В суд вбегает Марта.

Марта. Есть, ваше превосходительство!
Рамкопф. Прошу сделать перерыв! Мне плохо...
Судья. Объявляется перерыв на десять минут! (Начинает собирать бумаги.)

Фельдфебель уводит Мюнхгаузена. Рамкопф бросается к Марте.

Рамкопф. Фрау Марта, зачем вы явились?
Марта. Я хочу сказать правду.
Рамкопф (взволнованно). Будьте благоразумны. Если он раскается, мы
добьемся помилования. Иначе - десять лет тюрьмы. Подумайте!
Марта (твердо). Я скажу правду!
Рамкопф (зло). Тогда мы и вас привлечем к ответственности как
лжесвидетеля!

Баронесса (подойдя к ним). Успокойся, Генрих! Если человек хочет
сказать правду, он имеет на это право. (Марте.) Мне бы только хотелось
знать, какую правду вы имеете в виду?
Марта. Правда одна.
Баронесса. Правды вообще не бывает. Правда - это то, что в данный
момент считается правдой... Хорошо! Вы скажете суду, что он - Мюнхгаузен. Но
разве это так?.. Этот сытый торговец, этот тихий семьянин - Мюнхгаузен?..
Побойтесь бога!.. Нет, я не осуждаю вас, фрау Марта, наоборот - восхищаюсь.
За три года вам удалось сделать из моего мужа то, что мне не удалось и за
двадцать. Но теперь, когда мы совместными усилиями добились успеха, зачем
начинать все сначала?
Марта. Я люблю его.
Баронесса. И поэтому ушли из дома? И только поэтому?
Марта. У каждого своя логика, сударыня. Вы понимаете, что можно выйти
замуж не любя. Но чтобы уйти любя - вам понять не дано!
Баронесса (вспыхнув). А что она ему дала, ваша любовь? Серую жизнь,
теперь - скамью подсудимых... А завтра - тюрьму или... смерть!
Марта. Смерть?
Рамкопф. Имейте в виду, фрау Марта, если судебное расследование зайдет
в тупик, мы будем вынуждены пойти на крайнюю меру. Мы проведем экспертизу!
Бросим его в болото или заставим прокатиться на ядре... На настоящем ядре,
Фрау Марта!
Марта (печально). Господи! Неужели вам обязательно надо убить человека,
чтобы понять, что он - живой?..
Рамкопф. У нас нет выхода. А теперь, когда вы знаете все, решайте...
(Кричит за сцену.) Фельдфебель, приведите подсудимого!
Баронесса (Марте). И мой вам совет - не торопитесь стать вдовой
Мюнхгаузена. Это место пока занято.

Фельдфебель вводит Мюнхгаузена.

Пойдем, Генрих! Оставим садовника с женой наедине.

Баронесса и Рамкопф уходят. Рамкопф по пути останавливает Фельдфебеля.

Рамкопф (Фельдфебелю). Будь здесь. И запомни все, о чем говорили.
Фельдфебель. Слушаюсь! (Прячется за клавесин.)

Марта и Мюнхгаузен бросаются навстречу, говорят, перебивая друг друга.

Марта. Карл, милый мой, родной, хороший...
Мюнхгаузен. Марта, поздравь! Я оживаю...
Марта. Прости меня.
Мюнхгаузен. За что? Все было сделано великолепно. Я просыпаюсь, в доме
никого нет, только записка: "Прости, дорогой, но мне все осточертело!"
Лучшее любовное послание за всю мою жизнь.
Марта. Если хочешь, давай вернемся... Я согласна терпеть.
Мюнхгаузен. Меня?! "Две поливки, три поливки..." Опять жить этой
растительной жизнью? Никогда!
Марта. Тебе грозит тюрьма.
Мюнхгаузен. Чудное место! Там Овидий и Сервантес, мы будем
перестукиваться...
Марта (печально). Карл, ты не знаешь самого главного... Они ни перед
чем не остановятся. Они придумали какую-то страшную экспертизу...
Мюнхгаузен (радостно). Наконец-то! Настоящее дело! Это я и сам хотел
предложить. Ты не представляешь, как мне надоел этот суд! Чем я занимаюсь?
Крючкотворствую, цепляюсь за слова... Дело! Докажем делом!
Марта (кричит). Они убьют тебя! Понимаешь? Убьют насмерть!
Мюнхгаузен (растерянно). Насмерть?.. Зачем?.. (Задумался.) Впрочем,
этого надо было ожидать... Ты знаешь, Марта, почему я перестал быть
Мюнхгаузеном? Потому что тогда в кабинете, три года назад, выстрелил в
воздух. Такой отличный стрелок, а в себя не попал... Они мне этого никогда
не простят... Что ж... Будем честными до конца!
Марта. Нет, милый. На это я не соглашусь. Видно, уж такая моя судьба: в
самый трудным момент - отступать. Я буду свидетельствовать, что ты - Миллер.
Я предам тебя!
Мюнхгаузен (грустно). Не делай этого, Марта.
Марта (обреченно). Ты - Миллер, садовник, я - твоя жена Марта Миллер,
нас обвенчали в сельской церкви, у нас родился мальчик...
Мюнхгаузен (сжал ей руку). Тихо! Не торопись... (Оглянулся на
подслушивающего Фельдфебеля.) Господин фельдфебель, вам хорошо слышно?
Фельдфебель. Не очень.
Мюнхгаузен. Сейчас мы подойдем поближе. (Марте.) Пойдем, милая. Надо
все спокойно обсудить.

