А вот ещё один вопрос на засыпку: если определение об обеспечительных мерах принимает третейский суд, то что означает обращение в суд общей юрисдикции за принятием обеспечительных мер по определению третейского суда? Ну, ответьте! — Верно: это как раз вторичный процесс, в котором государственная власть занимается обеспечением того, что решил третейский суд.
Но в таком случае, вообще имеет ли государственный суд право изменить определение третейского суда о принятии обеспечительных мер, приняв их только наполовину, скажем?

Совершенно понятно, что никак не может — мотивирует определение о применении обеспечительных мер не государственный суд, а исключительно суд третейский, который имеет перед собою соответствующие материалы по делу и доказательства. Но это ведь кому понятно? Вероятно только тому, кто вообще в состоянии читать законодательство. Например, в той его части, что государственный суд не занимается проверкой по существу судебных актов другого, негосударственного, суда, а также в той, в которой государственный суд вообще изучает только и исключительно только те обстоятельства, которые имеют значения для рассмотрения дела, находящегося в нём, по существу, а значит, ему нет никакого дела вообще — из каких таких соображений третейский суд вынес определение своё. Это не государственного суда дело. Его дело только проверить законность и наличие, собственно, такого определения. И только. Со всем остальным разбираться ему не дано.
Заявление же в государственный суд о принятии обеспечительныхмер по определению третейского суда имеет только и исключительно один единственный мотив: третейский суд вынес определение о применении именно таких, а не эдаких обеспечительных мер. И никаких иных мотивов и доводов тут не требуется. Знаете, иногда судам вообще полезно говорить себе: „А это — не моего ума дело!“.
Значит, удовлетворение частично заявления о принятии обеспечительных мер по определению третейского суда и вовсе невозможно: не имеет права государственный суд заниматься оценками того — насколько третейский суд обоснованно принял своё определение, атем более — входить в изменение того комплекса обеспечительных мер, которые третейский суд счёл необходимым применить. Ну, не имеет права, и всё тут!

А вот судье Кулиевой А.М., коя со сверхчеловеческим надрывом функционирует в стенах Центрального районного суда города Новосибирска, не только неясно, что соответствующее определение принимается не через несколько месяцев с момента поступления в суд (не важно уж какое: «да» или «нет»), а в день поступления в суд, но и то, что влазить вовсе не в своё дело, да ещё и обнаруживая изрядное невежество в вексельном законодательстве — вовсе не к лицу.

Ей, как мы писали ранее, были направлено заявление, в котором заявитель просил наложить арест на вексель и передать его на хранение третьему лицу.

Без дальних слов излагаю здесь определение, которое эта, с позволения сказать, судья вынесла по прошествии далеко не одних суток (а более, чем месяца!) раздумий над тремя или пятью листочками бумаги: