Том проснулся и испытал дежавю. Опять сонное осеннее утро, наполненное тихим светом. Опять открытые окна, в которых на ветру колышатся занавески.Он приподнялся и застонал - спать на собственной спине, не имея под собой ничего мягкого, не очень приятно.
"Неужели мы все таковы? - задал себе вопрос Том, находясь в душе и чувствуя, как холодные струи стекают по телу. - И все передаем то же, что и Билл, - и я, и мама, и все девушки, которые у меня были? И все, бродящие по свету, посылают такие сигналы, которые мы не принимаем из-за различной частоты волн. Это же настоящее счастье, что не принимаем. Чересчур больно было бы постоянно слышать эту жуткую песнь".
Билл уже позавтракал и сидел в гостиной на диване, поджав под себя ноги и читая книгу.
Том после завтрака добрался до кресла в гостиной, плюхнулся в него и выжидающе уставился на Билла.
Билл молчал,уставившись в книгу, хотя Том понимал, что нихрена он сейчас там не видит. Наконец Билл отложил книгу и встретил взгляд Тома.
Том ждал.
Первый должен был начать разговор Билл.

- Враги.
Том вздрогнул.
Он не ожидал этого слова.
В глазах Билла вспыхнула паранойя.
-Гомо сапиенс, - продолжил Билл глубоким,полным сдержанной ярости голосом. - Самый безжалостный, самый грозный, самый подлый зверь во всем мире!
- Ты говоришь так, словно веришь в это... - ошарашенно проговорил Том
- Я верю.
- Брось, - сказал Том. - Ты с самого детства жил для других людей, для их блага. Пел, делая их счастливыми. Ты посвятил им жизнь..
- Я посвятил жизнь, - медленно проговорил Билл, - Биллу Каулитцу.

