Валерий Медведев "Баранкин, будь человеком!"

В кустах негромко чирикали воробьи. Весёлыми компаниями они то и дело срывались с веток, перелетая с дерева на дерево, на лету их стайки то сжимались, то растягивались. Было похоже, будто все воробьи были связаны между собой резиновыми нитями. Перед самым моим носом в воздухе беззаботно летала какая-то мошкара. Над клумбой порхали бабочки. На скамейке, на которой мы сидели с Костей, бегали чёрненькие муравьи. Один муравей даже залез мне на колено и стал греться на солнышке.
«Вот у кого, вероятно, каждый день воскресенье!» – подумал я, с завистью глядя на воробьёв. Не сводя глаз с акации, я стал, наверное, в двести пятидесятый раз сравнивать свою жизнь и жизнь воробьёв и пришёл к очень печальному заключению. Достаточно было взглянуть один раз, чтобы убедиться, что жизнь птиц и разных насекомых была беззаботной и просто замечательной; никто из них никого не ждал, никто ничему не учился, никого никуда не посылали, никому не читали нотации, никому не давали в руки лопаты… Каждый жил сам по себе и делал всё, что ему вздумается. И так всю жизнь! Все дни раскрашены розовой краской! Всё время – праздник! Семь дней в неделе – и все воскресенья! А у нас с Малининым один выходной в семь дней, и то разве это выходной день? Так, только одно название. А хорошо бы пожить хоть один денёчек вот так, как живут эти счастливые мураши, или воробьи, или бабочки, только чтобы не слышать этих глаголов, которые с утра до вечера так и сыплются на твою несчастную голову: просыпайся, одевайся, пойди, принеси, отнеси, купи, подмети, помоги, выучи! В школе тоже не легче. Стоит мне появиться в классе, только я и слышу от Зинки Фокиной:
«Ой, Баранкин, будь человеком! Не вертись, мне списывай, не груби, не опаздывай!.." И так далее, и тому подобное…
В школе будь человеком!
На улице будь человеком!
Дома будь человеком!
А отдыхать когда же?!

Сергей Довлатов "Соло на ундервуде"

"Нос моей фокстерьерши Глаши - крошечная боксёрская перчатка. А сама она - берёзовая чурочка."

Вудхаус "Этот неподражаемый Дживс"

"Представление снова пошло своим чередом. Последовало еще несколько длиннейших кусков из «Пьес для малышей», после чего зазвучало вступление к песенке «Девушка с апельсинами» – коронному номеру из нового ревю в «Паласе». Как я понял, Бинго выбрал его в качестве заключительной сцены первого действия. Вся труппа вышла на сцену, и чья то рука уже держала край занавеса, чтобы задернуть его в нужный момент. Одним словом, все говорило о том, что это финал. Но очень скоро я понял, что это не просто финал – это финиш.
Вы наверняка видели этот номер в «Паласе». Помните:

Ах, почему бы там чего то апельсины,
Мои чего то там чего то апельсины.
Ах, отчего бы что то что то я забыл,
Чего то там чего то там еще мой пыл.

Что то в этом роде. Чертовски забавные слова, и музыка что надо; но главное, из за чего этот номер пользуется таким успехом, – девушки достают из корзинки апельсины и бросают в зал. Вы, возможно, заметили, что публике ужасно нравится, когда ей что то бросают со сцены. Всякий раз, когда я смотрел этот номер в «Паласе», зрители визжали от восторга.
Разумеется, в «Паласе» апельсины сделаны из выкрашенной в оранжевый цвет ваты, и девушки не швыряют их изо всех сил, а легким движением кидают зрителям первого или второго ряда. Но в этом спектакле, как видно, пошли другим путем – я понял это, когда начиненный мякотью и семечками болид просвистел мимо моего уха и разбился о стену. Другой с чавкающим звуком угодил в шею какой то Шишке в третьем ряду. Третий попал мне прямо в нос, и на какое то время я утратил интерес к происходящему."

Вудхаус "Этот неподражаемый Дживс"

"– Она иногда гуляет здесь с братом, – объяснил Бинго. – Я надеялся – вдруг мы её встретим? Я ей поклонюсь, ты её увидишь, и мы пойдём домой.
– Что и говорить, заманчивая перспектива, – сказал я. – Стоило тащиться лишних три мили по пашне в тесных башмаках. Всё ради того, чтобы раскланяться? Почему бы не подойти к барышне и не поболтать о том о сём?
– Ты с ума сошёл! – искренне удивился Бинго. – Ты что же, воображаешь, что у меня хватит духу? Я лишь издали на неё любуюсь, и… Господи! Это она! Нет, показалось.
Это напоминало песенку Харри Лодера: «Вот она! Нет, это кролик»."

