Цитата сообщения Melemina Подмена понятий.

Название: Подмена понятий.
Автор: Melemina
Фендом: Naruto
Пейринг: Sasori|Deidara
Рейтинг: NC-17
Жанр: slash
Дисклеймер: все права принадлежат Кисимото
Размер: мини
Статус: окончен
От автора: фик написан в качестве подарка на день рождения Pifite, по ее любимому пейрингу.



За окном в который раз расцвели маковые лепестки густого закатного солнца, из-под его винного бархата рванулся отчаянно последний золотой, угасающий луч, добавив света в другую, мягкую шелковистую красноту. Красноту волос все так же недвижимо стоящего у окна Сасори.
Дейдара поднял голову, отвлекшись от бесцельной нехитрой забавы – он уже час катал по гладкой поверхности стола тяжелое кольцо, придерживая его пальцами, вслушиваясь в однообразный стук. Стук серебра, единственный звук в этой комнате, кроме его собственного дыхания.
На небо внезапно обрушилась черная, пластинчатая, непроглядная тьма, раздавив рдяные потоки вечерних облаков, и окно превратилось в раму страшноватой, но притягательной картины – тонкая фигура в шелке тьмы и алых разводов на фоне живых, трепещущих волн неба прекрасной в своей силе тайны ежедневного угасания.
Дейдара еле слышно вздохнул, отводя глаза. Скука какая… Ему самому было невыносимо находиться здесь безотлучно, ожидая вестей, а Сасори, вопреки своим принципам, на этот раз словно и не замечал того, как медленно ползет время, каждый вечер проводя так, стоя у раскрытого окна до тех пор, пока тьма не сжирала его полностью.
Задумавшись, Дейдара отпустил прохладный металл и кольцо, выскользнув из его пальцев, звучно ударилось об пол.
Сасори чуть повернул голову, отрешенно-безразлично взглянули прекрасные, холодные глаза.
- Надоело все, - пояснил Дейдара, поднимая кольцо, - У меня не хватает терпения сидеть в этой дыре.
Сасори вновь повернулся к окну, и Дейдаре показалось, что он не удостоит его ответом, но через минуту он услышал тихий голос:
- Тебе здесь не нравится?
Дейдара помедлил, прищурившись, оглядев оценивающе полупустую комнату, стены с тяжелыми дубовыми панелями, низкий потолок, огромное, распахнутое окно, за которым плавились последние искры уходящего дня. Посмотрел на Сасори, по коже которого скользнули тающие на глазах, лучи розового света, придавая коже обманчивый, живой блеск.
- Н-нет, - колеблясь, не до конца проанализировав свои ощущения, ответил он, - Мне здесь не нравится.
- Странно, - все так же, не оборачиваясь, проговорил Сасори, - А я здесь многое отчетливо воспринимаю.
- Воспринимаю? – Дейдара поднял глаза к потолку, обдумывая услышанное, - Ты хотел сказать - чувствую?
Он постоял немного, ожидая ответа, проговорил с присущей ему безапелляционностью:
- Но ты не можешь чувствовать. Чтобы чувствовать, нужно не только видеть.
- Я сказал – воспринимаю, - резковато повторил Сасори, - А, чтобы воспринимать, необязательно чувствовать.
Да уж, подумалось Дейдаре, это вынужденное безделье гнетет нас обоих, скука и ожидание довело до того, что мы заговорили о таких вещах, как чувства. Сам-то я знаю, что такое чувство. Чувство – это тугой нарастающий ком, рвущий в клочья все, что встречается на его пути. Даже если это души.
А вот что знает о чувствах тот, кто давно забыл, что такое ощущение тепла, холода, прикосновения? Тот, кто спрятал внутри искусственной оболочки слабенький, дрожащий кусок мяса? Тот, кто отгородился от всего мира гладким пластиком? Тот, кто, по сути, является лишь оружием, подобным ядовитому клинку, в гарде которого спрятана одна-единственная капелька крови – и та лишь для того, чтобы разить наповал. А вне боя он лишь кукла, красивая кукла, по неизвестной прихоти судьбы облаченная в черно-алый муар. И он говорит о чувствах и восприятии?
