Все было у принца чего душа пожелает: дворцы, окруженные садами с экзотическими растениями, музыканты, дарившие ему свои песни и стихи, прекрасные женщины, добивавшиеся его благосклонности, веселые друзья, изысканные кушанья. Но был этот принц всегда печален, потому что не знал что такое счастье. Ничто его не радовало, и он с каждым днем становился все печальнее. Его пытались развлечь, развеселить, одарить, но... ничего не помогало. Не было счастья и все.
Попросили помощи у мудрецов, посовещались они, и самый старый мудрец сказал:
- Есть только одно средство от твоей печали. Тебя излечит только одно, ты должен найти абсолютно счастливого человека, одолжить у него рубашку и проходить от рассвета до заката в его рубашке, и тогда ты тоже станешь счастливым. 
И отправился принц на поиски совершенно счастливого человека. 
У всех повстречавшихся расспрашивал - счастливы ли они. Один на здоровье жалуется, другому в любви не везет, у третьего денег нет, у четвертого ни денег, ни любви, ни здоровья, у пятого- вроде все есть, но его не ценят по заслугам, шестому-  таланту подавай для полного счастья, у седьмого - дети неблагодарные, восьмого - друзья предали... Нет счастливых людей... 

Однажды подошел он к озеру, видит дед сидит, на солнышке греется.
- Мир тебе, странник, ты выглядишь уставшим, присаживайся, отдохни,- сказал дед, - Раздели со мной скромную мою трапезу; я так счастлив сегодня! Смотри - солнце какое ласковое, глянь - какую рыбу я поймал, повезло мне.
Слово за слово и тут принц спрашивает со слабой надеждой:
- Дед, может ты хочешь сказать, что ты счастлив?
- Абсолютно счастлив, а как же не быть счастливым? Птицы поют, солнце светит, руки-ноги на месте, голова на плечах, день какой впереди хороший будет.
- Дед, прошу тебя, - не откажи мне в любезности...
- Да все, что угодно проси, странник дорогой.
- Дед, дай мне свою рубашку поносить, от рассвета до заката...
Почесал дед в затылке:
- Не могу.
- Дед, я полмира обошел, счастья искал, и вот нашел тебя наконец, не отказывай мне, дай рубашку поносить, - молит принц.
- Попроси что-нибудь другое, - настаивает дед.
- Дед, все, что хочешь за рубашку дам! Денег, дом, почет- все получишь, дай только рубашку поносить.
- Нет у меня никакой рубашки, понимаешь... И не было никогда...

Могущественный колдун, желая уничтожить королевство, вылил в источник, из которого пили все жители, отвар волшебного зелья. Стоило кому-нибудь глотнуть этой воды, и он сходил с ума.

Наутро все жители напились этой воды, и все до одного сошли с ума, кроме короля, у которого был свой личный колодец для него и для его семьи, и находился этот колодец там, куда колдун добраться не мог. Встревоженный король попытался призвать к порядку подданных, издав ряд указов о мерах безопасности и здравоохранения, но полицейские и инспекторы успели выпить отравленную воду и сочли королевские решения абсурдом, а потому решили ни за что их не выполнять.

Когда в стране узнали о королевских указах, то все решили, что их властитель сошёл с ума и теперь отдаёт бессмысленные приказы. С криками они пришли к замку и стали требовать, чтобы король отрёкся от престола.

В отчаянии король уже собирался сложить с себя корону, когда его остановила королева, которая сказала: "Давай пойдём к тому источнику и тоже выпьем из него. Тогда мы станем такими же, как они."

Так они и сделали. Король и королева выпили воды из источника безумия и тут же понесли околесицу. В тот же час их подданные отказались от своих требований: если теперь король проявляет такую мудрость, то почему бы ни позволить ему и дальше править страной?

В стране воцарилось спокойствие, несмотря на то, что её жители вели себя совсем не так, как их соседи. И король смог править до конца своих дней.

В давние времена, в Японии, в правление императора Сёму, жившего в 750 году, перед воротами дома сёгуна уезда Идзуми по имени Яматомаро — росло высокое дерево.

Две вороны свили на том дереве себе гнездо и через положенное время высидели птенцов, оберегая их. Целыми днями самец — отец семейства, улетая далеко от гнезда в поисках пищи, возвращался, кормил жену и птенцов и вновь улетал за кормом.

Однажды, сёгун Яматомаро, каждый день любовавшийся дружной семьёй, заметил, что когда отец семейства улетел за кормом, прилетел другой ворон-самец и соблазнил жену. Соблазнённая новым мужем и прикипев к нему сердцем, она взмыла высоко в небо и улетела в далёкие края, оставив птенцов и родное гнездо навсегда. И когда её прежний муж вернулся с кормом, жены не было. Несколько дней он укрывал птенцов, не отлучаясь за кормом.

Сёгун Яматомаро, с волнением в сердце наблюдал за случившимся.