Том молчал.
- Люди не интересовали меня ни в малейшей степени, - продолжил Билл. - Я видел звезды и желал ими завладеть. Желал быть одной из них! Меня манила божественность. Я тысячи раз видел смерть. Нет, я не о банальной смерти тела. Я тысячи раз видел, как умирает душа, как умирает любовь, как умирает желание. А люди вокруг восхищались мной и буквально молились на мою ненасытность.Да, я полон упрямства. Я искал выгоду.Я желал, чтобы золотые памятники мне установили в каждой стране. Знаешь поэзию: "Слова - то наши шпоры...последняя слабость души благородной". Мильтон. А помнишь греков? Если человек возносился слишком высоко, то его швыряли наземь. Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. И я попался на этом. Каждый раз, когда я стоял после концерта на сцене, возносясь над всеми этими людьми, я чувствовал себя Богом. К черту, я и был Богом. Они все молились на меня. Я тогда мечтал: останусь в мифах, обо мне вечно будут слагаться легенды! И что ты видишь сейчас?... Искалеченный Бог. Уничтоженный Бог.
- Билл...
- Позволь мне закончить! Понимаешь, я на самом деле не Бог...я маленький смертный, который заблуждался о своей божественности, пока настоящий Бог не встревожился и не проучил его. Мне 19 и Богом мне точно не быть.И он посчитал нужным напомнить мне, что в этом гордом черепе - звериный мозг. Прокаженный и герой в одной особе.Станьте рядом - и вас стошнит. Почему? Да просто это напомнит вам, что за зверь таится и в вас. А в результате мы попадаем в замкнутый круг.Каждый меня ненавидит, так как, приближаясь, познает свою душу. А я ненавижу каждого, так как знаю, как они трепещут передо мной. Я - носитель заразы, и эта зараза - правда.Я утверждаю, что счастье человека - в непроницаемости черепного свода. Если бы люди обладали зачатками телепатии, если бы они имели то, что имею я, то они не могли бы выносить друг друга. Душа не желает знать душу. Вот поэтому я и говорю, что человек является наиболее достойным пренебрежения скотом во всем мире. Он не способен вынести даже собственную вонь...
- Билл...
- Ты такой же, - вновь перебил Тома Билл. - Я чувствовал это ночью. Ты боишься меня. Ты чувствуешь отвращение. Ты чувствовал свою гребаную душу, не так ли?.. Интересные были картинки, а, Том?..Каково твое подсознание?...
Том больше не мог выносить этой словесной пытки. Он встал и решительно направился к Биллу.По мере своего приближения в глазах Билла появлялось все больше испуга и изумления и наконец он вскрикнул, выставив вперед руки:
- Что ты делаешь, придурок?..Я же люблю тебя, не подходи близко!
Тома и Билла разделял теперь один метр. Билл сидел в кресле,выставив руки. Том стоял над ним.Слишком резко. Он сжал челюсти, чтобы не застонать.Том ощущал жар, словно пышущий из плавильной печи. Жар не физический, а психический, эмоциональный. До сих пор он не до конца верил в реальность того зла, что несет в себе Билл. Не позволял верить унаследованный от отца прагматизм.
Разве можно перестроить человека таким образом, чтобы он излучал свои эмоции? Ни один вид энергии не может выполнить эти функции. И все же Том ощущал рассеиваемое излучение.
Лоб его пульсировал, словно что-то пыталось вырваться из-под кожи. Однако перед ним сейчас сидел его младший братик, который верил, что Том испытывает к нему отвращение, как и все. И Тому даже во вред себе хотелось доказать Биллу обратное.
Он схватил брата за руки, при этом самопроизвольно дернувшись всем телом. Собрав всю силу воли, он дернул Билла на себя и прижался к нему губами.Тот вообще был в шоке. Однако мягкие губы приоткрыл. Том яростно впился в них своими губами, пытаясь заглушить собственную боль и подавить рвущийся из его горла стон. Он с силой целовал его, поглаживая внутри его язык своим, а потом Билл изо всех сил отолкнул брата от себя. И вовремя сделал - тот уже начал терять сознание. Однако контакт был прерван, и Том сейчас без сил развалился на диване, глядя на Билла снизу вверх.
- Ты чувствуешь, как моя личность, моя душа, моя чертова душа просачивается в воздух? Ты черпаешь эти волны, эту нервную энергию просто из моего тела. Правда, мило? - Билл сжал зубы и отошел от дивана, давая Тому окончательно прийти в себя. - Большое давление. Запомни, что ты чувствовал. Никакого удовольствия, не так ли? На расстоянии десятка метров меня еще можно терпеть. Но не так, как ты сделал это.

- Билл...ты...ты...величайший триумф человеческой расы, - забормотал Том. - Наш триумф, наш шедевр, наш памятник. Как же человечество должно гордиться тобой, своеобразной душегубкой! Ты не Бог! Ты - итог Бога, ты - квинтэссенция всей нашей убийственной философии, философии убийства!
Все это Том сказал под давлением минутного порыва. Когда он целовал Билла, эти мысли сами пришли к нему. Независимо от него самого.
- Ты что, мазохист? - буркнул Билл.
- О, извини, нет.
- А у меня нет склонностей к садизму. По крайней мере, по отношению к тебе.
- Но это и в самом деле не так уж страшно, Билл.
- Ты просто мой брат. Мой близнец. И ты меня жалеешь. Если у тебя извращение и тяга к прокаженным, то я тебе очень сочувствую, но не подходи так близко! - голос Билла сорвался и он понесся прочь из гостиной. Том услышал быстрый топот ног по лестнице. Хлопнула дверь. Тишина.