Дейдара, не удержавшись, хмыкнул, улыбнувшись своим мыслям.
Сасори повернулся, облокотился ладонями на подоконник, наклонил голову, рассыпав густой шелк красных волос по идеально гладкой щеке, внимательно, из-под полуопущенных век посмотрел на напарника:
- Ты мне не веришь?
Дейдара промолчал, ощущая, как пристально-отрешенный взгляд скользит по всей его фигуре – по обнаженной короткими рукавами футболки коже плеч, по белеющей полоске живота под легкой сетчатой тканью. Ощущая этот взгляд почти физически – легкими, почти невесомыми прикосновениями. Холодными.
Тревожная тишина, звенящий, остренький голосок опасения в душе, алые пятна и легкий ветер, тронувший прядь светлых волос, застлав на мгновение глаза, смешавший реальность и осознание.
Дейдара понял, на что решил пойти Сасори намного раньше, чем тот прикоснулся к нему, прикоснулся спокойно, словно изучая, провел пальцами по плечу, от самого верха спустился ниже, очертив плавный изгиб локтя, тронул запястье, под кожей которого вздрогнул и участился недавно такой спокойный пульс.
Но ощутить и почувствовать изменение этого ритма Сасори не мог, поэтому Дейдара, не боясь, что его волнение обнаружится, спокойно и прямо взглянул в глаза напарника, пряча в глубинах темного зрачка еле уловимую насмешливую искорку.
Сасори будто и не видел этого взгляда, опустив ресницы, он внимательно наблюдал за движениями собственной руки – медленными, плавными, уверенными. Приподняв изящное запястье, обнажив под соскользнувшей тканью широкого рукава, тонкий, едва заметный шов-спайку, он коснулся неглубокой ямки у основания шеи Дейдары, сказал спокойно:
- Я тебя не чувствую.
Что и требовалось доказать, подумал Дейдара и отстранился, отвернувшись. Для этого необязательно было меня трогать… Потому что ты не чувствуешь. Не чувствуешь и не поймешь. Как я не понимаю, что такого в этих твердых, безжизненных пальцах.
Как я не понимаю, почему мучительным холодом облилось сердце, смешав в душе страх и смутную надежду. Надежду на то, что он не остановится и …
Ярким лепестком, чернильной тьмой вспыхнула перед его глазами ткань плаща и хлестко и больно рвануло что-то ниже колен, сбивая с ног, оставляя на коже вспухшие ало-розовые полосы, а перед глазами появились близко-близко, невыносимо близко светящиеся в полумраке, прекрасные, отрешенные глаза.
Дейдара приподнял руки, защищаясь, наткнулся на твердую, недыщащую грудь Сасори и увидел разлившиеся в воздухе тонкие струящиеся голубые потоки чакры.
Сасори чуть качнул пальцами, потянув было чуткие потоки, но остановился, услышав голос напарника:
- Ни к чему это. Меня необязательно калечить из-за такой мелочи.
Чуть заметная улыбка тронула идеальный изгиб губ марионетки, и Дейдара почувствовал, как ослабли стянувшие его мышцы, тяжелые путы.
Освободившись от их давления, он вывернулся всем телом, как кошка, стягивая с себя сетчатую майку, еще не избавившись от нее полностью, но уже ощутив прохладный нажим на затвердевших сосках.
Приподнявшись, улыбаясь, Дейдара, не раздумывая, потянул молнию плаща на теле Сасори, проник под одежду, прикрыл глаза, удивленный неожиданно-приятным ощущением скольжения дрожащей плоти расколовших ладони, языков по гладкой, холодной поверхности его груди.
- Я тебя не чувствую, - повторил Сасори, наклоняясь ниже, к самым его губам.
- А ты воспринимай, - ответил Дейдара, вновь широко раскрывая засветившиеся внезапным пониманием, яркие, ироничные глаза.
Сасори одобрительно наклонил голову:
- Понял?
- Понял.
- Хорошо.