Через несколько дней, заподозрив неладное, он приказал слуге залезть на дерево и осмотреть гнездо. Оказалось, что муж так и умер, укрывая птенцов. Умерли и птенцы.

Увидев, к чему привело прелюбодеяние вороны, Яматомаро был так потрясён, что весь мир для него словно перевернулся. Он оставил дом, жену, детей, оставил службу и ушёл в монастырь.

Жена сёгуна, сердцем осталась чиста и верна мужу, даже когда от голода умерли дети. А через некоторое время, в тоске и печали умерла и она сама. Так прекратился род Яматомаро.

 

Когда разводят огонь, сначала собирают дрова.

Перед тем, как пойти дождю, становится влажным камень.

Перед тем, как гремит гром, сверкает молния.

Люди и птицы живут по своим законам.

В далёкой Англии правили Король и Королева. И Королева имела прелестные груди, которые очень нравились серу Ланселоту. Ему очень хотелось поцеловать их. И вот однажды он попросил придворного мага Мерлина, не может ли он помочь ему в его желании. Мерлин согласился, но сказал что это будет стоить Ланселоту 1000 золотых монет. Ланселот согласился не задумываясь.
Мерлин пошёл в свою лабораторию и приготовил жидкость, которая вызывала чесуху кожи. Потом, он незаметно пробрался в покои Королевы и обработал этой жидкостью бюстгалтер Её Высочества. На следующий день Королева чувствовала себя очень плохо: не знала куда себя деть - так ей чесались груди. Она пожаловалась Королю и Король сразу же позвал за Мерлином.
Мерлин, обследовав Королеву, сказал, что это очень странный случай, и что ей поможет только слюна сера Ланселота. Король послал за Ланселотом и тот в течении получаса облизывал Королевские груди.
Радости Ланселота небыло предела - свершилось его заветное желание.
На следующий день Мерлин пришёл за положенным ему гонораром, но Ланселот прогнал Мерлина, не дав ему ни гроша. И правда, не пойдёт же Мерлин жаловаться Королю.
Но Мерлин был парень не промах: на следующий вечер он обработал волшебной жидкостью трусы Короля....
Мораль той басни: долги свои надо платить.

 

