Я глубоко сожалею, что среди множества последних блогов на сайте «Эха» ни слова не сказано о вантовом мосте из Владивостока на Русский остров. Многие сводят реальные события российской жизни исключительно к скандально-политическим противостояниям, ничуть не  интересуясь созидательными деяниями, которых в стране уже не так мало, и шумят, что Россия неумолимо катится к окончательному краху. Но на поверку выходит-то не так: страна, сумевшая самостоятельно, без зарубежной помощи и достаточно быстро соорудить такой грандиозный вантовый мост, отнюдь не проявляет признаков смертельного заболевания. И дело не только в этом уникальном сооружении, оно ведь свидетельствует, что начали возрождаться могучие строительно-монтажные тресты, которым были по плечу любые сложнейшие стройки, такие, например, как некогда легендарный «Атоммаш», уничтоженный в 90-е годы. Построить вантовый мост на гигантских опорах над проливом Босфор-восточный – это вам не глину лопатами перекидывать.

        Вообще говоря, нарочитое общественное невнимание к знаменитому уже мосту, которому предстоит стать одним из современных символов России и безусловно подстегнуть развитие всего Дальнего Востока (на очереди Космодром «Восточный»), говорит о многом. С одной стороны, бушующее политизированное меньшинство, включая сетевых клакеров, не пишущих блоги, однако яростно, до болезненности соревнующихся друг с другом в количестве комментариев, да позабористее, явно не желает отвлекаться на такие «мелочи», как «какой-то» мост, пусть и всемирно знаменитый. Но с другой стороны, они сами как бы расписываются в том, что очень смутно представляют себе реалии экономического развития России.

        Я, конечно, понимаю, что в ответ мне приведут сотни примеров и множество цифр, свидетельствующих о неполадках и стремительно близящемся крахе, и, наверное, многие из этих цифр будут справедливы. Но как по этому поводу не вспомнить знаменитую картину, прославлявшую Тамерлана в седле с саблей наголо: художник изобразил его в профиль, так, чтобы не был виден выбитый глаз и частично ампутированная рука. Тем самым я вовсе не хочу уподобиться тому художнику, а лишь напоминаю: во-первых, многое зависит от точки зрения, а во-вторых, Тамерлан всё-таки был победителем.

        Если же говорить совсем всерьёз, без сравнений и гипербол, но и не впадая в нудные ясинские макроэкономические описания, применение которых на практике обеспечило нам развал 90-х годов, то можно и нужно сказать следующее.

        Сегодня социально-экономическая жизнь России состоит их двух почти независимых и почти несоприкасающихся частей, формально отделённых друг от  друга полномочиями президента и премьера. Одна из этих частей, премьерская,- это реальная экономика, включая почти 2000 новейших построенных в последние годы заводов. И, конечно, включая такие временные новообразования, как госкорпорации, позволившие собрать воедино раздробленные и разграбленные в 90-е годы важнейшие сферы промышленности. Вот мы жалуемся на слабость ОАК – Объединённой авиастроительной корпорации, и правильно жалуемся. Но ведь семь лет ушло только на то, чтобы собрать в единое целое разрушенный в 90-е годы – и неспроста! – авиастроительный комплекс. Семь лет! Лишь сегодня ОАК выходит на старт мировой гонки и поглядим, что будет через несколько лет. Так же  было с судостроительной корпорацией. А вот уничтоженное станкостроение всё ещё барахтается в пелёнках. Медведев с чьей-то (понятно, с чьей!) подсказки выступил против госкорпораций. И полностью продемонстрировал своё негосударственное мышление. Ибо без госкорпораций, благодаря которым удалось собрать в единые комплексы заводы, научные институты и КБ, страна экономически никогда не возродилась бы.

        Однако же, надо понимать и другое: промышленные госкорпорации – дело временное, это как бы один из исторических этапов развития, встанут они на ноги, разовьют производство – и будут проданы, приватизированы, станут частными или акционерными, как «Боинг». Увы, заокеанский наставник приватизатора Чубайса гарвардский профессор Джеффри Сакс повёл нас   совсем-совсем иным, разрушительным путём (кстати, недавно я встретил этого непотопляемого и речистого, с хорошо поставленной дикцией деятеля в Дохе, он трудится уже в Нью-Йорском университете и увивается около Генсека ООН). Но так или иначе, а после возрождения промышленности нам предстоит новая приватизация, уже не разорительно-бесплатная, как в начале 90-х, а за настоящие деньги. Говорю это к тому, чтобы вновь подчеркнуть: госкорпорации – дело временное, вспомогательное, но абсолютно необходимое, ибо частный капитал не вкладывается в долговременные инвестиции, тут своё слово должно сказать государство. Оно это слово и говорит.