Борис Бедный "Девчата"

"Ну, хоть нашу Анфиску взять: она и пальцем не пошевелила, а ей задарма всё досталось: красота, успех и прочее. А чем мы хуже? Скажи, чем? Ага, не можешь ответить! - торжествовала Тося победу над Верой-заочницей. - Или так и должно быть: одним вершки, а другим корешки?.. Если б ещё нас перед рожденьем спрашивали: хочешь такой быть? А то ведь не спрашивают. Произведут на свет - и живи как умеешь. Сидел бы бог на небе - так хоть знали бы, кто тебе свинью подложил. А теперь бога сковырнули – и ругать некого. Природу ругать не будешь: это как головой об стенку!.. И зачем только говорят, что у нас все равны?"

Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки"

"Мне всегда кажется, что я работаю больше, чем следует. Это не значит, что я отлыниваю от работы, боже упаси! Я люблю работу. Она меня зачаровывает. Я способен сидеть и смотреть на неё часами. Я люблю копить её у себя: мысль о том, что с ней придётся когда-нибудь разделаться, надрывает мне душу.
Перегрузить меня работой невозможно: набирать её стало моей страстью. Мои кабинет так набит работой, что в нём не осталось ни дюйма свободного места. Придётся пристроить к дому новое крыло.
К тому же я обращаюсь со своей работой очень бережно. В самом деле: иная работа лежит у меня годами, а я даже пальцем до неё не дотронулся. И я горжусь своей работой; то и дело перекладываю её с места на место и стираю с неё пыль. Нет человека, у которого работа была бы в большей сохранности, чем у меня.
Но хотя я и пылаю страстью к работе, справедливость мне ещё дороже. Я не прошу больше, чем мне причитается.
А она валится на меня, хоть я и не прошу, - так, по крайней мере, мне кажется, - и это меня убивает."

Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки"

"Вспоминаю один случай в вестибюле хэймаркетского универсального магазина, где множество собак поджидало своих хозяев, ушедших за покупками. Там были мастиф, два колли и сенбернар, несколько легавых и ньюфаундлендов, гончая, французский пудель (совершенно облезлый, но с кудлатой головой), бульдог, несколько болонок величиной с крысу и две йоркширские дворняжки.
Дальше

Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки"

"Стаканчик пива не повредит, когда вы собираетесь пошататься вечером по городу и поглазеть на девушек; но остерегайтесь его, когда солнце припекает голову и вас ждёт физическая работа."

"Больше всего меня раздражает, когда кто-нибудь бездельничает в то время, как я тружусь."

"Я не могу сидеть сложа руки и праздно глядеть, как кто-то трудится в поте лица. У меня сразу же появляется потребность встать и начать распоряжаться, и я прохаживаюсь, засунув руки в карманы, и руковожу. Я деятелен по натуре."

Истины.

Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки"

"Странное дело: стоит мне прочесть объявление о каком-нибудь патентованном средстве, как я прихожу к выводу, что страдаю той самой болезнью, о которой идет речь, причём в наиопаснейшей форме. Во всех случаях описываемые симптомы точно совпадают с моими ощущениями."

П.с. Странное дело: стоит мне начать читать о какой-нибудь болезни и меня охватывают такие же мысли..

Мы - самоеды, себя грызущие.
Вам наши беды - потехи сущие.
В праздничном зале нам не веселье -
не кстати встали, не к месту сели.
Любовным нежностям не верим, где там!
За что, мол? Не за что! Мы - самоеды!
Мы - самоеды. Стыдясь, скорбя,
Не жрём соседа, едим себя.
(с)

Вудхаус "Фамильная честь Вустеров"

"- Дживс!
- Слушаю, сэр?
- Ещё бренди!
- Сейчас, сэр.
- И что вы носите его в маленьких рюмках, как будто это радий? Принесите бутылку."

Вудхаус "Фамильная честь Вустеров"

"..Бродя по комнате, Гасси наткнулся на кровать и воззрился на лежащую на ней свитую в жгут простыню.
- Я думаю, - сказал он отрешённо, как бы обращаясь к самому себе, - я думаю, на ней можно повеситься.
Надо как можно скорее отвлечь его от этих мыслей. Я уже более или менее смирился, что мою спальню превратили во что-то вроде зала заседаний Лиги Наций, но позволить людям сводить в ней счёты с жизнью? Ни за что не допущу.
- Здесь ты вешаться не будешь.
- Но где-то же я должен повеситься.
- Только не в моей спальне."

Вудхаус "Фамильная честь Вустеров"

"Я погрузился в воспоминания об Огастусе Финк-Ноттле. Сколько я его помню, он бил рекорды по части тупости. Достойнейшие из судей давно вручили ему пальму первенства. Да что там, даже в закрытой школе, где я с ним познакомился, его иначе как Балдой не называли, хотя конкурентов было немало, например Бинго Литтл, Фредди Твистлтон, я."

