Дорогой Ри, с которой в лучшем мире мы наверняка были бы платоновским андрогином с четырьмя руками и четырьмя ногами, что позволило бы нам ронять гораздо больше посуды и предметов обстановки (иногда мне кажется: из всего, что мы умеем, это самый значительный наш талант), обнимать больше людей, есть больше еды, короче, быть совершенным существом.

Две тысячи тринадцатый от рождества христова
год,
И звёзды на небе горят преимущественно те же
Мы дети этого города, мы не знаем его широт,
Меридианов, метров над уровнем моря, этого вот всего,
Но знаем пару приличных баров
Впрочем, ходим туда всё реже

Двадцать первый год — это мне,
И все остальное тоже мне
Кроме сна в гамаке, кроме дома у моря,
Роковых и не очень брюнетов
Космического линкора
Ну и ладно

С каждым годом твоё лицо становится
Всё более всё сильнее всё мучительнее родным
Когда-нибудь мы выскажем наконец друг другу всё что должны были высказать
Допишем наконец вот это всё, с рифмой или хуй с ней, с рифмой, без рифмы,
И станем совершенными существами
Потому что будем только
молчать
Ну, то есть будем «заваришь чаю?», и будем «два билета на этот сеанс, пожалуйста», и будем «отдай одеяло, разлеглась тут»,
Но недолго: до той поры, пока все эти слова, все эти языки не забудутся наконец
И наши лица не застынут золотыми масками
Это будет не золото золота, но золото заката, золото мёда, золото клёнов,
Всего этого романтического говна с легким оттенком натурфилософии

29.09.13