Посвящается Оскару Уайльду- поэту и цинику. А также не в меру романтичной девочке, которая забыла, что эльфы - нечистая сила.

Господин горных дорог.
Бэртил вышел на крыльцо и окинул привычным взглядом простиравшийся перед его домом склон, поросший вереском. По склону лениво ползли языки густого тумана, белая вязкая масса плескалась у самого порога. В ней тонули и шум близкого моря, и удары редких тяжелых капель, срывавшихся со старой черепицы. Бабушка говорила в таких случаях: «Сиды колдуют, насылают на людей туманы».
Бэртил с тяжелым вздохом взял прислоненные к стене грабли и спустился по ступенькам в сад. Ему всегда казалось, что уборка осеннего сада сродни похоронам. За это, как впрочем, за многое другое, он терпеть не мог осень. Нечаянно взгляд его упал на сиротливо стоявший у яблони круглый обеденный стол. Бэртил устало прикрыл веки, и память тут же оживила перед ним картинки беззаботного лета. Стол тогда стоял там же, где и сейчас, но тогда его окружали лёгкие плетеные кресла, а налетавший с моря бриз трепал крахмальную белоснежную скатерть. Чайные ложечки звенели о края тонких фарфоровых чашек, и над садом раздавался легкий смех Мэри. Ах, Мэри!! Белокурая как ангел, с нежной фарфоровой кожей и не сходившей с лица улыбкой. Однажды она позвонила и прощебетала о том, что выходит замуж. Воспоминания об этом причинили Бэртилу такую же боль, как и само признание. Он открыл глаза - сейчас стол был ничем не накрыт, на гладких темных досках лежали сморщенные яблоки-падалицы и скукоженные листья. Они были похожи на когтистые лапки маленьких зверьков. Мужчина подошел к столу, и смахнул листья, которые с недовольным шорохом упали в пожелтевшую осеннюю траву. Бэртил проводил их равнодушным взглядом и вернулся к уборке.
Через несколько часов скучной утомительной работы он разогнул усталую спину и с хрустом потянулся. Пронзительный ветер трепал побуревшие от первых заморозков головки астр и раскачивал рассохшиеся решетчатые ставни. Они скрипели, словно жаловались на непогоду. Бэртил задумчиво слушал эти тоскливые завывания, оперевшись на черенок граблей. Постепенно к скрипу стали примешиваться другие звуки- кто то насвистывал протяжную и довольно сложную мелодию. Из тумана постепенно вырисовывалась высокая фигура одинокого пешехода. Это не особенно удивило Бэртила. Внизу был небольшой морской порт, и летом мимо его маяка проходило много народу- матросы, сошедшие на берег после долгого плаванья, радостно спешили домой вернувшиеся из путешествия жители маленького городка, лежавшего неподалеку, за холмом. Но сейчас стояла осень, неприветливое море штормило, и прохожие были редкостью.
Путник поравнялся с калиткой и вежливо поздоровался.
- И Вам привет!- дружелюбно ответил Бэртил. Он взглянул повнимательнее на человека, которого лихим ветром занесло на вересковые пустоши в такую хмурую пору. Это был молодой парень высокого роста, одетый довольно таки просто. За спиной у него болталась полупустая дорожная сумка. Простецкая одежда совсем не вязалась с необычной внешностью: изысканная стройность и фарфоровая кожа больше подходила аристократу, чем простолюдину. Светлые блестящие волосы беспорядочным водопадом скользили по плечам, а глаза словно отражали синее холодное небо. У него были пальцы музыканта- сильные и тонкие, как тростник на ветру.
Незнакомец улыбнулся краешком рта и спросил:
- Не подскажете, как мне добраться до Горных озер?
Бэртил удивленно присвистнул- не часто встретишь сумасшедшего, решившегося на такую опасную затею в сезон дождей.
- К сожалению, только пешком, и то за несколько дней. – он развел руками, давая понять, что другого пути нет и не было никогда.
- Я так и рассчитывал…- задумчиво протянул парень.- В этих местах лучше бродить с проводником. А не хотите составить мне компанию? - вдруг ни с того ни с сего спросил он.
