Стояли мы в заводе. Ветер прижимной, а наше фанерное корыто, скрипя уключинами, должно было, как на грех, перешвартоваться и встать в щель между "Михаилом Сомовым" (он еще потом так удачно замерз во льдах, что просто загляденье) и этой дурой-Октябриной - крейсером "Октябрьская революция". Там нам должны были кран-балку вмандячить. А командир у нас молодой, только прибыл на борт, только осчастливил собой наш корабль. Он говорит помощнику:
- Григорий Гаврилович, я корабль еще не чувствую и могу не попасть при таком ветре в эту половую щель. Так что вы уж швартуйтесь, а я пока поучусь.
У нашего помощника было чему поучиться. Было. Корабль он чувствовал. Он его так чувствовал, что разогнал и со скоростью двенадцать узлов, задом, полез в щель.
Командира, стоявшего при этом на правом крыле мостика, посетило удивление; коснулось его, как говорят поэты, одним крылом. Особенно тогда, когда за несколько метров до щели выяснилось, что мы задом летим на нос "Мише Сомову".
Помощник высунулся с белым лицом и сказал:
- Товарищ командир, по-моему, мы не вписываемся в пейезаж. Все, товарищ командир, по-моему... И тут командир почувствовал корабль.
- И-и-я!!! - крикнул он в прыжке, а потом заорал. - ВРШ - четыре с половиной!
И наша фанерная контора, после этих ВРШ, пронеслась мимо "Товарища Сомова" с радостным ржаньем.
Нам снесло все леерные стойки с правого борта, крыло мостика как корова языком слизнула, а потом уже екнуло об стенку. А ВРШ - это винт регулируемого шага, если интересуетесь; без него не впишешься в щель.
Когда мы стукнулись, помощник выскочил на причальную стенку и побежал по ней, закинув рога на спину. Командир бежал за ним, махал схваченной по дороге гантелью и орал: - Гав-но-о!!! Лучше не приходи! Я тебе эту гантель на голове расплющу! Расшибу-у! Ты у меня почувствуешь! У-блю-док!!!

Из книги А.Покровского "72 метра"