Данил Фокин
автор - Звательный падеж

Данил Фокин родился в Петрозаводске. Член Союза Литераторов РФ. Публиковался в журналах "Опустошитель", "Двоеточие", "ProStory", "Каракёй и Кадикёй", "Эстетоскоп", переводы выходили в онлайн издании Perelmuter Verlag. Автор колонки литературного журнала Literratura. Живёт в Санкт-Петербурге. Студент магистратуры отделения психолингвистики СпбГУ.




Пробуждение

Иридиевое посленочье –
конструирует сеть будничных вещей
ещё в полутьме
глаза плавятся.

Холодный оттиск поверхности
за стеклом:
красно-, жёлто-веселое
детство под снегом.
Бег – Хохот,
скакалка, мяч, палка.

Внутри
обои кроют бетонный квадрат.
Хочет выбраться
глухой разговор – дыхание дня.
Бесцветно.

Осень больная, чьи клетки –
холод, снег мокрый,
Язык – помутнение.
Жжение в зрачке.
Свет не отражён –
вольфрамовое сопротивление
усилию движения...



Совмещение

Он – вещий кондор над беспыльной тропой,
которой гнушался пройти
Сияющий, острее дня,
и ослепительней, чем буря, Рок;
Внимание рассекает еще не крепкое,
окрепшее,
положение вещей:
– стрёкот среди остролистов
– кающийся, катящийся мелкий песок
– руны облака
– облатки лишайников, овраг
– и кайма окаменевшего озера
Угодье.
лишь усопшие, гнутые,
су?хие древья…

<от беспомощности карликовые >

рассредоточено и не обобщено всё окрест –
лишь тень под пологом лиловым крыла.
Кто,
чьи детские руки навстречу летят,
исчезая в сини? запустенья,
в этом бархатном лоне сапфирном?
Исчезновенье.
Считай – либо рок,
либо высвобожденье.



Заход солнца

Свет становится мягок, опускаясь
в отверстия –
от прикосновения
"раздражается
кожа – покрывается
пористым слоем".
Не узнает первопроходец виденных ранее мест,
силуэтом рассеянным
опускается, немея
в бессветном.



Соположение неравносильных обстоятельств

Здесь не будут топить в земле.
Только круги по расплавленной ртути
в золе расползутся подобно
сновидческим галереям в поисках миражей.

На галерах уставшие вскинут руки,
сфинксов славя и серный жар.
В нем возникает за шторой да?внознакомого
окна затемненного шум –
обращается в тень и испуг.

Здесь не будут судить извне.
Фигура, сидящая возле котла откровений:
схлопнется с коротким щелчком
пустырь, зноем обугленный,
с пожухлой травой и разбитыми пнями –
обрубков свиданий и оправданий безбрежный край.

Ради ласки и одобрения стоило погибать.
Иначе жадные фонари изымали
мясо, кожу откинув и нечто,
что рьяно желало стать тем,
чем не будет. Будто ветер
степной, в город стремясь,
хотел воплотиться в стекле.

Здесь не будут прощать во тьме,
распыленный светосигнал
вздрогнет пробуждением тела,
дотоле чугунною грудой лежавшего
на твёрдой постели. Воздвигнут
Прощания жест нимбоносный
и завороженно глядят на него,
не веря, рты.

https://polutona.ru/?show=0911082247