Острое осознание приближающейся зимы заставило волевым порядком отменить воскресную попойку и провести парко-хозяйственный день - посвятить время наведению порядка на закрепленной территории и решению хозяйственно-бытовых вопросов. Территорией была определена основательно засхламленная за полгода лоджия. - Ну и ладно, немного разомнусь, - легкомысленно подумал я.

Разминка затянулась на четыре часа. Потому что, за полугодовым хламом вскрылся культурный слой двухлетней давности, а за ним и вовсе, парочка ископаемых артефактов - кусок чугуниевой батареи о шести сегментах и больше половины бумажного мешка с окаменевшим цементом. Сначала я хладнокровно собирал в черные мешки все с чем требовалось безжалостно расстаться. Затем, аккуратно расставлял оставшийся "нужный" хлам и делал уборку. После приступил к выносу на мусорку мешков и артефактов.

Этаж у меня 5-ый, лифт взял отгул, а мусорка располагается в 100 метрах от подъезда. Пока таскал мешки, чутка согрелся, поэтому выносить цементный камень-самоцвет показалось делом плевым. Обмотал скотчем мешок, сделал две ручки, прижал нежно к брюху и понес. И вроде не такой уж тяжелый он казался по началу, но неудобность формфактора трагически сказалась уже ко второму этажу, а до двери подъезда я его дотащил на последних каплях энтузиазма. Перед рывком на 100 метров до помойки взял тайм-аут.

Передохнул, понес дальше. Как на зло, навстречу попалась парочка девиц и я, как мужчина в самом расцвете сил, решил рисануться - попытался пройти мимо девчонок легкой и непринужденной походкой, как Штирлиц, гуляющий по Унтер-ден-Линден. Я напряг все что смог и понес каменюку улыбаясь, как мне казалось, мужественно и отрешенно. Отчего сбил дыхание и улыбка стала достаточно страдальчески-дебильной, чтобы девушки, заметив меня, заржали в голос.

Мы с ними уже разминулись, когда на очередном акте выдоха пополам с тяжелым ишачьим сопением, из мощно раздувающихся ноздрей прямо на мешок выбросило соплю, повисшую тонкой трепетной нитью на осеннем ветру. От переполнивших эмоций зарыдал уже я и уронил непосильную ношу. Слава богу, позора никто не заметил. До мусорки оставалось метров двадцать.

Кое как донес. Пот лил ручьем, сердце бешенно стучало, отдаваясь в висках, в затылке и руках. Надо было отдышаться и перекурить. Но усиление кровообращения, видимо, ускорило метаболизм, перистальтику, повысило амплитуду естественных сокращений широкого спектра мышц, что привело к неожиданному ускорению проходимости кишечника. Ситуация драматически "усукаблялась". Ощущение приближающегося катарсиса было столь явным, что домой я бежал. Как Усейн Болт, только значительно быстрее. Успел. Батарею выносить не стал.

http://the-cheerful-robot.diary.ru/p210741763.htm