Вудхаус "Дживс, вы - гений!"

"Вы сами знаете, что бывает, если спугнуть первый сон: теперь вы нипочём не заснёте. Я снова свернулся на сиденье калачиком, но было ясно, что о сне лучше забыть. Я пересчитал овец ещё в пяти довольно больших стадах, но без малейшего толку."

"What's the queen from Queen doing wiht a queen from Queens?"

Чьи слова - думаю будет лишним говорить.

Дочитываю книгу Питера Фристоуна и.. лучше некоторые вещи о своих кумирах (не люблю это слово, но ничего лучше в голову не приходит) не знать. По содержанию книга тоже значительно отличается от прочитанной мной в далёком детстве книги Рика Ская (некоторые места из которой я даже перепечатывала). Дочитать - дочитаю, но перечитывать вряд ли когда-нибудь стану.

Джеймс Бибби "Власть и порок"

"По пути к двери хозяин пивной сердито дёрнул его за рукав.
- Мы не позволяем приводить в таверну неразумных животных, - заметил он.
- Не беспокойтесь, - ответил Хэйвей. - Он только приберёт за лошадью и сразу же уйдёт..."

П.с. Покупая книгу "Лучшее юмористическое фэнтази" ожидала большего. Прочла 2/3 от всех рассказов (всего 32) и только 2 запомнились: Роберт Лой "Песня за полпенса" и вот эта. Юмор, может, и не самый лучший, но с удовольствием почитала бы ещё этих авторов.
А вообще, или мне не смешно, или это специфический американо-английский юмор, которого мне не понять. Местами такой бред написан. Уж даже не знаю, что принимали авторы, прежде, чем сесть за машинку или компьютер. Тоже хочу такое попробовать.

Владимир Обручев "Земля Санникова"

"В одном месте наткнулись на ту же семейку носорогов, которая промчалась через их стоянку; папаша и мамаша, задрав голову, объедали молодые побеги на кустах, помахивая от удовольствия хвостиками, а детеныш то пощипывал траву, то резвился, делая неуклюжие прыжки, на которые нельзя было смотреть без смеха; казалось, что это прыгает порядочная бочка, к которой ради шутки прилеплены четыре толстых столбика. Притаившись за кустами, путешественники долго любовались на эту семейную идиллию и увековечили её на фотографической пластинке. Только Горохов взглянул на семью более прозаическими глазами, хотя и смеялся, глядя на прыжки носорожонка: он соображал, сколько пудов сала можно было бы добыть из этого бочонка и сколько хороших прочных ремней для нарт можно было бы нарезать из его кожи."

Астрид Линдгрен "Малыш и Карлсон"

"- А тебе сколько лет? - спросил Малыш, решив, что Карлсон ведёт себя уж слишком ребячливо для взрослого дяди.
- Сколько мне лет? - переспросил Карлсон. - Я мужчина в самом расцвете сил, больше я тебе ничего не могу сказать.
Малыш в точности не понимал, что значит быть мужчиной в самом расцвете сил. Может быть, он тоже мужчина в самом расцвете сил, но только ещё не знает об этом? Поэтому он осторожно спросил:
- А в каком возрасте бывает расцвет сил?
- В любом! - ответил Карлсон с довольной улыбкой. - В любом, во всяком случае, когда речь идет обо мне. Я красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил!"

Астрид Линдгрен "Малыш и Карлсон"

"Шоколадный пудинг, разлитый в маленькие формочки, Карлсон тоже одобрил. Он проглотил всю свою порцию прежде, чем Малыш успел съесть ложечку от своего, и сказал:
- Да, пудинг хорош, спору нет, но я знаю, что в два раза вкуснее.
- Что? - заинтересовался Малыш.
- Два таких пудинга, - объяснил Карлсон и взял себе новую порцию. А это значило, что фрекен Бок останется без сладкого, потому что она сделала только четыре порции.
Карлсон заметил, что у нее недовольный вид, и поднял пухлый указательный пальчик.
- Пойми, здесь за столом есть толстяки, которым необходимо худеть. И заметь, их не меньше двух. Имен называть не буду, но уж во всяком случае это не я и не этот вот худышка, - сказал он и ткнул пальцем в Малыша."

Астрид Линдгрен "Малыш и Карлсон"

"Карлсон взял кастрюлю и принялся накладывать кашу в тарелку. Он накладывал и накладывал, а когда выскреб все до дна, стал водить указательным пальцем по стенке кастрюли, отколупывая и то, что прилипло.
- У тебя не мама, а золото, - сказал Карлсон, - жаль только, что она такая жадная. Никогда не видел, чтобы варили так мало каши."