***
За дверью своей комнаты Билл опустился на колени, глотая слезы. По его телу струился ручьями пот. Его била дрожь. Он скорчился и крепко, едва не ломая позвоночник, охватил себя руками.
Он взял себя в руки и попытался проанализировать ситуацию.
"Откуда во мне такая враждебность? Почему стремлюсь к одиночеству? Нет ведь причины, чтобы я ненавидел людей: ведь не мне, а людям плохо от общения со мной. Значит, я уже ненавижу их за то, что все так и никак не иначе?..Я мщу им своей ненавистью. Неужели я дошел до того, что люблю одиночество как таковое?
И почему я оттолкнул Тома?
Ему стало плохо...Но он все же поцеловал меня..."
Билла затопило от нахлынувшей нежности к брату, который готов был доказать Биллу свою любовь даже порванными от напряжения венами.
- Том, извини. Я уже полюбил мое одиночество. Ведь полюбить можно все, что угодно. Надо только захотеть.

***

Том понимал Билла. Щеголять перед людьми своим увечьем, пусть и таким своеобразным - явление, безусловно, антисоциальное.
Том все еще дрожал после поцелуя с Биллом.Ведь целую минуту он воспринимал рассеянное, обволакивающее излучение невольных проявлений личности.Сам поцелуй ему понравился, он был такой...удивительно нежный, несмотря на его силу...он странно возбудил его, но волны, хлещущие из глубин человеческой души, вызвали у него упадок сил.
Из Билла самопроизвольно просачивалась личность: поток самой дикой жалости, река тоски и отчаяния, всевозможная душевная нечисть. И Билл не мог это удержать. В ту долгую минуту Том был всем этим захлестнут, а после этого его еще долго окутывала туманная, беспричинная жалость.
Том его понимал. Билл был переполнен ненавистью. Он дышал ею. Том никогда не видел, чтобы в одном человеке было столько ненависти. Билл брезговал людьми. Но Том чувствовал, что это неискренне. Глупый щенячий цинизм. Билл любит людей. Том знал это. Именно поэтому так упирается...Ибо Биллу противна эта любовь. Билл тоже является человеком, независимо от его собственного мнения.

***
Вечером они встретились на кухне.
Том сделал для себя и Билла какао и оставил ему на столе, ведь Биллу не нравилось, когда он приближался к нему.
Билл поблагодарил глазами и уселся в свое кресло. Его лицо в этот момент было таким нежным, что Тому хотелось плюнуть на излучение Билла, подбежать к нему и долго-долго держать его в своих руках. Но, к сожалению, это было невозможно. Хрупкое внутреннее равновесие Билла вновь было бы пошатнуто.
-Том.. - произнес Билл из своего кресла. - Извини меня.
- Не извиняйся, малыш, - сказал Том. - Ты ни в чем не виноват.
- Нет, я хочу извиниться, - Билл говорил это, смотря в пол. - Ты меня поцеловал, а я накричал на тебя в ответ, хотя ты так рисковал в тот момент...Мне..мне понравился поцелуй...
- Правда? - удивился Том. - А мне казалось..я поцеловал тебя как-то...неаккуратно. Просто сгреб в охапку и все.
- Ну, у тебя не было особого выбора, - улыбнулся Билл.
- Мне он тоже понравился, Билл, - тихо прознес Том.
Повисла нежная тишина. Билл прятал улыбку, отпивая по глотку горячего какао из кружки.

