Глава 2.

Афтерпати. Час спустя.

Тимо и Давид устроились на диванах напротив барной стойки. Репер потягивал какой-то коктейль, внимательно скользя блестящими карими глазками по привлекшей его внимание девушке.
- Давид, ну ты смотри какая красотка, а! Вау… С такой бы позажигать.
- Не вижу в ней ничего такого уж оригинального.
- Как это? – МС удивленно вытаращился на друга, едва не поперхнувшись.
- Это для тебя подобная крашеная в платиново-белый цвет девушка, с кукольным личиком, явно не своим родным бронзовым загаром и формами 90-60-90 – идеал. А меня уже от таких воротит… Она на Барби похожа… Ну за километр же видно - тупая как пробка. Изучает только Космополитен и прочие журналы для таких как она.
- Мне тебя не понять, и, слава Богу. Пусть она и дура, я не спорю, зато с такими очень весело ночью развлекаться.
- Ну, кого что интересует. Ты неисправим, - гитарист с иронией глянул на друга – привык уже к его постоянным похождениям, хоть и осуждал подобное поведение. – Ладно, слушай. Я, наверное, домой слиняю. А то точно прямо тут усну. Тут я засветился, свое обязательство выполнил, можно и отдохнуть.
- Как хочешь. А я тут останусь. К тому же – завтра выходной, можно ни о чем не задумываться. Да и меня ждут очередные любовные подвиги.
- Ну-ну. Иди, Ромео, пока вон тот вот упырь твою Джульетту не увел, - Давид жестом указал на подкатившего к девушке блондина и пошел к выходу.
Выйдя на свежий воздух, парень вздохнул с облегчением. Вместо духоты, запаха сигарет и выпивки почувствовалась свежесть и прохлада, так необходимые в том помещении. Легкий ветерок приятно обнимал кожу, словно шепча на ухо что-то ласковое и успокаивающие, выступая в роли заботливой мамы, поющей своему ребенку колыбельную. Сумеречная летняя ночь однозначно была одной из тех вещей, которые Бонк очень сильно любил. В такой обстановке можно было отвлечься от всего, смотреть на сияющие серебристым светом на темном небосклоне, звезды, наслаждаться звуками живой природы, не впадающей ночью в забытье так как это делает город. Можно спокойно идти по улице, не боясь нарваться на особо назойливых фанатов и ненадолго погрузиться в собственный мир мечтаний и грез, побыть самим собой на все сто процентов. И насладиться так иногда нужным любому человеку в этом мире одиночеством.
Правда, оно в последнее время начинало надоедать своим присутствием. Вроде бы и жаловаться, по сути, не на что. Друзья есть, любящая мать тоже, у которой всегда можно спросить совета в той или иной ситуации. Есть и фанаты, которые ценят его кто за внешность, кто за музыку. Но нет того человека, которому можно довериться до самого конца. Тимо? Да, конечно, он лучший друг, семнадцать лет был рядом, они знают один другого практически идеально. Но есть вещи, которых он не поймет. Он полная противоположность по характеру, с другим мировоззрением и взглядом на ту или иную ситуацию. И вот почему-то в последнее время острым ребром встал вопрос именно об отсутствии того, кто мог бы понять… Об отсутствии девушки. Сейчас Давид постоянно разочаровывался в любых существах женского пола. Все фальшивки, внешность без души. Всем нужно только лишь одно. А понять, а выслушать, а где романтика, в конце-то концов? Чуть что – сразу прыжок в постель, даже когда совершенно не знаешь человека. И где у нынешних красавиц гордость? Ниже плинтуса…
«Да уж… Наверное, я слишком уж ярый идеалист. Ну что поделать, если я не хочу подчиняться законам нынешнего мира. Хочу жить так, как я того желаю?» - мрачно подумал Давид, замерев рядом со своим домом.
Дом… Как-то очень красиво и прекрасно звучало данное слово. Всего лишь три буквы, а какой смысл и шлейф из приятных ощущений и чувств… Остальные парни всё так же продолжали жить в студии, а вот он решил создать для себя тот островок, где можно будет отключаться от всего. Самостоятельно принял важное решение изменить что-то в своей жизни, ощутить ласковый и приятный ветер перемен, нашептывающий ему сценарий будущего. И пока не жалел ни о чем.
