

дождями полузатоплен.

Ручей из ущелья

по ближним полям разлился.

Когда б мы не знали

взаимного состраданья,

В ком силы нашли бы

до белых туч подниматься!

Иллюстрации: 

http://www.fineartgalleryhk.com/gallery/chinese/index1.phtml?strForceLang=en

Цитирую по изданию: Москва, издательство "Правда" 1989. К сожалению, фамилии переводчиков не указаны.

Продолжение следует!