По длинному-предлинному коридору шел юноша. Он был безотчетно уверен, что впереди его ждет нечто важное. Коридор был скупо освещен, то заворачивал вправо-влево, то простирался бесконечно прямо и вёл куда-то, откуда всё время слышался шум больших механизмов. Юношу подгоняло нетерпение, хотелось поскорее увидеть то, куда его вела интуиция, и он едва не бежал вприпрыжку. В пути он встречал людей, которые были заняты чем-то своим. Они нехотя отвечали на его приветствие. В их мире не было симпатий к праздношатающимся. Юноша ещё плохо знал людей. Он думал, то, чем они заняты, наверное, слишком важно, поэтому они так напряжены и сосредоточены. На самом деле, их просто раздражали его бодрый вид, легкая походка, лучащийся оптимизмом взгляд и его свободная устремленность.
   За одним из поворотов юноша поскользнулся на каком-то пятне и сбился с шага. Впереди шел сгорбленный человек с двумя полными ведрами черной масляной жидкости. Поравнявшись, юноша увидел, что человек стар и ноша для него явно тяжела. Юноша собрался, было, обогнать носильщика, но заметил, как дрожат от усталости натруженные руки, и захотел помочь. Ведь для него это сущий пустяк. Он легко подхватил оба ведра и позволил старику перевести дух. Пока шли, разговорились. Оказалось, что масло необходимо для больших механизмов. Старику это дело поручили давно. Носит, сколько себя помнит, и ни разу не выбился из графика. Это очень важно - приносить всё до капельки и точно ко времени: иначе всё сломается, и тогда случится ужасное. Но уже три дня, как силы покинули его. Благо, судьба послала помощника. Глядя на то, как радуется старик, юноша не стал его огорчать и решил сбегать разок за очередной порцией: пусть старик отдышится. Пока он ходил к масляному источнику, старик умер. Опечалился юноша и хотел, было, продолжить свой путь, но вспомнил, с каким священным трепетом говорил покойный о машине, и растерялся. Вдруг, больше никто не принесет ей масла? Старик говорил, что тогда случится что-то ужасное! Показалось, сама машина стала гудеть тревожнее, предупреждая, чтоб не уходил. Так и есть: пора снова заливать смазку. И хотя другая тревога давила на его чуткое сердце, подсказывая, что его ждёт свой путь, резко вспыхнувший красный фонарь заставил его схватить вёдра…
   Много масла утекло с тех пор в чрево машины. Раз за разом машина всё ритмично съедала. Некогда легкие ведра становились всё тяжелее. Уже не мог вспомнить, когда его ноги перестали пружинить, стали шаркать и подгибаться. Спина сгорбилась. Узлы вен разбухли и причиняли боль. А машина постоянно требовала своё. Однажды он попробовал уйти от неё. Да, в какой-то миг он подумал, что ему всё-таки лучше вернуться, что свой путь важней, что еще не поздно. Он уходил, а машина зло ревела вслед. Он удалялся, а она грохотала невидимыми поршнями-шестернями. Он почти дошёл до поворота, не выдержал и оглянулся: огромные механизмы раскалились до малинового цвета. Тогда он испугался и вернулся, чтобы служить машине дальше. С тех пор его мучила мысль: когда-нибудь он совсем ослабеет, что тогда?
   Шаги путника за спиной заставили его вздрогнуть, и из ведра немного выплеснулось. Не было сил оглянуться, чтобы убедиться, что шаги - не очередная галлюцинация. Лишь услышал, как невидимый путник поскользнулся и сбился с шага. А вот уж и поравнялся. Выглядит совсем молодо. По всему видно, спешит. Ещё мгновение, и уйдёт. Неужели уйдёт? Невольно вырвался из впавшей груди стон отчаяния. Юноша оглянулся, и их глаза встретились. Видимо, этот миг заставил его задержаться. Он добродушно подхватил выскальзывающие из обессилевших рук вёдра и пошел рядом. За те триста шагов, что прошли они вместе, старый носильщик успел рассказать юному незнакомцу, как важно для машины масло. Когда тот, насвистывая мелодию, отправился к источнику, уставшей душе впервые за долгое время стало легко. Почти счастливый, он присел у железной опоры передохнуть. Тут его душа вырвалась на свободу, и он тихо умер…
   Новый юноша пребывал в растерянности. Хотел уйти, но машина фыркнула каким-то клапаном и шумом напомнила о себе. Какое-то время носил ей смазку и мрачнел оттого, что вынужден делать то, что противно душе. Несколько раз в отчаянии швырял на дорогу опостылевшие вёдра и порывался уйти. Но всякий раз оглядывался на скрежещущую машину и, ужасаемый видом её раскалённых механизмов, с проклятиями возвращался. И прошел еще один срок. Иссохла еще одна пара перетружденных рук. Еще одна спина скрючилась. Еще одна душа скукожилась от бесконечного металлического лязга…
   Он почти потерял надежду. Но всё-таки пришел день, когда появился очередной юноша. Легко перепрыгнув через лужу чёрной маслянистой дряни, он обогнал странное сгорбленное существо со смешными вёдрами и побежал вперёд по коридору. Он оглянулся только, когда старик крикнул ему:
- Постой! Разве ты не поможешь мне?
- Прости, отец, я спешу.
- У меня нет сил. Помоги!
- Ну, так брось эти вёдра, зачем они?
- О, это важно.
- Прости.
- Если ты не поможешь мне, случится ужасное.
- Ты уверен? И что же?
- Машина сломается.
- Да нужна ли твоя машина?
- Ты не понимаешь: нельзя, чтоб она сломалась. Слышишь грохот? Ей давно нужна смазка, а я без сил.
- Прости, старик. Я не хочу опоздать. Подожди, может, будет кто-то другой.
- Умоляю, возьми эти вёдра!
- Нет.
- Но почему?
- Говорю тебе, упрямый старик: я спешу, и мне нет дела до твоих вёдер.
- Но ты же должен! Я ждал тебя всю жизнь…
- Это неважно. Прощай.
   Вёдра выпали из старческих рук, и чёрная смазка вылилась под ноги. Юноша неловко отпрыгнул, поскользнулся и, взмахнув руками, упал туда, где светились зловещим светом раскалённые механизмы. Его крик растворился в грохоте агонизирующей машины.
Всё вокруг тряслось и скрежетало, но страх уже не был властен над стариком. На его глазах рушился порядок вещей. Держась за стенку, он равнодушно побрёл по коридору и вскоре вышел туда, где всё кончалось. Когда большие тучи дыма от умершей машины развеялись, над головой открылось голубое небо, и до самого края земли простирался прекрасный солнечный мир...

Одного художника император попросил написать Гималаи на стенах его дворца. Художник был Мастером дзэн; он сказал, что ему нужно для этого три года жить в Гималаях. Император спросил:
- Это займёт у тебя три года?
Художник ответил:
- Я прошу минимум времени, потому что, пока я не стану частью Гималаев, я не смогу написать их. Мне нужно пойти туда и раствориться в них.
По прошествии трёх лет он вернулся и расписал стену в три дня. Император пришёл посмотреть. Это было чудо! Он никогда не видел такие прекрасные горы. Даже настоящие Гималаи были немного бледнее в сравнении с ними. Он долго стоял и любовался, а потом заметил:
- Здесь я вижу тропинку, куда она ведет?
Художник ответил:
- Мы можем пойти посмотреть.
Они пошли и больше не вернулись.