Ступив на порог, он хотел было по привычке потянуться к ключам, лежащим в кармане джинс, но заметил, что входная дверь приоткрыта. Слегка толкнув ее, парень прошел в дом. Была уже поздняя ночь, и дом погрузился во мрак, лишь вдали коридора из гостиной горел слабый, мерцающий свет от маленькой настольной лампы. По велению организма парень на мгновение прикрыл глаза – усталость брала свое – и затем, вновь их открыв, прошел в освещенную комнату.
Там на диване сидела со скучающим видом молодая девушка. Единственное, что смог разглядеть хозяин дома, это ее одежду, на остальное уже не хватало сил. Одета она была в приспущенные, широкие синие джинсы и свободную футболку черного цвета; на ногах потертые кроссовки. Довольно странно видеть в собственном доме неизвестную девушку. Собственно, он достаточно скоро вспомнил слова матери о домработнице. Семнадцатилетняя племянница подруги, кажется, Стелла. Хвала Небесам, хоть платить ей не придется!
- Познакомимся ближе завтра. Вы как, устроились тут?
- Фронт работы не очень большой, в общем, мне повезло, - она мягко улыбнулась.
Бонк даже не глянул на нее ещё раз, а сразу направился в свою комнату. Усталость была настолько сильной, что у него едва хватило сил снять с себя одежду и дойти до кровати. Только голова коснулась подушки, как парень тут же погрузился в яркий мир сновидений.

Утро следующего дня.

Яркие лучики теплого летнего солнышка игриво путешествовали по потолку и стенам комнаты, проникая в помещение через небольшую щель между двумя темными шторами. Благодаря приоткрытому окну в комнате царила утренняя прохлада. Птички то и дело опускались на карниз с той стороны, разливаясь чарующими звуками своих прекрасных песен, что непонятны людям, но которые при этом завораживают любого.
Стелла тихонько зашла в комнату хозяина. Взгляд застыл на самом Давиде. Тот безмятежно спал на правом боку, обняв одной рукой подушку. Одеяло сползло немного вниз, открывая взору красивые плечи. Тихое дыхание то и дело вмешивалось в звук пения птиц, соединяясь с ним воедино. Подойдя поближе, девушка осторожно коснулась его плеча. Парень тут же встрепенулся, открыв глаза.
- А, что такое?
- Я знаю, ещё рано, но… В общем, к вам пришли, герр Бонк, - Стелла улыбнулась, глядя на молодого человека. Ещё окончательно не проснувшись, он выглядел очень забавно и мило: сонные голубые глаза были словно окутаны какой-то едва уловимой дымкой, а иссиня-черные волосы растрепались во все стороны.
- Гооосподи, ну кого в такую рань принесло? Давида Бонка не существует для мира до десяти утра!
- Ну, он представился вашим другом.
- По-моему, сейчас у меня этого друга больше не станет, - тихо пробормотал гитарист. – Хорошо, пригласи его сюда.
Кивнув, Стелла удалилась. Давид глядел ей вслед, борясь с возникшим в глубине души чувством.
«Что-то в её облике такое знакомое. То ли черты лица, то ли ещё что-то. Но я не могу понять, где я её раньше видел… Но ведь до боли знакома…»
Спустя минуту в помещение зашел Тимо. Завидев друга, Бонк заострил взгляд на его лице, а точнее на рассеченной губе. На лице возникла ироничная улыбка.
- Красавец, ты ещё козырек кепки повыше подними и очки сними.
- Э, зачем? – тихо и смущенно поинтересовался репер. – Мне и так хорошо.
- Давай-давай!
Шайн тяжело вздохнул и выполнил требуемое, открыв взору голубых глаз друга ещё и рассеченную бровь.
- Класс. Хотя, признаться, я ожидал увидеть фингал у тебя под глазом. Неужто твоя вчерашняя Барби владеет приемами карате?
- Не она.
- Ах, у дамы есть парень?
- Не совсем.
- Неужели муж???
- Ну, почти угадал – жених. И им оказался именно тот блондинистый упырь.
Услышав эти слова, Давид звонко рассмеялся, поглядывая на друга.
- Ну и чего ты ржешь? Мне совсем не смешно было! – обиделся тот.
- Ой, не могу. Нашего мачо так жестко лишили удовольствия. Третий раз уже, между прочим.
- Без тебя знаю. И вообще, у любого Казановы бывают подобного рода неудачи. Черт, а больно всё-таки, - МС осторожно прикоснулся к губе. – Хотя, жених тоже ушел с разбитым носом из клуба, - он довольно усмехнулся.
- Эх, горе-любовник, ты лучше скажи, какого черта ты приперся ко мне в… - парень перевел взгляд на часы. – Чего??? В семь утра??? Тимо, тебе вообще жить надоело??? Твою мать, ну это ж надо было меня так рано разбудить! - простонал он, уткнувшись головой в подушку.
- Ну а что виноват, что у меня на почве такого стресса получилось новую песню написать? – Шайн повертел тетрадью в руке.
- У меня иногда возникает жгучее желание угробить нафиг твое вдохновение. Скажи мне, почему оно посещает тебя в самые непонятные и экстремальные моменты? Ладно, фиг с этим. Ну, можно же было хотя бы в десять утра прийти, так нет же, принесла нечистая сила тебя.
- Ладно, признаюсь – ещё не хотелось светиться в таком виде перед остальными. Ну, Давид, ты же мой лучший друг!
- Господи, ну за что мне такое горе в виде тебя?
- Кстати, а что это за девушка тут с тобой? – не без интереса полюбопытствовал Тимо, пропустив мимо ушей вопрос друга. - Неужели подцепил где-то? Колись давай!
- Ты где видел, чтобы девушки к своим парням на «вы» обращались? Кстати, эту проблему нужно будет решить. А она всего лишь моя домработница. Со вчерашнего дня.
- Нифига себе! Уже и служанку себе завел… Ну ты даешь.
- А что я? Сам посуди – еду готовить, дома убирать, цветы поливать. У меня на это времени нет. А так удобно всем. Ладно, иди на кухню. Я тоже сейчас приду.
- Что бы я без тебя делал? Всё же ты настоящий друг, – просиял репер и удалился из комнаты.
Гитарист улыбнулся вслед другу и довольно потянулся – сон на удивление быстро отступил. Но вот одна вещь до сих пор не давала покоя… Зайдя на кухню, он с улыбкой глянул на Зонненшайна. Тот опасливо косился на Лину, устроившуюся на подоконнике.
- Давид, ты почему не сказал, что эта бестия теперь тоже живет с тобой. Я думал, ты её от матери не забирал.
- Но она же все-таки мой питомец, а не мамин. И не надо на нее так смотреть, она не львица, в конце концов.
- Ага… Что-то я сомневаюсь в этом, - он ещё раз настороженно посмотрел на сверкающую глазами кошку, а затем перевел взгляд на свою правую ладонь, изучая едва заметный тонкий шрам от кошачьих когтей. – У меня вообще вон следы после первого знакомства с ней на руке до сих пор остались!
- А не нужно было мешать ей кушать.
- А я что, знал, что её кошачье величество приходит в бешенство, когда во время трапезы кто-то наклонился выбросить огрызок от яблока в мусорное ведро, которое по стечению обстоятельств оказалось в тумбочке прямо возле её тарелки???
- Хватит ныть. Тоже мне, кошки он испугался, - фыркнул Бонк, опускаясь за стол.
В кухню тихонько зашла Стелла, одарив обоих парней улыбкой, и повернулась к плите, начиная колдовать над завтраком для них. Внезапно перед глазами у хозяина дома промелькнули фрагменты его сна:
Он перевел взгляд на кровать, где на животе лежала девушка и читала книгу. Когда он зашел в комнату, она приподнялась на локтях, глядя ему в глаза зачарованно, почти влюблено. Он подошел к кровати и остановился в раздумье. А девушка по-прежнему смотрела на него, не двигаясь, не произнося ни слова. Склонившись, он упер одну руку в кровать, а другой провел по щеке девушки, откинув с плеч ее волосы. Та же по-прежнему вопросительно взирала на него, не смея обратиться напрямую. Тогда его губы дрогнули в легкой усмешке, и он кивнул.
