Мужик проявляется в командировке. Оторвавшись от всевидящего ока своей благоверной, скрывшись под рабочим предлогом от неусыпного взора начальства, настоящий мужчина наконец-то становится самим собой.
Все нереализованные и потаенные желания выплывают наружу, особенно если принимающая сторона служебно зависима, а тем более лично благосклонна.
Начинающие командировочные всегда пытаются сдерживать свое рвущееся наружу нутро. В начале… до пятой рюмки… Затем перед затуманенным взором начинают расплываться не очень знакомые, но уже почти родные лица. И вдруг приходит осознание полной свободы, отсутствия какого-либо внешнего контроля, появляется ощущение парящего полета и почти вседозволенности.
Конечно, о товарищах забывать никак нельзя. Да и товарищи отставать не желают. Подрасправив сутулые плечи и подтерев вечную капельку на носу, товарищи начинают извечную совместную игру в настоящего крутого мужика.
Где-то в глубине своего потасканного спортивного костюма народ пытается найти остатки потоптанного и заплеванного всеми мужского достоинства или хотя бы воспоминания о нем, почерпнутые из прочитанных в юности бульварных романов, романтических рассказов сидевшего или воевавшего соседа, а также из бредового сознания голливудских и отечественных киношных режиссеров.
Где там брачные игры горных баранов? Стук архаровских рогов просто шепот перед звоном стаканов, рюмок или, за не имением оных, богемской одноразовой пластмассы. Количество спиртного на единицу живого веса превышает в несколько раз смертельную дозу, описанную в медицинской литературе.
Пестрые хвосты павлинов просто меркнут в третий день командировки при наличии любой особи противоположного пола. Доступность и красота ее большой роли не играет. Главное – достоверно воспроизвести танец брачующегося самца или хотя бы сделать вид, что в таком состоянии ты еще можешь интересоваться женщинами. Хотя обычно из-за недостатка денег (откуда они у командировочного?) мужики только цокают языками и сально, с особой долей напускного цинизма, обсуждают смягчающие обстоятельства присутствующей дамы.
В командировке народ пускается во все тяжкие: водка - до бровей, карты - до утра, казино - до пустого кармана, проститутки - сразу по две. Метаморфозы незабываемые. Стильный солидный бизнесмен превращается в тихого жалкого алкаша; крутой и резкий начальник становится хлипким и плаксивым занудой; примерный, почти святой семьянин - отчаянным гулякой и бабником.
Поневоле задумаешься, где все это скрыто, за какими амбарными засовами все это держится, в каких подвалах души спрятаны эти пороки? И почему смена привычной обстановки так начинает проявлять сокрытое во тьме? Почему, например, не происходит наоборот?
На моей памяти не бывало случая, чтоб при незначительной смене обстановки алкоголик вдруг перестал пить, картежник и кутила перестал играть на деньги, а прирожденный бабник стал вдруг примерным мужем.
Неужели наше нутро так прогнило? Оказывается любимая нами привычная добродетельная маска просто крышка на помойном ведре: мусора не видно, но запашок присутствует.
Люди говорят, исповедь помогает. Но видел я людей кающихся и исповедующихся, которые прямо за порогом Церкви забывают о сосуде Божием и вновь предаются мамоне.
Тяжело, однако, в белых одеждах пройти по угольному складу, не запачкавшись.

P.S. Написано в период между командировками достаточно высокопоставленным почти государственным служащим, который из 52 недель в году 38 проводит в плановых командировках. А ведь есть еще и внеплановые!!!