- Вот видишь, Билл - люди, несмотря на все, не так уж и чудовищны, - сказал Том.
- Сознательно - нет. Но шлак в глубинах их сознания отвратителен.То, что под их черепом.
- Билл, надо попробовать....надо показать тебя самым ведущим специалистам в области мозга...нейрохирургии или чего там... - осторожно предложил Том.
Билл коротко рассмеялся.Нервно дернул пальцем.
- Том, ты и незнаешь ведь. Я говорил со специалистами по преобразованиям. Но они не могли определить, какие именно изменения произошли в моих нервных волокнах и незнали, что делать. Очень мило, не так ли?
Том вскочил с места, едва не пролив на себя горячий напиток.
- Черт, почему ты мне ничего не сказал?...
- Не хотел. Знаешь, я даже покончить с собой собирался. Чтобы избавить мир от ходячего несчастья, от ходячего зла.
Том заметил дрожащим голосом:
- Не верю. Для некоторых людей суицид попросту невозможен. Ты один из них.
- Благодарю, я сам в этом убедился, - снисходительно усмехнулся Билл, обняв кружку ладонями. - И не угробил себя, как видишь. Потянулся к лучшим наркотикам, потом пил и нарывался на всевозможные неприятности.И все же существовал дальше. В течение одного месяца я лечился в четырех нервно-психиатрических клиниках одновременно. Но это было все равно, что ловить нейтроны в ведро. - Билл отошел к окну, все еще сжимая кружку в пальцах - Том...я ведь всегда любил находиться среди людей.Я был приветливым, жизнерадостным, слишком красивым, слишком женственным...Но в один прекрасный момент я понял, что, по сути, люди мне не нужны. И вот все позади...я подавил эту потребность, Том. Я перевоспитался так, что вижу людей так же, как они видят меня...Для меня люди - это просто изуродованные создания, вызывающие дурноту и расстройства. Их нужно избегать. Отражения их грязных душ. Зачем они нужны мне? Черви. Свиньи. Я видел их насквозь, когда еще находился среди них... Выражения их глаз, боязливые улыбки, стремление избегать меня. Да, герр Каулитц. Именно так, герр Каулитц. Провалитесь вы в преисподнюю!Никому из вас я ничего не должен. Нет у меня никаких долгов, - голос Билла дрогнул.
Том не видел его лица - Билл стоял спиной. Он стоял такой потерянный, одинокий, и его силуэт четко вырисовывался на фоне окна. У Тома что-то дрогнуло в сердце.Он кинулся к нему и стиснул зубы, чтобы не выдать стона от излучения. Том обнял Билла за плечи, изо всех сил прижавшись к нему. Он ощутил все диссонансы Билла: обманутые надежды, отвергнутую любовь, резкие слова, нерастраченное сочувствие, голод, алчность и жажду, нож зависти, кислоту разочарований, ядовитое жало времени, гибель маленьких насекомых зимой, слезы божьих созданий. Познал он старение, немочь, беспомощность, одиночество,опустошенность, пренебрежение собою и обман. И услыхал немой вопль человеческого гнева.
- Билли... - дрожащим голосом прошептал Том. - Не плачь...
-Ты для меня ничто, - еле выговорил сквозь слезы Билл. - Меньше, чем ничто. Ты только горсть праха... Я уже знаю тебя, а ты знаешь меня.
- Шшш, - успокаивающе произнес Том. Его спина уже взмокла от излучения, накрывшего его с головой. Он трясущейся рукой провел по волосам Билла, - Все хорошо, малыш. Твой брат с тобой.


***
Ночью он по привычке пришел в спальню к брату.Билл не спал, словно ждал его. Он сидел в кровати, сжимая в руках подушку.
Он ничего не сказал Тому, который отворил дверь в его комнату. Это было молчаливое разрешение.
Том прошел в комнату. Лунный свет падал на его брата, который, казалось никогда не вырастет. Все то же детское и немного обиженное лицо. Те же пухлые губки, брови домиком, до боли знакомый взмах ресниц. Том сел рядом с Биллом. Тот спокойно смотрел на него, видимо, смирившись с тем, что Том добровольно обрекает себя на мучения, общаясь с ним. Когда Том коснулся щеки Билла своими пальцами, в него начало непрерывно литься излучение Билла. К его удивлению, это было уже не больно. Боли не было на этот раз.Была только осень.Том увидел высохшие листья, увядающие цветы, пыль и дыхание ветра, ранние сумерки. Он смотрел все это время в глаза Билла, а внутренним взором наблюдал осень. Вот она - душа Билла. Купается в лунном свете и размышляет о тихих, но неминуемых вещах. Том почувствовал скорее сожаление, чем отчаяние, сожаление от кратковременности жизни, от неминуемости ухода. Надо успеть любить. Эта мысль повисла между ними в воздухе. И оба одновременно потянулись друг к другу губами.

