Все не так и не теми словами, мысли изливаются потоком, перехлестывая друг друга, не давая дышать, думать, желать….
Я создала свой собственный мир из музыки, мягкого мерцания свечей, аромата грейпфрута и травяного чая. Я наполнила его мыслями и тенями. Всем тем, что когда-то было или уже не будет. Тут нет места слову сейчас.
Зачем? Не знаю. Быть может для того чтобы уходить сюда, прятаться от людей, от повседневности и всего того, что давит, душит, мешает жить. Свободы…. Мне так хочется свободы, не от всего и всех, но хотя бы от того места где я сейчас. Дайте мне свободу все изменить по своему вкусу, дайте мне возможность, и я это сделаю.
А в памяти, в памяти у меня останется вкус твоих губ, взгляд и касание рук, которых никогда не было в этом мире. Слышишь, вот мое сердце. Я кладу его на десертное блюдо и вручаю тебе нож – лакомись, ты заслужил. Добавил туда горечи, отбил болью, умыл моими слезами. Наслаждайся.
А я буду тонуть. Мягко лягу на илистое дно реки и буду спать, спать пока все не изменится снова, спать, пока мое я не шепнет мне, что время настало. И все изменилось. Я стану другой – может быть сильной, может – слабой, буду улыбаться или плакать, буду выживать или наслаждаться полетом. Буду ходить по облакам…. Да, мне это нравится. Пусть мой мир станет другим, пусть душа очистится, и я смогу начать все с нуля. Снова.

Мое подсознание для меня самой порой ассоциируется с мрачным готическим замком, место которому только в фантазиях каких-нибудь режиссеров, снимающих фильм про очередного Дракулу. Короче, он никогда не будет существовать в реальности. И слава богу.
Сегодня что-то потянуло меня сделать анатомическое вскрытие собственного внутреннего мира и придать ему более осязаемую форму. Ну что ж, начнем пожалуй.
Во-первых, над этим творением бессознательного почти всегда стоят сумерки. Это такая тонкая грань, которая позволяет болтаться между пессимизмом и оптимизмом, не в падая ни в одну из этих крайностей. В ясную погоду в небе можно увидеть очень белую полную луну, однако чаще всего тут идет мелкий, противный дождь. От него хочется укрыться под старым шерстяным пледом, сжимая в руках бокал чего-то неимоверно горячего. Или кого-то.
Так или иначе, мы ускоряем шаги и ныряем в открытые двери этого строения, которые тут же услужливо схлопываются за нашей спиной. И вдруг оказывается, что мы оказались в практически кромешной тьме, которая глушит абсолютно все звуки внешнего мира. На мгновение может показаться, что место куда мы попали это всего лишь гроб, который уже заколочен и его вот-вот засыплют землей. Но вдруг, как избавление, возле противоположной стены вспыхивает небольшой огонек и раздаются какие-то шаркающие звуки. По телу неприятно проходит мелкая дрожь. Огонек оказывается морщинистым сгорбленным стариком, который подав нам едва чадящую свечу, отступает в сторону и сливается с тьмой этого дома. И мы снова остаемся одни.
По ногам проносится легкий порыв ледяного ветра, когда, оправившись от первого потрясения, мы двигаемся с места и начинаем исследовать замок.
Коридоры здесь кажутся бесконечными, со множеством запертых дверей. Вывернув из очередного угла, мы натыкаемся на одинокую призрачную фигуру. А потом еще одну. И еще. Таковы все жители этого странного места. За исключением хозяйки разумеется.
В очередном тупике мы вдруг замечаем, что одна из дверей закрыта неплотно. Заглянем туда, пожалуй. Никого. Больше всего это помещение похоже на гримерную. Или костюмерную. Или кому как нравится. На вешалках соседствуют костюмы великих императриц и не менее великих куртизанок. Настоящие бриллианты и грязное рванье. А по стенам висят маски. Одни улыбаются, другие презрительно смотрят, третьи заходятся в истеричных рыданиях, а одна, висевшая у окна, явно замыслила кого-то убить.
Завороженно рассматривая эту костюмерную, которая, впрочем, имеется у каждого человека, мы замечаем, что за одним из дряхлых пыльных гобеленов гобеленов скрывается дверь. Маленькая такая, почти неприметная. Приоткрыв ее (и куда только не заведет человека любопытство), мы попадаем в библиотеку. Гигантские, от пола до потолка, стеллажи, забитые книгами, камин, в котором уютно потрескивает огонь, кресло-качалка с брошенным в нем пледом и столик, придвинутый почти вплотную. На нем книга, раскрытая на 105 странице и тетрадный лист, с наброском мыслей. Вдруг, часы стоящие в углу, замирают на мгновение и начинают играть старинный, но почему-то знакомый всем мотив. Три ночи.
Проходим библиотеку, минуем алхимическую лабораторию, затем еще какую-то комнату из который доносятся приглушенные крики и попадаем в спальню. Там, на простынях из черного шелка спит совсем маленькая девочка - хозяйка этого замка. Ей снится, как она, ставшая уже совсем взрослой, сидит в каком-то далеком городе и под старую, давно позабытую мелодию, печатает что-то на компьютере, а рядом стоит чашка с горячим чаем.