От удивления Бэртил замер на месте как вкопанный. Первой его мыслью было категорически отвергнуть это безрассудное предложение. Отправиться по раскисшим горным тропинкам к черту на рога в компании совершенно незнакомого человека, чтобы мерзнуть в лесу, оставить без присмотра маяк? Немыслимо! Но вместо этого он взглянул в синие упрямые глаза незнакомца и неуверенно спросил:
- Прямо сейчас?
- Ну, я думаю, вам понадобится какое- то время. Так что я могу вас подождать.- незнакомец вновь улыбнулся одними уголками губ, и от этого Бэртилу стало немного не по себе. И чтобы отделаться от этого наваждения он сказал:
- Я обдумаю это предложение. Надеюсь, Вы пока не откажетесь от чашки чая?
- Не откажусь!- весело откликнулся его собеседник.
- Тогда прошу в дом.
Вдвоем они поднялись по истертым каменным ступенькам и прошли в маленькую светлую кухню. В очаге весело плясал огонь, бросая отблески на беленые стены и низкий сводчатый потолок. Туман рассеялся и теперь из окошка открывался вид на вереск и море, щетинившееся белыми клочьями пены.
Бэртил подвесил над огнем пузатый медный чайник и достал из рассохшегося буфета банку верескового меда. Он еще не успел засахариться и светился изнутри, как янтарь.
- Наверное нам стоит наконец познакомиться.- сказал он, обернувшись к странному гостю.- Я Бэртил.
- А меня зовут Фридгрэй.
Бэртила совсем не удивило это имя. Хотя оно и было в высшей степени странным, но идеально подходило своему владельцу.
Чайник закипел, и хозяин разлил по чашкам ароматный напиток. Пар тоненькими замысловатыми узорами заструился к потолку, и в кухне сразу стало уютнее.
- Вы хорошо умеете заваривать чай.- заметил Фридгрэй.- И вообще, здесь уютно.
Он окинул любопытным взглядом закопченный потолок и потрепанную мебель.
- Может, тогда останетесь до завтрашнего утра. Все равно уже темнеет, а у меня будет время подумать.- предложил Бэртил.
- С удовольствием.
Они еще сидели какое- то время на кухне, молча уставившись в свои чашки, потом перешли в гостиную. Бэртил развел в камине огонь. Его гость взял с одной из многочисленных полок книгу- то было старинное издание «Ирландской мифологии» в переплете тисненой кожи, с пожелтевшими тонкими страницами. Он погрузился в чтение, и время от времени улыбался своим мыслям, перелистывая хрупкие страницы. Бэртил всматривался в пляшущие языки пламени, его терзали сомнения. Слишком много вещей привязывало его к этому месту. Ежедневные наблюдения за погодой, необходимость каждый вечер зажигать маяк, тепло и крыша над головой в конце концов! За окнами стремительно темнело, начался дождь. Бэртил с неохотой поднялся из уютного кресла и направился к выходу. Будь проклят этот маяк!! Он накинул на голову капюшон брезентовой куртки и нырнул в дождь. Пока он возился с прожектором, сомнения разъедали его изнутри, подтачивая и без того нетвердое решение прогуляться с этим странным парнем в горы.
Когда Бэртил вернулся в дом, решение остаться стало для него окончательным и бесповоротным. Фридгрэй оторвался от книги и поднял на него внимательные глаза. Взгляд был долгим и испытующим, словно юноша читал его, как открытую книгу.
- Давайте выпьем !Уверен, от этого вы не откажетесь.- весело предложил он, ставя на журнальный столик темную керамическую бутылку.
Бэртил смешался, он хотел с порога отказаться от предстоящего путешествия, но вместо этого молча принес бокалы.
Фридгрэй разлил вино. Оно было густым и почти черным, словно древнее колдовское зелье. Бэртил взял свой бокал и вдохнул пьянящий, горьковатый аромат. Его решение остаться вдруг заколебалось, словно пламя свечи под сквозняком. Мужчина сделал первый глоток, потом еще один. И с каждой каплей терпкого вина это решение становилось все туманнее, расплывалось в пьянящей, тревожной радости открывавшейся перед ним дороги.