Я не боюсь умереть.Я просто не хочу при этом присутсвовать.

Вуди Аллен

Я пью за здоровье немногих,
Немногих, но верных друзей,
Друзей, неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней.

Я пью за здоровье далёких,
Далёких, но милых друзей,
Друзей, как и я одиноких
Средь чуждых сердцам их людей.

В мой кубок с вином льются слёзы,
Но сладок и чист их поток,
Как с алыми чёрные розы
Вплелись в мой застольный венок.

Мой кубок за здравье немногих,
Немногих, но верных друзей,
Друзей, неуклончиво строгих
В соблазнах изменчивых дней.

За здравие ближних, далёких,
Далёких, но сердцу родных
И в память друзей одиноких,
Почивших в могилах немых.

(c) П. Вяземский

Robert R.Ossian

We never know how high we are
Till we are asked to rise
And then if we are true to plan
Our statures touch the skies —

The Heroism we recite
Would be a normal thing
Did not ourselves the Cubits warp
For fear to be a King —


-----

Мы не знаем — как высоки —
Пока не встаём во весь рост —
Тогда — если мы верны чертежу —
Головой достаём до звёзд.

Обиходным бы стал Героизм —
О котором Саги поём —
Но мы сами ужимаем размер
Из страха стать Королём.

Перевод Веры Марковой

Когда-нибудь все станет, как всегда.
Я брошу открывать почтовый ящик,
Куплю песчаный риф, зеленый плащик
И сяду у заросшего пруда.

Когда-нибудь все выцветет в сюжет
Нелепой романтической книжонки,
Ночное небо сменит распашонку
На стильный габардиновый жакет.

Когда-нибудь. Скажи, ты тоже ждешь,
Пока часы спроваживают полночь,
И веришь, что когда-нибудь не вспомнишь,
Какой в тот день был невозможный дождь?

(с) джу

Мы рассекаем друг друга мгновенно.
Нас миллионы, и Нам по колено.
Мы курим при встрече, при встрече жмем руки,
Мы сушим тела, чтобы были упруги,
Мы только штанами метем по асфальту,
Нам юбки - измена, а платья - как спальник.

А я слушаю Тома Йорка
Про самый уличный spirit,
И питерский дождь рассекаю
Колесами мотоцикла.
И если ты станешь взрослой
И даже совсем не тоненькой,
Я буду любить тебя так же,
Как в наше первое лето.

Мы врем Нашим мамам, отцов Мы не знаем,
Мы кольца на самый большой надеваем,
Мы травим чернилами голые плечи,
Мы меряем силу ладоней - кто крепче,
Целуемся в четную - узкие губы,
Мы злимся, когда обзывают Нас грубо.
Мы бьем без раздумий, с размаху и точно
По-девичьи нежно, по-девичьи сочно.

Мы любим орехи, Мы белки с хвостами.
Мы скачем по клубам, и схема проста:
Сначала по пиву, потом по танцполу,
И градус крепчает, дальнейшее скоро
И быстро случится в кино, в туалете, `

На задних сиденьях без света,
На свете - для Нас не проблема,
Нас больше - Мы стая,
И Нас по-иному уже не заставишь.

(с)?

Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но не важно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить уже, не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях.
Я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь
от тебя, чем от них обоих.
Далеко, поздно ночью, в долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне,
как не сказано ниже, по крайней мере,
я взбиваю подушку мычащим "ты",
за горами, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты
как безумное зеркало повторяя.

1975-1976
Бродский

"To do is to be" - Socrat.
"To be is to do" - Sartre.
"Do be do be do" - Sinatra.

• Мысль это оргазм мозга - тот, кто способен его испытывать, получает удовольствие, а тот, кто не способен, вынужден имитировать.
• Патологоанатомы - чуткие люди, они никогда не режут по живому.
• Это проигрывать надо достойно, а выигрывать можно как угодно.
• Русские прохладно относятся к труду потому, что у нас за маленькие деньги работать не имеет смысла, а за большие работать не надо.
• Русский человек болезненнее всего переносит здоровый образ жизни.
• Ну и что, что Россия стоит на краю гибели - и сама не падает и никого туда не пускает.

© Вадим Зверев

Я проснулся, лежал в темноте, дико хотелось пить, и думал - старался понять, - что же со мной произошло?
Потом поезд тихо остановился, и я понял, что со мной произошла жизнь.

(Михаил Анчаров "Записки странствующего энтузиаста")

я бы мог целый город населить забывшими меня людьми.

бродский

...
Невыносимо прожить, не думая,
невыносимее — углубиться.
Где наша вера? Нас будто сдунули,
существованье — самоубийство,
самоубийство — бороться с дрянью,
самоубийство — мириться с ними,
невыносимо, когда бездарен,
когда талантлив — невыносимей,
мы убиваем себя карьерой,
деньгами, девками загорелыми,
ведь нам, актерам,
жить не с потомками,
а режиссеры — одни подонки,
мы наших милых в объятьях душим,
но отпечатываются подушки
на юных лицах, как след от шины,
невыносимо
...

* * *
В человеческом организме
девяносто процентов воды,
как, наверное, в Паганини,
девяносто процентов любви.

Даже если - как исключение -
вас растаптывает толпа,
в человеческом
назначении -
девяносто процентов добра.

Девяносто процентов музыки,
даже если она беда,
так во мне,
несмотря на мусор,
девяносто процентов тебя.

... просто такие чувства...

Дай прикоснуться мне к твоей щеке.
Взглянуть в твои печальные глаза.
Пусть мы с тобою далеки,
Но друг без друга нам нельзя.
Дай прикоснуться мне к твоим губам.
Почувствовать твое дыханье.
Прильнуть к твоей груди, рукам.
Ощутить тепло и пониманье.
Дай прикоснуться мне к твоей душе.
Изведать в ней глубины, дали.
Понять, поверить и довериться тебе,
чтоб мы с тобою ближе стали...

мне кажется, мне хочется словно скрыться от себя и своих проблем, спрятаться куда-нибудь и чтобы всё поскорее кончилось. что-то сделать, сказать, что-то изменить, что не изменяется. но от них некуда деться. виртуальность - словно покрывало.
надо дальше жить.

Не говори: "Я не смогу".
Но прошепчи себе: "Я верю..."
И, не желая зла врагу,
Любимым свет оставь у двери.
Зажги в ночи тепла лучи,
Пусть огонек птенцом пушистым
Разгонит тьму. И не молчи,
Чтоб люди знали голос чистый.
Понять, узнать, суметь найти
Себе по нраву хлеб и дом,
Не оступиться на пути
И не забыться тяжким сном,
Как сложно это. Но огонь
Уже зажжен. Горит у двери.
Приди к нему, возьми в ладонь
И прошепчи себе: "Я верю..."

Тагики

Один поэт сказал, что любовь напоминает ветер.
Другой - что она напоминает море, третий сравнивает ее с флюгером.
Четвертый - с блуждающим огоньком.
Словом, она подобна всему на свете и ни на что не походит.

Г.Филдинг

жизнь не имеет смысла.
смысл - это всегда несвобода.
смысл - это жесткие рамки.
в которые мы загоняем друг друга.
говорим - смысл в деньгах.
говорим - смысл в любви.
говорим - смысл в вере.
но все это - лишь рамки.
в жизни нет смысла.
и это ее высший смысл и высшая ценность.
в жизни нет финала. к которому ты обязан прийти.
и это важнее тысячи придуманных смыслов.

лукьяненко