ПостПушкин
автор - Федор Богомазов

1. А еще осень

Насморк.
Кажется, что на салфетку
вытекла половина мозга
в виде соплей со спреем.
Вечером появляется и кашель.
Но его я совсем не лечу.
Надеюсь, что сам пройдет.

А ещё
очень мечтаю о выходных.
Чтобы во мне было вино.
Чтобы на мне была девочка.
И я тогда даже забуду, где
находится станция метро.

А ещё
я ждал в аэропорту человека,
но он не прилетел, запропастился.
Сначала я на него разозлился,
а потом стал за него переживать.
Но я знаю, что он перезвонит.
И что я не зря туда ездил.
Не зря теперь пью пиво.
Не зря закурил, хотя бросал.
Короче, все идет своим чередом.

А ещё
так называемые межличностные
отношения во взрослом возрасте
достаточно тупы и холодны.
Кажется, живут по-настоящему
только подростки. А мне осталось:
бесконечные попытки бросить курить;
медикоменты по мелочи;
пара-тройка гносьен Эрика Сати.

А ещё
всяческие суки бюрократического толка
стараются на меня навесить
дополнительные обязанности.

А ещё
приходится для выражения мыслей
использовать дважды неактуальные
формы.

А ещё
осень. Унылая пора.
Ботинок загрязненье.

2. Черти

На ночном небе что-то вроде туч.
Луну прикрыли. Звезд нет
из-за светового загрязнения
даже в ясные ночи.
Скоро кончится метро.
Успеть бы на последний состав.
Живот болит, вздутый. С утра
мечтаю о туалете и никак
не выделю на него времени.

Составчик, родной, вези в Печатники!
Последние гроши спустил на турникет.
А электронный женский голос
отвечает, что
состав устал, вагоны засыпают.
И что-то там как будто колдуется.
Черти пинают меня в живот, хотят
чтоб я не довёз
содержимое кишков
в Печатники.

Менты какие-то непонятные.
Как бы жидкие.
Типа как кисель в школьной столовой.
От них пахнет персиковым соком,
именно персиковым соком, а не
персиками.

Полуночные бабушки
как человеческие котята.
Дрожат головами.
Клюками постукивают.
Хмурят брови и
звенят мешочками монет.
Их авоськи качаются в такт
подпрыгиванию вагонов.

Киргиз спит, придавив
щекой поручень.
И только поэтому поручень
не падает, чтобы разбить
голову случайного гражданина.
А электронный женский голос
шепчет в киргизское ухо сказку
о том, что следующая
станция – "Сретенский бульвар".

Подпрыгивание вагонов
потряхивает мое внутреннее
содержимое различного
происхождения.
А черти все пинают меня в живот,
пинают упорно и с чувством.
Не хотят черти, чтобы
я довез мое внутреннее
содержимое различного
происхождения
в Печатники.

Менты будут пахнуть персиковым
соком, но не персиками.
Бабушки будут постукивать клюками.
Электронный женский голос
будет шептать в киргизские
сонные уши сказки.
А я когда-нибудь
доберусь домой.

3. К Черн(обогу)

В этой двухкомнатной квартире
относительно недавно
умирала от рака
пожилая женщина.
Умерла.

Теперь в ней живет поэт, то есть я.
Пьет водку с друзьями.
Приводит девочек.
Просыпается по утрам
будних дней на работу.

А одна из комнат
заставлена ненужными вещами.
Там пахнет
остатками лекарств и
старческого тела.
Горстка книжек.
Икона.
Фотография внука-младенца.
Та самая одна из комнат
в этой двухкомнатной квартире,
где относительно недавно
умирала от рака
пожилая женщина.

Я помню жуткое похмелье,
передо мной явилась бабка,
морщинистое привиденье.
Отхаркивала на меня
сопли с того света.
И говорила, что я
на одну строчку менее талантлив, чем
Пушкин.

Чернобог-Чернобог.
Уходи с квартиры.
Я отвернулся от оккультной сущности,
обнял азиатку
и уснул.

4. Маме

Мама, моя
дряхлая голубка, я очень
скучаю по тебе и по пацанам.
Чтоб я после гулянки,
пьяный водкой и
теплым кавказским вечером и
прокуренным сараем
завалился к тебе домой, а там
мясо и чистое
постельное бельё.