        Но пока речь шла лишь об одной части российской жизни, которую на сегодняшний день можно назвать относительно благополучной, потому что именно сейчас, преодолев мировой  кризис, она в целом вступает в эпоху современного развития.

        Однако есть и другая часть, формально президентская, которую можно и нужно считать полностью провальной. По-научному именуется она – дай бог, слово-то написать верно! – институциональной. А попросту – это отношения людей и власти, борьба с коррупцией, правоохранительная система,  судопроизводство, деловой климат и прочее и прочее. По-человечески понятно, что внимание общества прежде всего сосредоточенно именно на этой части нашей жизни, на этих нерешённых проблемах, которые вдобавок очень притормаживают и развитие экономики. Но принципиальное невнимание к идущей сейчас в России индустриальной революции, символом которой, кстати, и стал уникальный вантовый мост на остров Русский, очень мешает протестному меньшинству, якобы олицетворяющему прогресс, верно, реально оценивать современный этап развития страны. И на деле получается однобокость взгляда. На «Тамерлана» смотрят только с искалеченной стороны туловища и не могут понять, как ему удаётся всегда быть победителем.

        В отношении России таких ошибок в истории было немало.

        Поэтому, мне кажется, надо гораздо внимательнее наблюдать за развитием нашей сегодняшней промышленности. Вантовый мост на остров Русский – не просто выдающееся достижение нашей индустрии, но в известном смысле и её символ – остров-то Русский! Впрочем, не скрою, возможно, у меня к этому мосту отношение особое, с  неким личным привкусом.

        Полвека назад, в июле 1963 года во Владивостоке проходил парад в честь Дня военно-морского флота, и его воздушной частью был пролёт над Амурским заливом ЗО ракетоносцев ТУ-16. Но погода была тяжёлая, облачность очень низкая, решение о полёте приняли в последний  момент. Как сейчас помню, командир авиадивизии Павловский спросил меня: «Полетишь с Антипиным?» (Антипин  командовал полком и возглавлял вторую тройку ракетоносцев). Заранее-то мы договаривались лететь с Антипиным. Но тут кто-то свыше словно толкнул меня под бок:  интереснее-то лететь на флагманском ракетоносце! И я сел к Павловскому.

        Громада реактивных самолётов шла низко, коровы в панике бросались врассыпную. И сделав разворот над озером Ханка, мы вышли на Амурский залив, где в две линии выстроилась эскадра. Высота крейсерского клотика 42 метра, десять троек реактивных ракетоносцев с ужасающим рёвом в шахматном строю проходили на высоте 50 и 60 метров, с моряков, стоявших на палубах, посшибало бескозырки. И едва оставался позади клотик, три самолёта каждой тройки резко задирали носы и  веером шли вверх, в разные стороны, потому что совсем рядом был высокий берег Амурского залива.

        А когда начали собираться на большой высоте, оказалось, что два самолёта не отзываются, с крейсера вдобавок сообщили, что видели в облаках сильную вспышку. Потом выяснилось: зам командира эскадрильи, летевший справа от Антипина, решил отличиться,  проткнуть глухую облачность в истребительном строю, крыло к крылу с командиром, и два гиганта чиркнули крыльями на высоте 150 метров.

        Оба упали на Русский остров. В СССР, конечно, о той страшной авиакатастрофе ничего не сообщили, но «Голос Америки» вещал о ней много. А я через два часа в составе поисковой команды плыл на катере на тогдашний почти дикий остров Русский (там была расположена небольшая воинская часть). Ни Антипина, ни других членов двух экипажей мы, конечно, не нашли, только фрагменты тел. Хоронили в закрытых гробах, куда вложили мешочки с песком. Это был июль 1963 года.

        И вот теперь я надеюсь поехать на остров Русский  по грандиозному новому мосту.

        Так что, извините, если что не так.

АНАТОЛИЙ САЛУЦКИЙ