Они подходят к клавесину. Марта и Мюнхгаузен садятся за клавесин,
начинают тихо играть в четыре руки. Это какая-то странная, печальная
мелодия. Фельдфебель изумленно наблюдает за ними. Вбегает Рамкопф.

Рамкопф. Что это? Зачем?
Фельдфебель. Не могу знать! Они как-то не по-нашему разговаривают.

Музыка звучит громче и тревожней.

Затемнение

<..>

Все отходят. Появляется заплаканная Марта, встает рядом со всеми.

Рамкопф. Фрау Марта, вы принесли ходатайство о помиловании?
Марта. Да. (Протягивает бумагу.)
Рамкопф. Ну-ка... (Читает.) "...Ваше величество, я, Марта Миллер,
припадаю к вашим стопам..." Так... так... "Мой ненормальный муж..." Так. Все
очень хорошо! (Дает ей перо.) Вот тут распишитесь. Здесь - число... Сегодня
тридцать второе.
Марта. Господин Рамкопф, разрешите хоть поставить другую дату.
Рамкопф. Нет, нет... Во всем должна быть точность!
Марта. Но вы обещаете... Он не погибнет?
Рамкопф. Ну разумеется. Я же объяснял. Максимум - легкие ушибы...

Марта подписывает бумагу. Фельдфебель вводит Мюнхгаузена.

Судья. Подсудимый! Объявляю вам наше решение: Ганноверский суд в целях
установления вашей личности и во избежание судебной ошибки предлагает вам
повторить при свидетелях известный подвиг барона Мюнхгаузена - полет на
Луну!.. Вам понятны условия экспертизы?
Мюнхгаузен. Да, ваше превосходительство. Тем более что это уже и
приговор.
Судья. Вы еще имеете право отказаться.
Мюнхгаузен. Нет, я согласен.
Пастор. Сын мой, это испытание очень опасно. Вы не хотите исповедаться?
Мюнхгаузен. Нет! Я это делал всю жизнь, мне никто не верил.
Пастор. Прошу вас, облегчите свою душу...
Мюнхгаузен. Это случилось само собой, пастор! У меня был друг - он меня
предал, у меня была любимая - она отреклась. Я улетаю налегке...
Марта. Прости меня, Карл! Я это сделала ради нашей любви!
Мюнхгаузен. Наверное... Но я как-то перестал в нее верить. Помнишь,
когда мы были у Архимеда, он сказал: "Любовь - это теорема, которую надо
каждый день доказывать!" Скажи мне что-нибудь на прощанье!
Марта. Что?
Мюнхгаузен. Подумай. Всегда найдется что-то важное для такой минуты...
Марта. Я буду ждать тебя...
Мюнхгаузен. Нет, нет, не то...
Марта. Я очень люблю тебя!
Мюнхгаузен. Не то!
Марта (кричит). Карл! Они положили сырой порох!
Баронесса. Мерзавка! Убийца!
Пастор. Что вы наделали, Марта!
Мюнхгаузен (повысив голос). Отстаньте от нее!.. Молодец, Марта!.. Пусть
завидуют!.. У кого еще есть такая женщина?! (Рамкопфу.) Как это понять,
господин Рамкопф? За такие шуточки на фронте вешали!
Судья. Подсудимый, ведите себя...
Мюнхгаузен (перебивая). Я веду себя достойно, ваше превосходительство!
Чего не скажешь о судьях! Впрочем, я и не надеялся на вашу честность...
(Томасу.) Томас, ты принес то, что я просил?
Томас. Да, господин барон! (Протягивает узел.)
Мюнхгаузен (достав из узла бочонок с порохом). Вот этот сухой,
проверенный... От такого - целый полк взлетит в небо!
Судья. Ну, как знаете!.. Если вы столь безрассудны... Фельдфебель,
перезарядите пушку!

Фельдфебель берет бочонок с порохом, засыпает в ствол.

Мюнхгаузен. Прощайте, господа! Сейчас я улечу, вам недолго осталось
ждать. Мы вряд ли увидимся. Когда я вернусь, вас уже не будет. Дело в том,
что на небе и на земле время летит не одинаково. Там - мгновенье, здесь
проходят века. Все относительно. Впрочем, это долго объяснять... Прощайте!
(Направляется к пушке.) Черт возьми, как надоело умирать...

Честь имею.
В колонках играет: Заметки на полях.

LI 7.05.22