***
Проснулся Том впервые в своей комнате. Они целовались с Биллом очень долго, пока он не почувствовал, как у того слипаются глазки. Тогда он прикрыл брата одеялом и покинул эту насквозь пропитанную осенью лунную комнату и направился к себе.
Сейчас Том лежал и глядел, как солнечные блики восходящего солнца играют на потолке.
Он прикоснулся к своим губам. А губы Билла такие мягкие, такие гладкие... Том прикрыл глаза, предаваясь воспоминаниям. Странно, но ночью ему было совсем не страшно находиться так близко и долго с Биллом. Он просто вдыхал его душу, так открыто парящую над ним и наслаждался их поцелуями.
"Среди миллиардов людей есть один человек, который изъясняется без слов. Он передает свои потаенные мысли. Свою душу. Никто не знает, на какой волне, но все это чувствуют. Это мой брат.
Я - наглый представитель наглого и аморального общества. Я - живое подтверждение самого худшего мнения Билла Каулитца о человеке. Но я также для него - живое напоминание о том человеке, которого он любил и любит, прежде чем его начал пожирать цинизм. Потому что я его брат.
И это может его спасти.
Моя любовь."
Том потянулся на кровати и зевнул, стряхивая с себя остатки сна.
Затем потянулся к мобильнику.


***
Том заказал несколько бутылок отличного вина и за завтраком сообщил об этом Биллу. Билл обрадовался.
Том устроил романтический вечер.
Когда они сели в гостиной в 6 вечера, то сидели уже намного ближе друг к другу. На одном диване. Том все еще чувствовал излучение, но он смирился с этим. Из любви к брату чего только не вытерпишь!
- Мне кажется, что впечатление ослабевает по мере его повторения, - сказал Том, откупоривая бутыль красного вина. - Еще довольно сильно, однако мне намного лучше, чем в первый раз. Ты не замечал такого с кем-нибудь другим?
-Никто другой не нарывался на это повторение, как ты его называешь, - сказал Билл, наблюдая за его действиями.
Потом Билл внезапно поинтересовался:
- А какие твои планы, Том?.. Я слышал за этот год несколько твоих записей с известными репперами. Тебя явно уважают в их тусовке.
Том посмотрел Биллу прямо в глаза.:
- Мои планы?...Возможность познать миллионы всевозможных возможностей.
- Тафтолог хренов, - фыркнул Билл.
- Я такой же алчный, как и ты, - продолжил Том. -Я хочу знать. Я хочу быть. Мною движет эгоистическое любопытство и жажда власти.
- Хорошо сказано!
Они выпили молодое вино. Оно было терпким, щиплющим язык, но очень приятным.
- Дело понятное, - покачал головой Билл. - И простительное. В этом мы очень похожи. Не принимай так серьезно свои порывы, Том. Но взлетай к звездам, взлетай. Радуйся каждому взлету! В конце концов жизнь сломает тебя, как сломала меня, но не скоро. Когда-нибудь... А может быть, и никогда, кто знает... Не думай об этом.
- Можно сказать тебе нечто оскорбительное? - Том почувствовал, как вино медленно топит его осторожность.
- Валяй, - пожал плечами Билл. - Ты не в силах меня оскорбить. Попытайся.
- У тебя искажено мировоззрение, - выпалил Том. - Ты потерял перспективу.
- Нет. Я просто научился смотреть на вещи правильно.
- Сейчас я кое-что сообщу тебе, Билл, тебе станет по-настоящему неприятно. Неприятно, но я должен. Ты твердишь свои бредни. Цинизм второкурсников. "Этот мир достоин презрения, - говоришь ты. -Злой. Злой. Злой." Ты знаешь, какие люди на самом деле и не хочешь иметь с ними ничего общего. Каждый твердит это, когда ему 18. Но это проходит. Созревает психика, и мы видим, что этот мир - довольно приличное место... А люди в нем не совершенства, но и не чудовища...Но парадокс,Билл. Тебе 19. Почему ты застыл в своих юношеских убеждениях? Ты словно любуешься своим невезением. Покончи с этим.
Билл поморщился. Он внезапно почувствовал такой страх, что задрожал. К страху примешивалась тревога. Его брат прав. "Да,я циничен, как студент-второкурсник.И не иначе. Неужели я такой мизантроп? Поза. Нет, это Том меня провоцирует. Для полемики. Это сейчас мое упрямство давит.Это сейчас меня страх удерживает. Снова увидеть миллионы людей. Окунуться в водоворот жизни."
Его окутала сильнейшая подавленность, когда он отдал себе отчет об этих несомненных, досадных фактах. Да, человек, который стремился стать Богом, сейчас был только отшельником, достойным жалости, нервнобольным, который упрямо отвергает помощь. "Это грустно, - подумал Билл. - Очень грустно."
- Я чувствую, как изменяется запах твоих мыслей, - сказал Том.
- Что ты чувствуешь?
- Ничего определенного, но раньше ты был ожесточен, разъярен. А сейчас я улавливаю словно бы...тоску..сентиментальность.
Билл удивился:
- Никто и никогда не говорил мне, что может различать оттенки. Никто.
- Только отчего ты так расчувствовался? - усмехнулся Том. - При мысли о людях?
- Может быть.

