Till everything burns
While everyone screams
Burning their lies
Burning my dreams
All of this hate
And all of this pain
I’ll burn it all down
As my anger reigns
Till everything burns





Осина трепетала на пронизывающем ветру. Дерево предателей. Его дерево.
Он чувствовал, как жёлтые мелкие листья режут проклятые пальцы, словно крича ему: "Не трогай! Не прикасайся! Предатель!" И он смиренно убирал руки. Как мог Он, предавший своего Бога, причинить вред простому дереву, не желавшему даже знаться с ним. Иуда не плакал. Он не плакал уже две тысячи лет, сдерживаясь из последних сил. Когда он касался своего Бога в последний раз солеными губами, слёзы покинули его навсегда. Осталась тупая, обжигающая боль в мёртвой груди. Он сжался в комок на холодном песке пустыни.

-Когда ты простишь его? - повелитель Ада Люцифер с жалостью смотрел на жалкого, но гордого человечка.

-Давно простил, - Христос невесомо коснулся волос Иуды и грустно улыбнулся. - Только он сам ещё не простил себя.