Дейдара сам приподнял бедра, позволяя его пальцам, зацепившись за пояс штанов, потянуть их вниз и прикусил губу, ощутив, как разлился тонкий холод невесомых прикосновений по впадинкам внизу живота. Неуютная, волнующая твердость, острое наслаждение неживым – в ненастоящем скрыто больше красоты, мне ли не знать… Вслед за касаниями бегут по мышцам захватывающие дух, резкие, колючие разряды удовольствия, оплетают тело паутиной, цепляются за сердце, заставляя сжимать зубы, изгибаясь навстречу, прижиматься обнаженной кожей к холодной ткани его плаща.
Невыразимо… Интересно… Дальше же… Дальше.
Сасори наклонился ниже, поглощенный открывшимся зрелищем, редким для него – зрелищем проявления эмоций. Дейдара явно не пытается скрыть их – откровенным желанием горят фосфорическим светом влажные полоски сини из-под прикрытых век, он кусает губы, скрывая полуторжествующую улыбку, белая кожа окрасилась розоватой тенью… А если так…
Оставим нежности на потом… Крепко и жестко сжал Сасори напряженный, трущийся о ткань его плаща, каменно-твердый член, сжал и подхватил свободной рукой дернувшееся ему навстречу в сладкой судороге, тело Дейдары. Совсем близко дрогнули темные, глубокие зрачки и коснулся идеального изгиба губ Сасори влажный, горячий язык, проводя по твердым линиям, лаская жадно.
И Сасори потянулся вслед за ним, опустив снова на пол, подложив под его затылок свою руку, а пальцами другой перебираясь ниже, проводя по горячей коже под его членом, обводя раскрывающуюся при близких прикосновениях, тугую дырочку.
Дейдара раскинул согнутые в коленях ноги шире, подался вперед, откинув голову, скрыв лицо под сплошной шелковистой массой рассыпавшихся волос, дернулся беспокойно, ощутив требовательный нажим сложенных длинных пальцев, раскрывающих его, дразнящих острым наслаждением отзывающуюся на холодные касания, кожу стенок.
Он прижал одну руку ко рту, сдерживая стон, а другой взялся за плечо Сасори, подтягиваясь, помогая ему проникнуть глубже, дыша прерывисто, отворачиваясь, кусая распустившиеся пряди густых волос.
Прильнув к нему всем телом, вздрогнул, коснувшись членом равнодушного пластика, но помедлив, прижался крепче, выгибая спину, опускаясь навстречу движениям пальцев Сасори, скользя побагровевшей головкой в стекающей по груди марионетки, теплой смазке.
Сасори внимательно смотрел в его лицо, на беспокойную дрожь жилок под белой тонкой кожей висков, на прикушенную губу, на теплый и откровенный изгиб шеи…
Хорошо же. Удовольствие ты принимать умеешь, а что насчет боли?
Он чуть повернул пальцы, согнув их внутри тугого, дрожащего кольца мышц, распрямил суставы, зная, что лопается сейчас зажатая в жестких соединениях фаланг чувствительная кожа.
Дейдара выдохнул резко, опустил глаза, глядя, как побежали быстрыми ручейками дымящиеся алые ручейки крови, блестящими узорами ложась на плотную ткань плаща Сасори.
- Я… - сказал он, проводя по обнаженному окровавленному бедру ладонью, вслед за которой вновь тянулась полоска белой кожи, будто и не было на ней крови вовсе, - Я тоже предпочитаю… воспринимать.
Сасори кивнул, притянул его голову себе на плечо, закрыл глаза и вновь, стараясь не касаться поврежденных мест, пробился глубже и вернулся назад…
Воспринимать. Это лучшее, что можно ощущать в этом мире. Воспринимать тебя сердцем, а не телом.
И, раз уж ты пошел на это, я оставлю тебя своим восприятием.
Потому что воспринимать тебя… приятно. Приятно видеть, как, отпуская мои плечи, падаешь на спину, выгнувшись, застыв на доли секунды в неудобной, откровенной позе, открывшись полностью, вздрагивающий под тяжелыми горячими каплями, льющимися на напряженный, округлых, сильных очертаний, живот.
Приятно видеть как, отдышавшись, тянешь руку к своему члену, прикрывая ладонью вздрагивающую головку. Приятно видеть легкую влажность языка под твоей ладонью, слизывающего терпкие потоки с жаркой, растянутой кожи…
Воспринимать тебя…
Воспринимать.

Только лишь воспринимать.