***

Билл был уже порядком поддат, когда Том помог ему подняться в свою комнату.
- Том.. - заплетающимся языком сказал Билл. - Отойди от меня... тебе же больно..
- Мне небольно, - ласково улыбнулся Том и аккуратно положил Билла на кровать. - Тебе помочь раздеться?..
Билл внезапно чуть привстал на кровати, опираясь на локти.
- Останься, - хрипло сказал он.
- Ч-что?..
- Останься, -повторил Билл и по привычке нервно облизнул губы.
Том несколько секунд смотрел сверху вниз на Билла, пытаясь понять, шутит тот или говорит серьезно. Слишком уж это неожиданно слышать от Билла. И он принял решение.
Том медленно стянул с себя широкую футболку. Затем мягко толкнул Билла в грудь, принуждая упасть на кровать. Вокруг царила такая вязкая атмосфера, что Том не мог понять,что примерно чувствует сейчас Билл. Воздух был такой густой, что казалось, будто нечем дышать.Том аккуратно развязал пояс халата, в котором лежал Билл. Затем он снял его с него совсем.
Он помнил это тело. В далекие 15-16 лет, на заре своей карьеры, они часто спали вместе, прижавшись друг к другу во сне и нисколько не смущаясь абсолютной наготы друг друга. Билл был все тем же. Его стройное тело вызывало нежность.
Том стянул с себя джинсы. Билл нетерпеливо потянул его к себе. Они лежали на кровати, вцепившись друг другу и жадно глотая языки друг друга.Том лихорадочно гладил это стройное, красивое тело, и шея Билла вытягивалась, когда он в исступлении откидывал голову назад. Наконец Том оторвался от его сладких губ и принялся покрывать его шею горячими поцелуями. Он ощущал гулкий стук сердца Билла. Излучение окутывало, но оно было неясное, сладко-болезненное, словно в предвкушении, и это возбуждало Тома еще больше. Он запустил зубы в шею Билла, рукой в это время нащупывая его член. Билл, поглаживающий его голову, тут же вцепился рукой в его дреды и издал гортанный стон, прогнувшись всем телом. Том в это время возбуждал его член рукой, и Билл начал стонать в такт движениям руки Тома. Том оставил эту сладкую пытку и нащупал между ног Билла то место, которое ему было сейчас так необходимо. Он ввел в него один палец, и Билл вскрикнул, вцепившись в руку Тома. Излучение мигом изменило окраску - из будоражаще-сладкого стало более болезненным. Том не обращая на это внимания, надавил сильнее. Вот..уже легче...теперь второй палец...Билл снова застонал...Третий... Билл всхлипнул.... Том знал,что без смазки буджет ужасно - Биллу от боли, пронзающей его тело, а Тому - от боли, нанесенной его нервам излучением Билла. Он пошарил в темноте руками по столику-тумбочке, стоявшему рядом с кроватью. Кажется, уронил что-то стеклянное. Излучение собиралось вокруг него, подступая все теснее, собираясь капельками пота на его спине. Наконец Том нащупал на столике какую-то баночку и, открыв ее, мгновенно запустил туда пальцы. Затем он снова повернулся к Биллу. Тот лежал абсолютно податливый, подняв и раскинув ноги в стороны. Том смазал его изнутри. Затем смазал свой уже давно стоящий член. Билл лежал, боясь шелохнуться. Том еще ничего не сделал, а он уже вцепился в его плечи руками, испуганно блестя глазами в темноте. Том аккуратно ввел головку члена в Билла и начал медленно надавливать. Билл стал хватать ртом воздухом, оставляя на плечах и груди Тома глубокие красные полосы от своих ногтей. От этой боли Том застонал и сильнее подался вперед, войдя в Билла наполовину. Сантиметр...и еще.. и вот он уже полностью в нем... Билл странно скулил, прося... умоляя.. поддаваясь Тому бедрами....