Тряхнув головой, он внимательно уставился на девушку, наконец-то всё осознав.
«Черт… Не может этого быть! Как это может вообще быть правдой? Таких совпадений ведь не бывает… Ты – та девушка, которая уже столько времени преследует меня в этом чертовом сне… А вот это уже очень интересно…»

«Несколькими днями ранее».
Небольшая двухкомнатная квартирка в Гамбурге. Маленькая, но довольно просторная гостиная вот уже несколько недель служила спальней. На одной из стен висел старый ковер, тут же стоял потрепанный времен диван, впрочем, он был еще достаточно удобен. У противоположной стены помещался шкаф, но туда уже давно никто не заглядывал, и он покрылся пылью и паутиной. У дальней же стены, где размещалось большое окно, стоял телевизор. В общем, комната, как и вся квартира, была обставлена еще в 80 годы.
Сейчас на диване лежала молодая девушка и, глядя в телевизор, крутила в руке нож. Она-то и проживала сейчас в этой комнате. Около двух недель назад родители отправили дочь-бездельницу к тетке в Германию. Анни была очень приятной и доброжелательной женщиной тридцати пяти лет и очень обрадовалась случаю приютить у себя племянницу.
Внезапно по квартире разнесся противный звонок. Несколько минут назад Анни ушла в душ и вряд ли слышала телефон. Глубоко вздохнув, Стелла поднялась с дивана, сунула нож в карман широких джинс и вышла в коридор, где на маленьком столике стоял трезвонящий аппарат. Не успела она снять трубку, как на том конце провода затараторила женщина:
- Анни, дорогая, как я рада тебя слышать! Как давно мы не виделись…
- Кхе… простите, это Стелла, - устало перебила собеседницу девушка. – Я могу что-нибудь передать Анни?
- Не стоит ничего передавать, - послышался задорный голос позади.
Анни только что вышла из душа и сейчас подошла к племяннице, вытирая длинные русые волосы полотенцем. Забрав у нее трубку, тетушка отправила Стелу обратно в комнату, сославшись на важный разговор. Пожав плечами, девушка вернулась на свое прежнее место и улеглась на диван, снова достав из кармана нож.
Больше двух часов Анни щебетала по телефону с давней подругой и одновременно колдовала над ужином.
- Ты не представляешь, как, оказывается, трудно найти работу для семнадцатилетней девушки…
- Анни, при всей твоей детской непосредственности, тебе с трудом можно дать семнадцать лет, - рассмеялась женщина на том конце провода.
- О, это отнюдь не для меня. Грегор прислал свою дочку, просил обязательно найти ей работу… хотя бы на общественных началах, - вздохнула Анни, заправляя приправами суп.
- Значит, я вовремя позвонила, - усмехнулась подруга. – Помнишь моего сынишку?! Так вот, он недавно себе дом купил, а убираться в нем, соответственно, некогда. Может, я поговорю с ним, и он возьмет к себе твою племяшку?

***
В замочной скважине звякнули ключи, и дверь, скрипнув, отворилась. Следом в дом прошла темноволосая женщина приятной наружности, невысокого роста и с тонкими чертами лица.
- Вот мы и пришли! – радостно возвестила она. – Располагайтесь.
Вслед за ней зашли и Анни со своей племянницей, которая с некоторым презрением оглядывала стены дома. Подруга Анни вкратце рассказала Стелле об ее обязанностях и устроила короткую экскурсию по дому. Оставив девушку на кухне, подруги удалились в гостиную, дабы обсудить детали.
Тем временем Стелла окинула кухню печальным взглядом. Немного подумав, она открыла микроволновку, и тут же брови ее поползли вверх. Осторожно взяв тряпицу двумя пальцами, она достала ее из прежнего местонахождения и зажала нос.
- Интересно, стирать белье за этой хрюшкой тоже входит в мои обязанности?! – проговорила она, разглядывая труселя в серую клетку.