След стертых испанских подков
автор - Ян Кунтур


Ржавая кляча моя,
вперёд!
во имя ослиной челюсти

Осталось уже совсем немного
и Сладостная Чёртополоховая
приласкает нас
с жаром
романтического аутодафе
очевидности

Ржавая кляча моя,
знай
якобы добровольное самоунижение
ЗэКа Мигеля
укрывшегося под своим драным оленьим плащом
нынче не стоит ничегошеньки
потому что забыты и унижены
все те
надутые ничтожества
опускавшие его
за слабые попытки сердечности
ниже тюремного
плинтуса


И он
неожиданно для самого себя
достигший равности с землей
теперь сам сострадательно подает
от щедрот своих
на поддержание их истлевших
панталон памяти

Цирцея власти
рано ли поздно ли
но обязательно
превращает всех активно домогавшихся её
в свиней
и обратной дороги нет
Но если станешь
просто добровольным слугой ее
без амбиций и претензий на исключительные позы
а ля Нарцисс инфант де Жиголо
которые всего навсего
сухие петушьи перья конских каштанов
такие нелепые на парадных шляпах
то сможешь
остаться неким двуногим
без перьев

Но тебя,
ржавая кляча моя, это никак не касается
ты и не являясь подобным
всегда будешь им

13.11.2020



***

Переброшенный
как перемётные сумки
поперёк ослиной хребтины
осторой как архилохов Фасос
въезжаю
в очередные покосившиеся обшарпанные
ворота

Скрестившись с реальностью
весь
высокий скалистый мечтательный бред
превращается
в неизлечимого низкого болотного уродца
из лепрозория

А славная героическая роль
которую исполняешь на вдохновенном подъеме
с полной самоотдачей
становится очередной экзекуцией
синяками
вывихами
переломами

А простодушие святого доверия —
всего-навсего
низкосортным
серым тальком
только усиливающим жжение
переброшенное
как перемётные сумки
поперёк моей ослиной хребтины
осторой как архилохов Фасос

20.11.2020



***

Без грустного рисунка на щите,
довольствуясь своей унылой рожей,
единственный имею пиетет —
к прохожим дням, которые погожи.

От устремлений — в полымя — в конфуз —
в кровоподтёки листопадных нравов —
себя толкаю — мимо злачных луз;
тщясь жесть, безбожно смятую, исправить.

Пусть спит толстяк, мне не дано уснуть.
Ему же — с детства не дано проснуться.
Но выдохся мой несуразный путь,
а конский хвост — уже седой и куцый.

И день погожий гонит мой фантом
искать фатаморганы-эльдорады.
Их нет конечно, только суть не в том —
иначе невозможно и не надо.

21.11.2020



***

Фонтаны крови — из пробитых бурдюков.
А графство тает, словно соль в воде.
Портьерой туч завешенный альков
недостижимой королевишны.
Не здесь —
в вином залитом душном погребке —
трохеем трахать бешеный спондей,
килт примерять, над головою кельт
неловко вскидывать от гнева на предел
царящей низости… не здесь, увы, не здесь…

Но нет другого места, только пшик,
и клетка деревянная, и два
тупых вола. А полстолетний шик,
куда-то гонит ржущие слова.
И лучший друг по имени Кашим,
предав доверья святость, умыкнул
жену Базилио, но это в прошлом. С ним —
лишь хвоя порыжевшая и мул,
давно ушедший в никуда — в тайгу
беспамятства: никто и никогда
о них уже не вспомнит, только гул
столетних крон, который разгадать
и асс не сможет, как бы не желал,
не прятался под сброшенною кожей.

Здесь автор, свой малюя идеал,
одно прекрасно знает: невозможен.
Он будет лишь курьёзен и нелеп,
живя без выгод, долгосрочных планов.

Прогорклый погребок похож на склеп.
Из бурдюков — кровь, бьющая фонтаном.

26-27.11.2020



***

Латунный тазик резонирует мотив,
идущий из теснины миокарда
того, кто утренний аперитив
сглотнул не глядя в этой вечной чарде.

Он — инвалидный ветеран всех неудач,
за раны поощренный каталажкой,
за подвиг — битый и забытый, чтобы рвач
нагреб гербов побольше, чтобы блажью
верховною ковались горячо
железа звенья, скрепы и браслеты,
чтоб стыд испанский, поразив плечо,
всё тело обанкротил до скелета.

А внетелесное — скакало б по листам
бумажным — по безлюдным среднегорьям,
сожженным зноем, — только лишь кустам
колючим там царить да травам горьким.

Пусть скачет, несуразным копьецом
смешав вульгарные и благостные краски.

...И по усам, как кровь, течёт винцо.
А в пустоте — лишь маски, маски, маски.

3.12.2020



***

Так много дел,
что и башку не почесать,
а когти сумерек
впиваются в лопатки;
но в рай не обратить
тот одичавший сад,
который атакует в беспорядке,
как банда отморозков, жаждя кровь
твою — солёно-горькую — лишь это
бросает их в атаки — вновь и вновь —
до возрождений-ренессансов,
до рассвета.

Пусть молния спалит позора столб.
И лучше уж полено, чем змеюка,
хоть квакают зеленые о том,
не зная супротивного досуга.

Галерной правдой не измеришь гладь.

О землю хрястнув
каталонской катастрофой
припомнишь разом бога, душу, мать
его.
Для нынешней стальной эпохи
нужны шуты-безумцы — для забав —
кривляний правды — нищенки убогой,
чтоб поглумились те, кого судьба
с мешком разумной заурядности в дорогу
воинствующей алчности ведёт.

Лишённый доблести иллюзий,
стал полынью,
что у крыльца пожухлая растет,
скончался тихо
от тоски и от унынья.

7-8.12.2020

https://polutona.ru/?show=0220204002