Тому казалось, что вокруг - бурное море и он попал в него. Огромные волны бьют в размытые берега. В глубоком, круглом ложе волнуется и шумит масса воды. Мир дрожит под ее тяжестью. Близость чего-то огромного, чего-то волнующегося, вибрирующего, гудящего была все ощутимее. Он вбивался в тело Билла, с каждой секундой все больше увеличивая темп своих движений. Билл стонал.Его подрагивающие ноги были закинуты Тому на спину.
Помимо удовольствия Билл почувствовал многое: медленно, постепенно осознал какой-то контакт, соединение, погружение.
Почувствовал, как сквозь кожу просачивается душа.
Это было мучительно, но он не хотел сопротивляться, он подчинялся охотно, не щадя себя.
Билл стонал. Его излучение иссякало.Все вытекало сверкающими капельками:
Его первая любовь. Его первое разочарование. Дождь цветов. Горячка и страсть. Спесь и надежда. Тепло и стужа. Гром музыки и музыка грома. Шелк его волос, вплетенных в пальцы. Снег. Молоко. Вино. Голод. Огонь. Страдание. Сон. Грусть.Яблоки. Мир. Слезы. Фуги Баха. Шипение жира на сковородке. Солнце за горизонтом. Луна над морем. Вспышки объективов. Блеск звезд. Летние цветы около ледника. Отчим. Мама. Ревность.Полдень. Радость.Том. Том. Том. Том. Том.
- Тоооооооооооооо-ооооооооом! - выкрикнул Билл и Том кончил.
Том сразу же потерял сознание. А Билл непроизвольно перевернулся на живот и остался лежать, свесившись с кровати лицом вниз, исчерпанный, пустой, слепо глядящий в бездну.


***

Утро следующего дня Том встретил в кровати Билла. Билл, как всегда, уже встал. Том тоже встал с кровати и хотел уже найти Билла, как тот сам зашел в комнату, держа в руках поднос с дымящимся кофе и сэндвичами.
- О! - удивился Том и, дождавшись, когда Билл аккуратно поставит поднос на прикроватную тумбочку, подскочил, быстро чмокнул его в щеку и отошел.
- Как спалось? - чуть порозовел Билл. Как ему это идет, подумалось Тому.
- Замечаааа-ательно! - зевнул Том, усаживаясь на кровать поближе к столику. - А ты чего так рано встал, мм?..
Билл уселся с ним рядом, глядя, как быстро Том начал поглощать свой завтрак.
- Хотел тебя порадовать, - улыбаясь, сказал Билл. - Кофе в постель! Ну ты и голодный, я смотрю..
Том, выпив почти половину чашки, вдруг поперхнулся.
Он отставил чашку на столик так быстро, что полетели брызги, но ему было явно не до этого.
Он повернулся к Биллу. Тот сидел с ним так близко, что их бедра соприкасались.
Том в изумлении смотрел на Билла.
- Что? -непонимающе спросил Билл.
- Я не чувствую э т о г о! - выкрикнул Том. - НЕ ЧУВСТВУЮ Э Т О Г О!
- Чего?
- Тебя, твоего поля! - Том вскочил, не в силах усидеть. Затем вдруг внезапно бросился на Билла, повалив его на кровать, обхватив его изо всех сил. И откатившись через пару секунд, возбужденно сказал: - Смотри, я ТАК близко, и не чувствую! Того отвращения, той боли, того отчаяния...
Том еще раз попытался задушить Билла в объятиях, но тот легко вывернулся.
Том прижал свои похолодевшие вдруг ладони к теплым щечкам брата и воскликнул:
- Оно больше не излучается!!!!
Глаза Билла были самыми счастливыми в это осеннее утро.
- Ты исцелился, - горячо прошептал Том, обняв его за талию и повалив все-таки на кровать.
- Ты меня исцелил, - сказал Билл.


