Цитата сообщения lj_marta_ketro Письма из центра мира

http://marta-ketro.livejournal.com/425902.html

Письма из центра мира Я уезжала совершенно неподготовленная к иерусалимскому синдрому, который с моей точки зрения выглядел так: турист внезапно одевается в белое и ощущает особую связь с Иисусом. А я не взяла с собой ничего белого и несколько тревожилась. Но, подумала я, они там наверняка знают толк в извращениях и должны на каждом углу продавать тоги не дороже десяти шекелей. Если вы обеспокоились, спешу сообщить, что jer-синдром в моем исполнении несколько отличился от традиционного: в какой-то момент я с невыносимой остротой, как мы это любим говорить, ощутила, что со мной-то все в порядке, и с этим городом тоже, но вот московская публика непоправимо рехнулась. Верьте мне, по почте приходили странные письма, очень странные. Перед отъездом я отметила начало весеннего обострения у моих корреспондентов, но то были и без того записные психи, а тут вдруг оживились априорно нормальные и юридически вменяемые, которые кагбэ даже и по делу, но отчего-то в неуловимо безумной тональности. Понадобилось несколько дней, чтобы понять, что это всего лишь наша типичная московская интонация, порожденная уверенностью в собственной важности и в нахождении себя в центре мира. И мне, понимаете ли, все это стало отчетливо видно и слышно, потому что в центре мира-то на самом деле нахожусь я. Вот это, дети, и есть иерусалимский синдром. Потом я пошла в старый город, где со мной случилось, что положено, описанное в известном бояне: "Дорогие мама и папа, пишу вам я, ваш сын Дядя Фёдор, из Шаолиня. Недавно я обрел просветление и отказался от оценочного восприятия, так что дела у меня никак". То есть с этого момента осталось у меня "только мяу да ыыы", как писал ДВ, и потому не надо ко мне приставать с вашими нукаками - никак, это было никак. На следующий день, проснувшись в этаком райском виде, я поняла, что для меня сейчас существует единственно возможное занятие, а именно, поиск мусорного бака. Потому что накопилось, а где в центре мира помойка, ебу ли я? категорически ниибу! И я пошла искать - мне сказали, они зеленые и примерно вот такие - и показали рукой от пола. И я шла по кинг джордж в сторону яфо, потом повернула к рынку и все высматривала вот такое и зеленое. Нашла парочку, но на колесиках, и по их нахальному расположению в центре улицы было понятно, что они там ненадолго. К тому же, мимо проехала конная полиция, и я замерла, потрясенная, потому что это же Иерусалим, и менты там обязаны быть в худшем случае на верблюдах, если не на драконах, а они, вона, на мохнатых лошадках. Потом еще встретила реально огроменное, зеленое и замусоренное, но заподозрила, что это может быть какая-то их военная техника, например, еврейский танк, а я в него объедками, нехорошо. В конце концов пришлось очистить сознание, купить третьи штаны-афгани и пойти по зову сердца, который, конечно, привел моего внутреннего панка к прекрасной помойке в двух поворотах от дома. Правда, при этом я еще останавливалась на каждом перекрестке, доставала айпад и тревожно смотрела на карту, потом на небо, выглядывая спутник, а потом снова на карту, - чтобы не заблудиться. Вообще же, это такой город, который переводит все стрелки на ноль, потому что в нем как нигде много точек абсолютной правильности. Например, там есть рыбный ресторан, правильный, как продукция эппл, - они подают единственно верную форель в нужный момент и в нужном месте. Совершенно очевидно, что если сместить это переживание (потому что форель под миндалем и ананасами, безусловно, переживание) хотя бы на пару минут широты, долготы и времени, будет уже не то. Это касается и эппловских приблуд - многие напрасно путают их с вау-продуктом, а в действительности мы имеем дело с принципиально иным - с продуктом-опаньки. Продукт-опаньки в произвольные моменты жизни создает пользователю внезапное ощущение сатори, которое, как всякий акт просветления, сиюсекундно и нестабильно. Сдвинь продукт-опаньки на те самые пару минут, и ты не сможешь объяснить стороннему наблюдателю, почему ты вообще согласен иметь дело с такой нелепой вещью, как айпад или сладкая рыба. И вот все у них так. Жизнь тела в Иерусалиме полна загадок. Боль в животе и огонь в позвоночнике там порождают совсем не те вещи, которые порождают их в Москве. Иерусалимские поцелуи окрашены розовым и серым, иерусалимское мороженое никуда не годится, и только их клубника ничем не отличается от нашей. Ешьте же там сладкое немолочное, заповедую я вам, но не ешьте салата с моцареллой, ибо в нем слишком много сухариков и отчего-то свекла. Осмотрела также зоопарк и нашла содержание животных удовлетворительным. Осудила, правда, палестинских газелей за недостаточную грациозность. Боюсь, теперь буду так обзываться на неизящных женщин с претензией - тоже мне, газель палестинская. Относительно людей ничего не могу сказать, потому что попадались всё больше люди-камешки и люди-призраки - первые органичны в своей среде и не нуждаются в ярких определениях, а вторые слишком хороши, как не бывает. В шабат, например, видела вымерший город, и ветер гнал бумажки по пустым улицам. И вдруг смотрю - открытый бар, и в нем полно круглоголовых негров, многие в шляпах. Это, выходит, плохие черные евреи. Если считать, что Jerusalem мужчина, то пахнет он свежей землёй, и не так, как пахнут могилы, а как садовники. Не знаю, может, вам повезёт, и это будет душечка-садовник из порнофильма, в джинсовом комбинезоне на голое тело и с лямкой на одном плече, а может быть, вам достанется старик, перетирающий в артритных пальцах комья земли. Там ещё будет красный грейпфрут и остаток хьюговской XY на самом донышке - с кедром и мятой. Если же допустить, что Jerusalem женщина, то она, скорее всего, идёт на крепких ногах по своим женским делам вверх по улице, и на ней, конечно, следует немедленно жениться и быть счастливым до конца дней. Мне же он был только светом, серым и розовым.