- Большое несчастье! - ответил Дарзи. - Один из наших птенчиков вывалился вчера из гнезда, и Наг проглотил его.

- Гм, - сказал Рикки-Тикки, - это очень печально... Но я тут недавно... Я нездешний... Кто такой Наг?

Дарзи и его жена юркнули в гнездо и ничего не ответили, потому что из густой травы, из-под куста, послышалось негромкое шипение - страшный, холодный звук, который заставил Рикки-Тикки отскочить назад на целых два фута. Потом из травы все выше и выше, вершок за вершком, стала подниматься голова Нага , огромной черной кобры (ядовитая очковая змея; сзади, чуть пониже головы, у нее узор, похожий на очки. - Ред.), - и был этот Наг пяти футов длины от головы до хвоста.

Когда треть его туловища поднялась над землей, он остановился и начал качаться, как одуванчик под ветром, и глянул на Рикки-Тикки своими злыми змеиными глазками, которые остаются всегда одинаковые, о чем бы ни думал Наг.

- Ты спрашиваешь, кто такой Наг? Смотри на меня и дрожи! Потому что Наг - это я...

И он раздул свой капюшон (когда кобра сердита, она раздувает шею так, что получается подобие капюшона. - Ред.), и Рикки-Тикки увидел на капюшоне очковую метку, точь-в-точь как стальная петля от стального крючка.

Рикки стало страшно - на минуту. Дольше одной минуты мангусты вообще никого не боятся, и хотя Рикки-Тикки никогда не видал живой кобры, так как мать кормила его мертвыми, он хорошо понимал, что мангусты для того и существуют на свете, чтобы сражаться со змеями, побеждать их и есть. Это было известно и Нагу, и потому в глубине его холодного сердца был страх.