ЭПИЛОГ.

Май 2009 года.

Вокруг была лишь безбрежная голубизна. Море искрилось и сияло под жарким солцем, как голубое золото.
Билл стоял на собственной яхте, опираясь о поручни и следя за солнечными зайчиками, путешествующими по ласковым волнам.
Когда он понял, что исцелился, он вернулся в мир.
Он перестал использовать людей. Не было больше ни возможности, ни желаний.
Он перестал хотеть быть Богом. Билл понял ,что Богом в этом мире не стать никому. Даже ему.Может, кто-то его до сих пор и считал таковым, но он знал теперь, как все обстоит на самом деле.Теперь Билл просто любил и был любим...
Его любимая цифра была именно 19. Год его исцеления.
Йост какое-то время по привычке шугался его, а потом стал просто тепло к нему относиться.
Билл занялся сольной карьерой и параллельно занимался дизайнерством собственной линии одежды, которая выпускалась под его брендом.
Его диски, как и во времена Tokio Hotel, не то что раскупались, а просто сметались с прилавков магазинов поклонницами.
Он отдыхал сейчас после многомесячного турне по Европе.
На палубу вышел Том.
- Котенок... - Билл почувствовал, как сильные руки брата обхватывают его обнаженный торс. - Ты как всегда встал первым?.. - прошептал Том ему в ухо, и от его жаркого дыхания у Билла закружилась голова.
- Просто утро было такое прекрасное, что я не удержался и решил посмотреть на встающее из моря солнце.. - хрипло прошептал Билл.
Руки Тома продолжали свой незамысловатый путь вниз.
- А может сделаем это утро еще прекраснее? - предложил он брату.

Sammy Deluxe (с)
2008

Ты просто молодец этот рассказ мне понравился больше чем все что я прочитала незнаю почему но это просто что то с чем то...

Hilf_Mir_Fliegen_13, да?.. Странно, ведь он психологический и читается тяжело, особенно тем,кто жаждет в фиках только секса и розовых соплей... Спасибо...

Всегда пожалуйста...мне из твоих больше всего нравятся два факинг стар и этот...хоть его и считается психологическим...но у меня психика уже совсем таво поэтому буду рада если напишешь еще что то в это роде...

Ммм...знаешь, вот этот фик иногда перечитываю под настроение...бывают особенно тяжелые депрессии, когда начинаешь задумываться о смысле жизни, И вот тогда мозг от перегрузок спасает этот фанф=))

Crimson_Sunset, странно... я его даже не воспринимаю серьезно.. в депрессию хорошо читаются мне только Сумерки... Но на вкус и цвет)))

SammyDeluxe, я в депрессию вообще чаще всего закутываюсь в плед, делаю чашечку горячего шоколада и кушаю шоколад. Как-то в такие моменты не хочется читать фиков. Но иногда бывает, припечет, так припечет xD вот тогда читаю=))

БРЕДЯТИНА!