В поисках то ли сырья, то ли мастерской,
сплевывая самоанализ внутренностей,
бродить по тротуарам подсознания.
вывеска одна, другая. Моя ли? Чужая?
на гончарном круге были-небыли
крутится наша самолепная глина:
ловкие руки поднимут, бережные - взрастят,
глупые - сомнут, непослушные - скрючат.
Слышали, верно, о формах самолепности?
Но дело в другом:
форма - как грань,
грань - как граница,
граница – как ограничение.
Огорчение.
Проблема-то в том, что лепи, не лепи -
все одно - слепится, сформуется, соберется, утрясется,
печью запечется, солнцем высушится.

ты еще шагаешь по улице?
нет? Вернулся?
только опять в пути.
Глянешь вокруг -
Открытые лавки в хламе:
сплошь горшки, горшки, горшки.
взгляд споткнулся -
Вазы, смотри!

Но и не в этом, впрочем, дело. Слушай, Гончар,

Давай вместе протрем стены?
Давай шторы с гардин сорвем?
Вспомним, как и когда и где мы,
Света, свежести с тобой вдохнем.

Шире взгляд, шире жесты, смелее!
Я умою тебя с утра.
Просыпайся, не ешь, быстрее!
Соловьями воскресла заря!