Мама, моя
дряхлая голубка, я очень
давно не ел твой
зеленый борщ.
Хотя я в общем-то его
не очень люблю, но
плавающий в вареве щавель
всплывает в сознании,
и хочется
тебя обнять.

Мама, моя
дряхлая голубка, я очень
скоро тебя навещу, и мы
покушаем, попьем вина,
а потом я поеду к пацанам, а утром
приду домой, съем мяса,
выпью пива для ясного сознания
и схожу в магазин, чтобы ты
не таскала тяжести.

То чудится мне…

5. Творог и йогурт

Она ушла в 3 ночи,
обидевшись, что у меня
нет к завтраку яиц и мяса,
а только
творог и йогурт.
Мещанское кишкоблудие.

Она мне была симпатична,
и симпатия моя, быть может,
еще не совсем угасла в теле.

Но.

На полу валялись
использованные през-ы.
На столах стояли
опустошенные бутылки
полусладких крымских вин.
И я опять засыпал один
под гогот токшоу.

6. Поэт и прохожие

От него шарахались даже менты.
Смотрели на него, но
не доставали дубинок
или наручников.
Думали: "А вдруг укусит?"
А клыки у него были
маленькие, желтоватые
от табака.

Старики видели его
и призывали Сталина воскреснуть,
забить в трубочку табачку,
облизать рукоять нагана.
Навести, короче, порядок.
А старушки просто крестились,
просто сплевывали каждая
по три раза через левое плечо,
а потом били дерево,
пинали черных котов и кошек.

Женщины с колясками
сторонились его,
старались обходить
и не приближаться больше
чем на полтора метра,
будто в очереди за кефиром
или за льготным диваном
во время пандемии.
А младенцы в колясках
просыпались, но не плакали, а
тянулись к желтоклыкому дураку,
к тусклоглазому стихоплету,
будто видели в нем собаку
и хотели погладить.

Мужики наполовину равнодушно,
наполовину презрительно
сморкались на газон или
харкали на брусчатку.
Их головы были заняты
яичницей с беконом,
перепродажей авто,
букмекерскими грёзами
и другими
нейронными связями.
И цыганки могли разгадать их
по рисункам биологических жидкостей.

Школьники галдели, совсем
его не замечали.
Пинали портфели,
залезали на деревья,
кидали ботинки в облака.
То есть были заняты всякой жизнью
и немного печеньем с компотом.

Гости с Кавказа видели
в нем брата, потому что
от него вперемешку
с духами и смолами
немного пахло воспоминаниями
об осетинских пирогах,
теплыми лучами, горным ветром,
жиром полей
и сборником электронных лезгинок.
И желтизна зубов – всего лишь
окрас закатного солнышка,
тепло которого пропадает к 4-5 утра,
чтобы вернуться после рассвета
через пару-тройку часов.

А ведь этот жалкий
юноша опухший
с потухшими глазами
даже не собирался читать им
свои стихи,
открывая рот
с желтенькими клыками.
Он просто был дурак. Просто искал
на районе саперави подешевле.

7. Немного духа

Еды в холодильнике нет.
Но не от бедности.
А потому что лениво запасаться.
Вчера доел бананы.
И допил газировку.
Кажется, остался апельсиновый сок.
Но его пить почему-то не хочется.
В квартире жрачки нет,
но есть остатки кофе.

В организме из-за осени
недостаток витаминов.
Врачи называют это авитаминозом.
А я называю
усталостью кожного покрова.
Потому что так чутка поэтичнее.
Хотя термины передают точнее
информацию.
Ох, в теле силы нет,
но есть немного духа.

В квартире холостяцкий беспорядок.
Кто придумал стирать
постельное бельё?
А некоторые еще и гладят его.
На кухне невынесенный мусор,
немного немытой посуды.
Будто мне нечем больше заняться.
Будто я не торчу на работе весь день.
На свете счастья нет,
но есть покой и воля.

А еще приходится рубашки гладить.
Футболки – черт бы с ними.
Сами при носке разгладятся.
А вот с рубашками иначе.
Впрочем, мне нравится в рубашках.
Я красивый в рубашках.
Особенно вечером, расстегнув
верхнюю пуговицу, обнажив тату, пока
меня никто не видит.
В доме порядка нет,
но есть немного водки.

https://polutona.ru/?show=0920173815